Крупнейшим классиком античного красноречия и теоретиком ораторского искусства был древнеримский оратор и политик Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. до н. э.). Три трактата об ораторском искусстве отражают богатый опыт античной риторики и его собственный практический опыт крупнейшего римского оратора. Эти трактаты - „Об ораторе", „Брут, или О знаменитых ораторах", „Оратор" - памятники античной теории словесности, античного гуманизма, имевшие глубокое влияние на всю европейскую культуру.
В теории познания Цицерон рассматривает вопросы о высшем благе, о добродетелях как единственном источнике счастья, стремится к совершенству. Такому стремлению соответствуют четыре добродетели: мудрость, справедливость, мужество, умеренность. Его философские воззрения легли в основу взглядов на ораторское искусство.
Каковы же взгляды Цицерона на ораторское искусство? Теория красноречия Цицерона занимает среднее положение между азианизмом и умеренным классическим аттицизмом. В трактате „Об ораторе" он выбирает свободную форму философского диалога , что позволило ему излагать материал проблемно, дискуссионно, приводя и взвешивая все доводы за и против. Цицерон с сожалением говорит о том, что красноречие среди всех наук и искусств имеет меньше всего представителей. И это не случайно. По его мнению, настоящих хороших ораторов мало, потому что красноречие - нечто такое, что дается труднее, чем это кажется. Красноречие рождается из многих знаний и умений .
„В самом деле, - пишет он, - ведь здесь необходимо усвоить себе самые разнообразные познания, без которых беглость в словах бессмысленна и смешна; необходимо придать красоту самой речи, и не только отбором, но и расположением слов; и все движения души, которыми природа наделила род человеческий, необходимо изучить до тонкости, потому что вся мощь и искусство красноречия в том и должны проявляться, чтобы или успокаивать, или возбуждать души слушателей. Ко всему этому должны присоединяться юмор и остроумие, образование, достойное свободного человека, быстрота и краткость как в отражении, так и в нападении, проникнутые тонким изяществом и благовоспитанностью. Кроме того, необходимо знать всю историю древности, чтобы черпать из нее примеры; нельзя также упускать знакомства с законами и гражданскими правами. Нужно ли мне еще распространяться о самом исполнении, которое требует следить и за телодвижениями, и за жестикуляцией, и за выражением лица, и за звуками и оттенками голоса?.. Наконец, что сказать мне о сокровищнице всех познаний - памяти? Ведь само собою разумеется, что если наши мысли и слова, найденные и обдуманные, не будут поручены ей на хранение, то все достоинства оратора, как бы ни были они блестящи, пропадут даром".
Итак, Цицерон считает, что основа ораторского искусства прежде всего – глубокое знание предмета; если же за речью не стоит глубокое содержание, усвоенное и познанное оратором, то словесное выражение - пустая болтовня.
Красноречие - это искусство, но труднейшее из искусств. Он поддерживает Платона и Аристотеля в том, что речь внушительная, отвечающая чувствам и мыслям слушателей, составляет неотъемлемое достояние оратора. В этих суждениях сказалось психологическое направление исследования ораторской речи : «Кому, например, неизвестно, что высшая сила оратора в том, чтобы воспламенять сердца людей гневом, или ненавистью, или скорбью, а от этих порывов вновь обращать к кротости и жалости? Но достичь этого красноречием может только тот, кто глубоко познал человеческую природу, человеческую душу и причины, заставляющие ее вспыхивать и успокаиваться».
Какие же условия для развития ораторского мастерства главные? Во-первых, природное дарование, живость ума и чувства, развитие и запоминание; во-вторых, изучение ораторского искусства (теория); в-третьих, упражнения (практика). Собственно, в данных утверждениях нет ничего нового, поскольку об этом писал еще Аристотель. Тем не менее Цицерон постарался синтезировать предшествующие теории, осмыслить их и на их основе создать обобщенную теорию ораторского искусства.
В первой части работы „Об ораторе" Цицерон старается создать идеал образованного оратора, оратора-политика, который был бы одновременно и философом, и историком, и знал бы право. История, философия и право были в то время общеобразовательными предметами. „Если же речь идет о том, что по-настоящему превосходно, - пишет Цицерон, - то пальма первенства принадлежит тому, кто и учен, и красноречив. Если мы согласимся назвать его и оратором, и философом, то и спорить не о чем, если же эти два понятия разделить, то философы окажутся ниже ораторов, потому что совершенный оратор обладает всеми знаниями философов, а философ далеко не всегда располагает красноречием оратора; и очень жаль, что философы этим пренебрегают, ибо оно, думается, могло бы послужить завершением их образования ". Так возникает образ идеального оратора, образованного и тем самым поднимающегося над обыденным сознанием, над толпой, способного вести ее за собой.
Цицерон отмечает, что все другие науки замкнуты каждая в себе самой, а красноречие, то есть искусство говорить толково, складно и красиво, не имеет никакой определенной области, границы которой сковывали бы его. Человек, который берется за ораторское искусство, должен уметь сказать решительно обо всем, что может встретиться в споре между людьми, иначе он не может посягать на звание оратора.
Цицерон по традиции, принятой в Греции, выделяет три рода речей: выступления на форуме, выступления в суде на гражданских делах и разбирательствах, хвалебные речи.
Обязанность оратора заключается в следующем: найти что сказать; найденное расположить по порядку; придать ему словесную форму; утвердить все это в памяти; произнести. Как видим, Цицерон придерживается установившейся классической схемы, согласно канону которой дается пятичастное деление риторического процесса, то есть весь путь „ от мысли к звучащему публичному слову".
Виды публичных выступлений по цели: информационное, убеждающее, протокольно-этикетное, развлекательное.
Общие правила подготовки публичного выступления. Традиционная трехчастная композиция публичного выступления. Вступление (зачин и завязка) и завершение выступления, их виды (варианты) и функции. Приемы изложения содержания речи (анализ/синтез, индукция/дедукция). Развитие мысли и связность сменяющих друг друга элементов речи как условия информативно полноценной речи. Правила эффективной аргументации.
Общие требования к публичному выступлению: понятность главной мысли, диалогичность, разговорность, краткость, установление и поддержание контакта с аудиторией – и способствующие их выполнению приемы работы над речевой формой выступления. Убеждающее выступление, его логические и социально-психологические аспекты. Протокольно-этикетное выступление, его виды и этикетные формулы.
Вопросы для самопроверки: - Особенности устной речи. - Основные приемы подготовки устной речи.- Что такое спонтанность речи?
Какими правилами необходимо руководствоваться при разработке содержания выступления? Какие требования предъявляются к публичному выступлению?
Какие типы композиций существуют?- Какими способами говорящий может обеспечить контакт с аудиторией? - Что такое диалогизация текста?
Какие лексические и синтаксические особенности выступления способствуют его более легкому восприятию? - В чем отличие зачина и завязки выступления?
В чем суть «законов края» речи?
Терминологический минимум по теме: метатекст, тезис, аргумент .
1. Вершина римского красноречия – ораторское искусство Цицерона. Прочитайте отрывок из трактата Цицерона «Оратор». Озаглавьте каждый пункт плана подготовки публичного выступления, предложенного Цицероном, соответствующим риторическим термином. Описание какой части античного риторического канона отсутствует в анализируемом фрагменте?
М.Т. Цицерон. Оратор (фрагмент)
Оратор должен заботиться о трех вещах – что сказать, где сказать и как сказать…
Что сказать - нахождение. Действительно, найти и выбрать, что сказать, - великое дело; это - как бы душа в теле; но это забота скорее здорового смысла, чем красноречия, а в каком деле можно обойтись без здорового смысла? Конечно, тот оратор, в котором мы ищем совершенства, будет знать, откуда извлечь основания и доводы. О чем бы ни говорилось в судебной или политической речи, выяснению подлежит, во-первых, имел ли место поступок, во-вторых, как его определить и, в-третьих, как его расценить. Первый вопрос разрешается доказательствами, второй - определениями, третий - понятиями о правоте и неправоте...
Где сказать - расположение. А с какой заботою он расположит все, что найдет! - Ибо такова вторая из трех забот оратора. Конечно, он возведет к своему предмету достойные подступы и пышные преддверия, он с первого натиска овладеет вниманием, утвердит свои мнения, отразит и обессилит противные, поставит самые веские доводы частью в начало, частью в конец, а между ними вдвинет слабые.
Как сказать. Итак, мы описали бегло и вкратце, каким должен быть ораторов в отношении первых двух частей красноречия. Но, как мы уже сказали, эти части при всей их значительности и важности требуют меньше искусства и труда; зато когда он найдет, что сказать и где сказать, то несравненно важнее будет позаботиться, как сказать.
Одним по сердцу текучая округленность слов, и они считают красноречием безостановочную речь; другие любят отдельные расчлененные отрезки с остановками и передышками. Что может быть более различно? Однако и в том и в другом есть нечто превосходное. Одни изощряются в спокойствии, плавности и как бы в чистоте и призрачности своего рода речи; другие, пользуясь жесткими и строгими словами, стремятся к своеобразной скорбности слова. А так как мы только что установили разделение, что один желают казаться важными, другие простыми, третьи умеренными то сколько мы насчитали родов речи, столько же оказывается и родов ораторов.
Произнесение. Если кто захочет быть первым в красноречии, пусть он в гневных местах говорит напряженным голосом, в спокойных - мягким; низкий голос придаст ему важности, колеблющийся - трогательности. Поистине удивительна природа голоса, который при помощи только трех звучаний - низкого, высокою и переменного - достигает столь разнообразного и столь сладостного совершенства в напевах.
Движениями он будет владеть так, чтобы в них не было ничего лишнего. Держаться он будет прямо и стройно, расхаживать - изредка и ненамного, выступать вперед - с умеренностью и тоже нечасто; никакой расслабленности шеи, никакой игры пальцами - он не будет даже отбивать ритм суставом зато, владея всем своим телом, он может наклонять стан, как подобает мужу, простирать руки в напряженных местах и отекать их в спокойных.
А какое достоинство, какую привлекательность изобразит его лицо, которое выразительностью уступит только голосу! При этом должно избегать всякого излишества, всякого кривляния, но зато искусно владеть взглядом. Ибо как лицо есть изображение души, так глаза - ее выражение. А насколько им быть веселыми или печальными, покажут сами предметы, о которых будет идти речь.
2. Ознакомьтесь с отрывком из книги П. Сергеича «Искусство речи на суде». Какие рекомендации себе как оратору вы можете почерпнуть?
Исходная точка искусства (судебного оратора) заключается в умении уловить частное, особенное, характерное, то, что выделяет известный предмет или явление из ряда других, ему подобных. Пока нет обособления - нет художественной обработки. Мещанин Иванов украл пару сапог. Сколько ни думать, из этого ничего иного нельзя выдумать, кроме того, что Иванова надо посадить в тюрьму. Отметьте одну характерную черту, скажите: старик Иванов украл пару сапог, мальчишка, пьяница, вор Иванов украл пару сапог, и вам уже дана канва для бытового очерка, вы уже на пути к художественному творчеству, уже готовы от себя вложить в дело нечто, вам лично присущее. Для внимательного и чуткого человека в каждом незначительном деле найдется несколько таких характерных черт; в них всегда есть готовый материал для литературной обработки. А судебная речь есть литература на лету.
Надо старательно отличать общее от единичного, своеобразного. Для общего у каждого оратора может оказаться давно обработанный материал; если нет, он найдется в изобилии в сборниках. Единичное же, исключительное, то, что впервые встречается в данном деле, есть источник вполне самостоятельной, творческой разработки всей темы или отдельных эпизодов... Каждую из этих особенностей дела надо обсудить внимательно, как тему для интересной картины.
А.Ф. Кони говорит, что Спасович в своих речах являлся не только защитником, но и мыслителем; частный случай служил для него поводом затронуть общие вопросы и осветить их с точки зрения политика, моралиста и публициста. Не надо думать, что это возможно только в больших процессах. По самому ничтожному делу можно затронуть выдающееся современное событие или общий вопрос из области религии, нравственности, политики. У московской заставы поздно вечером стоит городовой; с одной стороны к нему приближается пьяный мастеровой, с другой - навстречу пьяному идут три местных хулигана; городовой знает их давно, потому что местные обыватели каждый день жалуются на их нападения: заведут человека в глухой двор, разденут и идут пропивать награбленное; до сих пор ни разу не попадались. В это время проходил вагон конки; городовой стал на площадку и поехал вслед за своими ненадежными знакомцами; они поравнялись с пьяным, потолкались с ним и пошли дальше; городовой подошел к нему и спросил, все ли у него цело; мастеровой хватился за карман и сказал, что пропал портсигар; городовой погнался за грабителями и задержал одного из них с поличным в руках. Портсигар был жестяной и стоил двенадцать копеек. За этот грабеж согласно разделу 3 статьи 1643 уложения установлено заключение в арестантские отделения на срок от четырех до пяти лет с лишением всех особых прав. Само собой разумеется, это дело попало на суд по недоразумению; на судебном следствии выяснилось, что ограбленный просил не составлять протокола о грабеже и отпустить и его, и виновника с миром; но в судебной палате состоялось определение о предании суду. Нетрудно представить себе незавидное положение прокурора между этими двенадцатью копейками и лишением всех особенных прав; но раз УЖ это неловкое дело попало ему в руки, что мешало ему затронуть очень интересную современную тему: городовой сделал свое дело?
Мне пришлось прослушать речь одного из лучших ораторов нашей столичной прокуратуры по делу, очень благодарному для обвинителя. Парень, еще не достигший совершеннолетия, сошелся с молоденькой певицей ресторанного хора; через несколько месяцев он надоел ей, и она отказалась от любовных встреч с ним; он улучил минуту и одним ударом ножа заколол ее. Я с уверенностью приготовился выслушать сильную и красивую речь и был жестоко разочарован. Обвинитель говорил о преступности, ножевой расправе, о неприкосновенности человеческой жизни, о необходимости наказания, чтобы образумить или устрашить других. Какие безнадежно общие места! Он ни разу не встревожил во мне ни рассудка, ни сердца. Когда он кончил, я спросил себя: почему? И сейчас же нашел ответ: эту самую речь от слова до слова можно было бы сказать по поводу всякого другого убийства, совершенного не по корыстным побуждениям. Оратор, вероятно, не успевший ознакомиться с делом, не отметил ни одной черты характера убийцы и погибшей девушки, ни одной особенности в несложной цепи событий, приведших к трагическому исходу: вместо яркой картины получился геометрический чертеж, без света, тени и красок. Скажу с уверенностью, что эта речь не оказала никакого влияния на строгий ответ, вынесенный присяжными. Неужели не нашлось в этой драме ни одной характерной черты? Я просмотрел дело и в показании обвиняемого нашел признание, что девушка была невинна, когда он сблизился с нею. Это была драгоценная подробность. Этот бездельник начал с того, что соблазнил девушку, а кончил тем, что зарезал ее. Припомните слова Мефистофеля о Гретхен: «Она не первая...»
И страстные, негодующие возгласы Фауста: «Собака! Отвратительное чудовище!.. Не первая! - Ужас! Человеческая душа не в силах постигнуть, что в пучину этих терзаний повергнуто более одного-единственного существа! Что первая своими смертельными страданиями не искупила вину всех прочих перед взором вечно прощающего! Я содрогаюсь до мозга костей при мысли о гибели этой одной; ты равнодушно усмехаешься над судьбою тысячей!»
Какую речь сказал бы обвинитель, если бы захотел вспомнить этот отрывок!
3. Прочитайте поговорки. Придумайте короткие рекомендации начинающему оратору, которые включали бы в качестве компонента эти поговорки.
Образец: Речь вести – не лапти плести. – Любое устное высказывание должно быть подготовленным. Нельзя надеяться, что ты сможешь хорошо выступить без подготовки.
1. Знай боле, а говори мене. 2. Где много слов, там мало толку. 3. Лучше уж недоговорить, чем переговорить. 4. Не все сказывай, что поминается. 5. Короткую речь слушать хорошо, под долгую речь думать хорошо. 6. Живое слово дороже мертвой буквы.
4. Прочитайте концовки выступлений. Какие из них правильные, какие – неправильные?
1. Все. До свидания. 2. А в заключение расскажу вам анекдот, который я недавно услышал… 3. Я закончил. 4. Вот и все. К сожалению, я очень многое не рассказал, потому что у меня было мало времени. 5. До свидания. Хотелось бы, чтобы в следующий раз вы меня внимательнее слушали. Аудитория у вас невнимательная. 6. Благодарю вас за внимание. Приятно было у вас выступать. 7. Итак, сделаем вывод: если каждый будет ответственно относиться к своим обязанностям, у нас в стране будет благополучие и порядок. 8. Все, я закончил. Извините, если я говорил слишком долго. 9. Желаю вам всем хорошо провести предстоящие праздники. Всего вам доброго! 10. Если есть вопросы, я готов на них ответить.
5. Упростите фразу синтаксически и лексически, разбив ее на несколько предложений и подготовив таким образом к восприятию на слух.
1. В принципе имеется несколько важных причин, объясняющих, почему молодежь не любит слушать симфоническую музыку, предпочитая ей легкую, а также почему современные молодые люди предпочитают танцевальную музыку серьезной. 2. Следует срочно приложить все необходимые усилия для ликвидации негативных последствий произошедшего, создав комиссию из специалистов, имевших опыт работы в подобных ситуациях.
6. Рассмотрите момент «предъявления (выкладывания) тезиса» «Товар, который я хочу приобрести, - мёртвые крепостные души» в диалогах Чичиков - Манилов, Чичиков - Коробочка, Чичиков - Ноздрёв, Чичиков - Собакевич, Чичиков - Плюшкин и определите, как меняет Чичиков способ подачи тезиса в зависимости от своих представлений о собеседниках, какие приёмы использовались для успешного «предъявления тезиса» в каждой ситуации.
Чичиков - Манилов
Вы спрашиваете, для каких причин? Причины вот какие: я хотел бы купить крестьян... - сказал Чичиков, заикнулся и не кончил речи.
Но позвольте спросить вас, - сказал Манилов, как желаете вы купить крестьян: с землёю или просто на вывод, то есть без земли?
Нет, я не то чтобы совершенно крестьян, - сказал Чичиков, - я желаю иметь мёртвых...
Как-с? извините... я несколько туг на ухо, мне послышалось престранное слово...
Я полагаю приобресть мёртвых, которые, впрочем, значились бы по ревизии, как живые, - сказал Чичиков...
Итак, я бы желал знать, можете ли вы мне таковых, не живых в действительности, но живых относительно законной формы, передать, уступить, или как вам заблагорассудится лучше?
[Манилов не понимает:] - Может быть, вы изволили выразиться так для красоты слога?
Нет, - подхватил Чичиков, - нет, я разумею предмет таков как есть, то есть те души, которые точно уже умерли.
Чичиков - Коробочка
А, так вы покупщик! Как же жаль, право, что я продала мёд купцам так дёшево, а вот ты бы, отец мой, меня, верно, его купил.
А вот мёду и не купил бы.
Что ж другое? Разве пеньку? Да вить и пеньки у меня теперь маловато: полпуда всего.
Нет, матушка, другого рода товарец: скажите, у вас умирали крестьяне?
Ох, батюшка, осьмнадцать человек! - сказала старуха, вздохнувши. - И умер такой всё славный народ, всё работники... Народ мёртвый, а плати как за живого ...
На всё воля Божья, матушка! - сказал Чичиков, вздохнувши, - против мудрости Божией ничего нельзя сказать... Уступите-ка их мне, Настасья Петровна?
Чичиков - Ноздрёв
А что, брат, - говорил Ноздрёв, прижавши бока колоды пальцами и несколько погнувши её, так что треснула и отскочила бумажка. - Ну, для препровождения времени, держу триста рублей банку!
Но Чичиков прикинулся, как будто и не слышал, о чём речь, и сказал, как бы вдруг припомнив:
А! чтоб не позабыть: у меня к тебе просьба.
Дай прежде слово, что исполнишь.
Да какая просьба?
Ну, да уж дай слово!
Честное слово?
Честное слово.
Вот какая просьба: у тебя есть, чай, много умерших крестьян, которые ещё не вычеркнуты из ревизии?
Ну есть, а что?
Переведи их на меня, на моё имя.
Чичиков - Собакевич
«Чичиков начал как-то очень отдалённо, коснулся вообще всего русского государства и отозвался с большою похвалою об его пространстве, сказал, что даже самая древняя римская монархия не была так велика, и иностранцы справедливо удивляются... И что по существующим положениям этого государства, в славе которому нет равного, ревизские души, окончивши жизненное поприще, числятся, однако ж, до подачи новой ревизской сказки наравне с живыми, чтоб таким образом не обременить присутственные места множеством мелочных и бесполезных справок и не увеличить сложность и без того уже весьма сложного государственного механизма... и что, однако же, при всей справедливости этой меры она бывает отчасти тягостна для многих владельцев, обязывая их вносить подати так, как бы это живой предмет, и что он, чувствуя уважение личное к нему, готов бы даже отчасти принять на себя эту действительно тяжёлую обязанность. Насчёт главного предмета Чичиков выразился очень осторожно: никак не назвал души умершими, а только несуществующими».
Чичиков - Плюшкин
«Чичиков постарался объяснить, что его соболезнование совсем не такого рода, как капитанское, и что он не пустыми словами, а делом готов доказать его и, не откладывая дела далее, без всяких обиняков, тут же изъявил готовность принять на себя обязанность платить подати за всех крестьян, умерших такими несчастными случаями...
Как же, с позволения вашего, чтобы не рассердить вас, вы за всякий год берётесь платить за них подать? и деньги будете выдавать мне или в казну?
Да мы вот как сделаем: мы совершим на них купчую крепость, как бы они были живые и как бы вы их мне продали...
Услыша, что даже издержки по купчей он принимает на себя, Плюшкин заключил, что гость должен быть совершенно глуп и только прикидывается, будто служил по статской, а, верно, был в офицерах и волочился за актёрками».
7. Подберите 3-4 аргумента к следующим тезисам.
Отдыхать надо в России.
Надо иметь дома собственную библиотеку.
8. Подготовьте выступление на одну из интересующих вас тем, рассчитанное на 4-5 минут, после чего обсудите его с сокурсниками. Для анализа устного выступления используйте памятку, предложенную в упр. 16 предыдущей темы.
Политический деятель, философ и оратор Марк Туллий Цицерон жил в Древнем Риме. Римлянин не происходил из знатного рода, но ораторским талантом сумел достичь небывалых высот в политической карьере. Марк Туллий до последнего оставался сторонником республиканского строя, за что поплатился жизнью. До нашего времени дошли некоторые литературные, философские и ораторские труды деятеля. Современники Цицерона считали, что у философа эталонный стиль повествования.
Творчество Марка Туллия оказало влияние на формирование древнеримской культуры. Трактаты, речи Цицерона восхищали историков разных времен. Исследователи делают важные выводы, основываясь на произведениях философа.
Детство и юность
Рождение Марка Туллия Цицерона пришлось на 3 января 106 года до н.э. Будущий философ редко вспоминал день рождения, так как считал неправильным праздником. По мнению , роды прошли легко, после чего мальчика передали кормилице, которой привиделось, что Цицерон станет «благом для римлян».
Марк Туллий родился в усадьбе деда, расположенной рядом с рекой Фибрен, в непосредственной близости от Арпина. Позже молодой человек переехал в город, где получил начальное образование. Критики того времени считали Цицерона недостойным и постоянно упоминали о «деревенском рождении».
Родственники Марка Туллия входили в круг уважаемых людей. К примеру, муж тети Гай Акулеон тесно общался с оратором Луцием Лицинием Крассом. Цицерон вдохновлялся дядей, считая деятеля человеком тонкого ума. Акулеон разбирался в гражданском праве.
В детском возрасте Цицерон вместе с двоюродным братом приезжал в Рим для общения с Крассом. Резиденция отца Марка Туллия была в городе. Дом располагался в квартале Карины. Современники философа утверждали, что Цицерон обучался легко и ненасытно. Подростком выучил греческий язык, постигал науки у учителей из Греции.
Литература и философия
Ораторское искусство - отдушина для Цицерона, поэтому неудивительно, что оратор регулярно писал сочинения на связанные темы. Философ повествовал о теоретических и практических вопросах выступления на публике. Известны истории трактаты Цицерона по теме «Об ораторе», «Оратор», «О построении речи», «Бруте», «О нахождении материала».
Риторическое образование в те годы не устраивало Марка Туллия, поэтому оратор пытался достучаться до молодых умов творчеством. Цицерон установил высокую планку, которую невозможно было достичь, но благодаря этому начинающие ораторы приближались к этим представлениям.
Цицерон считал, что оратору необходим широкий кругозор: необходимо ориентироваться в риторике, философии, истории и гражданском праве. Для оратора важно быть образованным и искренним, обладать чувством такта. Молодым людям философ дал немало советов. К примеру, в речи использование риторических фигур допустимо, но перегружать ими высказывания не следует. Последовательность – одна из основ ораторского искусства.
Неологизмы могут быть использованы в речи, но при этом новые слова должны быть понятны слушателям. Избегать изобразительно-выразительных средств не следует, но метафоры нужно подбирать естественные и живые. Практиковать рассуждения можно при помощи философских тем. Цицерон советовал заниматься правильностью и четкостью произношения. Речи пожилых римлянок нравились оратору.
Политические и судебные речи должны обладать определенной структурой, отличной от повседневных выступлений. Пафос и шутки не помогут в восприятии изложения мыслей, но в некоторых ситуациях сделают речь живой. Оратору необходимо тонко чувствовать эти грани. По мнению Марка Туллия, эмоции лучше оставлять на заключительную часть выступления. Так можно добиться максимального эффекта.
Во время речей Цицерон замечал пользу литературы как для писателя, так для читателей. Нередко создатели литературных произведений рассказывают обывателям в биографиях и поэмах о доблести и героизме известных правителей, великих людей. Оратор советовал всем гражданам, обладающим поэтическим или писательским даром, активно развивать талант, так как природа не способна подарить максимальный уровень владения словом.
Когда речь заходила о поэзии, Цицерон становился консерватором. Оратору нравились традиционные варианты стихосложения, а поэты-модернисты подвергались критике. Философ считал, что современная поэзия - цель, а не инструмент для прославления родины, воспитания патриотов. По душе Марку Туллию были эпическая поэзия и трагедия.
Интересно, что Цицерон считал историю не наукой, а видом ораторского искусства. Философ пытался сподвигнуть соотечественников на изложение исторических событий, произошедших недавно. По мнению Марка Туллия, анализ древних времен не нужен. Перечисление произошедших событий не интересует обывателей, так как увлекательнее читать, что подтолкнуло деятелей на совершение тех или иных действий.
Политические взгляды
Цицерон в политике предстал теоретиком и практиком. Специалисты утверждают, что Марк Туллий внес вклад в теорию государства и права. Некоторые отмечают двуличность в суждениях на бумаге и на словах у Цицерона. Несмотря на это, советский ученый С. Л. Утченко выразил иное мнение – в трактатах философ предлагает познакомиться со взглядами на политическую теорию, которые находят применение в публичной деятельности. Марк Туллий искренне считал, что государственные деятели должны в обязательном порядке изучать философию.
Публичные выступления стали привычными для Цицерона уже в 25-летнем возрасте. Первую речь оратор произнес в честь диктатора Суллы. Несмотря на всю опасность суждений, римские власти не стали подвергать гонениям Марка Туллия. Вскоре философ переезжает в Афины для изучения любимых наук. Только после смерти диктатора Цицерон вернулся на родину. Философа приглашают в качестве защитника на судебных разбирательствах.
В основе политических суждений Цицерона лежат греческие мысли. Но при этом Марку Туллию было ближе римское государство, философ старался делать акцент на устройстве и специфике. Существование Римской республики и ее отличие от греческих полисов стали главной темой исследования и рассуждений оратора. В книге «О государстве» Цицерон заявлял, что государство принадлежит народу. При этом между людьми должно быть согласие как в интересах, так и в вопросах права.
По мнению философа, Римской республике требуется лидер. На правителя будет возложена обязанность решения проблем и противоречий народа. Цицерону не нравилась система власти, внедренная Октавианом Августом. Оратор относил себя к республиканцам, взгляды которых противоречили принцепсу. Тезис о надклассовом лидере до сих пор вызывает жаркие споры в среде историков и исследователей. Доподлинно неизвестно, к какому решению по этому вопросу пришел Цицерон, так как до современности книги философа дошли фрагментарно.
Политический деятель в течение продолжительного времени искал идеальные законы, которые помогли бы сохранить государство. Цицерон считал, что страна развивается двумя путями - гибнет или процветает. Для последнего и нужна идеальная законодательная база. При этом Марк Туллий скептически относился к судьбе.
Из-под пера Цицерона выходит трактат «О законах». В издании философ полно раскрывает теорию естественного права. Закон одинаков и для людей, и для богов. Этим оратор пытался сказать, что за действия отвечает высший разум, заложенный природой, тогда как человеческие законы, создаваемые посредством общения, – это отличный от природных предмет.
Цицерон считал, что право – сложная наука, которую не смогли постичь даже судебные ораторы. Для улучшения ситуации необходимо использовать философские методы и теории в изучении и классификации принципов гражданского права. Тогда законы станут искусством.
По мнению Цицерона, в мире отсутствует справедливость. Политический деятель считал, что на смертном одре каждому воздастся за прожитое время и поступки. Марк Туллий не рекомендовал в точности следовать закону, потому что это приводит к яркой несправедливости. Это сподвигло оратора к требованию справедливого отношения с рабами, которые ничем не отличаются от наемных трудяг.
Цицерон выказывал отношение к политическому строю на словах и на деле. После смерти Марк Туллий издает диалог «О дружбе» и трактат «Об обязанностях», в которых делится мыслями и случившимся после падения республиканского строя в Риме. Эти произведения разобрали на цитаты уже после смерти Цицерона, так как в них кроется сама жизнь.
Личная жизнь
Личная жизнь Цицерона оказалась непростой. Философ женился дважды. До старости Марк Туллий прошел с первой супругой – Теренцией. Девушка происходила из уважаемого рода. Теренция родила Цицерону двух детей. Девочка Туллия умерла в юном возрасте. Позже появился сын Марк. Спустя 30 лет брак распался.
В 60-летнем возрасте Цицерон вновь женился. Супруга Публия была младше мужа, но это не помешало. Ревнивую девушку не устраивали отношения философа с дочерью, поэтому вскоре Цицерон уходит из семьи.
Ходили слухи, что сестра Клодия стремилась выйти замуж за политического деятеля. Оратор - старший ребенок в семье. Брат - Квинт.
Смерть
После смерти Цезаря за постоянные нападки на Цицерона помещают в проскрипционные списки. Таким образом, философ становится врагом государства. Имущество конфисковали. Кроме того, за убийство или выдачу правительству Цицерона объявили награду.
Оратору о случившемся удалось узнать в момент общения с Квинтом. Сначала Цицерон вместе с братом отправился в Астуру, а потом хотел остановиться в Македонии. Братья не успели запастись вещами для такого путешествия. В итоге Квинт решил задержаться и собрать чемоданы, а Цицерон должен был ехать дальше.
Догнать политического деятеля Квинт не сумел, так как был убит. Цицерон поспешил скрыться на судне. Позже Марк Туллий сошел на землю и стал метаться, ища спасения. В итоге возвращается в Формию, на личную виллу. Неожиданно в окнах появились вороны, которые стащили с лица философа плащ. Рабы попытались помочь мужчине и донесли на носилках до моря.
Подоспели убийцы – центурион Геренний и военный трибун Попиллий. Работник рассказал, куда понесли Цицерона. Увидев это, оратор приказал рабам остановиться. Марк Туллий смотрел на убийц в излюбленной позе, а потом позволил умертвить себя. Философа зарезали, отрубили голову и руки за написание речей против Антония.
Библиография
- «О нахождении»
- «Об ораторе»
- «Построение речи»
- «О наилучшем роде ораторов»
- «О государстве»
- «Брут»
- «Оратор»
- «Топика»
- «О дружбе»
- «Об обязанностях»
Цитаты
- Мы должны быть рабами законов, чтобы стать свободными.
- О времена, о нравы!
- Лицо - зеркало души.
- Ни водой, ни огнем мы не пользуемся так часто, как дружбой.
- Ведь нужно не только овладеть мудростью, но и уметь пользоваться ею.
Крупнейшим классиком античного красноречия и теоретиком ораторского искусства был древнеримский оратор и политик Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. до н. э.). Три трактата об ораторском искусстве отражают богатый опыт античной риторики и его собственный практический опыт крупнейшего римского оратора. Эти трактаты - „Об ораторе", „Брут, или О знаменитых ораторах", „Оратор" - памятники античной теории словесности, античного гуманизма, имевшие глубокое влияние на всю европейскую культуру.
В теории познания Цицерон склоняется к скептицизму, считая, что нет критерия для отличения реальных представлений от нереальных. Он рассматривает вопросы о высшем благе, о добродетелях как единственном источнике счастья, стремится к совершенству. Такому стремлению соответствуют четыре добродетели: мудрость, справедливость, мужество, умеренность. Его философские воззрения легли в основу взглядов на ораторское искусство.
Каковы же взгляды Цицерона на ораторское искусство? Теория красноречия Цицерона занимает среднее положение между азианизмом и умеренным классическим аттицизмом. В трактате „Об ораторе" он выбирает свободную форму философского диалога, что позволило ему излагать материал проблемно, дискуссионно, приводя и взвешивая все доводы за и против. Цицерон сетует на то, что красноречие среди всех наук и искусств имеет меньше всего представителей. И это не случайно. По его мнению, настоящих хороших ораторов мало, потому что красноречие - нечто такое, что дается труднее, чем это кажется. Красноречие рождается из многих знаний и умений. „В самом деле, - пишет он, - ведь здесь необходимо усвоить себе самые разнообразные познания, без которых беглость в словах бессмысленна и смешна; необходимо придать красоту самой речи, и не только отбором, но и расположением слов; и все движения души, которыми природа наделила род человеческий, необходимо изучить до тонкости, потому что вся мощь и искусство красноречия в том и должны проявляться, чтобы или успокаивать, или возбуждать души слушателей. Ко всему этому должны присоединяться юмор и остроумие, образование, достойное свободного человека, быстрота и краткость как в отражении, так и в нападении, проникнутые тонким изяществом и благовоспитанностью. Кроме того, необходимо знать всю историю древности, чтобы черпать из нее примеры; нельзя также упускать знакомства с законами и гражданскими правами. Нужно ли мне еще распространяться о самом исполнении, которое требует следить и за телодвижениями, и за жестикуляцией, и за выражением лица, и за звуками и оттенками голоса?.. Наконец, что сказать мне о сокровищнице всех познаний - памяти? Ведь само собою разумеется, что если наши мысли и слова, найденные и обдуманные, не будут поручены ей на хранение, то все достоинства оратора, как бы ни были они блестящи, пропадут даром".
Цицерон считает, что основа ораторского искусства прежде всего - глубокое знание предмета; если же за речью не стоит глубокое содержание, усвоенное и познанное оратором, то словесное выражение - пустая и ребяческая болтовня. Красноречие - это искусство, но труднейшее из искусств.
Действующими лицами своего диалога, авторитетом которых Цицерон подкреплял свое мнение, были учителя его молодости, лучшие ораторы предшествующего поколения Лициний Красе и Марк Антоний, а также их ученики Сульпиций и Котт и менее значительные лица.
Он поддерживает Платона и Аристотеля в том, что речь внушительная, отвечающая чувствам и мыслям слушателей, составляет неотъемлемое достояние оратора. В этих суждениях сказалось психологическое направление исследования ораторской речи: „Кому, например, неизвестно, что высшая сила оратора в том, чтобы воспламенять сердца людей гневом, или ненавистью, или скорбью, а от этих порывов вновь обращать к кротости и жалости? Но достичь этого красноречием может только тот, кто глубоко познал человеческую природу, человеческую душу и причины, заставляющие ее вспыхивать и успокаиваться".
Какие же условия для оратора важнейшие? Во-первых, природное дарование, живость ума и чувства, развитие и запоминание; во-вторых, изучение ораторского искусства (теория); в-третьих, упражнения (практика). Собственно, в данных утверждениях нет ничего нового, поскольку об этом писал еще Аристотель. Тем не менее Цицерон старается синтезировать предшествующие теории, осмыслить их и на их основе создать обобщенную теорию ораторского искусства.
В первой части работы „Об ораторе" Цицерон старается создать идеал образованного оратора, оратора-политика, который был бы одновременно и философом, и историком, и знал бы право. История, философия и право были в то время общеобразовательными предметами. „Если же речь идет о том, что по-настоящему превосходно, - пишет Цицерон, - то пальма первенства принадлежит тому, кто и учен, и красноречив. Если мы согласимся назвать его и оратором, и философом, то и спорить не о чем, если же эти два понятия разделить, то философы окажутся ниже ораторов, потому что совершенный оратор обладает всеми знаниями философов, а философ далеко не всегда располагает красноречием оратора; и очень жаль, что философы этим пренебрегают, ибо оно, думается, могло бы послужить завершением их образования". Так возникает образ идеального оратора, образованного и тем самым поднимающегося над обыденным сознанием, над толпой, способного вести ее за собой.
И в других трактатах Цицерон постоянно ставит вопрос о взаимоотношении риторики и других наук, в частности философии. Всякий раз он неуклонно приходит к принципу подчинения всех наук главной ораторской цели. В его риторических трактатах ясно прослеживается отношение к философии и праву как к части ораторского образования и воспитания. Один вопрос разделял философов и риторов: является ли риторика наукой? Философы утверждали, что риторика не есть наука, риторы утверждали обратное. Красе, действующее лицо диалога, предлагает компромиссное решение: риторика не есть истинная, то есть умозрительная наука, но она представляет собой практически полезную систематизацию ораторского опыта.
Цицерон отмечает, что все другие науки замкнуты каждая в себе самой, а красноречие, то есть искусство говорить толково, складно и красиво, не имеет никакой определенной области, границы которой сковывали бы его. Человек, который берется за ораторское искусство, должен уметь сказать решительно обо всем, что может встретиться в споре между людьми, иначе он не может посягать на звание оратора.
Цицерон по традиции, принятой в Греции, выделяет три рода речей: выступления на форуме, выступления в суде на гражданских делах и разбирательствах, хвалебные речи. Однако Антоний, герой диалога, говоря о видах красноречия, указывает, что нецелесообразно к судебному и политическому красноречию приравнивать малопрактическое хвалебное красноречие. Как видим, Цицерон в некоторых случаях ставит дискуссионные вопросы и не дает на них четкие ответы. Это мнение может выразить одно действующее лицо, другие же могут с ним соглашаться или не соглашаться.
Вот как, по Цицерону, происходит формирование оратора: „Итак, можно сказать: человеку даровитому, который заслуживает поддержки и помощи, мы передадим только то, чему научил нас опыт, дабы он под нашим руководством достиг всего, чего мы сами достигли без руководителя; а лучше этого обучить мы не в состоянии". Основное - дар слова, который необходимо развивать постоянно.
Цицерон анализирует построение судебной речи, которая должна доказать правоту того, что мы защищаем; расположить к себе тех, перед кем мы выступаем; направить их мысли в нужную для дела сторону. Он останавливается на типах доказательств и их применении.
Автор рассуждает о страстях, возбуждаемых речью. Раздел о возбуждении страстей изложен им подробно, ибо практически большая часть речей ораторов, и в частности его самого, строилась с учетом воздействия на психику слушателей, но теоретически идеи воздействия не были обобщены. Цицерон показывает превосходство психологического подхода к красноречию.
Он пишет о юморе и остроумии, которые плохо укладываются в риторическую схему. Классификация юмора, не всегда последовательная, иллюстрируется примерами из римской ораторской практики и попутными практическими комментариями Цицерона. Он, таким образом, пытается уложить теорию юмора в рамки классической риторики, хотя сам убежден, что юмор - свойство природное и ему научить нельзя.
Обязанность оратора заключается в следующем: найти что сказать; найденное расположить по порядку; придать ему словесную форму; утвердить все это в памяти; произнести. Как видим, Цицерон придерживается установившейся классической схемы, согласно канону которой дается пятичастное деление риторического процесса, то есть весь путь „ от мысли к звучащему публичному слову". Кроме того, в задачу оратора входит расположить к себе слушателей; изложить сущность дела; установить спорный вопрос; подкрепить свое положение; опровергнуть мнение противника; в заключение придать блеск своим положениям и окончательно низвергнуть положения противника.
По мнению Цицерона, самое важное для оратора - это словесное выражение мысли и произнесение речи. Первое требование к речи - чистота и ясность языка (выражение мысли). Чистота и ясность вырабатываются обучением и совершенствуются посредством чтения образцовых ораторов и поэтов. Для чистоты речи необходимо безупречно выбирать слова, правильно пользоваться морфологическими формами. Ясность речи связана с правильным, нормативным произношением: оратору необходимо правильно управлять органами речи, дыханием и самими звуками речи. „Нехорошо, когда звуки выговариваются слишком подчеркнуто; нехорошо также, когда их затемняет излишняя небрежность; нехорошо, когда слово произносится слабым, умирающим голосом; нехорошо также, когда их произносят, пыхтя, как в одышке /.../, существуют, с одной стороны, такие недостатки, которые все стараются избегать, например, голос слабый, женственный или как бы немузыкальный, неблагозвучный и глухой. С другой стороны, есть такой недостаток, которого иные сознательно добиваются: так, некоторым нравится грубое мужицкое произношение, ибо им кажется, что оно вернее придает их речи оттенок старины". В понятие чистоты языка входила нормативность речи („Ясно, что для этого нужно говорить чистым латинским языком..."), то есть использование нормативного произношения и нормативных морфологических форм и конструкций. Но этого мало. Цицерон замечает: „Ведь никто никогда не восхищался оратором только за то, что он правильно говорит по-латыни. Если он этого не умеет, его просто осмеивают и не то что за оратора, и за человека-то не считают". Далее Цицерон суммирует требования, которые предъявляют к речи оратора, считая, что если его речь удовлетворяет им, то он приближается к идеальному оратору, действующему в нужном направлении на аудиторию: „Кем восторгаются? Кого считают чуть ли не богом среди людей? Того, кто говорит стройно, развернуто, обстоятельно, блистая яркими словами и яркими образами, вводя даже в самую прозу некий стихотворный размер, - одним словом, красиво. А тот, кто так владеет речью, как требует важность предметов и лиц, тот немалой заслуживает похвалы за то, что можно назвать уместностью и соответствием с предметом".
Интересно философское рассуждение Цицерона о нравственности и красноречии: „Истинный оратор должен исследовать, переслушать, перечитать, обсудить, разобрать, испробовать все, что встречается человеку в жизни, так как в ней вращается оратор, и она служит ему материалом. Ибо красноречие есть одно из высших проявлений нравственной силы человека; и хотя все проявления нравственной силы однородны и равноценны, но одни виды ее превосходят другие по красоте и блеску. Таково и красноречие: опираясь на знание предмета, оно выражает словами наш ум и волю с такою силой, что напор его движет слушателей в любую сторону. Но чем значительнее эта сила, тем обязательнее должны мы соединять ее с честностью и высокой мудростью; а если бы мы дали обильные средства выражения людям, лишенным этих достоинств, то не ораторами бы их сделали, а безумцам бы дали оружие". Здесь Цицерон, пожалуй, впервые ставит так широко вопрос об образе оратора. Слово, искусство красноречия связано с личностью говорящего, через них выражается ум, эрудиция оратора, его знания, опыт, а также воля, которая действует на слушателей через речь. Красноречие - это высшее проявление нравственной силы человека. Следовательно, чем нравственнее человек, тем, по мнению Цицерона, красноречивее. В этом случае красноречие - благо, которое использует оратор для людей. Сила ораторской речи, по Цицерону, обязательно соединяется с честностью и высокой мудростью. Только в таком случае речь может принести людям удовлетворение. Если же силой слова будут пользоваться люди нечестные, то это сильное оружие попадет в руки безумцам, которые могут направить его во зло. Философский подход к слову как благу и аду, как орудию честных и нечестных людей дает возможность взглянуть на теоретические изыскания Цицерона под углом гуманистического направления риторического искусства, его высшего назначения в качестве выразителя общегуманитарных идей. Не случайно Цицерон силу слова связывает с мудростью, отмечая, что эту науку мыслить и говорить, эту силу слова древние называли мудростью. „Ведь в старину-то наука, - замечает он, - как видно, одинаково учила и красному слову, и правому делу; и не особые учителя, но одни и те же наставники учили людей и жить, и говорить".
Цицерон неоднократно подчеркивает, что речь должна быть как можно более увлекательной, производить как можно большее впечатление на слушателей и подкрепляться как можно большим количеством доводов, ибо доводы - материал действительно громадный и важный.
Философ подробно говорит о красоте речи, считая, что красота речи состоит прежде всего как бы из некой общей ее свежести и сочности: ее нежность, ее ученость, ее благородство, ее пленительность, ее изящество, ее чувствительность или страстность, если нужно - все это относится не к отдельным ее частям, а ко всей ее совокупности. А вот цветы слов и мыслей, как бы усиливающие речь, должны не рассыпаться по ней равномерно, а располагаться с разбором так, как на каком-нибудь наряде располагаются украшения и блестки. Общий тон речи следует избирать такой, какой в наибольшей степени удерживает внимание слушателей и какой не только их услаждает, но услаждает без пресыщения.
Цицерон - против слащавости и вялости ораторской речи, - за то, чтобы она была и динамична, и красива, и приятна, но ее приятность должна быть строгой.
Он выделяет слова простые, употребляемые обычно, среди которых тоже должен производиться отбор, и решающим при этом должно быть слуховое впечатление (избегать затасканных и приевшихся слов, пользоваться яркими, в которых есть полнота и звучность), выделяет малоупотребительные и новообразованные слова, а также слова в переносном смысле.
Автор в трактате „Об ораторе" основывался на некоторых теоретических исследованиях своих предшественников и на практических школьных учебниках, на греческой и римской ораторской традиции и лучших образцах ораторского искусства, на своем практическом опыте. Цицерона можно считать создателем своей риторической теории, которую он наиболее полно изложил в этом трактате.
Трактаты „Брут" и „Оратор", написанные в 46 г. до н. э., он обращает к Бруту, представителю нового, аттического течения, защищая свою точку зрения. Цель этих сочинений - обосновать законность и превосходство того ораторского идеала, пути к которому Цицерон указал в диалоге „Об ораторе". Обосновывает он это направление и с точки зрения исторической (в „Бруте"), и с точки зрения теоретической (в „Ораторе"). В диалоге „Брут, или О знаменитых ораторах" Цицерон перечисляет почти всех знаменитых ораторов - свыше двухсот - в хронологическом порядке с краткими характеристиками каждого. Для Цицерона римское красноречие - предмет национальной гордости, и он счастлив стать первым его историком. Этот труд - сочинение критическое и полемическое, имеющее своей целью не только характеристику ораторов, но главным образом защиту и развитие тех идей, которые высказаны в предыдущем трактате.
В своей истории красноречия он рисует продуманную картину исторического прогресса и постепенного восхождения красноречия от ничтожества к совершенству. Красноречие для Цицерона - по-прежнему не самоцель, а лишь форма политической деятельности, и судьба красноречия неразрывно связана с судьбой государства. Развитие римского красноречия, считает Цицерон, определяется прежде всего внутренними причинами -широтой и глубиной усвоения греческой культуры и развитием культуры римской. На примерах критического разбора речей греческих и римских ораторов он еще раз утверждает идеи, которые высказаны им в трактате „Об ораторе".
„Оратор" - завершающее произведение риторической трилогии Цицерона. Вначале он рисует образ совершенного оратора, однако делает оговорку: „Создавая образ совершенного оратора, я обрисую его таким, каким, быть может, никто и не был".
В этом трактате больше всего Цицерон говорит о словесном выражении и о ритме, что диктуется его стремлением доказать аттицистам - а именно по этим вопросам шел спор - свою правоту: он стремился отстоять свое право на величественный и пышный слог, отведя упреки в азианстве и обличив недостаточность и слабость проповедуемой аттицистами простоты. Он выдвигает в качестве аргумента эллинистическое учение о трех стилях красноречия: высоком, среднем и простом. Простой стиль призван убедить, средний - усладить, высокий - взволновать и увлечь слушателя.
Цицерон видит красоту речи в ее свежести, сочности, нежности, учености, благородстве, пленительности, изяществе, страстности, причем „цветы слов и мыслей" должны распределяться в речи „с разбором". Словесные нагромождения, речь, расцвеченная чрезмерно яркими красками, не доставляет длительного удовольствия, пресыщает слушателей, раздражает их. По этим взглядам Цицерона нельзя было причислить ну к аттицистам, ни к азианцам. Он создал свой собственный стиль и требовал разумного употребления „цветов красноречия. Он продемонстрировал глубокое проникновение в сущность ораторского искусства, создав ораторскую теорию на основе своего богатого опыта. Блестящий теоретик, он обобщил и критически переосмыслил взгляды на ораторское искусство теоретиков и практиков красноречия, путем тщательного анализа сопоставил различные точки зрения, создал свою теорию.
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Размещено на http://www.allbest.ru/
Частное образовательное учреждение
высшего профессионального образования
«Южно-Уральский институт управления и экономики»
на тему: Цицерон «Оратор». Вклад Цицерона в риторику
по дисциплине: Риторика
Выполнила студентка
Тамгина Дарья Олеговна
Челябинск 2013 г
Введение
2. Риторика Цицерона
3. Трактат Цицерона «Оратор»
Заключение
Введение
Есть два искусства, которые могут поставить человека на самую высокую ступень почета: одно - искусство полководца, другое искусство хорошего оратора.
Ораторское слово в античном Риме обладало огромной движущей силой. Республиканский Рим решал свои государственные дела дебатами в народном собрании, сенате и суде, где практически мог выступить каждый свободный гражданин. Поэтому владение словом было необходимым условием для римского гражданина, желавшего участвовать в управлении государством.
Ораторское искусство, вскормленное римской политической жизнью, положенное в основу образования римского гражданина, связанное и с правом, и с литературой, наиболее полно воплотило в себе римский национальный характер. Интенсивная общественная жизнь в Риме времен республики как нельзя более способствовала развитию ораторского искусства, а относительная свобода слова - его широкому распространению, так что красноречие в эту эпоху имело форму, доступную большинству, и носило, до известной степени, народный характер.
Наряду с общественно-политическими причинами, стимулировавшими развитие красноречия в республиканском Риме и определившими его характер, другим важным обстоятельством, воздействовавшим на его развитие, было греческое влияние, особенно усилившееся после установления господства Рима над эллинистическим миром. Процесс усвоения и переработки греческой культуры в Риме проходил в борьбе эллинистических и римских тенденций внутри римского общества, путем преодоления чуждых Риму тенденций в греческой культуре.
Возникнув на национально-римской почве (язык законов, дебаты в суде, сенате, народном собрании), римское красноречие окончательно развилось и сформировалось под воздействием греческого ораторского искусства, с помощью греческой риторической науки. Наивысшего развития римское ораторское искусство достигло в последнем веке республики. Его блестящим представителем был Марк Туллий Цицерон. Цицерон был самым крупным и вместе с тем последним представителем римского классического красноречия, достигшего в его лице совершенства, а также живой связи с интересами римского общества.
1. Биография Марка Туллия Цицерона
Цицерон Марк Туллий (Cicerо Marcus Tullius) -- римский политический деятель, оратор, философ и писатель. Сторонник республиканского строя. Из его сочинений сохранились 58 судебных и политических речей, 19 трактатов по риторике, политике, философии и более 800 писем. Сочинения Цицерона -- источник сведений об эпохе гражданских войн в Риме.
Цицерон родился 3 января 106 года но нашей эры, в Арпине (Италия), в 120 км к югу-востоку от Рима, в семье всадников. С 90 года жил в Риме, обучаясь красноречию у правоведа Муция Сцеволы Авгура. В 76 был избран квестором и отправлял магистратские обязанности в провинции Сицилия. Как квестор, исполнивший свою магистратуру, стал членом сената и прошел все этапы сенатской карьеры: в 69 -- эдил, 66 -- претор, 63 -- консул. В качестве консула Цицерон подавил антисенатский заговор Катилины, получив в виде признания своих заслуг почетное звание Отца Отечества (впервые в истории Рима присвоенное не за воинские подвиги). В 50-51 -- наместник провинции Киликия в Малой Азии. Мир по природе своей не только творение художника, но и сам художник. Начиная с 81 и на протяжении всей жизни Цицерон с неизменным успехом выступал с политическими и судебными речами, стяжав репутацию величайшего оратора своего времени. В качестве наиболее известных речей: «В защиту Росция из Америи» (80 г.), речи против Верреса (70), «В защиту поэта Архии» (62), четыре речи против Катилины (63), «Об ответе гаруспиков», «О консульских провинциях», в защиту Сестия (все три -- 56), тринадцать речей против Марка Антония (так называемые Филиппики) -- 44 и 43.
С середины 50-х годов Цицерон все больше погрузился в занятия теорией государства и права и теорией красноречия: «О государстве» (53 г.), «Об ораторе» (52), «О законах» (52). После гражданской войны 49-47 (Цицерон присоединился к сенатской партии Гнея Помпея) и установления диктатуры Цезаря Цицерон вплоть до конца 44 жил в основном вне Рима на своих сельских виллах. Эти годы характеризовались особым подъемом творческой активности Цицерона. Помимо продолжения работы над теорией и историей красноречия («Брут», «Оратор», «О наилучшем виде ораторов», все три -- 46), он создал основные сочинения по философии, среди которых наиболее важны и известны «Гортензий» (45 г.; сохранился в многочисленных извлечениях и отрывках), «Учения академиков» и «Тускуланские беседы» (все -- 45 г.); к 44 г. относятся два произведения особого жанра -- «Катон, или О старости» и «Лелий, или О дружбе», где Цицерон создал идеализованные и стоящие на грани художественного изображения образы духовно ему особенно близких великих римлян предшествующего века -- Катона Цензория, Сципиона Эмилиана, Гая Лелия.
В марте 44 года был убит Цезарь; в декабре Цицерон возвратился в Рим, чтобы попытаться убедить сенат защитить республиканский строй от наследников диктатуры Цезаря -- триумвиров Октавиана, Антония и Лепида. Речи и действия его оказались безуспешны. По настоянию Антония его имя было включено в проскрипционные списки, и 7 декабря 43 Цицерон был убит.
2. Риторика Цицерона
В теории познания Цицерон склоняется к скептицизму, считая, что нет критерия для отличения реальных представлений от нереальных. Он рассматривает вопросы о высшем благе, о добродетелях как единственном источнике счастья, стремится к совершенству. Такому стремлению соответствуют четыре добродетели: мудрость, справедливость, мужество, умеренность. Его философские воззрения легли в основу взглядов на ораторское искусство.
Каковы же взгляды Цицерона на ораторское искусство? Теория красноречия Цицерона занимает среднее положение между азианизмом и умеренным классическим аттицизмом. В трактате «Об ораторе» он выбирает свободную форму философского диалога, что позволило ему излагать материал проблемно, дискуссионно, приводя и взвешивая все доводы за и против. Цицерон сетует на то, что красноречие среди всех наук и искусств имеет меньше всего представителей. И это не случайно. По его мнению, настоящих хороших ораторов мало, потому что красноречие - нечто такое, что дается труднее, чем это кажется. Красноречие рождается из многих знаний и умений. «В самом деле, - пишет он, - ведь здесь необходимо усвоить себе самые разнообразные познания, без которых беглость в словах бессмысленна и смешна; необходимо придать красоту самой речи, и не только отбором, но и расположением слов; и все движения души, которыми природа наделила род человеческий, необходимо изучить до тонкости, потому что вся мощь и искусство красноречия в том и должны проявляться, чтобы или успокаивать, или возбуждать души слушателей. Ко всему этому должны присоединяться юмор и остроумие, образование, достойное свободного человека, быстрота и краткость как в отражении, так и в нападении, проникнутые тонким изяществом и благовоспитанностью. Кроме того, необходимо знать всю историю древности, чтобы черпать из нее примеры; нельзя также упускать знакомства с законами и гражданскими правами. Нужно ли мне еще распространяться о самом исполнении, которое требует следить и за телодвижениями, и за жестикуляцией, и за выражением лица, и за звуками и оттенками голоса?.. Наконец, что сказать мне о сокровищнице всех познаний - памяти? Ведь само собою разумеется, что если наши мысли и слова, найденные и обдуманные, не будут поручены ей на хранение, то все достоинства оратора, как бы ни были они блестящи, пропадут даром».
Цицерон считает, что основа ораторского искусства прежде всего - глубокое знание предмета; если же за речью не стоит глубокое содержание, усвоенное и познанное оратором, то словесное выражение - пустая и ребяческая болтовня. Красноречие - это искусство, но труднейшее из искусств.
Действующими лицами своего диалога, авторитетом которых Цицерон подкреплял свое мнение, были учителя его молодости, лучшие ораторы предшествующего поколения Лициний Красе и Марк Антоний, а также их ученики Сульпиций и Котт и менее значительные лица.
Он поддерживает Платона и Аристотеля в том, что речь внушительная, отвечающая чувствам и мыслям слушателей, составляет неотъемлемое достояние оратора. В этих суждениях сказалось психологическое направление исследования ораторской речи: «Кому, например, неизвестно, что высшая сила оратора в том, чтобы воспламенять сердца людей гневом, или ненавистью, или скорбью, а от этих порывов вновь обращать к кротости и жалости? Но достичь этого красноречием может только тот, кто глубоко познал человеческую природу, человеческую душу и причины, заставляющие ее вспыхивать и успокаиваться».
Какие же условия для оратора важнейшие? Во-первых, природное дарование, живость ума и чувства, развитие и запоминание; во-вторых, изучение ораторского искусства (теория); в-третьих, упражнения (практика). Собственно, в данных утверждениях нет ничего нового, поскольку об этом писал еще Аристотель. Тем не менее Цицерон старается синтезировать предшествующие теории, осмыслить их и на их основе создать обобщенную теорию ораторского искусства.
В первой части работы «Об ораторе» Цицерон старается создать идеал образованного оратора, оратора-политика, который был бы одновременно и философом, и историком, и знал бы право. История, философия и право были в то время общеобразовательными предметами. «Если же речь идет о том, что по - настоящему превосходно, - пишет Цицерон, - то пальма первенства принадлежит тому, кто и учен, и красноречив. Если мы согласимся назвать его и оратором, и философом, то и спорить не о чем, если же эти два понятия разделить, то философы окажутся ниже ораторов, потому что совершенный оратор обладает всеми знаниями философов, а философ далеко не всегда располагает красноречием оратора; и очень жаль, что философы этим пренебрегают, ибо оно, думается, могло бы послужить завершением их образования». Так возникает образ идеального оратора, образованного и тем самым поднимающегося над обыденным сознанием, над толпой, способного вести ее за собой.
И в других трактатах Цицерон постоянно ставит вопрос о взаимоотношении риторики и других наук, в частности философии. Всякий раз он неуклонно приходит к принципу подчинения всех наук главной ораторской цели. В его риторических трактатах ясно прослеживается отношение к философии и праву как к части ораторского образования и воспитания. Один вопрос разделял философов и риторов: является ли риторика наукой? Философы утверждали, что риторика не есть наука, риторы утверждали обратное. Красе, действующее лицо диалога, предлагает компромиссное решение: риторика не есть истинная, то есть умозрительная наука, но она представляет собой практически полезную систематизацию ораторского опыта.
Цицерон отмечает, что все другие науки замкнуты каждая в себе самой, а красноречие, то есть искусство говорить толково, складно и красиво, не имеет никакой определенной области, границы которой сковывали бы его. Человек, который берется за ораторское искусство, должен уметь сказать решительно обо всем, что может встретиться в споре между людьми, иначе он не может посягать на звание оратора.
Цицерон по традиции, принятой в Греции, выделяет три рода речей: выступления на форуме, выступления в суде на гражданских делах и разбирательствах, хвалебные речи. Однако Антоний, герой диалога, говоря о видах красноречия, указывает, что нецелесообразно к судебному и политическому красноречию приравнивать малопрактическое хвалебное красноречие. Как видим, Цицерон в некоторых случаях ставит дискуссионные вопросы и не дает на них четкие ответы. Это мнение может выразить одно действующее лицо, другие же могут с ним соглашаться или не соглашаться.
Вот как, по Цицерону, происходит формирование оратора: «Итак, можно сказать: человеку даровитому, который заслуживает поддержки и помощи, мы передадим только то, чему научил нас опыт, дабы он под нашим руководством достиг всего, чего мы сами достигли без руководителя; а лучше этого обучить мы не в состоянии». Основное - дар слова, который необходимо развивать постоянно.
Цицерон анализирует построение судебной речи, которая должна доказать правоту того, что мы защищаем; расположить к себе тех, перед кем мы выступаем; направить их мысли в нужную для дела сторону. Он останавливается на типах доказательств и их применении.
Автор рассуждает о страстях, возбуждаемых речью. Раздел о возбуждении страстей изложен им подробно, ибо практически большая часть речей ораторов, и в частности его самого, строилась с учетом воздействия на психику слушателей, но теоретически идеи воздействия не были обобщены. Цицерон показывает превосходство психологического подхода к красноречию.
Он пишет о юморе и остроумии, которые плохо укладываются в риторическую схему. Классификация юмора, не всегда последовательная, иллюстрируется примерами из римской ораторской практики и попутными практическими комментариями Цицерона. Он, таким образом, пытается уложить теорию юмора в рамки классической риторики, хотя сам убежден, что юмор - свойство природное и ему научить нельзя.
Обязанность оратора заключается в следующем: найти что сказать; найденное расположить по порядку; придать ему словесную форму; утвердить все это в памяти; произнести. Как видим, Цицерон придерживается установившейся классической схемы, согласно канону которой дается пятичастное деление риторического процесса, то есть весь путь « от мысли к звучащему публичному слову». Кроме того, в задачу оратора входит расположить к себе слушателей; изложить сущность дела; установить спорный вопрос; подкрепить свое положение; опровергнуть мнение противника; в заключение придать блеск своим положениям и окончательно низвергнуть положения противника.
По мнению Цицерона, самое важное для оратора - это словесное выражение мысли и произнесение речи.
Первое требование к речи - чистота и ясность языка (выражение мысли). Чистота и ясность вырабатываются обучением и совершенствуются посредством чтения образцовых ораторов и поэтов. Для чистоты речи необходимо безупречно выбирать слова, правильно пользоваться морфологическими формами. Ясность речи связана с правильным, нормативным произношением: оратору необходимо правильно управлять органами речи, дыханием и самими звуками речи. «Нехорошо, когда звуки выговариваются слишком подчеркнуто; нехорошо также, когда их затемняет излишняя небрежность; нехорошо, когда слово произносится слабым, умирающим голосом; нехорошо также, когда их произносят, пыхтя, как в одышке существуют, с одной стороны, такие недостатки, которые все стараются избегать, например, голос слабый, женственный или как бы немузыкальный, неблагозвучный и глухой. С другой стороны, есть такой недостаток, которого иные сознательно добиваются: так, некоторым нравится грубое мужицкое произношение, ибо им кажется, что оно вернее придает их речи оттенок старины».
В понятие чистоты языка входила нормативность речи («Ясно, что для этого нужно говорить чистым латинским языком…»), то есть использование нормативного произношения и нормативных морфологических форм и конструкций. Но этого мало. Цицерон замечает: «Ведь никто никогда не восхищался оратором только за то, что он правильно говорит по-латыни. Если он этого не умеет, его просто осмеивают и не то что за оратора, и за человека-то не считают». Далее Цицерон суммирует требования, которые предъявляют к речи оратора, считая, что если его речь удовлетворяет им, то он приближается к идеальному оратору, действующему в нужном направлении на аудиторию: «Кем восторгаются? Кого считают чуть ли не богом среди людей? Того, кто говорит стройно, развернуто, обстоятельно, блистая яркими словами и яркими образами, вводя даже в самую прозу некий стихотворный размер, - одним словом, красиво. А тот, кто так владеет речью, как требует важность предметов и лиц, тот немалой заслуживает похвалы за то, что можно назвать уместностью и соответствием с предметом».
3. Трактат Цицерона «Оратор»
Закончив "Брута", Цицерон поспешил послать книгу ее герою, Марку Юнию Бруту, который в это время был наместником Цизальпинской Галлии, а сам взялся за сочинение похвального слова Катону, весть о гибели которого только что донеслась из Африки. Брут живо откликнулся на сочинение Цицерона. Переписку Цицерона с Брутом о вопросах красноречия читал еще Квинтилиан; если бы она дошла до нас, нам многое стало бы яснее и в составе, и в плане следующего риторического сочинения Цицерона. Однако ясно, что Брут соглашался далеко не со всеми оценками старых и новых ораторов, предложенными Цицероном. Отказываясь их принять, он просил Цицерона разъяснить те критерии, на которых он основывается в своих суждениях, - главным образом, разумеется, в области словесного выражения и, в частности, по вопросу об ораторском ритме ("Оратор").
В ответ на эту просьбу Цицерон тотчас по окончании слова о Катоне принимается за сочинение трактата "Оратор", завершающего произведения своей риторической трилогии. Трактат был начат, по-видимому, летом 46 г. и закончен до конца года. Разъяснить критерии художественных оценок - это значило для Цицерона обрисовать идеальный образ, совмещающий в себе высшую степень всех достоинств и служащий мерилом совершенства для всех конкретных произведений искусства. "Так как нам предстоит рассуждать об ораторе, то необходимо сказать об ораторе идеальном, - ибо невозможно уразуметь суть и природу предмета, не представив его глазам во всем его совершенстве как количественном, так и качественном", - писал Цицерон еще в сочинении "Об ораторе" (III, 85).
Там этот образ идеального оратора появлялся лишь мимолетно в речи философствующего Красса; здесь он стал центром всего произведения. Цицерон без конца подчеркивает идеальное совершенство рисуемого образа, разъясняет его как платоновскую идею красноречия, несовершенными подобиями которой являются все земные ораторы (8-10, 101), напоминает сентенцию Антония: "я видел многих ораторов речистых, но ни одного красноречивого": вот о таком воплощении истинного красноречия и будет идти речь. Этот идеал недостижим, поэтому все дидактические наставления полностью исключаются из трактата: "мы не будем давать никаких наставлений, но попытаемся обрисовать вид и облик совершенного красноречия и рассказать не о том, какими средствами оно достигается, а о том, каким оно нам представляется" пусть видно будет, что я говорю не как учитель, а как ценитель". Именно этот недостижимый идеал есть цель и стимул развития красноречия.
Книги "Об ораторе" рисовали индивидуальный путь к этой цели - образование оратора, "Брут" показывал общий путь к этой цели - становление национального красноречия, "Оратор" должен был, наконец, раскрыть самое существо этой цели, завершив тем самым картину риторической системы Цицерона. В "Ораторе" Цицерон окончательно отказывается от диалогической формы. Все сочинение написано от первого лица, за все высказываемые суждения автор принимает полную ответственность. Повторяющиеся обращения к Бруту придают произведению вид пространного письма. Из уважения к аттицистическим симпатиям Брута Цицерон не пытается строить свое сочинение как последовательно полемический памфлет против "младоаттиков" и кладет в основу книги композиционную схему риторического трактата.
Однако содержание "Оратора" не вполне соответствует этой схеме: одни разделы для целей Цицерона мало существенны, и он их касается лишь мимоходом, другие, напротив, исключительно важны в его споре с аттицистами, и он их разрабатывает с непропорциональной подробностью. Это заставляет его вносить многие коррективы в традиционный план, и в результате возникает композиция совершенно своеобразная, не находящая соответствия ни в каком другом произведении Цицерона.
После книг "Об ораторе", отчетливо распадающихся на большие самостоятельные куски - речи персонажей, после "Брута" с его простым нанизыванием материала на хронологическую нить, искусная сложность композиции "Оратора" особенно останавливает на себе внимание. Так как в научной литературе этот вопрос до сих пор освещен недостаточно, мы остановимся на нем немного подробнее.
"Оратор" Цицерона явственно разделяется на пять частей. Эти пять частей представляют собой пять ступеней, пять уровней последовательного углубления в предмет.
Первая ступень - вводная: вступление, понятие об идеальном образе оратора, самые общие требования к нему: со стороны содержания - философская образованность, со стороны формы - владение всеми тремя стилями. Вторая ступень - специально-риторическая: ограничение темы судебным красноречием, рассмотрение "нахождения", "расположения" и - в нарушение обычного порядка - "произнесения"; словесное выражение временно отложено для более подробного анализа. Этот более подробный анализ словесного выражения представляет собой третью ступень : опять происходит отмежевание ораторского от неораторского слога, опять разбираются три стиля красноречия, опять говорится о философской и научной подготовке оратора и дополнительно рассматриваются некоторые частные вопросы слога. Из трех разделов учения о словесном выражении для дальнейшей разработки выбирается один - раздел о сочетании слов; это - четвертая ступен ь углубления в предмет.
Наконец, из вопросов, составляющих раздел о сочетании слов, выделяется один и исследуется с наибольшей тщательностью и подробностью - это вопрос о ритме и его рассмотрение по четырем рубрикам (происхождение, причина, сущность, употребление) представляет собой пятую и последнюю ступень , предел углубления трактата. После этого краткое заключение замыкает трактат. Переходы между этими пятью уровнями заботливо отмечены Цицероном. Первая часть открывается вводным посвящением Бруту, после чего Цицерон предупреждает о трудностях темы. Точно такое же посвящение и напоминание о трудностях темы повторено в начале второй части.
Третья часть, о словесном выражении, снабжена своим маленьким введением. На стыке третьей и четвертой частей вдвинуто отступление: к лицу ли государственному деятелю рассуждать о риторике, углубляясь в такие мелкие технические подробности? И, наконец, пятая часть, о ритме, опять вводится особым вступлением, своеобразной апологией ритма, за которой даже следует отдельный план последующего изложения. Так, в пять приемов совершается постепенное раскрытие темы трактата: автор быстро разделывается с вопросами, мало его занимающими, чтобы переходить к вопросам все более и более важным и, наконец, углубиться в тему ораторского ритма, подробный разбор которой служит венцом сочинения. При этом вопросы, занимающие автора неотступно, возникают, повторяясь, на нескольких уровнях исследования: так, о философском образовании и о трех стилях красноречия подробно говорится дважды: в разделе вступительном и в разделе о словесном выражении.
Легко заметить, что из пяти разделов "Оратора" объемом и обстоятельностью выделяются два: третий - о словесном выражении, пятый - о ритме; вместе взятые, они занимают почти две трети всего сочинения. Это объясняется тем, что именно по этим вопросам спор Цицерона с аттицистами достигал наибольшей остроты. Мы видели это по приведенным выше сообщениям Тацита и Квинтилиана: когда аттицисты упрекали Цицерона в напыщенности, расплывчатости и многословии, речь шла именно о словесном выражении, а когда говорили об изломанности и развинченности, имелся в виду именно ритм. Квинтилиан упоминает и еще одно обвинение против Цицерона - в натянутых и холодных шутках; но на этом Цицерон почти не останавливается.
В вопросе о словесном выражении главным для Цицерона было отстоять свое право на величественный и пышный слог, отведя упреки в азианстве и обличив недостаточность и слабость проповедуемой аттицистами простоты. Своим оружием в этой борьбе Цицерон выбирает эллинистическое учение о трех стилях красноречия: высоком, среднем и простом. В диалогах "Об ораторе" и "Брут" он почти не касался этой теории, тем подробнее он говорит о ней здесь. Учение о трех стилях красноречия Цицерон ставит в прямую связь с учением о трех задачах красноречия: простой стиль призван убедить, средний - усладить, высокий стиль - взволновать и увлечь слушателя. Такая зависимость формы от содержания определялась в античной эстетике понятием уместности; Цицерон принимает феофрастовское понятие уместности, но от узкориторического значения он возвышает его до общефилософского, имеющего отношение ко всем областям жизни.
Собственно, для него оно является ключом ко всей эстетике "Оратора": как умопостигаемый идеал един в своей отвлеченности от всего земного, так уместность определяет его реальный облик в конкретных земных обстоятельствах. Такое философское осмысление понятия уместности было делом стоиков, в особенности Панэтия; вместе со стоицизмом оно входило в практическую философию Цицерона и нашло наиболее полное выражение в его позднейшем трактате "Об обязанностях". В дошедшей до нас античной риторической литературе сближение трех задач и трех стилей красноречия встречается здесь в первый раз: может быть, оно было введено самим Цицероном, может быть, почерпнуто из какой-нибудь не получившей распространения теории эллинистических риторов.
Во всяком случае, для Цицерона этот ход был выигрышным. Так как речь, по общему признанию, должна отвечать всем трем стоящим перед красноречием задачам, то идеальный оратор должен владеть всеми тремя стилями, применяя то один, то другой, в зависимости от содержания. Примеры такого использования всех трех стилей Цицерон приводит из Демосфеновой речи о венке и из собственных речей. Имя Демосфена служит для него залогом "аттичности", и он не устает повторять, что только это господство над всеми ораторскими средствами и есть настоящий аттицизм. Римские ораторы, притязающие на это имя, ограничивают себя одним лишь простым стилем, вместо всемогущего Демосфена берут за образец одностороннего Лисия и тем бесконечно суживают свое понятие об аттическом красноречии. Более того, Цицерон отказывает аттицистам даже в совершенном владении этим простым стилем.
В своей классификации трех стилей он выделяет и в простом, и в высоком стиле по два вида: один естественный, грубый и неотделанный, другой искусный, рассчитанный и закругленный. Это деление также нигде более не встречается и явно придумано Цицероном. Красноречие римских аттицистов Цицерон относит к низшему виду, красноречие их греческих образцов - к высшему виду: простота Лисия и Фукидида была результатом продуманного и тонкого искусства (подробную характеристику этого искусства дает Цицерон, описывая идеальный простой стиль, а простота их римских подражателей - результат недомыслия и невежества. Не в силе, а в слабости подражают римские ораторы греческим образцам: "ведь у нас теперь каждый хвалит только то, чему сам способен подражать".
Осуждая римских аттицистов, Цицерон заботится и о том, чтобы отмежеваться от крайностей традиционного пышного стиля, заклейменного прозвищем "азианства". Действительно, многое в речах Цицерона, особенно в ранних, легко могло навлечь упреки в азианской вычурности и претенциозности. Чтобы избежать этого, Цицерон еще в "Бруте" отрекся от своей ранней стилистической манеры, описав, как в своих занятиях на Родосе он избавился от всех юношеских излишеств и вернулся в Рим "не только более опытным, но почти переродившимся". В "Ораторе" он повторяет это отречение, что не мешает ему, однако, приводить примеры из своих ранних речей в качестве образцов. Более того, говоря о различии аттического и азианского красноречия, он заботливо ограничивает термин "азианский" его географическим значением, отрицая применимость этого термина даже к родосскому красноречию: он не хочет, чтобы точный термин стал безответственной кличкой.
Параллельно теме словесного выражения в "Ораторе" развивается другая тема, непосредственно со спором об аттицизме не связанная, но для Цицерона неизбежная при характеристике идеального оратора: тема философского образования. Он перечисляет философские проблемы, знакомство с которыми необходимо для оратора, вновь требует от оратора познаний в области истории и права, вновь ссылается на предания о том, что Перикл учился у Анаксагора, а Демосфен у Платона и, наконец, апеллирует к собственному опыту: "если я оратор, то сделали меня оратором не риторские школы, а просторы Академии". В произведении, обращенном к Бруту, эти рассуждения играют особую роль: они должны напомнить Бруту о философских интересах, роднящих его с Цицероном (Брут усердно изучал ту академическую философию, приверженцем которой считал себя Цицерон), и этим привлечь его к Цицерону от аттицистов.
Следует заметить, что на протяжении всего трактата Цицерон разговаривает с Брутом об аттицистах так, словно Брут к ним заведомо не имеет никакого отношения и является полным единомышленником Цицерона. С этими двумя сквозными темами - словесным выражением и философским образованием - тесно связаны два экскурса, расположенные в самой середине трактата и на первый взгляд слабо связанные с окружающими разделами. Первый из них посвящен общему вопросу и амплификации - это как бы иллюстрация пользы философских знаний для красноречия. Второй из них говорит об этосе и пафосе, т.е. об искусстве возбуждать страсти - это как бы описание действенности того высокого стиля, которого Цицерон требует от истинного оратора и от которого отказываются аттицисты. Здесь Цицерон всего прямее говорит от собственного лица и всего откровеннее прославляет собственные успехи в красноречии, недвусмысленно намекая, что его собственные речи и представляют наибольшее приближение к недостижимому идеалу "Оратора".
Это место подготовлено другим, незадолго до него расположенным, где Цицерон цитирует примеры из своих речей и заявляет: "Ни в одном роде нет такого ораторского достоинства, которого бы не было в наших речах, пусть не в совершенном виде, но хотя бы в виде попытки или наброска". В нашем месте Цицерон восхваляет себя уже почти без оговорок: "Нет такого средства возбудить или успокоить душу слушателя, какого бы я не испробовал; я сказал бы, что достиг в этом совершенства, если бы не боялся показаться заносчивым...".
Особое место в трактате занимает рассуждение на грамматические темы, занимающее почти весь раздел о соединении слов: сам автор сознает его как отступление, развернутое более пространно, чем требует главная тема. Это отклик Цицерона на спор между "аналогистами" и "аномалистами", уже более столетия занимавший античную филологию. Речь шла о том, что считать "правильным", нормативным в языке: формы, следующие теоретически установленным единообразным правилам, или формы, практически употребительные в разговорном и литературном языке? Первого взгляда держались аналогисты, второго - аномалисты. Каково было отношение риторов - аттицистов к этому грамматическому спору?
В Греции аттицисты стояли явно на позициях аномализма: образцом для них были не теоретические правила, а практическое словоупотребление аттических классиков. В Риме не было своих древних классиков, и поэтому ораторы, занятые выработкой норм латинского языка, могли обращаться или к практике современной разговорной речи образованного общества, или к теории грамматического единообразия. По первому пути, пути вкуса, как мы знаем, пошел Цицерон; по второму пути, пути науки, пошли аттицисты, чуткие, как всегда, к ученой эллинистической моде. Здесь союзником аттицистов оказался такой крупнейший писатель и оратор, как Юлий Цезарь; манифестом римского аналогизма стало не дошедшее до нас сочинение Цезаря "Об аналогии", написанное в 53 г. и посвященное Цицерону.
В "Ораторе" Цицерон воспользовался случаем возразить против грамматических взглядов своих литературных противников - аттицистов и своего политического противника - Цезаря (разумеется, имя Цезаря при этом не названо). Он громоздит множество примеров, подчас не связанных друг с другом, подчас неправильно истолкованных (но таков был общий уровень тогдашней грамматики: сам ученый Варрон сплошь и рядом допускал подобные ошибки); однако все они объединены вновь и вновь повторяемым утверждением о главенстве вкуса над знанием. "Сверься с правилами - они осудят; обратись к слуху - он одобрит; спроси, почему так - он скажет, что так приятнее". А вкус есть понятие, ускользающее от научной догматизации и основанное только на представлениях широкой публики - той самой публики, с которой аттицисты не желают считаться.
Собственно, таким же отступлением, почти "трактатом в трактате", выглядит и рассуждение о ритме, занимающее в "Ораторе" так много места. Дело в том, что из всех риторических новшеств Цицерона самым значительным (или, во всяком случае, самым заметным для современников) была именно ритмизация фраз, забота о благозвучии интонационных каденций. Аскетический вкус аттицистов должен был этим более всего возмущаться; и, действительно, Брут в своих письмах к Цицерону просил у него о ритме особых разъяснений. Цицерон охотно откликнулся: он гордился своим новаторством и чувствовал себя в безопасности, так как мог здесь ссылаться и на Аристотеля, и на Феофраста, и на Исократа. Правда, теория ритма в изложении Цицерона получилась не очень стройной и ясной.
Вводя ритм в латинскую речь, Цицерон руководствовался скорее собственным слухом, чем греческими наставлениями, и поэтому теоретическое осмысление своей же практики давалось ему нелегко. Исследователи, много труда положившие на изучение ритма в речах Цицерона, свидетельствуют, что утверждения "Оратора" не всегда совпадают с действительными предпочтениями Цицерона. Особенно это обнаруживается там, где Цицерон приводит примеры ритмической речи и вынужден пускаться в натяжки, чтобы связать их со своей теорией. Сбивчивым получается и порядок изложения: план всего раздела о ритме, намеченный Цицероном, оказывается недостаточным, а план главного подраздела о сущности ритма, оказывается не выдержанным.
Современному читателю разобраться в рассуждениях Цицерона о ритме еще труднее потому, что нашему уху уже недоступно непосредственное ощущение ритма долгих и кратких латинских слогов, и реальная выразительность цицероновских ритмов остается для нас скрытой. Однако общий смысл раздела не вызывает сомнений. Ритм в человеческой речи заложен природой, ощущается слухом, различается вкусом, и поскольку речь есть произведение искусства, обращенное ко всем слушателям, а не произведение науки, рассчитанное лишь на знатоков, постольку она должна использовать и это средство выразительности. Таков основной тезис Цицерона. Тема ритма становится образцово-показательным аргументом в полемике против аттицистов, и в этой своей функции успешно завершает трактат победоносным выпадом: "я, поборник ритма, могу по первому требованию без труда говорить неритмически; а мои противники, ниспровергатели ритма, смогут ли они так же легко заговорить ритмически? Вряд ли; а если это так, то и вся их теория, весь их аттицизм есть не самосознание таланта, а прикрытие бездарности".
Таково содержание "Оратора", самого возвышенно философского и самого узко технического из трех риторических произведений Цицерона. Одно обстоятельство обращает при этом на себя внимание. Того ощущения трагизма современности, которым пронизан "Брут", в "Ораторе" нет. Только дважды проскальзывают упоминания о "времени, враждебном добродетели", и о "скорби, которой я противлюсь". Можно думать, что гражданская скорбь, преисполнявшая Цицерона при виде торжества Цезаря, вылилась в сочинении, предшествовавшем "Оратору", - в похвальном слове Катону. Эта маленькая книга приобрела легко понятную шумную известность, вызвала подражания (Брут, ее адресат, тоже написал подобный панегирик Катону) и, конечно, не могла понравиться Цезарю и его сторонникам: сам Цезарь взялся за перо, чтобы сочинить ответ Цицерону под названием "Антикатон".
Осторожного Цицерона это должно было очень встревожить; со своей обычной мнительностью он забеспокоился, что слишком перегнул палку, и в "Ораторе" он торопится упомянуть, что "Катон" им написан только в угоду просьбам Брута. Рядом с пылкими похвалами административной мудрости и учености Брута это выглядит просьбой о заступничестве, обращенной к любимцу и наместнику Цезаря. Так и было это понято современниками. Понятно, что при таких обстоятельствах Цицерон не хотел раздражать Цезаря никакими политическими намеками в своем трактате и сосредоточился только на риторической тематике.
Закончив "Оратора", Цицерон деятельно заботится о его издании и распространении, посылает письмо Аттику с просьбой исправить ошибку в экземплярах, находящихся у него в переписке, рассылает свою книгу друзьям и просит их об отклике. "Очень рад, что ты одобряешь моего "Оратора", - пишет он одному из них Самого себя я убеждаю в том, что высказал в этой книге все свое мнение о красноречии, какое имел. Если книга действительно такова, какой, по твоим словам, она тебе показалась, то и я, значит, чего-нибудь стою; если же это не так, то пусть моя книга и мои критические способности одинаково пострадают в общем мнении".
красноречие оратор риторика цицерон
Заключение
Итак, в историю риторики и ораторского искусства Цицерон вошел, прежде всего, как блестящий стилист и вдохновенный оратор, своими речами и письменными сочинениями много способствовавший построению, оформлению и убедительности публичных выступлений своих коллег и последователей. Забота о стиле речи, ее эмоциональном воздействии на слушателя в дальнейшем стали постепенно возобладать над ее содержательностью и убедительностью. Тем самым из трех задач оратора: убеждать, услаждать и увлекать, о которых говорил Цицерон, после него риторика сосредоточилась на одной -- услаждении слушателя.
Идеальный оратор, по Цицерону, -- это человек, соединяющий в своей личности тонкость диалектика, мысль философа, язык поэта, память юриста, голос трагика и, наконец, жесты, мимику и грацию великих актеров. Вклад Цицерона в сокровищницу мировой культуры неисчерпаем. Он неисчерпаем хотя бы потому, что современная (обычно называемая европейской) цивилизация - прямая наследница римской античности. Это известно достаточно широко, это общепризнано, но для нас сейчас важно подчеркнуть другое: в связующей цепи одним из немаловажных звеньев был сам Цицерон - его личность, его деятельность, его наследие.
Как ни странно, этот особый характер посмертной славы сумел предугадать один из его современников, который про Цицерона сказал так: «Его триумф и лавры достойнее триумфа и лавров полководца, ибо расширивший пределы римского духа предпочтителен тому, кто расширил пределы римского господства». Современником, сказавшим эти слова, был Юлий Цезарь. Наиболее важным является вклад Цицерона в разработку и совершенствование приемов риторической обработки текста.
Список используемой литературы
1. Зарецкая Е.Н. Риторика: Теория и практика речевой коммуникации / Е.Н. Зарецкая. - М. : Дело, 2002. - 480 с.
2. Кузнецов И.Н. Риторика, или ораторское искусство / И.Н. Кузнецов. - М.: ЮНИТИ, 2004. - 424 с.
3. Почикаева Н.М. Основы ораторского искусства и культуры речи / Н.М. Почикаева. - М.: Феникс, 2003. - 320 с.
4. Кохтев Н.Н. Основы ораторской речи. Московский университет / Н.Н. Кохтев. - М. : 1992. - 521 с.
5. Гаспарова М.Л. Марк Туллий Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве / М.Л. Гаспаров. - М. : "Наука", 1972. 75с.
6. Мельникова С.В. Деловая риторика (речевая культура делового общения): Учебное пособие / С.В. Мельникова. - УлГТУ. : 1999. - 106 с.
7. Утченко, С.П. Цицерон и его время / С.П. Утченко. - М. : Мысль, 1972.
8. Цицерон: Хрестоматия по риторике. - Пермь. 1994.
9. Кузнецов И.Н. Риторика, или Ораторское искусство. - М.: ЮНИТИ, 2004. - С. 39
10. Почикаева Н.М. Основы ораторского искусства и культуры речи. - М.: Феникс, 2003. - С. 53
11. Кузнецова М.И. и др. Ораторское искусство в древнем Риме. - М.: ЮНИТИ, 2000. - С. 63
12. Гаспарова М.Л. Марк Туллий Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве / М.Л. Гаспаров. - М. : "Наука", 1972. с. 4-73.
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
История риторики и ее теории, описание некоторых из них. Риторика Платона и Аристотеля, их сравнительная характеристика и особенности, факторы развития. Ораторское искусство в Древнем Риме, его место и значение в обществе. Риторика Цицерона, ее отличия.
курсовая работа , добавлен 10.01.2011
Сущность ораторского искусства, его основные роды и виды. Тема, цель и жанр выступления, методика подготовки и проведения речи. Главные правила искусства выразительного слова. Технологии академического красноречия. Значение жестов в устном выступлении.
учебное пособие , добавлен 03.03.2014
Эллада - родина красноречия. Причины зарождения красноречия в Древней Греции. Горгий - крупнейший теоретик и учитель красноречия. Лисий - выдающийся оратор в области судебного красноречия. Исократ - учитель, оратор, теоретик, писатель. Демосфен и политика
реферат , добавлен 22.05.2004
История развития демократии и влияние философской мысли на развитие в Древней Греции. Исследования Платоном данной проблемы, направления и особенности, критика. Этапы и предпосылки развития демократии в древнем Риме, сущность и содержание идей Цицерона.
курсовая работа , добавлен 18.08.2014
Розгляд i аналіз державно-правових явищ, форми державного правління. Держава, де влада народу найбільша, може існувати свобода. Твори Цицерона "Про державу" розглядаєть державно-правові явища, походження, форми держави, які виділяли античні філософи.
анализ книги , добавлен 08.11.2010
Изучение процесса возникновения эллинистических школ в древнем Риме. Характеристика стоико-философского мировоззрения императора Марка Аврелия, метафизических доктрин стоиков. Анализ главных идей стоицизма: покорности судьбе и фатальности всего сущего.
реферат , добавлен 02.12.2011
Софисты - платные преподаватели красноречия, представители философского направления, распространенного в Греции в V-IV вв. до н. э. Образ софиста в диалогах Платона как великий и тягостный вид заблуждения; мысли о связи души человека и идеального бытия.
реферат , добавлен 08.01.2011
Политические и правовые позиции софистов. Учение Платона о государстве и законах. Древнегреческие правовые учения в период эллинизма: Эпикур и Полибий. Правовая теория Аристотеля. Политико-правовая концепция Марка Цицерона. Римские юристы и их взгляды.
реферат , добавлен 20.05.2014
Политическая идеи в античном обществе. Основные политические концепции Платона и Аристотеля. Политические взгляды Конфуция. Образ идеального общества в учении Платона. Согласно учению Лао-цзы дао как естественное право непосредственного действия.
презентация , добавлен 18.02.2010
Значение человеческого счастья в философии Цицерона, Аристотеля, Платона. Смысл жизни Петрарка в творческой деятельности и в интеллектуальном общении людей. Изучение значения счастья в произведениях "Тускуланские беседы", "Нравственные письма к Луцилию".
