Al-Ghazzдli) Абу Хамид Мухаммед ибн Мухаммед (род. 1059, Туе, провинция Хорасан, Иран - ум. 1111 г там же) - иран. теолог и философ ислама. Сначала был мистиком в духе суфизма, оспаривал общезначимость закона причинности, затем стал ярым противником философии ("Разрушение философии") и новооснователем ортодоксальной теологии ("Воскресение теологии").
Отличное определение
Неполное определение ↓
Абу Хамид аль-Газали
1059–1111) Иранский теолог и философ ислама. Сначала был мистиком в духе суфизма, оспаривал общезначимость закона причинности, затем стал ярым противником философии («Опровержение философов») и вооснователем ортодоксальной теологии («Воскрешение наук о вере»). Оказал влияние на средневековую философию, в том числе и в Европе. Газали - теолог, законовед, суфий, философ - был одним из самых известных мыслителей мусульманского средневековья. Им написано большое количество трудов (по разным оценкам, не менее сотни) по биобиблиографии, законоведению, философии и логике, догматической теологии, полемике, практике суфизма, теории суфизма. Суфизм (мистическое течение в исламе) возник в VIII–IX веках. Для суфизма характерно сочетание метафизики и аскетичной практики, учение о постепенном приближении через мистическую любовь к познанию Бога и слиянию с ним. Газали оказал большое влияние на развитие арабо-мусульманской культуры. Согласно хадисам, предсказывающим приход обновителя ислама раз в каждое столетие, арабы воспринимали Газали как обновителя пятого века ислама. Крупнейший биограф Суюти сказал: «Если бы после Мухаммада мог быть пророк, то это был бы, конечно, Газали». Взгляды Газали были известны средневековой Европе. Исследователи утверждают, что Газали повлиял на Фому Аквинского и на всю схоластику. С именем Газали в средневековой Европе связан один парадокс. Газали, ведя полемику с философами, прежде всего мусульманскими - аль-Фараби и Ибн Синой, написал две книги «Стремления философов» и «Опровержение философов». В первой книге Газали только излагал взгляды философов, написав во введении, что собирается опровергнуть их концепции во втором труде под названием «Опровержение философов». Книга «Стремления философов» Газали была переведена в Толедо в 1145 году на латынь монахом Домиником Гундисальво, но без введения и заключения, в результате чего Газали долго почитался европейскими схоластами за философа, взгляды которого аналогичны взглядам Фараби и Ибн Сины. Однако позднее благодаря новым переводам в Европе стал известен и настоящий Газали. С трудами Газали был знаком Гегель, отмечавший, что философ был остроумным скептиком, обладал великим восточным умом. Абу Хамид Мухаммад Ибн Мухаммед Ибн Ахмад аль Газали родился в 1058 (1059) году в городе Тусе в Хорасане. Он рано осиротел, оставшись с братом Ахмадом. Начав обучение в Тусе у имама Ахмада ар-Разикани, Газали едет затем в Джурджан и Нишапур, где посещает уроки знаменитого ашарита аль-Джувайни, по прозвищу Имам аль-Харамайн. Уже тогда он выделяется среди учеников последнего своими знаниями и способностями. Абу Хамид учится у Имам аль-Харамайна вплоть до смерти учителя. Затем Газали замечает правитель Низам аль-Мулк и принимает его в свое окружение, где молодого ученого встречают с почетом и уважением. Газали быстро завоевывает популярность. Тогда про него было сказано: За ним пойдет и тот, кто не любит спешить, И кто петь не умеет, его воспоет. Через некоторое время Газали совершает шаг, вызвавший недоумение его современников и позднее исследователей его творчества. В 1095 году, через несколько месяцев после того, как нервная болезнь прервала его лекторскую деятельность, Газали покидает Багдад под предлогом хаджа и бросает карьеру законоведа и богослова, в которой он так преуспел. Газали ведет жизнь аскета и отшельника в течение одиннадцати лет, вплоть до 1106 года. Сам он писал позднее, что основной причиной его отъезда было якобы желание порвать с профессией законоведа. Поскольку мусульманские законоведы и богословы были поражены, по его словам, «разложением», Газали, принадлежавшего к их числу, «охватила боязнь ада». Исследователи творчества Газали высказывают различные предположения по поводу причин, побудивших к одиннадцатилетней изоляции. Ф. Жабрэ предположил, что одним из мотивов бегства Газали была его боязнь террористического акта со стороны исмаилитского ордена ассасинов, которые убили Низам аль-Мулка в 1092 году. И это предположение не лишено оснований Газали критикует исмаилитскую теорию батинийа. Он опровергает претензии фатимидского халифа на багдадский престол и доказывает законность прав аббасидского халифа аль-Мустазхира. Д.Б. Макдональд указал на то, что Газали могла угрожать опасность со стороны сельджукского султана Баркйарука. Незадолго до отъезда Газали султан казнил своего дядю Тутуша, сирийского наместника Тутуша же поддерживали халиф и Газали. На возможность страха Газали перед местью Баркйарука указывает и тот факт, что Газали вернулся в Багдад вскоре после смерти султана в 1105 году. Против возможности мести со стороны Баркйарука говорит тот факт, что покровитель Газали Низам аль-Мулк в свое время поддерживал молодого Баркйарука и даже поссорился из-за этого с Мелик шахом, предполагавшим передать престол другому сыну - Махмуду. С.Н. Григорян выдвигает следующее предположение по поводу мотивов бегства Газали. «Страх стать жертвой мусульманского мракобесия заставил его отказаться от своих антиисламских взглядов» «Я убедился - 1156 пишет Газали в своем автобиографическом трактате, - что стою на краю пропасти и что, если не займусь исправлением своего положения, наверняка попаду в ад». Это предположение основано на следующих фактах. В Багдаде Газали написал книгу «Ответы на вопросы», в которой проповедует взгляды философов-аристотеликов, «утверждает вечность движения сфер». Однако до нас дошел лишь древнееврейский перевод этого произведения. О наличии древнееврейского текста этого произведения писал историк XIII века Моисей Нарбонский. Трудно предположить, чтобы Газали «был отстранен от преподавательской деятельности» (об отстранении не говорит ни один арабский историк XII–XIII веков) и «был вынужден покинуть Багдад», так как в большинстве своих произведений Газали выступал как последовательный защитник ортодоксального ислама. В «Спасители от заблуждения» Газали писал: «Жажда постижения истинной природы вещей была моим свойством и повседневным желанием начиная с первых моих самостоятельных шагов, с первых дней моей юности. Мне показалось, что достоверное знание - это такое знание, когда познаваемая вещь обнаруживает себя так, что не остается места для сомнения, а само оно не сопряжено с возможностью ошибки и иллюзий». Из этой же работы мы узнаем, что причиной того, что Газали изменил свою жизнь, оставил пост в Низамие и занялся «поисками истины», было сомнение. Газали усомнился в правильности воззрений всех основных групп ислама того времени: мутакаллимов, философов, исмаилитов (батинитов) и суфиев. Скептическое отношение к известным ему взглядам заставляет его глубоко изучать философию, логику, суфизм, исмаилитское учение и догматическое богословие с целью найти истину - истинное знание о мире и решить, с кем же быть мусульманину. В 1106 году сын Низам аль-Мулка Фахр аль-Мулк потребовал от Газали, чтобы он продолжил преподавание, и Газали возвращается к чтению лекций в медресе Низамийа. В это время он пишет «Спаситель от заблуждения», в котором описывает важнейшие события своей жизни, эволюцию своих взглядов. Это произведение - не автобиография. Газали показывает эволюцию мировоззрения человека через ошибки и заблуждения, увлечения и разочарования к идеалу, каким он себе его представляет. Газали как-то раз посетил Омара Хайяма, вероятно, в обсерватории, с целью получить разъяснение от сведущего в астрономии мудреца насчет одного из положений небесного свода. Хайям начал объяснять имаму движение светил, но тот, видно, не все уразумел. В это время до их слуха донесся призыв муэдзинана на полуденную молитву. Газали, услышав священный призыв к молению, сказал: «Пришла истина - и разлетелась пустая ложь». И ушел. «Воскрешение наук о вере», видимо, было завершено до возвращения Газали в Багдад. Увлечение суфизмом продолжало играть важную роль в жизни Газали, хотя он по-прежнему служил профессором фикха. Незадолго до своей смерти. Газали вновь оставляет преподавательскую деятельность и возвращается в Туе. Там в своей келье он учит молодых последователей суфийскому образу жизни. Умер Газали на пятьдесят пятом году жизни в 1111 году. Подобно тому как Газали сочетал в себе ортодокса-правоведа и суфия, его главный труд «Воскрешение наук о вере» - соединяет ценности ортодоксального суннизма с суфийскими идеалами. Суфийские идеалы занимают в «Воскрешении наук о вере» ведущее место, поэтому многие исследователи причисляют трактат к произведениям суфийской литературы. Самое крупное произведение Газали состоит из четырех рубов («четвертей»), а каждый руб включает 10 книг. Рубы называются «Обряды», «Обычаи», «Погубители», «Спасители». Каждая книга делится на рукны, состоящие из шатров, которые, в свою очередь, состоят из байанов. Целью жизни человека объявляется «спасение», а смысл его существования заключается, по утверждению Газали, в постижении «Истины», то есть в мистическом приближении к Богу, познании божественной сущности, приобретении «достоверного знания». Для достижения этой высшей цели человек должен пройти длительный путь самосовершенствования и накопления положительных качеств. На этом пути Газали отмечает в порядке нарастания совершенства «стоянки», или стадии, - макамат. Трактат Газали содержит основные идеи суфийской системы: идею мистической близости к Богу; идею тарика - пути к этой близости, на котором отмечены «стоянки», символизирующие определенные качества; идею суфийских идеалов терпения, бедности, аскетизма, любви и т. п. Сделав религию объектом чувств и эмоций, Газали пытается «оживить» суннитский традиционализм, отставший от требований новой жизни, поэтому он и назвал свой труд «Воскрешение наук о вере». Газали доказывает «праведность» суфизма с помощью толкования стихов Корана и хадисов - суннитских преданий о пророке. Скептицизм Газали довольно оригинален для средневековой мусульманской мысли. Газали был первым крупным мыслителем ислама, у которого сомнение в самой возможности знать истину о мире получило законченное философское выражение в его системе взглядов. Предшественниками Газали в скепсисе можно считать суфиев, отрицающих познавательные возможности человеческого разума. Скепсис не всегда приводил мусульманских мыслителей к религиозно-мистическому решению. Сам Газали считает сомнение путем к постижению истины. Некоторые исследователи Газали придавали исключительное значение этой стороне взглядов мыслителя, считая его предшественником Юма и всего философского скептицизма в целом. В частности, Макдональд считал, что Газали «доходит до высшей степени интеллектуального скептицизма и за семь веков до Юма он «разрывает путы причинности» лезвием своей диалектики и провозглашает, что мы не знаем ни причины, ни следствия, а лишь то, что одно следует за другим». Ренан утверждал, что после Газали «Юму больше нечего сказать». Причинную связь явлений Газали отрицает и в «Воскрешении наук о вере». Газали называет невеждой того, кто считает, что, поскольку разум стоит первым в цепи явлений, он и является причиной волеизъявления и, следовательно, действия. По утверждению Газали, творец и причина каждого из названных явлений - Аллах. Он создал такой порядок, при котором одно явление может происходить только при наличии другого. Последовательность связанных Аллахом явлений представляет собой как бы цепь условий. Таким образом, построение Газали сводится к двум идеям. Во-первых, существует определенная последовательность явлений, например семя - жизнь - разум - воля - сила - действие. Ни одно из этих звеньев не может наступить ранее Единого Истинного, которое «иногда бывает длительным, иногда происходит как мгновенный разряд молнии». Главное - стремиться к познанию Бога, неважно, достигнет ли этого человек. «Не достичь познаваемого - значит познать», - говорит Газали. Познать Аллаха - значит не обязательно увидеть его, но понять его непознаваемость. Главное в процессе познания человека для Газали - видеть за акцидентным - субстанциальное, видеть за обычными действиями и явлениями их божественный прообраз. Относительно путей познания Газали разрабатывает концепцию различных способностей человека, среди которых на основании изучения всего текста «Воскрешение наук о вере» можно выделить две главные - разум и высшую сверхчувственную способность. В Книге о любви из четвертого руба Газали сравнивает ее со способностью слуха, зрения, обоняния и т. п. «В сердце также существует способность, называемая «божественным светом». Она может быть названа «разумом», «внутренним зрением», «светом веры» или «достоверным знанием». Все виды любви могут достичь высшей степени совершенства и могут быть собраны все вместе лишь в любви к Всевышнему. Только Аллах достоин истинной любви. Газали считал, что знания должны быть прилагаемы к делу. Личная наука без применения - это есть оружие, спрятанное в ножнах и не извлекаемое как раз тогда, когда подступает грозный, лютый лев. В «Воскрешении наук о вере» соединились три главных направления мусульманской мысли традиционализма, рационализма и мистицизма. Все это объясняет то многообразие выводов, которые могли быть сделаны из системы мыслителя. Иначе говоря, система Газали ввиду своей разнородности и сочетания противоречивых тенденций, что характерно вообще для крупных религиозных систем мира, могла быть использована в интересах различных социальных классов и групп. В историю развития мусульманского вероучения имам Газали вошел с титулом «Худжжат аль Ислам» - «Доказательство ислама». Мусульмане доныне говорят, что если бы Коран и все писания исчезли, но осталось бы его «Воскрешение наук о вере», то из него одного ислам все равно мог бы быть прекрасно восстановлен. Многое прочитал Газали, многое слышал, многое знал, но восторгался лишь одним - строчкой арабского поэта Лабида. «Разве не все, кроме Аллаха, ложно?».
27 ноября 2017 Просм: 375Абу Хамид аль-Газали (450/1058 - 505/1111) - великий ученый, правовед (факих), суфий и философ, еще при жизни завоевавший высшую ученую степень своего времени «Худжжат аль-ислам» (Довод ислама), - был одним из самых выдающихся мыслителей «золотой» эпохи ислама. Он оказал значительное влияние на формирование облика исламской культуры. Его также называли «Мухий ад-дин» (Оживителем веры) и «Муджаддид» (Обновителем ислама).
Причиной этому послужила его масштабная деятельность по защите ислама в наиболее критический для последнего период, когда здание мусульманской веры расшатывали различные противоборствующие религиозно-идейные направления и множество расплодившихся сект. Без идейного наследия аль-Газали невозможно представить исламскую культуру. Все, что было им накоплено за годы учебы, преподавания и полемики с идейными оппонентами, вылилось в книги, трактаты, число которых доходит до 999. Но в историю он вошел в первую очередь как автор энциклопедического сочинения «Возрождение религиозных наук» (Ихйа’ ‘улум ад-дин). «В созданном аль-Газали учении отразились не только культурные достижения арабо-мусульманского общества (Халифата), но и судьбы античной философской традиции, итоги ее осмысления за те пять веков, которые предшествовали его появлению». Аль-Газали систематизировал все достижения великой мусульманской цивилизации за пять веков. Тематика сочинений аль-Газали чрезвычайно разнообразна: в его трудах нашли свое воплощение достижения основных интеллектуальных дисциплин мусульманского общества того времени - правоведения (фикх), богословия (калам), философии и суфизма. В историю ислама он вошел как защитник исламской религии и как ее обновитель. Согласно хадису (высказыванию Пророка Мухаммада мир ему и благословение), приводимого, в частности, Ибн ‘Асакиром, в котором говорится о приходе обновителя (муджаддиде) ислама в каждое столетие, мусульмане воспринимали аль-Газали как обновителя V столетия ислама. «Абу Мухаммад аль-Казаруни сказал: “Если все науки исчезнут, то их можно будет воссоздать из сочинения “Возрождение религиозных наук” (Ихйа’улум ад-дин)”. А шейх Абу аль-Хасан аш-Шазили, эпоним суфийского братства Шазилийа, сказал, что Пророк Мухаммад (мир ему и благословение) будет гордиться имамом аль-Газали перед пророками Мусой (Моисеем) и ‘Исой (Иисусом Христом) и что «он спросит их, есть ли в их общинах (иудейской и христианской) такой ученый муж, и они ответят, что нет». Крупнейший исламовед И. Гольдциер (1850 -1921) пишет, что уже следующее за аль-Газали поколение мусульман признало его «Оживителем веры» (Мухий ад-дин) и «Обновителем [религии]» (Муджаддид). В своей книге И. Гольдциер также приводит слова исламского ученого-законоведа ан-Навави (631/1233 - 676/1277): «Книга “Ихйа’ ‘улум ад-дин” чуть не стала вровень с Кораном». Громадное воздействие идейного наследия аль-Газали на различные направления научной, философской и религиозной мысли исламского мира обязано тому, что аль-Газали оставил после себя большое количество сочинений с оригинальными решениями проблем богословия, философии и этики. Многогранное творчество аль-Газали в наибольшей мере нашло свое отражение в его энциклопедическом сочинении «Возрождение религиозных наук» (Ихйа’ ‘улум ад-дин) (далее в тексте будет приводиться его сокращенное название - Ихйа’), которое оказало и продолжает оказывать глубочайшее воздействие непосредственно на исламскую культуру и косвенном образом на мировую культуру в целом. Аль-Газали олицетворяет целую эпоху мусульманской культуры со всеми ее философскими, теологическими и религиозно-политическими направлениями и течениями. В мире ислама результаты исследования многогранного творчества и неординарной жизни аль-Газали были закреплены в многочисленных сочинениях, где собраны биографические и библиографические данные об аль-Газали, обобщены его высказывания и сведения о нем. Таковы сочинения вышеупомянутого Ибн ‘Асакира (ум. в 571 или 581/1175 или 1185), Ибн аль-Джаузи (ум. в 597/1200) и аз-Захаби (ум. в 751/1327). Некоторые мусульманские авторы, ведя заочную полемику с аль-Газали по философским проблемам или отстаивая правоту своих школ богословия (калама) и правоведения (фикха), дали возможность глубже выявить алгоритмы, истоки и движущие мотивы творчества аль-Газали и понять направления развития его взглядов. Это выдающий мусульманский философ Ибн Рушд (ум. в 595/198), «Великий шейх суфизма» Ибн ‘Араби (ум. в 638/1240), Ибн Саб‘ин (ум. 669/1270), Ибн Таймийа (ум. в 728/1327) и другие. Неоценимую помощь современным исследователям творчества аль-Газали оказывают сочинения средневековых мусульманских авторов, написанные в защиту аль-Газали, где содержатся чрезвычайно ценные сведения о нем, глубокий анализ его идей и подробные комментарии. Это, в первую очередь, многотомный труд аз-Зубайди по прозвищу «аль-Муртада» (ум. в 1206/1795), сочинения аль-Бармуни (ум. в 894/1488) и Ба‘лави (ум. в 1038/1628) . Бесспорно, что аль-Газали внес ощутимый вклад в мировую теологическую и философскую мысль. Его идеи оказали воздействие на духовную атмосферу христианской Европы. Исследователи отмечают, что аль-Газали повлиял на средневековую христианскую теологию Фомы Аквинского и на его схоластическую систему. Великий немецкий философ Гегель был знаком с творчеством аль-Газали. Европейскими востоковедами, начиная с XIX века, была проделана большая работа по изучению биографии аль-Газали на основе научных принципов и заложена добротная основа для исследования его идей. Фигуру аль-Газали не обошли своим вниманием известные русские востоковеды А. Э. Шмидт и А. Е. Крымской. В отечественной научной литературе советского периода интерес к творчеству аль-Газали не угасал. Идеи аль-Газали привлекали интерес Е. Э. Бертельса, В. В. Бартольда и В. К. Чалояна. Также следует указать на работу Г. М. Керимова «Газали и суфизм» (Керимов Г. М. Газали и суфизм. Баку, 1969). В книге С. Н. Григоряна «Средневековая философия народов Ближнего и Среднего Востока» (Москва, 1966) есть глава, посвященная идеям и взглядам аль-Газали. В целом творчество аль-Газали получило освещение в трудах таких отечественных исследователей как Б. Э. Выховский, В. А. Гордлевский, М. М. аль-Джанаби, В. А. Жуковский, Т. Ибрагим, А. А. Игнатенко, Н. С. Кирабаев, А. Д. Кныш, З. Кули-заде, И. П. Петрушевский, М. Б. Пиотровский, С. М. Прозоров, А. А. Хисматулин, А. К. Аликберов, А. В. Сагадеев, А. В. Смирнов, М. Т. Степанянц и других. Особо следует отметить перевод некоторых глав «Ихйа’», выполненный видным отечественным арабистом В. В. Наумкиным. Его перевод снабжен большой вводной статьей и комментариями, сохраняющими принципиальное значение до сегодняшнего дня. Проделанные В. В. Наумкиным фундаментальное исследование и анализ этого сочинения аль-Газали и сейчас остаются образцом научного исследования для тех ученых, которые обращаются к изучению творчества аль-Газали. Благодаря усилиям А. В. Сагадеева русскоязычному читателю стало доступно автобиографическое сочинение аль-Газали «Мункиз мин ад-далал» (Избавляющий от заблуждения. Анализу влияния идей аль-Газали на культуру и реформаторство в мусульманском мире уделил внимание И. П. Петрушевский в книге «Ислам в Иране в VII-XV вв.» (Петрушевский И. П. Ислам в Иране в VII-XV вв. Ленинград, 1966). Последнее крупное исследование творчества аль-Газали проведено российским философом М. М. аль-Джанаби и изложено в его четырехтомном труде, каждый из которых посвящен, соответственно, философии, богословию, суфизму и этике. В нашей стране на сегодня наметилась тенденция возрастания интереса к творчеству аль-Газали. Это проявляется главным образом в появлении переводов его сочинений: Ал-Газали. Кимийа-йи са‘адат. - Абу Хамид Мухаммад ал-Газали ат-Туси. Кимийа-йи са‘адат. Ч. 1: ‘Унваны 1-4. Рукн 1. Пер. с перс., введ., коммент. и указ. А. А. Хисматулина. СПб., 2002. (Перевод А. Хисматулина снабжен научным предисловием и комментариями). Ал-Газали. ‘Илм-ладуни. Пер. с перс. А. А. Хисматулина / В книге: А. А. Хисматулин. Суфизм. СПб, 2003. Ал-Газали, имам Абу Хамид Мухаммад ибн Мухаммад. Бидая- ятуль Гьидаят (Начало наставления на истинный путь) /Пер. с араб. Шамиля ибн Омара. Махачкала, 2000. Западноевропейские и американские востоковеды внесли существенный вклад в изучение наследия аль-Газали. Среди них следует выделить таких известных корифеев ориенталистики как Д. Б. Макдональд, Карра де Во, М. Асин Паласиос, Л. Массиньон, В. М. Ватт (Уотт) и Дж. Хаурани. Нужно упомянуть и арабских ученых - Ф. Жабре и ‘Абд ар-Рахмана Бадави. Творчество аль-Газали нашло свое полное выражение в его четырехтомном сочинении «Возрождение религиозных наук» (Ихйа’ ‘улум ад-дин), первый том которого находится в ваших руках. Эта книга является плодом систематизации аль-Газали новых идей, с которыми он выступил против засилья косной догматической мысли в области религиозных наук. Эта книга демонстрирует его энциклопедическую эрудицию, является предметным свидетельством его способности выйти за рамки слепой веры и бороться с догматическим авторитаризмом ради «оживления» суннитского ислама. Свою задачу он видел в обобщении всех идейных направлений Халифата. В результате его трактат «Ихйа’» стал универсальной альтернативой всему омертвелому. «Он создает систему, в которой суфизм рассматривается как духовно-практический костяк абсолютной этики, а калам (богословие) низводится до уровня политизированной теологии для толпы». Системное изложение аль-Газали своих взглядов на проблемы веры, основы вероучения, соотношения свободы мысли и авторитета демонстрирует его принципиальное неприятие догматизма и слепой веры и решимость защищать устои ислама, который оказался под угрозой со стороны «дурных ученых» - погрязших в мелочных изысканиях правоведов (факихов) и упражняющихся в бесплодных спорах богословов (мутакаллимов). Сочинение «Ихйа’» является не просто изложением умозрительного исследования аль-Газали вопросов веры и морали. Напротив, в этом сочинении он в наиболее систематизированной форме излагает свою нравственную максиму - единство знания и действия. Ведь наиболее существенным элементом человеческой активности аль-Газали считает моральную устремленность, а традиционная идея обновления исламской религии в каждое столетие приобрело у него вид интеллектуально-морального обновления, единства борьбы с догматизмом и «очищения сердца». Для уяснения существа сочинения «Ихйа’» следует совершить краткий обзор социально-экономической, политической и религиозно-культурной обстановки, которая сложилась в V в. хиджры (XІ в. по хр. л.) в Халифате. Аль-Газали жил в эпоху развитого феодального общества на Ближнем и Среднем Востоке, когда там сложилась военно-ленная система (икта‘). Она начала складываться еще при Омейядах и получила дальнейшее развитие при ‘Аббасидах. В ІІІ в. хиджры (VІІ в. по хр. л.) были заложены предпосылки для развития экономической жизни Халифата, которое продолжалось быстрыми темпами и в ІV в. хиджры (ІX в. по хр. л.). Интенсивно развивались города и городская жизнь. Улучшалось благоустройство городов, увеличивалось городское население. Быстро увеличивалось количество ремесел и число людей, занятых в них. Удобное расположение Ирака на пересечении сухопутных и морских путей сообщения благоприятствовало развитию торговли, что, в свою очередь, способствовало дальнейшему развитию товарно-денежных отношений и банковского дела. Торговцы широко использовали денежные чеки, имевшие надежное обеспечение. «В первые века аббасидского периода одновременно развивались лишенный собственности рабочий класс и состоятельная бюргерская прослойка. Начался процесс индустриализации, совершенствовались орудия ремесла, особенно в производстве тканей и оружия, создавались новые отрасли, такие, как изготовление бумаги». Но экономическое развитие Халифата, достигнувшее своего пика в ІV в. (X в. по хр. л.), вызвало социальное расслоение общества, привело к обогащению торгового и ремесленного прослоек и обнищанию малоимущих слоев. В среде деклассированных элементов, люмпенов и безработных людей, возникают общества ‘аййарун и шуттар, первоначально членов шаек разбойников. Их отряды в дальнейшем трансформировались в полузакрытые полувоенные общества со сложной иерархией. Халифат сотрясали массовые выступления представителей обедневших слоев населения, в авангарде которых были ‘аййарун и шуттар. Смуту усиливала борьба между предводителями наемных отрядов из числа тюрков и дейлемитов. Ситуация усугубилась после возникновения религиозных движений карматов и исмаилитов, которые выступали под лозунгами социальной справедливости и непризнания власти ‘Аббасидов. Если карматы перешли к прямым военным действиям путем совершения набегов, то исмаилиты прибегали к тактике индивидуального террора, к убийствам неугодных им правительственных чиновников и духовных лиц. Религиозная жизнь приобрела еще более сложный и противоречивый характер. Объективной причиной этого стало включение в состав Халифата территорий, на которых проживали народы, находившиеся на более высоком культурном уровне и исповедовавших другие религии. Уже в эпоху Омейядов появилось движение зандака. Представители движения (зандака) являлись последователями немонотеистических религий - манихейцев, маздакидов, хуррамитов, лишь внешне соблюдавших предписания ислама, но продолжавших исповедовать неисламские взгляды. В IV в. хиджры (X в. по хр. л.) центральная власть Халифата ослабевает. Усиливаются центробежные силы, правители отдельных провинций превращаются почти в независимых царьков, а власть халифов становится призрачной и формальной. Смуты и войны нарушали экономические устои Халифата, отрицательно сказывались на товарно-денежном обращении. В казне не хватало денег. Центральная власть ослабевала, в обществе нарастала стагнация во всех сферах жизни. Утрата людьми веры в способность правящей элиты установить более-менее «божеский» порядок в обществе вызвала «внутреннюю эмиграцию», уход людей во внутреннюю жизнь, желание найти опору в «сердце». В этот критический момент для мусульманской общины делается попытка «оживления» или «возрождения» ислама, предпринятая аль-Газали, ради которого и была им составлено сочинение «Возрождение религиозных наук» (Ихйа’ ‘улум ад-дин). Абу Хамид Мухаммад ибн Мухаммад ибн Мухаммад ибн Ахмад аль-Газали родился в 450/1058 г. в г. Тус (иранская провинция Хорасан), где получил начальное образование. Его отец был неграмотным ремесленником, занимавшимся прядением и продажей шерсти. Он был набожным мусульманином, часто посещал собрания ученых правоведов (факихов) и суфийских шейхов. Незадолго до своей смерти он завещал своему соседу, суфию, взять на воспитание его сыновей - Абу Хамида и Ахмада, младшего брата Абу Хамида. После того, как деньги, выделенные на воспитание сирот, закончились, сосед отдал братьев аль-Газали учиться в медресе (мусульманское учебное заведение), где их бесплатно кормили. Абу Хамид аль-Газали изучал правоведение (фикх) в течение 465/1073 г. под руководством суфия Ахмада ибн Мухаммада ар-Радакани. Затем аль-Газали отправился в г. Джурджани, где он стал обучаться под руководством Абу аль-Касима Исма‘ила ибн Мас‘ада аль-Джурджани (ум. в 477/1083), известного хадисоведа-шафиита. В 473/1079 г. аль-Газали отправился в Нишапур и изучал под руководством аль-Джувайни, Абу аль-Ма‘али ‘Абд аль-Малика ибн ‘Абдаллаха по прозвищу Имам аль-Харамайн (ум. в 478/1085), правоведение (фикх), логику (мантик) и основы религии (усул ад-дин). От аль-Джувайни аль-Газали перенял идеи ашаритского учения. Суфийское учение аль-Газали воспринял от Абу ‘Али аль-Фадла ибн Мухаммада аль-Фармади ат-Туси (ум. в 477/1084). После смерти своего учителя, вышеупомянутого аль-Джувайни, аль-Газали отправился в военный лагерь Малик-шаха Сельджуки под Нишапуром, где встретился с могущественным визирем Низамом аль-Мулком, который покровительствовал наукам, приближал к себе ученых и литераторов. Низам аль-Мулк преследовал амбициозную цель реформации суннизма и защиты его от исмаилитов. Он был покорен умом и энциклопедическими знаниями молодого аль-Газали. В 483/1091 г. Низам аль-Мулк назначил аль-Газали на профессорскую должность в медресе «Низамийа» в Багдаде. Вскоре он приобрел необычайную популярность в Багдаде, увеличилось число его сторонников, как, впрочем, и идейных оппонентов. Через четыре года преподавательской работы аль-Газали оставил преподавание и уехал из Багдада. Причинами, которые побудили его к этому поступку, являются следующие обстоятельства. Всю свою сознательную жизнь аль-Газали искал, по его собственному признанию, «знание об истинах вещей» (хака’ик ал-’умур), и что к этому поиску он был предрасположен божественным замыслом от рождения. Ради этого он ознакомился с особенностями различных (исламских и неисламских) религиозных и идейных направлений и сект, в совершенстве овладел тонкостями исламской теологии (калам), мусульманского права (фикх) и различных течений философии. В своих поисках «достоверного знания» (якин) он первоначально полагался на традиционные знания и считал, что в методологическом плане следует полагаться на опытное знание, подкрепленное рациональным методом. Постепенно растущий скепсис в отношении чувственного и рассудочного познания побудил его обратиться к занятию теологической наукой (каламом) и составлению сочинений по теологическим и богословским вопросам. Но даже после овладения в совершенстве этой наукой он понимал, что искомой цели все еще не достиг. В его душе шла борьба между стремлением, с одной стороны, оставить мирские дела, полностью посвятить себя подготовке к будущей жизни на том свете (ахира) и обрести знания, которые могут помочь в этом деле, и, с другой стороны, желанием вести привычный образ жизни. В итоге, по его собственному признанию, он прибег к помощи Всевышнего Бога и бесповоротно оставил свою должность, отказался от карьеры главы исламских ученых и покинул, как он сам тогда предполагал навсегда, Багдад, чтобы полностью посвятить себя изучению суфийских наук. Так начался 11-летний период его странствий. В 488/1095 г. он уехал в Дамаск. Затем в течение двух лет он попеременно жил в Дамаске, Иерусалиме, Хевроне (Палестина), посетил Мекку и Медину. Он вернулся в Багдад из Иерусалима буквально незадолго до захвата «Священного города» крестоносцами в 491/1099 г. В итоге аль-Газали осознал, что та или иная исламская дисциплина, взятая сама по себе отдельно, не может обеспечить обретение полноты истины, и что для этого требуется объединение исламских дисциплин в рамках чего-то единого. Этим, по его убеждению, является суфизм (тасаввуф), поскольку он (суфизм) является не просто суммой книжного знания, но интегральным учением, единством теории и практики, знания и действия, веры и нравственного самосовершенствования на пути самопознания и обретения искренности в поклонении Богу. На своем личном опыте за годы странствий он тверд-до убедился, что именно суфии - те люди, которые находятся на Пути Богопознания и что их жизненный путь и является самым лучшим путем, что их нравы являются самыми чистосердечными и достохвальными. По его убеждению, даже если самые лучшие умы из знатоков религиозных наук и самые сведущие мудрецы пожелают что-то изменить к лучшему из способов Богопознания, все равно они не смогут предложить альтернативы суфийскому способу Богопознания и образу жизни суфиев. Аль-Газали был убежден в том, что суфии обретают все свои действия, как в движении, так и в покое, в явном и скрытом, от одного источника - из ниши пророческого знания. После возвращения из странствий аль-Газали не приступил к преподаванию, а продолжал пребывать в созерцательном уединении от мира и занимался составлением сочинений. Он жил попеременно в Тусе, Хамадане и Нишапуре. В 499/1106 г. Фахр аль-Малик, сын Низама аль-Мулка, сумел вернуть аль-Газали к преподавательской деятельности в медресе «Низамийа» в Нишапуре. Но всего через несколько месяцев Фахр аль-Мулк, как и его отец, был убит исма‘илитом. Ал-Газали, тяжело переживавший утрату своего покровителя, покинул Нишапур, и, вернувшись в Тус, уединился от мира. Рядом с его домом было построено медресе, где он занимался обучению студентов обычным религиозным знаниям. Также там было построено странноприимное заведение (ханака) для суфиев. Он тщательно распределял свое время для обучения студентов таким дисциплинам, как знание Корана, шариатским дисциплинам, и обучения суфиев, стремясь добиться того, чтобы обучающиеся получали максимальную пользу. По утверждению шазилийского шейха Абу ‘Аббаса аль-Мурси, аль-Газали достиг сиддикийа - степени Богопознания, самой близкой к степени пророчества. Умер аль-Газали в 505/1111 г. в Тусе. Аль-Газали - автор более 1000 сочинений, как было сказано выше. В них он предстает перед читателем как богослов и философ, суфий и правовед (факих). Его сочинение «Возрождение религиозных наук» (Ихйа’ ‘улумад-дин) является наиболее полным изложением его интегрального учения, которое соединяет положения ислама с суфийскими ценностями. Именно в этом 4-томном сочинении ему удалось системно изложить свои взгляды под лозунгом «возрождения» мусульманского вероучения, осуществить то, что будет названо суфийским теолого-философским синтезом (М. аль-Джанаби). В ходе выполнения своей задачи аль-Газали предстает перед читателем как суннитский теолог-ашарит, суфий, философ и шафиитский правовед (факих). Как правовед-шафиит (факих) он отстаивает законность как необходимую основу государственного единства и разрабатывает практические аспекты соединения права и морали. В области вероучения и познания он демонстрирует недюжинное знание философии и теологии (калама), предлагая оригинальные подходы и решения проблем метафизики, теории познания и этики и критикуя косность и догматизм в мышлении. Он подвергает тотальной переоценке правоведение (фикх) в стремлении подкрепить строгость его установлений духом суфийской этики (адаба). Аль-Газали не считает проблемы, которыми занимаются «ученые мужи» религии, надуманными и не имеющими отношения к действительности. Он призывает перевести рассмотрение этих проблем в практическую плоскость, применительно к ндивидуальному бытию каждого верующего. Религиозное знание будет полным, как он считает, если оно будет включать в себя особый метод познания, позволяющий постичь тайный, сокровенный смысл божественных слов, изложенных в Коране. И этот метод Богопознания не является спекулятивным (умозрительным) способом познания, а является единством познания и нравственного действия, это есть «действенное знание пути к потустороннему миру». «Целью жизни человека объявляется “спасение”, а смысл его существования заключается, по утверждению Газали, в постижении “Истины”, то есть, в мистическом (интуитивном. - И. Н.) приближении к Богу, познании божественной сущности, приобретении достоверного знания”. Для достижения этой высшей цели человек должен пройти трудный путь самосовершенствования и накопления положительных качеств. На этом пути Газали отмечает в порядке нарастания совершенства “стоянки”, или стадии, - макамат. Трактат Газали содержит основные идеи суфийской системы: идею мистической (интуитивной - И. Н.) близости к Богу, идею тарика - пути к этой близости, на котором отмечены “стоянки”, символизирующие определенные качества; идею суфийских идеалов терпения любви и т. п. Газали доказывает, что этот путь, суфийская теория и практика, как он их излагает, не противоречит ортодоксальному суннизму, а, наоборот, полностью соответствует духу и основам мусульманской религии. В суфийском обновлении суннизма заключается одна из главных целей учения Газали, которую отмечают многие исследователи его творчества». Суфизм - «целостная система религиозно-философских концепций и особых форм религиозной практики, приспособленных, с одной стороны, к духовным потребностям конкретного человека, стремящегося к непосредственному общению с Богом, а с другой - к общепринятым нормам исламской этики и морали». В лице Абу Хамида аль-Газали мы имеем дело с суфием-энциклопедистом, жившим в начале той эпохи, V-VI вв. по хиджре (XI-XII вв. по хр. л.), которую исследователи называют эпохой трансформации мусульманского мира в целом, эпохи, породившей многие характерные признаки того, что стали называть мусульманской цивилизацией (см.: В. В. Наумкин, М. Б. Пиотровский). Суфии выдвинули идеи и концепции о пути к Богу и способах интуитивного анализа личного общения с Всевышним. Книга «Ихйа’» стоит в ряду классических суфийских трудов, таких, как «Китаб аль-лума‘» Абу Насра ас-Сарраджа ат-Туси (ум. в 378/988 г.), «Китаб ат-та‘а-арруф» Абу Бакра аль-Калабади (ум. в 385/995 г.), «Кут аль-кулуб» Абу Талиба аль-Макки (ум. в 378/996 г.), «Табакат ас-суфийа» Абу ‘Абд ар-Рахмана ас-Сулами (ум. В 412/1038 г.), «Ар-Рисала фи ‘илм ат-тасаввуф» Абу аль-Касима аль-Кушайри (ум. в 463/1071 г.) и некоторых других. Появление этих сочинений в этот период не было случайностью, в них нашло свое отражение объективный процесс развития мусульманской религиозно-философской мысли, начиная с XI в., в сторону суфизма, который утвердился практически во всем духовном пространстве исламского мира, абсорбируя и видоизменяя другие направления мусульманской религии. Соответственно, суфизм стал доминантой религиозной жизни многих представителей всех социальных слоев мусульманского общества. Он начинает отвечать одновременно духовным запросам простых верующих и исканиям интеллектуальной элиты, разочаровавшейся в логических построениях и рационализме. Начался процесс «интериоризации» суфийских ценностей, превращения идей и концепций суфийских классиков во внутренние ценности и нравственные убеждения подавляющего большинства верующих с определенной долей упрощения этих идей, неизбежного в ходе доведения этих идей до сознания малообразованных верующих. В пропаганде суфийских идей особая роль принадлежит аль-Газали, ибо он занимался не только теоретической работой по толкованию и раскрытию практических аспектов положений, лежащих в основе суфийской концепции пути к Богу (тарик), но и с подробностью разработал условия применения их на практике. Трактат «Ихйа’» стал логическим завершением оформления суфизма в особое духовно-практическое учение, в рамках которого осуществлялась интерпретация для широких масс верующих общих исламских ценностей в понятных для них образах и представлениях. Трудно согласиться с утверждением, что целью создания трактата «Ихйа’» было стремление приспособить суфизм к тому, что не вполне корректно называют «ортодоксальным» или «официальным» исламом, как полагают многие исследователи. Например, Г. Э. фон Грюнебаум утверждает: «И тот же Газали, не убоявшись нападок фанатиков, возвел поныне существующее здание веры, где равно находят приют теологический рационализм религиозных истин и благочестие, в котором нуждается простой народ. Духовное единство в мусульманской общине могло быть достигнуто лишь путем узаконения народных культовых форм, в первую очередь культа Пророка и святых, и отказа от мирских стремлений». В. В. Наумкин пишет, что «его (аль-Газали - И. Н.) главный труд - Ихйа’ - соединяет ценности ортодоксального суннизма с суфийскими идеалами». Такое мнение зиждется на молчаливом допущении мысли о том, что суфизм есть явление, чуждое природе и мироощущению ислама. «Это представление сложилось у исламоведов в результате знакомства с трудами видных ханбалитов Ибн аль-Джаузи (ум. в 597/1200 г.) и Ибн Таймийи (ум. в 728/1328 г.), сурово критиковавших суфийские “новшества” (бид‘а) в практическом и теоретическом плане, а также с негативной оценкой суфизма Ибн Халдуном (ум. в 809/1406 г.). Следовательно, противопоставление суфизма исламу нельзя считать изобретением западных ученых: оно восходит к средневековой мусульманской богословской полемике вокруг концепции “правоверия”. Заблуждение ориенталистов заключалось в том, что они приняли мнение ряда богословов за “ортодоксальную” точку зрения, а позиции их оппонентов, отстаивавших “правоверие” суфизма, - за “еретическую”, или “гетеродоксальную” Что касается вопроса о взаимоотношениях суфизма и “правоверия” вообще, то, на наш взгляд, нельзя принимать полемические выступления отдельных богословов за мнение всей мусульманской общины». Поэтому вряд ли правомерно говорить о «примирении” суфизма с суннитским традиционализмом, ведь в развитии и пропаганде его идей участвовали суфии различных богословско-правовых школ (мазхабов) - ханбалитского, шафи‘итского, маликитского и ханафитского. Суфизм - явление многоликое. Но при всем многообразии суфизма как в теоретическом, так и в практическом плане, в нем есть несколько неизменных теоретических установок. «Мы считаем важнейшей из них концепцию “пути” (ат-тарик), ведущего человека через морально этическое очищение, самоконтроль и самосовершенствование к постижению высших истин…С ней тесно связано понятие святости (вилайа) (подробнее см.: Ходкевич), которая обретается суфием по достижению конечной цели мистического (интуитивного - И. Н.) пути и в силу ряда обстоятельств становится значительно социальной (а порой и политической) силой (см., например, Геертц)». Все содержание книги «Ихйа’» пронизано идеей о сокровенном присутствии (худур) при Боге, идеей пути (тарик) к состоянию этой близости через прохождение «стоянок» (стадий в Богопознании, каждое из которых служит обозначением определенного нравственного качества) и идеей терпения, «отрешения от мирского», любви и т. д. Аль-Газали и многие интеллектуалы его эпохи, принадлежавшие к различным идейным течениям, настаивали на правомерности дополнения обычного религиозного знания интуитивным знанием и демонстрировали, что это нисколько не мешает соблюдать религиозные предписания в полном соответствии с нормами и установлениями своих религиозно-правовых школ, и что суфизм полностью соответствует духу и основам мусульманской религии. Аль-Газали доказывал необходимость придания этического характера положениям Закона (шариата). По его мнению, критерием любого действия верующего и суждения о нем является нравственное состояние души. Бесспорное преимущество суфизма аль-Газали видел в соединении религиозного знания (‘илм), нравственного состояния (хал) души и действия (‘амаль) в соответствии с этим знанием. Следовательно, стремление аль-Газали придать осмысленность ндивидуальному бытию каждого человека служит его главной задаче придания «живительного» импульса исламу в свете новых требований времени. Многие исследователи сочинения «Ихйа’» отмечают, что он, представитель шафиитского богословско-правового толка (мазхаб), прилагал усилия для примирения противоборствующих богословско-правовых школ суннитского ислама. Его попытка такого примирения являлась стремлением удовлетворить потребность верующих, представителей различных мазхабов, уставших от бесплодных споров богословов, найти общий язык между собой. Не зря аль-Газали цитирует коранический аят: «Сегодня Я завершил для вас вашу религию, и закончил для вас Мою милость, и удовлетворился для вас исламом как религией» (Коран, 5:5). Аль-Газали полагает, что ислам и есть истинный и единственный мазхаб на практике и в теории. Поэтому он своей первой задачей считает защиту ислама от учений, подрывающих его устои, и обережение простых верующих (‘амма) от философии и спекулятивного богословия (калама), которые пагубно воздействуют на их неподготовленные умы и вводят их в соблазны. Аль-Газали в «Ихйа’» представил позитивную альтернативу «дурным ученым», изложил свое учение в виде целостной религиозно-правовой концепции и особых форм религиозной практики, приспособленных к общепринятым потребностям каждого верующего, стремящегося к непосредственному общению с Богом, а с другой - к общепринятым нормам исламской этики и морали. В качестве самой необходимой ценности для человека выделяются состояние непосредственного присутствия (худур) при Боге, созерцания (мушахада) Его и «предстания» (фана’). Аль-Газали считает, что поклонение человека Богу вне связи с эмоционально-индивидуальным опытом есть вид проявления лицемерия. Для аль-Газали человек есть «срединное» место между Богом и сотворенным Им миром, место проявления смысла бытия - как божественного, так и профанного (тварного) бытия. Аль-Газали не раз цитирует хадис «Кто познал себя, тот уже познал своего Господа». Бог выбрал человека из числа остальных созданий, чтобы разъяснить ему смысл бытия, который он, человек, должен постичь из собственного жизненного опыта и сверять им свое поведение. Аль-Газали не противопоставляет опыт конкретного человека Закону (шариату), доведенного Пророком людям от Бога. Но опосредствованный путь передачи знания о божественных установлениях должен быть дополнен непосредственным знанием человека о Боге, которое может быть дано только в индивидуальном опыте переживания «высшего состояния» присутствия при Боге. Благодаря состоянию присутствия (худур) при Боге придается осмысленность индивидуальному, конечному бытию верующего, что должно было, по мнению аль-Газали, помочь организовать поведение людей в соответствии с требованием Закона не просто за счет использования внешних санкций, но и внутренних мотивов каждого члена мусульманской общины. В центре внимания аль-Газали, в первую очередь, находится индивидуальный человек. «Осознание человеком своей задачи в жизни, познание им себя было одним из суфийских идеалов. Представляется, что роль Газали - «воскресителя» суннитской веры - состоит не столько в соединении суфизма с суннитской ортодоксией, сколько в попытке интериоризации догм ислама с помощью новой структуры, нового подхода к религии через призму человеческого существования, связанного с ценностями суфизма и соответствующими настроениями в мусульманском обществе. Для арабской культуры IV-V вв. (X-XI вв.) были характерны поиски нравственных идеалов, интерес к человеку, путям его совершенства, возникновение новых воззрений на человека и природу». Всеохватная система, изложенная в «Ихйа’», в которой находится место и науке поведения (взаимоотношения человека с Богом и с людьми) и науке о сокровенном [познании Бога], свидетельствует о том, что действительной задачей аль-Газали было создание идеологической системы социального регулирования посредством «оживления» ислама. «Ихйа’» - это попытка кодифицировать сдвиги, произошедшие в социально-экономическом укладе жизни Халифата и общественном сознании. Стремление аль-Газали примирить противоположные идейные тенденции в обществе, где доминировала религия, объясняется его желанием снять остроту социальных и идейных противоречий, разрушительным образом действующих на основы Халифата. Теолог аль-Газали, назначенный в свое время на руководящую должность в медресе «Низамийа» в Багдаде, не мог не понимать, что его усилия, как на поприще преподавания, так и на поприще составления сочинений, должны быть направлены на защиту централизованного государства, одного из видов воплощения на земле божественной воли. Но уважение к законности должно быть уравновешено уважением к внутреннему миру человека, работой по «очищению» сердца и ради достижения состояния присутствия при Боге, искренности в намерениях, чистосердечия в делах. Идея «высшего состояния» (хал), которое реализуется через безусловное исполнение действия, диктуемого знанием, полученным от Бога (опосредствованным или непосредственным путем), служит эталоном в системе поведенческих предписаний аль-Газали. «Главная роль высших, санкционированных Богом эталонов поведения заключается в их целеполагающей роли в этической системе философа. Так, смысл проповеди полного квиетического отречения от мира состоит не столько в стремлении добиться этого качества от каждого члена мусульманского общества, сколько в том, что с помощью включения этого, видимо, достаточно популярного качества в шкалу высших ценностей новой системы осуществляется воздействие на социальное поведение людей, которым предписаны определенные нормы действия. К этому сводится в конечном счете социальная роль системы «Ихйа’». Суфийский теолого-философский синтез, предпринятый аль-Газали ради создания религиозно-этической системы в сочинении «Ихйа’», - служит задаче снятия отчуждения, возникшего между массами верующих и духовных лиц, и, в конечном счете, задаче расширения социальной базы ислама. Аль-Газали отказывает суфизму в элитарности, разъясняя, что путь к Богу открыт для каждого, и что успех на нем зависит от двух условий: личных усилий и милости свыше. Суфизм аль-Газали - умеренный, онотеистический. По мнению аль-Газали, суфизм немыслим без приверженности нормам Закона (шариата). Но он исходил из необходимости придания этического характера положениям шариата, то есть, он стоял на позиции за трехступенчатый путь к Богу: шари‘а (установления Закона, шариата) - тарика (путь к Богу) - хакика (сокровенная Истина). Аль-Газали осознавал невозможность подъема в мир морального абсолюта без опоры и вне рамок конкретной регуляции поведения верующего Законом (шариатом). В этом он видел секрет возможности «оживления» ислама. Идеи аль-Газали оказали на исламский мир колоссальное воздействие. Это было вызвано, в первую очередь, тем, что с V в. (XI в. по хр. л.) суфизм стал быстро заполнять духовное пространство мусульманского мира, поглощая другие направления в исламе. Это произошло потому, что теоретические положения суфизма отвечали духовным запросам мусульман и насущным требованиям времени. Предшественники аль-Газали, выдающиеся суфии-энциклопедисты, приложили немало усилий в деле доказательства «правоверия» суфизма. Аль-Газали поступил более радикально и сделал прорыв вперед, создав совершенно новый синтез исламского «правоверия» и суфизма (суфийский теолого-философский синтез по определению М. аль-Джанаби), в котором доля исламского «правоверия» была существенно увеличена. Всеобъемлющая система аль-Газали все больше стала восприниматься как наиболее систематизированное учение «правоверного» ислама. «Завершение доктринального оформления суфизма исследователи (см.: Уотт, 1963; Лауст, 1970) обычно связывают с именем Абу Хамида аль-Газали, точнее, с его Ихйа’ ‘улум ад-дин». Суфийские ценности, в кодификации которых аль-Газали сыграл решающую роль, легли в основу организационных структур суфийских братств -тарикатов, которые, в свою очередь, сыграли огромную роль в распространении ислама в ранее неисламизированных или слабо исламизированныхстранах. На периферии мусульманского мира, где ислам только начинал распространяться, и где отсутствовали, кроме суфизма, другие идейные течения, ислам отождествлялся с суфизмом. Это в полной мере относится к той части территорий бывшей Российской империи - Средней Азии, Поволжью, Среднему и Южному Уралу, Западной Сибири, Северному Кавказу и Азербайджану - где коренным населением являются мусульманские народы. В Средней Азии и в Волго-Уральском регионе, в Западной Сибири и на Северном Кавказе именно суфии, первые исламские проповедники, часто брали на себя миссию идеологов многовекового процесса исламизации местного населения, затем становясь основными носителями и толкователями мусульманских законов и обрядов для населения этих регионов. Исламизация Северного Кавказа, Поволжья и Урала продолжалась несколько веков, и этот процесс протекал неравномерно. Например, процесс исламизации Дагестана начался еще в период арабских походов в I в. (VII в. по хр. л.). Распространение ислама сопровождалось созданием системы мусульманского образования: медресе и школ обучения при мечетях. В медресе изучали арабский язык, грамматику, мусульманское право (фикх) и этику, основы богословия и суфизма. Известный мусульманский ученый и суфийский шейх Дагестана Абд аль-Хамид-Афанди говорил, что человек, который не изучил сочинение «Ихйа’», каким бы ни был он большим ученым, как будто еще не родился на свет. «Изучение фондов рукописей, частных библиотек, а также полевые археографические разыскания не оставляют сомнений в широкой популярности суфийской литературы на Северном Кавказе…О широком распространении в Дагестане трудов аль-Газали, и прежде всего его Ихйа’ ‘улум ад-дин, свидетельствуют материалы, собранные А. Р. Шихсаидовым и А. Б. Халидовым. Ихйа’ встречается повсюду в многочисленных списках XI - XIX вв., многие из которых переписаны местными варраками и катибами». В Рукописном фонде Института истории, языка и литературы Дагестанского научного центра РАН хранится древнейший экземпляр сочинения «Ихйа’ ‘улум ад-дин» Абу Хамида аль-Газали, переписанный в Багдаде в 589/1191 г. Выдающийся дагестанский суфийский шейх и религиозный ученый Хасан Хильми ибн Мухаммад ад-Дагестани ан-Накшбанди аш-Шазили аль-Кадири пишет: «О мой сын! Я велел тебе читать книгу [аль-Газали] «Ихья ’улюм ад-дин» (Возрождение религиозных наук) и запретил читать другие книги, где по большей части рассматриваются вопросы, связанные с земным миром и людьми мирского, по вышеупомянутой причине. Тебе надлежит усердно читать книгу аль-Газали и согласно ей следовать в поступках. Эта очень ценная книга, удостоившаяся всяческих похвал великих суфийских шейхов. То, что ты найдешь в ней, будет достаточным для тебя, да поможет тебе Всевышний Аллах в усвоении знаний и совершении благих поступков!» Труды аль-Газали также были популярны в Волго Уральском регионе и в других местах компактного проживания мусульманского населения дореволюционной России. Образованные мусульмане хорошо знали такие сочинения аль-Газали, как Ихйа’, Мункиз мин ад-далал и другие, использовали их в ходе обучения учеников в многочисленных медресе. В дооктябрьской России мусульманские священнослужители (имамы) использовали идейное наследие аль-Газали в своих пятничных проповедях, буквально воспроизводя места из Ихйа’. Известный тюрколог Заки Валиди Тоган в своих мемуарах пишет, что его отец, простой башкирский мулла, занимался сочинением небольших трактатов на религиозные темы и ссылался в них на труды аль-Газали. Также он в своих пятничных проповедях в сельской мечети цитировал аль-Газали из Ихйа’ для подкрепления своих слов. «Отец же смотрел на эту проблему глазами исламского мыслителя 12 в. аль-Газали, которого считал единственным муршидом…В своих произведениях отец с воодушевлением использовал цитаты из труда аль-Газали “Возрождение религиозных наук”… В десять лет я знал дату смерти аль-Газали - 505 год хиджры или 1111 год по христианскому летоисчислению». А вот что пишет Заки Валиди Тоган о видном религиозном деятеле и выдающемся ученом дореволюционной России, шейхе Зайналлахе аш-Шарифи (Зейнулле Расулеве) (1835 - 1917): «Он (Зейнулла-ишан) при всех протянул мне золотую десятирублевую монету: “Купи себе что-нибудь”. Я пошел в татарскую книжную лавку и купил один из трудов аль-Газали по критике теологии, книги об исламском обществе и философии, “Крейсерову сонату” Толстого и другие русские романы в переводе на арабский язык; для изучения французского языка купил турецко-французский разговорник, а в русской книжной лавке приобрел произведения Толстого о большом голоде в наших краях в 1891 г., году моего рождения... Во время следующих встреч про книгу аль-Газали “Аль-мункиз мин ад-далал” (Избавляющий от заблуждения) он (Зейнулла аш-Шарифи) сказал, что мне ее еще не понять, но я ответил, что прочту потом, когда продвину свой арабский язык; он погладил меня по спине и дал еще денег. Потом на собраниях шейх говорил, что, несмотря на свои 15 лет, я верно выбираю книги. Когда я слышал это, меня, конечно, распирало от гордости. Положительные отзывы обо мне человека, столь уважаемого в нашей среде, очень вдохновили меня на занятия наукой» (там же, стр. 34). Еще в одном месте своей книги Заки Валиди Тоган упоминает имя аль-Газали: «На перевале через горы нас застиг неистовый ветер, о котором мы знали из истории этих мест. Пришлось сойти с лошадей и укрыться за камнями. 11марта, в воскресенье, мы добрались до развалин знаменитого города Тус, посетили могилы имама аль-Газали и Фирдоуси. Невозможно было назвать мавзолеем развалившиеся сооружения над их могилами. Достаточно было взглянуть на скромные надгробия, чтобы понять, как мало ценит родина этих двух великих людей, произведения которых я читал и о которых столько слышал» (там же, стр. 371). Можно сказать, что общеисламские ценности доходили до сознания простых верующих в газалиевской интерпретации, ибо великий теолог сумел найти более доступные для широких масс верующих образы и формы интерпретации положений исламской религии. Большую роль в популяризации идей аль-Газали играли религиозные авторитеты российских мусульман. На последней странице одного экземпляра сборника статей вышеупомянутого башкирского шейха, выдающегося мусульманского ученого Зайналлаха (Зайнуллы) аш-Шарифи Расулева (1835 - 1917) сохранилась короткая авторская надпись, содержащая совет читателю читать сочинения аль-Газали, в частности, «Аль-Мункиз мин ад-далал». Автор выражает твердую убежденность, что суфизм (тасаввуф) не противоречит Исламу. Как сообщает видный дагестанский ученый и шейх Сайфулла-Кади (ум. 1919 г.), шейх Зайнулла аш-Шарифи обладал чрезвычайно высокой степенью знания религиозных и умозрительных наук - в хадисоведении (знанием наиблизкого извода (иснад) хадисов к Пророку Мухаммаду (мир ему и благословение) и в остальных науках. Об этом Сайфулла-Кади пишет в своей книге «Мактубат». Идейное наследие аль-Газали и в современном мире не теряет своей актуальности. Мир ислама раздирается религиозно-политическими и социальными противоречиями. Это касается и исламской «составляющей» российского общества. В Российской Федерации, особенно в тех национальных республиках, где коренное население состоит из этнических мусульман, процесс реисламизации протекает в сложных, а порой и в трагических формах. Причинами противоречий между сторонниками различных идейных исламских течений на территории РФ служат не только амбиции лидеров этих течений. «Другая особенность “российского” ислама, способствовавшая, кстати, сложению представления о “фанатизме” мусульман, - низкий уровень религиозных знаний среди самих мусульман, слабое развитие исламских институтов, утрата исламской правовой культуры…Одна из причин такого положения - изоляция “российских” мусульман от исламского мира в целом». Следует надеяться, что идейное наследие аль-Газали, один раз послужившее мусульманской общине в деле разрешения конфликтов между разными религиозными течениями на основе общеисламских ценностей и идеи равноценности и равноправия всех богословско-правовых школ в исламе, будет востребовано российскими мусульманами. «Проблема правоверия в принципе неразрешима в рамках ислама, который не знает единой церковной канонизации текстов, идей, учений или “святых”» . А раз нет единой для всех мусульман «идеальной» модели ислама, если нет «правильного» и «неправильного» ислама, значит каждый человек, принявший ислам, имеет право называться мусульманином, и нет оснований делить мусульман на «правильных» и «плохих», «истинных» и «неистинных». Опыт снятия Абу Хамидом аль-Газали противоречий между различными идейными направлениями ислама на основе универсальных исламских принципов может оказаться полезным в деле разрешения внутриисламских разногласий и противоречий в современной России, подогреваемых амбициями лиц, претендующих на роль выразителей интересов российских мусульман и готовых ради достижения узкокорыстных целей идти на обострение разногласий между верующими. Как похожи эти «лидеры российского ислама» на «дурных ученых», погрязших в мелочных спорах ради достижения дешевой славы и мирских благ и которых аль-Газали подвергает убийственной критике в «Ихйа’»! Состав новоявленных «лидеров» российских мусульман довольно пестрый - это бывшие артисты и отставные рок-музыканты, выпускники техникумов и культпросветучилищ, не имеющих к исламским учебным заведениям никакого отношения. Действительно, после начала преобразований в нашей стране в начале 90-ых гг. XX в. на поверхность общественной жизни всплыло много пены. Но по мере роста сознания людей пена эта обязательно схлынет. И в том, что сочинение аль-Газали «Возрождение религиозных наук» (Ихйа’ ‘улум ад-дин) обязательно сыграет очищающую роль в этом, нет никакого сомнения. Издание «Ихйа’» на русском языке является не только возвращением творческого наследия аль-Газали мусульманам, для которых он в первую очередь составлял свои сочинения и трактаты. Духовное наследие аль-Газали, будучи одним из ярких проявлений самосознания человечества, обязательно будет по достоинству оценено российскими читателями, которые так высоко ценят духовность творческих личностей, независимо от их конфессиональной принадлежности.
ГАЗАЛИ АБУ ХАМИД МУХАММЕД АЛЬ-ГАЗАЛИ - мусульманский бо-го-слов, фи-ло-соф, мис-тик и пра-во-вед.
Ра-но оси-ро-тев, вос-пи-ты-вал-ся с бра-том Ах-ма-дом сре-ди су-фи-ев, к ко-то-рым при-над-ле-жал его опе-кун. Учил-ся в Ту-се, за-тем у аша-ри-та аль-Джу-вай-ни (умер в 1085 году) в Джурд-жа-не и в Ни-ша-пу-ре у при-об-щив-ше-го Газали к су-физ-му аль-Фар-ма-ди (умер в 1085 году). В 1091 году на-зна-чен сель-джук-ским ве-зи-ром Ни-зам аль-Муль-ком пре-по-да-вать пра-во ша-фи-ит-ско-го тол-ка в ба-гдад-ском мед-ре-се Ни-за-мия, где лек-ции Газали поль-зо-ва-лись боль-шим ус-пе-хом. В на-пи-сан-ном то-гда сочинении «Це-ли фи-ло-софов» («Ма-ка-сыд аль-фа-ля-си-фа») да-но сис-те-ма-тическое из-ло-же-ние му-сульманского ари-сто-те-лиз-ма (ло-ги-ки, фи-зи-ки, ме-та-фи-зи-ки), кри-ти-ке ко-то-ро-го по-свя-ще-но за-кон-чен-ное к началу 1095 года «Оп-ро-вер-же-ние фи-ло-со-фов» («Та-ха-фут аль-фа-ля-си-фа»). В 1095 году пе-ре-жил ду-хов-ный кри-зис и ото-шёл от пре-по-да-ва-ния и об-щественной жиз-ни. Пе-ре-дав ка-фед-ру в Ни-за-мии бра-ту Ах-ма-ду, Газали по-ки-нул Ба-гдад под пред-ло-гом со-вер-ше-ния хад-жа. Как стран-ст-вую-щий су-фий по-се-тил Да-маск, Ие-ру-са-лим, Мек-ку, Ме-ди-ну. В 1097 году Газали вер-нул-ся в Тус и до 1106 года жил за-твор-ни-ком в ос-но-ван-ной им су-фий-ской оби-те-ли. В этот пе-риод на-пи-сан его главный труд - «Вос-кре-ше-ние на-ук о ве-ре» («Ихья улюм ад-дин»). В 1106-1110 годы по на-стоя-нию сы-на Ни-зам аль-Муль-ка - Фахр аль-Муль-ка - пре-по-давал пра-во в мед-ре-се Ни-за-мия в Ни-шапу-ре. Не-за-дол-го до кон-чи-ны вер-нул-ся в Тус.
Газали зна-ме-нит кри-тическим раз-бо-ром му-сульманского ари-сто-те-лиз-ма и бо-го-слов-ским обос-но-ва-ни-ем су-фий-ско-го мис-ти-циз-ма. Его твор-че-ст-во мно-го-гран-но и про-ти-во-ре-чи-во. Ему при-пи-сы-ва-ют бо-лее 400 со-чи-не-ний, но ав-тор-ст-во мно-гих со-мни-тель-но. Труд-ность оп-ре-де-ле-ния взгля-дов Газали от-час-ти обу-слов-ле-на тем, что в свои со-кро-вен-ные мыс-ли он по-свя-щал лишь из-бран-ных. В ав-то-био-гра-фическом сочинении «Из-бав-ляю-щий от за-блу-ж-де-ния» Газали опи-сал прой-ден-ный им ду-хов-ный путь от сле-пой ве-ры к ка-ла-му , от не-го - к ари-сто-те-лиз-му (фаль-са-фе), за-тем к ис-маи-лиз-му; по-сле дол-гих ис-ка-ний он ос-та-но-вил вы-бор на су-физ-ме. В ка-ла-ме Газали при-дер-жи-вал-ся аша-риз-ма, сто-ро-нясь как бу-к-валь-но-го про-чте-ния Ко-ра-на, так и ра-цио-на-ли-стической эк-зе-ге-ти-ки му-та-зи-ли-тов .
Фи-ло-со-фов Газали раз-де-лял на атеи-стов, на-ту-ра-ли-стов и ме-та-фи-зи-ков. К пер-вым он от-но-сил древ-ней-ших мыс-ли-те-лей, ут-вер-ждав-ших из-веч-ность ми-ра и не при-зна-вав-ших су-ще-ст-во-ва-ния все-мо-гу-ще-го Твор-ца. На-ту-ра-ли-сты при-зна-ва-ли Бо-га, но все яв-ле-ния при-ро-ды и че-ло-ве-че-ско-го соз-на-ния объ-яс-ня-ли ес-тественными при-чи-на-ми, от-ри-цая по-тус-то-рон-нюю жизнь и эс-ха-то-ло-гической реа-лии. В чис-ло ме-та-фи-зи-ков (иля-хи-юн) Газали вклю-чал Со-кра-та, Пла-то-на, Ари-сто-те-ля и му-сульманских ари-сто-те-ли-ков аль-Фа-ра-би и Ибн Си-ну. Раз-оча-ро-вав-шись в фаль-са-фе, Газали об-ра-тил-ся к эзо-те-рическому уче-нию ис-маи-ли-тов о по-сти-же-нии ис-ти-ны под ру-ко-во-дством не-по-гре-ши-мо-го на-став-ни-ка-има-ма, вдох-нов-лён-но-го свы-ше и при-зван-но-го рас-крыть лю-дям внут-рен-ний (ба-тын) смысл свя-щен-ных тек-стов, но не стал его при-вер-жен-цем. Об-стоя-тель-ной кри-ти-ке ис-маи-лиз-ма Газали по-свя-тил трак-тат «аль-Мус-таз-хи-ри», за-кон-чен-ный в 1095 году по прось-бе аб-ба-сид-ско-го ха-ли-фа аль-Мус-таз-хи-ра и на-зва-ный его име-нем.
«Вос-кре-ше-ние на-ук о ве-ре» - свое-образ-ная су-фий-ская эн-цик-ло-пе-дия ис-лам-ско-го об-раза жиз-ни. В ней 4 час-ти: о куль-то-вой прак-ти-ке (иба-дат), об-щественных от-но-ше-ни-ях и обы-ча-ях (адат), по-ро-ках и па-губ-ных чер-тах че-ло-ве-че-ско-го ха-рак-те-ра (мух-ли-кат), спа-си-тель-ных доб-ро-де-те-лях (мунд-жи-ят). В пер-вой час-ти со-дер-жит-ся крат-кий ком-пен-дий ис-лам-ско-го бо-го-сло-вия, во вто-рой - обос-но-вы-ва-ет-ся за-кон-ность с точ-ки зре-ния ша-риа-та кол-лек-тив-ных су-фий-ских ра-де-ний (са-ма), а в по-след-ней час-ти под-роб-но рас-ска-зы-ва-ет-ся о «сто-ян-ках» (ма-ка-мах) на пу-ти мис-ти-ка. В «Ни-ше све-тов» («Миш-кат аль-ан-вар»), на-пи-сан-ной в по-след-ние го-ды жиз-ни, Газали раз-ра-бо-тал су-фий-скую вер-сию ме-та-фи-зи-ки све-та. От-тал-ки-ва-ясь от по-ни-ма-ния Бо-га как «све-та не-бес и зем-ли» (Ко-ран, 24:35), он пред-став-ля-ет все-лен-ную в ви-де све-то-вой ие-рар-хии, ос-но-ва-ни-ем ко-то-рой слу-жат ма-те-ри-аль-ные «тём-ные» сущ-но-сти, а вер-ши-ной - Чис-тый Свет, или Бог.
Мно-го лет Газали по-свя-тил изу-че-нию и про-па-ган-де пра-ва ша-фи-ит-ско-го тол-ка, его тео-рии и ме-то-до-ло-гии (усуль аль-фикх), из-ло-жен-ной в сочинении «Из-бран-ное» («аль-Мус-тас-фа»). Как ша-фи-ит Газали при-зна-вал пер-вен-ст-во сре-ди ис-точ-ни-ков пра-ва Ко-ра-на, сун-ны и кон-сен-су-са (иджма). При-ни-мая за-клю-че-ние по ана-ло-гии (кы-яс), он кри-ти-ко-вал ха-на-фи-тов и ма-ли-ки-тов, до-пус-кав-ших ис-прав-ле-ние вы-во-дов по ана-ло-гии во имя це-ле-со-об-раз-но-сти и об-ще-го бла-га. Тра-диционную ме-то-до-ло-гию фик-ха Газали до-пол-нял ари-сто-те-лев-ской ло-ги-кой, счи-тая её пред-две-ри-ем всех на-ук и ус-ло-ви-ем дос-то-вер-но-го зна-ния.
Газали ока-зал гро-мад-ное влия-ние на раз-ви-тие му-сульманской мыс-ли, где за ним ут-вер-ди-лось почетное про-зви-ще «до-во-д ис-ла-ма» (худ-жжат аль-ис-лам). Его сочинение «Це-ли фи-ло-со-фов» уже в середине XII века бы-ло пе-ре-ве-де-но на ла-тынь и другие язы-ки, став в средне-вековой Ев-ро-пе по-пу-ляр-ным по-со-би-ем по ари-сто-те-лев-ской фи-ло-со-фии, к по-сле-до-ва-те-лям ко-то-рой при-чис-ля-ли са-мо-го Газали (на ру-бе-же XV-XVI веков вы-держ-ки из это-го со-чи-не-ния в пе-ре-во-де с древ-не-ев-рей-ско-го на рус-ский поя-ви-лись и на Ру-си).
Сочинения:
Из-бав-ляю-щий от за-блу-ж-де-ния. От-ве-ты на во-про-сы, пред-ло-жен-ные ему // Гри-го-рян С.Н. Из ис-то-рии фи-ло-со-фии на-ро-дов Сред-ней Азии и Ира-на VII-XII вв. М., 1960;
Вос-кре-ше-ние на-ук о ве-ре. М., 1980;
Оп-ро-вер-же-ние фи-ло-со-фов // Авер-ро-эс. Оп-ро-вер-же-ние оп-ро-вер-же-ния. М., 1999;
Элик-сир сча-стья // Хис-ма-ту-лин А.А. Клас-си-че-ское су-фий-ское со-чи-не-ние Кймийа-йи са‘адат (Элик-сир сча-стья). СПб., 2001;
На-став-ле-ние ве-рую-щим. М., 2002;
Ве-сы дея-ний. М., 2004;
На-став-ле-ние пра-ви-те-лям. М., 2005.
Дополнительная литература:
Фахр ад-дин Р. Имам ал-Га-за-ли. Орен-бург, 1909 (на тат. яз.);
Gardner W.R.W. An account of al-Ghazali’s life and works. Madras, 1919;
Wensinck A.J. La pensée de Ghaz-zali. P., 1940;
Bouyges M. Essai de chrono-lo-gie des œuvres de al-Ghazali. Beirut, 1959;
Watt W.M. Muslim intellectual. A study of Al-Ghazali. Edinburgh, 1963.
АБУ ХАМИД МУХАММАД ИБН МУХАММЕД АЛЬ-ГАЗАЛИ
Иранский теолог и философ ислама. Сначала был мистиком в духе суфизма, оспаривал общезначимость закона причинности, затем стал ярым противником философии («Опровержение философов») и вооснователем ортодоксальной теологии («Воскрешение наук о вере»). Оказал влияние на средневековую философию, в том числе и в Европе.
Газали - теолог, законовед, суфий, философ - был одним из самых известных мыслителей мусульманского средневековья. Им написано большое количество трудов (по разным оценкам, не менее сотни) по биобиблиографии, законоведению, философии и логике, догматической теологии, полемике, практике суфизма, теории суфизма.
Суфизм (мистическое течение в исламе) возник в VIII–IX веках. Для суфизма характерно сочетание метафизики и аскетичной практики, учение о постепенном приближении через мистическую любовь к познанию Бога и слиянию с ним.
Газали оказал большое влияние на развитие арабо-мусульманской культуры. Согласно хадисам, предсказывающим приход обновителя ислама раз в каждое столетие, арабы воспринимали Газали как обновителя пятого века ислама. Крупнейший биограф Суюти сказал: «Если бы после Мухаммада мог быть пророк, то это был бы, конечно, Газали».
Взгляды Газали были известны средневековой Европе. Исследователи утверждают, что Газали повлиял на Фому Аквинского и на всю схоластику. С именем Газали в средневековой Европе связан один парадокс. Газали, ведя полемику с философами, прежде всего мусульманскими - аль-Фараби и Ибн Синой, написал две книги «Стремления философов» и «Опровержение философов».
В первой книге Газали только излагал взгляды философов, написав во введении, что собирается опровергнуть их концепции во втором труде под названием «Опровержение философов». Книга «Стремления философов» Газали была переведена в Толедо в 1145 году на латынь монахом Домиником Гундисальво, но без введения и заключения, в результате чего Газали долго почитался европейскими схоластами за философа, взгляды которого аналогичны взглядам Фараби и Ибн Сины. Однако позднее благодаря новым переводам в Европе стал известен и настоящий Газали.
С трудами Газали был знаком Гегель, отмечавший, что философ был остроумным скептиком, обладал великим восточным умом.
Абу Хамид Мухаммад Ибн Мухаммед Ибн Ахмад аль Газали родился в 1058 (1059) году в городе Тусе в Хорасане. Он рано осиротел, оставшись с братом Ахмадом. Начав обучение в Тусе у имама Ахмада ар-Разикани, Газали едет затем в Джурджан и Нишапур, где посещает уроки знаменитого ашарита аль-Джувайни, по прозвищу Имам аль-Харамайн. Уже тогда он выделяется среди учеников последнего своими знаниями и способностями. Абу Хамид учится у Имам аль-Харамайна вплоть до смерти учителя. Затем Газали замечает правитель Низам аль-Мулк и принимает его в свое окружение, где молодого ученого встречают с почетом и уважением. Газали быстро завоевывает популярность. Тогда про него было сказано: За ним пойдет и тот, кто не любит спешить, И кто петь не умеет, его воспоет.
Через некоторое время Газали совершает шаг, вызвавший недоумение его современников и позднее исследователей его творчества. В 1095 году, через несколько месяцев после того, как нервная болезнь прервала его лекторскую деятельность, Газали покидает Багдад под предлогом хаджа и бросает карьеру законоведа и богослова, в которой он так преуспел. Газали ведет жизнь аскета и отшельника в течение одиннадцати лет, вплоть до 1106 года. Сам он писал позднее, что основной причиной его отъезда было якобы желание порвать с профессией законоведа. Поскольку мусульманские законоведы и богословы были поражены, по его словам, «разложением», Газали, принадлежавшего к их числу, «охватила боязнь ада».
Исследователи творчества Газали высказывают различные предположения по поводу причин, побудивших к одиннадцатилетней изоляции. Ф. Жабрэ предположил, что одним из мотивов бегства Газали была его боязнь террористического акта со стороны исмаилитского ордена ассасинов, которые убили Низам аль-Мулка в 1092 году. И это предположение не лишено оснований Газали критикует исмаилитскую теорию батинийа. Он опровергает претензии фатимидского халифа на багдадский престол и доказывает законность прав аббасидского халифа аль-Мустазхира.
Д.Б. Макдональд указал на то, что Газали могла угрожать опасность со стороны сельджукского султана Баркйарука. Незадолго до отъезда Газали султан казнил своего дядю Тутуша, сирийского наместника Тутуша же поддерживали халиф и Газали.
На возможность страха Газали перед местью Баркйарука указывает и тот факт, что Газали вернулся в Багдад вскоре после смерти султана в 1105 году. Против возможности мести со стороны Баркйарука говорит тот факт, что покровитель Газали Низам аль-Мулк в свое время поддерживал молодого Баркйарука и даже поссорился из-за этого с Мелик шахом, предполагавшим передать престол другому сыну - Махмуду.
С.Н. Григорян выдвигает следующее предположение по поводу мотивов бегства Газали. «Страх стать жертвой мусульманского мракобесия заставил его отказаться от своих антиисламских взглядов» «Я убедился - 1156 пишет Газали в своем автобиографическом трактате, - что стою на краю пропасти и что, если не займусь исправлением своего положения, наверняка попаду в ад».
Это предположение основано на следующих фактах. В Багдаде Газали написал книгу «Ответы на вопросы», в которой проповедует взгляды философов-аристотеликов, «утверждает вечность движения сфер». Однако до нас дошел лишь древнееврейский перевод этого произведения. О наличии древнееврейского текста этого произведения писал историк XIII века Моисей Нарбонский. Трудно предположить, чтобы Газали «был отстранен от преподавательской деятельности» (об отстранении не говорит ни один арабский историк XII–XIII веков) и «был вынужден покинуть Багдад», так как в большинстве своих произведений Газали выступал как последовательный защитник ортодоксального ислама.
В «Спасители от заблуждения» Газали писал: «Жажда постижения истинной природы вещей была моим свойством и повседневным желанием начиная с первых моих самостоятельных шагов, с первых дней моей юности. Мне показалось, что достоверное знание - это такое знание, когда познаваемая вещь обнаруживает себя так, что не остается места для сомнения, а само оно не сопряжено с возможностью ошибки и иллюзий».
Из этой же работы мы узнаем, что причиной того, что Газали изменил свою жизнь, оставил пост в Низамие и занялся «поисками истины», было сомнение. Газали усомнился в правильности воззрений всех основных групп ислама того времени: мутакаллимов, философов, исмаилитов (батинитов) и суфиев. Скептическое отношение к известным ему взглядам заставляет его глубоко изучать философию, логику, суфизм, исмаилитское учение и догматическое богословие с целью найти истину - истинное знание о мире и решить, с кем же быть мусульманину.
В 1106 году сын Низам аль-Мулка Фахр аль-Мулк потребовал от Газали, чтобы он продолжил преподавание, и Газали возвращается к чтению лекций в медресе Низамийа.
В это время он пишет «Спаситель от заблуждения», в котором описывает важнейшие события своей жизни, эволюцию своих взглядов. Это произведение - не автобиография. Газали показывает эволюцию мировоззрения человека через ошибки и заблуждения, увлечения и разочарования к идеалу, каким он себе его представляет.
Газали как-то раз посетил Омара Хайяма, вероятно, в обсерватории, с целью получить разъяснение от сведущего в астрономии мудреца насчет одного из положений небесного свода. Хайям начал объяснять имаму движение светил, но тот, видно, не все уразумел. В это время до их слуха донесся призыв муэдзинана на полуденную молитву. Газали, услышав священный призыв к молению, сказал: «Пришла истина - и разлетелась пустая ложь». И ушел.
«Воскрешение наук о вере», видимо, было завершено до возвращения Газали в Багдад.
Увлечение суфизмом продолжало играть важную роль в жизни Газали, хотя он по-прежнему служил профессором фикха. Незадолго до своей смерти. Газали вновь оставляет преподавательскую деятельность и возвращается в Туе. Там в своей келье он учит молодых последователей суфийскому образу жизни. Умер Газали на пятьдесят пятом году жизни в 1111 году.
Подобно тому как Газали сочетал в себе ортодокса-правоведа и суфия, его главный труд «Воскрешение наук о вере» - соединяет ценности ортодоксального суннизма с суфийскими идеалами. Суфийские идеалы занимают в «Воскрешении наук о вере» ведущее место, поэтому многие исследователи причисляют трактат к произведениям суфийской литературы.
Самое крупное произведение Газали состоит из четырех рубов («четвертей»), а каждый руб включает 10 книг. Рубы называются «Обряды», «Обычаи», «Погубители», «Спасители». Каждая книга делится на рукны, состоящие из шатров, которые, в свою очередь, состоят из байанов.
Целью жизни человека объявляется «спасение», а смысл его существования заключается, по утверждению Газали, в постижении «Истины», то есть в мистическом приближении к Богу, познании божественной сущности, приобретении «достоверного знания». Для достижения этой высшей цели человек должен пройти длительный путь самосовершенствования и накопления положительных качеств. На этом пути Газали отмечает в порядке нарастания совершенства «стоянки», или стадии, - макамат. Трактат Газали содержит основные идеи суфийской системы: идею мистической близости к Богу; идею тарика - пути к этой близости, на котором отмечены «стоянки», символизирующие определенные качества; идею суфийских идеалов терпения, бедности, аскетизма, любви и т. п.
Сделав религию объектом чувств и эмоций, Газали пытается «оживить» суннитский традиционализм, отставший от требований новой жизни, поэтому он и назвал свой труд «Воскрешение наук о вере». Газали доказывает «праведность» суфизма с помощью толкования стихов Корана и хадисов - суннитских преданий о пророке.
Скептицизм Газали довольно оригинален для средневековой мусульманской мысли. Газали был первым крупным мыслителем ислама, у которого сомнение в самой возможности знать истину о мире получило законченное философское выражение в его системе взглядов. Предшественниками Газали в скепсисе можно считать суфиев, отрицающих познавательные возможности человеческого разума. Скепсис не всегда приводил мусульманских мыслителей к религиозно-мистическому решению.
Сам Газали считает сомнение путем к постижению истины. Некоторые исследователи Газали придавали исключительное значение этой стороне взглядов мыслителя, считая его предшественником Юма и всего философского скептицизма в целом. В частности, Макдональд считал, что Газали «доходит до высшей степени интеллектуального скептицизма и за семь веков до Юма он «разрывает путы причинности» лезвием своей диалектики и провозглашает, что мы не знаем ни причины, ни следствия, а лишь то, что одно следует за другим». Ренан утверждал, что после Газали «Юму больше нечего сказать».
Причинную связь явлений Газали отрицает и в «Воскрешении наук о вере». Газали называет невеждой того, кто считает, что, поскольку разум стоит первым в цепи явлений, он и является причиной волеизъявления и, следовательно, действия. По утверждению Газали, творец и причина каждого из названных явлений - Аллах. Он создал такой порядок, при котором одно явление может происходить только при наличии другого. Последовательность связанных Аллахом явлений представляет собой как бы цепь условий.
Таким образом, построение Газали сводится к двум идеям. Во-первых, существует определенная последовательность явлений, например семя - жизнь - разум - воля - сила - действие. Ни одно из этих звеньев не может наступить ранее Единого Истинного, которое «иногда бывает длительным, иногда происходит как мгновенный разряд молнии». Главное - стремиться к познанию Бога, неважно, достигнет ли этого человек. «Не достичь познаваемого - значит познать», - говорит Газали. Познать Аллаха - значит не обязательно увидеть его, но понять его непознаваемость. Главное в процессе познания человека для Газали - видеть за акцидентным - субстанциальное, видеть за обычными действиями и явлениями их божественный прообраз.
Относительно путей познания Газали разрабатывает концепцию различных способностей человека, среди которых на основании изучения всего текста «Воскрешение наук о вере» можно выделить две главные - разум и высшую сверхчувственную способность. В Книге о любви из четвертого руба Газали сравнивает ее со способностью слуха, зрения, обоняния и т. п.
«В сердце также существует способность, называемая «божественным светом». Она может быть названа «разумом», «внутренним зрением», «светом веры» или «достоверным знанием». Все виды любви могут достичь высшей степени совершенства и могут быть собраны все вместе лишь в любви к Всевышнему. Только Аллах достоин истинной любви.
Газали считал, что знания должны быть прилагаемы к делу. Личная наука без применения - это есть оружие, спрятанное в ножнах и не извлекаемое как раз тогда, когда подступает грозный, лютый лев.
В «Воскрешении наук о вере» соединились три главных направления мусульманской мысли традиционализма, рационализма и мистицизма. Все это объясняет то многообразие выводов, которые могли быть сделаны из системы мыслителя.
Иначе говоря, система Газали ввиду своей разнородности и сочетания противоречивых тенденций, что характерно вообще для крупных религиозных систем мира, могла быть использована в интересах различных социальных классов и групп. В историю развития мусульманского вероучения имам Газали вошел с титулом «Худжжат аль Ислам» - «Доказательство ислама».
Мусульмане доныне говорят, что если бы Коран и все писания исчезли, но осталось бы его «Воскрешение наук о вере», то из него одного ислам все равно мог бы быть прекрасно восстановлен. Многое прочитал Газали, многое слышал, многое знал, но восторгался лишь одним - строчкой арабского поэта Лабида. «Разве не все, кроме Аллаха, ложно?».
Из книги `Мастер и Маргарита`: гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры автора СССР Внутренний Предиктор Из книги Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Том 2 автора Шпенглер Освальд Из книги Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир - эпоха Просвещения. автора Гуревич Павел СеменовичГазали Избавляющийся от заблужденияЧто касается этики, то все их рассуждения сводятся здесь к определению свойств и нравственных качеств души, к перечислению их родов и видов, а также способов исцеления души и преодоления ее страстей. Все это заимствовано ими из
Из книги 100 великих мыслителей автора Мусский Игорь АнатольевичАБУ-НАСР ИБН МУХАММЕД АЛЬ-ФАРАБИ (870–950) Философ, ученый-энциклопедист, один из главных представителей восточного аристотелизма, переплетающегося с неоплатонизмом. Прозвище - Второй учитель (после Аристотеля). Жил в Багдаде, Алеппо, Дамаске. Основные сочинения - «Геммы
Из книги Масса и власть автора Канетти ЭлиасДелийский султан Мухаммед Туглак По счастливому стечению обстоятельств до нас дошел точный портрет этого делийского султана, более точный, чем изображение любого другого восточного владыки. Знаменитый арабский путешественник Ибн Батута, объехавший в свое время весь
Тема 7 МУХАММЕД Мухаммед - основатель мусульманской религии и цивилизации. Основой его этико-нормативной программы является идея единого Бога. По его мнению, предпосылкой и гарантией индивидуального счастья и общественного согласия является безусловная вера в Бога в
Абу Хамид Мухаммад ибн Мухаммад аль-Газали ат-Туси (араб. , Абу Хамид Мухаммад ибн Мухаммад аль-Газали; 1058, Тус - 19 декабря 1111, Тус) - исламский богослов, правовед, философ и мистик, родом из области Хорасан в Персии (современный Иран). Один из наиболее авторитетных учителей, входящих в число основателей суфизма. Деятельность аль-Газали была направлена на формирование всестороннего и систематического учения суфизма, а также на формулирование теоретических основ суфизма.
Биография
Абу Хамид аль-Газали родился в 1058 году. Его семья жила в Тусе и имела персидское происхождение. Отец Абу Хамида был прядильщиком шерсти. Он рано ушёл из жизни и воспитанием Абу Хамида и его брата Абуль-Футуха Ахмада занялся один из друзей отца. Вскоре наследство, оставленное отцом иссякло и поскольку друг отца сам был очень беден он предложил братьям поступить в медресе в качестве учащихся, чтобы прокормить себя.
В 1070 году аль-Газали вместе с братом переехали в Джурджан (Горган) для продолжения обучения у имама Ахмада ар-Разикани и Абуль-Касима Джурджиани. В 1080 году аль-Газали поехал в Нишапур для того, чтобы стать студентом известного мусульманского ученого Абуль-Маали аль-Джувайни (ум. 1085), известного как Имам аль-Харамайн. У имама аль-Джувайни Абу Хамид изучал фикх, усуль аль-фикх, ашаритский калам и другие дисциплины. Среди учителей аль-Газали обучивших его тонкостям суфизма были Фазл ибн Мухаммад аль-Фарамизи (ученик Абуль-Касима аль-Кушайри) и Юсуф ан-Насадж.
Вскоре молодого и талантливого богослова замечает сельджукский визирь Низам аль-Мульк. Он пригласил аль-Газали в Багдад и поручает ему возглавить медресе Низамия. С 1091 по 1095 он преподаёт исламское право в созданном им ученом заведении. В медресе училось около 300 учеников, среди которых были: Абу Бакр ибн аль-Араби, Абу Джильд ибн ар-Разар, Абу Гайс аль-Джайли, аль-Барбабази, Абуль-Байих аль-Бакраджи, Абуль-Аббас аль-Аклиши, Абдул-Кадир аль-Джилани, Мухаммад ибн Яхья аш-Шафии и другие известные исламские богословы.
В 1092 году Низам аль-Мульк погибает от рук исмаилитов и в 1095 году аль-Газали под предлогом совершения хаджа вместе с семьёй покидает Багдад. Сам аль-Газали объясняет свой поступок следующим образом:
«Затем, понаблюдав за собой со стороны, я нашел своё положение опасным для меня, и что я очень привязался ко всему тому, что приобрел из благ земной жизни, и всему тому, что окружало меня. Затем я, проследив за своими делами, заметил, что лучшее, чем я могу быть занят, - это преподавание и обучение. Но это были науки, не приносящие пользы на том свете и не столь важные для земной тленной жизни. Я вспомнил о своем намерении обучать, и оказалось, что делаю это не чисто ради Аллаха, а ради славы и почета. Тогда я убедился, что нахожусь на краю пропасти и в итоге могу попасть в Ад, если не возьмусь за исправление своего положения. И поэтому я решил выехать из Багдада, поскольку мысли о моем положении не давали мне покоя, но моей душе (нафсу) это отнюдь не понравилось, и она стала мне противиться. И, таким образом, я стал колебаться между своей необузданной страстью и эгоизмом и призывами того света до тех пор, пока дело не перешло от выбора к необходимости…»Биография имама Аль-Газали ат-Туси
В течение 11 лет до 1106 года аль-Газали провёл жизнь отшельника. Сначала он прибыл в Шам. В Дамаске он приобщился к суфийской практике уединяясь (халват), совершая внутренние упражнения (риязат) и духовные старания (муджахадат). Некоторое время он пребывал в служении (итикаф) в мечети Омейядов. Затем он отправился в Иерусалим (Байт уль-Мукаддас). Там он большую часть времени проводил в мечети Купол Скалы, расположенной рядом с мечетью аль-Акса. В Иерусалиме была начата самая знаменитая книга имама аль-Газали «Воскрешение наук о Вере», которую он закончил в Дамаске. После возвращения а Дамаск аль-Газали совершил паломничество в Мекку и посетил могилу пророка Мухаммеда в Медине. В эти годы он написал наиболее значительные свои сочинения.
В 1106 году сын Низам аль-Мулька, Фахр аль-Мульк пригласил аль-Газали вернуться к преподаванию, аль-Газали начинает снова читать лекции в медресе Низамия в Нишапуре. В Нишапуре аль-Газали познакомился с шейхом Абу Али аль-Фармади, являющимся седьмым в цепочке (сильсиля) шейхов накшбандийского тариката. Под руководством и наставлением аль-Фармади он прошел все ступени (макам) суфизма.
