О дальневосточном конфликте на КВЖД у нас здесь в Европейской части страны вспоминают крайне редко. Наложилось еще и то, что как до 1929 г., так и после, СССР активно в своих интересах сотрудничал с различными силами в Китае и, руководствуясь правилами хорошего тона, кое-что из совместной истории пришлось "забыть".
А вот в конце 1920-х события на КВЖД стали довольно значимыми во внешнеполитической жизни страны, широко освещались и, кроме этого, достаточно насыщены интересными деталями для нас нынешних. Для начала, это была первая крупная войсковая операция РККА после окончания Гражданской войны с применением авиации, кораблей Дальневосточной (Амурской) флотилии, десантов и танков. Вдобавок, командованию РККА на Дальнем Востоке пришлось воевать против собственных "воспитанников" из Китая, где наши советники успешно работали как за несколько лет до конфликта, так и не один десяток лет после.
Под катом краткая историческая справка и фотографии. Все фото кликабельны.
С ЧЕГО ВСЕ НАЧАЛОСЬ
Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД) (построена в 1897-1903 гг., до 1917 года - Маньчжурская дорога) - железнодорожная магистраль, проходившая по территории Маньчжурии и соединявшая Читу с Владивостоком и Порт-Артуром напрямую с Транссибирской магистралью. Дорога построена русскими, принадлежала России и обслуживалась её подданными. Вокруг дороги существовала и охранялась зона отчуждения.
Мост КВЖД через приток Амура р. Сунгари
Станция КВЖД "Маньчжурия"
Тоннель Хинган
В результате всех перипетий 20-ого века к концу 1920-х статус дороги регулировался китайско-советскими соглашениями, заключенными при установлении дипотношений в 1924 году.
На станции КВЖД
Китайцы, придя в себя после гражданской войны, рано или поздно должны были попытаться изменить статус важнейшего инфраструктурного объекта в свою пользу. Деятельное участие в этом принимали многочисленные русские белогвардейцы, осевшие в Харбине, которые, мало того, что без симпатии относились к советским, так еще и вынуждены были зарабатывать себе на жизнь, служа в армиях различных китайских авторитетов.
Совместный русско-китайский персонал КВЖД
События, приведшие к военным действиям 1929 г, происходили с середины 1925 г. и привычно называются у нас "Провокации на КВЖД". Сюда входили многочисленные инциденты с задержаниями дипработников, налеты на административные зданий КВЖД, а также приграничные стычки.
Особое обострение вызвал приказ управляющего КВЖД М.Н. Иванова, в котором отмечалось, что с 1 июня 1925 г. подлежат увольнению все служащие дороги, не имеющие советского или китайского гражданства.
"Приказ был направлен, прежде всего, против эмигрантов, работавших в разных структурах железной дороги. В результате действий А.Н. Иванова 19 000 железнодорожников начали ходатайство о переходе в советское подданство главным образом из-за экономических соображений.
На китайской службе
Около тысячи эмигрантов отказались от советского подданства и взяли китайское. Еще около тысячи предпочли быть уволенными с КВЖД, чем принять то или иное подданство. Значительная часть эмигрантов, оставшихся без средств к существованию, пополнила ряды китайской армии.
В свою очередь, политика провоцирования конфликтных ситуаций на Китайской Восточной железной дороге, рассматриваемая, по выражению Н.И. Бухарина, как «революционный палец», запущенный в Китай, привела к конфронтации с местными китайскими властями."
Эвакуация сотрудников КВЖД из Харбина после захвата администрации дороги китайцами
Главные северные милитаристы в Пекине - групповое фото злейших врагов: 1) Чжан Цзолинь; 2) Чжан Цзунчан; 3) У Пэйфу; 4) Чжан Сюэлян (сын Чжан Цзолиня). 28.06.1926, Пекин, дворец Шуньчэн-вана.
"В июне того же года в Нанкине состоялось совещание Чан Кайши с бывшим послом Китая в Москве Чжу Чаоляном по вопросу о КВЖД, а в начале июля на совещании китайского генералитета, проходившем в Пекине под председательством Чан Кайши, было принято решение о захвате дороги. «Цель нашей программы - уничтожение неравноправных договоров», «красный империализм является более опасным, чем белый», - заявил Чан Кайши.
Советский журнал "Огонек", 1929 г.
Встреча освобожденных китайцами из плена служащих КВЖД в Москве
10 июля 1929 г. по приказу нанкинского правительства мукденские войска губернатора Маньчжурии Чжан Сюэляна захватили телеграф КВЖД по всей линии, закрыли торговое представительство и другие хозяйственные учреждения СССР. Местные власти отстранили советских служащих от исполнения обязанностей и заменили их белоэмигрантами. В ходе этой провокации были разгромлены профессиональные и кооперативные организации рабочих и служащих дороги, арестованы более 200 граждан СССР, а около 60 человек, в том числе управляющий и его помощник, были высланы за пределы Китая.
Одновременно Чжан Сюэлян привел в боевую готовность свои войска и отряды русских белоэмигрантов и придвинул их к советской границе."
Губернатор Маньчжурии Чжан Сюэлян на смотре своей авиации
13 июля 1929 г. советское правительство заявило протест по поводу этих незаконных действий и обратило внимание «мукденского правительства и национального правительства Китайской Республики на чрезвычайную серьезность положения, которое создано этими действиями».
После дипломатической пикировки, обоюдными отказами на невыполнимые требования, 20 июля произошел разрыв дипотношений между СССР и центральным нанкинским правительством.
Советские авиаторы со своим "рабочим инструментом"
Бойцы бронепоезда № 13 «Красный Уфимец» на охране советской границы
Сообщение австралийской газеты The Sydney Morning Herald о эскалации напряженности между красными и белыми русскими на границе и действиях китайцев по укреплению своей обороны на случай начала боевых действий
СИЛЫ СТОРОН
В.К. Блюхер, командующий ОДВА
6 августа 1929 года была образована Особая Дальневосточная Армия (ОДВА). Командующим назначен В.К.Блюхер, ранее успешно работавшим в Китае советником при армии Гоминьдана. Теперь ему предстояло сражаться против своих же подопечных.
Мониторы Амурской флотилии еще царской постройки приняли активное участие в боевых действиях
Конфликт на КВЖД с китайцами стал для нашей армии первым настоящим боевым столкновением после Гражданской войны. Как раз завершалась военная реформа за авторством М. Фрунзе, которая ввела территориально-милиционную систему в РККА. К 1928 г. количество некадровых частей в армии составило 58%. Это было время Первого пятилетнего плана. Страна прощалась со своим аграрным прошлым и спешно начинала индустриализацию. Можно, наверное, сказать, что с китайцами мы вышли воевать с революционным энтузиазмом, усиленным опытом Гражданской войны и первыми образцами советской военной техники.
Танк МС-1 (Т-18)
Гидросамолеты Амурской флотилии
Численность советских войск, принимающих участие на первом этапе конфликта в Сунгарийской операции составляла около 1100 чел., 9 танков (первое боевое применение отечественного танка МС-1), 15 бомбардировщиков, 6 гидросамолётов и корабли Амурской флотилии.
Китайцы окапываются перед боем
Китайцы имели многократное преимущество в живой силе повсеместно. В их рядах действовали отряды русских белогвардейцев. Имелось несколько разнотипных кораблей и вооруженных пароходов, бронепоезда, самолеты. Последние так и не приняли участия в боевых действиях "из-за погодных условий". Указывается наличие японского и европейского вооружения, а также присутствие иностранных советников. Основные силы Мукденской армии были сосредоточены на стратегических направлениях: вдоль железной дороги Хайлар - Маньчжурия; Чжалайнор, Хайлар, Цицикар - южнее Благовещенска, в устье реки Сунгари и в районе Турьева Рога.
Белые офицеры на службе у китайцев попадались достаточно часто. Не только в армии у Чжан Сюэляна. Нужно как-то было кормить свои семьи, а устроиться на работу в Китае было проблематично по многим причинам. Даже самые "мусорные" должности были недоступны из-за огромного количества нищих китайцев
БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ (кратко)
Действия Красной Армии носили характер упреждающих ударов в местах сосредоточения китайской армии. Были проведены 3 отдельные операции: атака Сунгарийской группировки (разделенного на 2 этапа - взятие Лахасусу и последующий поход на Фугдин, Манчжуро-Чжалайнорская операция и боевые действия у озера Ханка в Приморье.
Советский десант под прикрытием орудий речных мониторов. Полундра!
Сражение за Лахасусу началось 12.10.1929 в 6:10 с налета гидросамолетов на город и китайскую флотилию. Далее в бой вступают корабли Амурской флотилии, которые выводят из строя артиллерию китайской флотилии и высаживают десант. Китайцы уходят по реке вглубь страны и закрепляются в городе Фугдин. Десант продолжает движение вверх по р. Сунгари.
Советские авиаторы демонстрируют моды сезона осень/зима 1929 г.
Шеренги бравых китайцев с легкими вкраплением славянских глаз
Под знамя его Высокопревосходительства...этого, как его, прости Господи, черта желтолицего, не упомнишь их всех по прозвищам...Смиррррно!
Советский речной монитор Амурской флотилии «Сун-Ят-Сен». Корабль заложен в 1907 году на Балтийском заводе Санкт-Петербурга как бронированная речная канонерская лодка «Шквал».
Сутки спустя корабли Амурской флотилии были у Фугдина. Советское наступление началось 31 октября и 3 ноября, город взят. (Позже сделаю отдельный пост - люблю речные бои!) Завершился разгром Сунгарийской группировки. Соединения РККА вскоре покидают территорию Китая и возвращаются в Хабаровск.
У летчиков боевой настрой! Харизматичные лица с не менее внушительным пулеметом Льюиса
Боевые действия на Забайкальском направлении начались 17 ноября с Манчжуро-Чжалайнорской операции. Три советские дивизии и кавалерийская бригада наступают, чтобы перерезать железную дорогу между Далайнором и Хайларом и окружить маньчжурские войска в этом районе. 18 ноября в город вошли части ОКДВА. В тот же день благодаря поддержке авиации удалось занять станцию Манчжурия.
Советские танки МС-1
Самолёты Р-1 19-го авиационного отряда "Дальневосточный Ультиматум". На борту эмблема отряда - кулак и надпись "ННН’Аа!"
Советско-китайский конфликт на К.В.Ж.Д., 1929 год.
Один из китайских офицеров Вей Чанг-лин, погибший во время конфликта
В плен попал весь штаб Чжалайнор-Маньчжурской группировки во главе с Лян Чжуцзяном. Тяжелые бои с большими обоюдными потерями закончились 27 ноября разгромом маньчжурской группировки недалеко от известного в будущем озера Ханка. Дальнейшего преследования отступающего противника не было из-за нежелания обострений отношений с японцами. Советские войска, выполнив задачу, покинули Китай в течение нескольких дней.
РАЗВЯЗКА
Китайцы запросили переговоров и 22 декабря в Хабаровске состоялось подписание советско-китайского протокола о восстановлении положения на КВЖД. В мае 1930 года за победу в конфликте В.К. Блюхер награждён орденом Красной Звезды за № 1.
Настоящие боевые буряты! - военослужащие бурят-монгольского кавалерийского дивизиона
Участник тех событий К.К. Рокоссовский также отмечал роль бурят-монгольского дивизиона в предрассветном бою: "Особенно отличился дивизион в бою в районе юго-восточнее города Маньчжурия, когда многотысячная колонна генерала Ляна совершила попытку прорваться на восток. Поднятый по тревоге Бурятский дивизион, не дожидаясь подхода частей Кубанской бригады, первым смело атаковал рвущиеся на восток многочисленные колонны врага и, врубившись в его ряды, задержал их продвижение, а затем вместе с подошедшими кубанцами обратил врага в бегство. Этой атакой была завершена операция по разгрому маньчжурской группировки противника".
Участникам боевых действиях на КВЖД вручались довольно оригинальные награды – знак «Бойцу ОКДВА» (1930). Знак был учрежден Центральным советом Осоавиахима в начале 1930 года для воинов Красной армии и бойцов специальных отрядов, сформированных из членов Осоавиахима, в память об этих событиях и очень ценился на Дальнем Востоке.
Правитель Манчьжурии Чжан Сюэлян вскоре устроил мятеж против центральной власти. Затем неожиданно сдался и добровольно предстал перед судом. Чан Кайши смягчил наказание мятежнику и заменил десять лет тюремного заключения на домашний арест. Однако, поскольку из большой политики «Молодой маршал» должен был уйти навсегда, то сроки домашнего ареста не были оговорены.
1931 год, справа налево: Юй Фэнчжи (жена Чжан Сюэляна), В. Дональд (консультант Чжан Сюэляна, австралиец), Чжан Сюэлян, графиня Чиано (дочь Муссолини)
Последующие 40 лет Чжан Сюэлян оставался под домашним арестом; даже когда в 1949 году гоминьдановцы были вынуждены бежать с континента на Тайвань, Чан Кайши взял Чжан Сюэляна с собой и продолжал держать в Тайбэе в качестве своего личного пленника. Даже после смерти Чан Кайши в 1975 году свобода передвижений Чжан Сюэляна была ограничена, лишь в 1991 году президент Ли Дэнхуэй разрешил ему покинуть остров. Несмотря на многочисленные предложения вернуться в КНР, где он считался героем, Чжан Сюэлян улетел в Гонолулу, где и скончался в 2001 году от пневмонии на 101-м году жизни.
По отчетным документам в ходе всех боев на КВЖД наши войска потеряли убитыми, умершими от ран на этапах санитарной эвакуации 281 чел. (28% от общего числа потерь); ранеными, контужеными, обмороженными (без учета легкораненых, не нуждавшихся в госпитализации, и больных) - 729 чел. Пропало без вести 17 чел.
Наибольшие потери имели стрелковые части. Например за время боев 21-.я Пермская стрелковая дивизия потеряла 232 чел., из них убитыми и умершими от ран 48 чел. В 36-й стрелковой дивизии погибло и умерло от ран 61 чел.
Потери других родов войск были незначительными. Так, из общего числа людских потерь на кавбригаду пришлось 11 чел. убитых и 7 чел. раненых, на Дальневосточную флотилию - 3 чел.убитых и 11 чел. раненых (из них 3 чел. получили ранение в результате разрыва своего орудия на корабле во время стрельбы), на авиационные отряды, участвовавшие в боевых действиях, пришелся всего 1 раненый. Отсюда.
"После подписания Хабаровского протокола все военнопленные и арестованные в связи с конфликтом на КВЖД были отпущены на свободу, а советские войска выведены с территории Китая. Последний отряд вернулся в СССР 25 декабря 1929 года. Вскоре нормальная работа КВЖД была восстановлена.
Китайских военнопленных в Советском Союзе тщательно «обрабатывали». Среди них работали опытные политические работники, которые агитировали китайских солдат за советскую власть. На бараках красовались лозунги на китайском языке «Мы и Красная армия - братья!».
В лагере выходила стенгазета под названием «Красный китайский солдат». Уже через два дня 27 китайских военнопленных подали заявления о вступлении в Комсомол, а 1240 человек подали заявление с просьбой оставить их в СССР."
В 1931 Манчжурия была окончательно оккупирована Японией. В 1935 году после многочисленных провокаций в районе дороги, СССР продал КВЖД Маньчжоу-Го, чтобы потом в 1945 году вернуть ее себе, а потом снова подарить ее коммунистическому Китаю в политических целях вместе с Порт-Артуром в начале 1950-х.
Продолжение с редкими фотографиями:
С точки зрения международного права КВЖД должна была принадлежать РСФСР как правопреемнику царской России, поскольку была построена исключительно за счет русского государства. Тем не менее на КВЖД претендовали все, кому не лень — Китай, Япония, США, Франция и т. д.
В 1921 г. в Пекине по поводу КВЖД были начаты переговоры между Дальневосточной республикой и Китаем. После ликвидации ДВР, в 1922 г., переговоры продолжала делегация РСФСР. Советское правительство предлагало правильное и справедливое решение вопроса о КВЖД — установить совместное (на равных началах) управление этой железной дорогой.
31 мая 1924 г. было подписано «Соглашение об общих принципах для урегулирования вопросов между СССР и Китайской республикой». По этому соглашению устанавливалось совместное советско-китайское управление КВЖД.
Однако мукденский правитель Чжан Цзяо-лин заявил, что он не признает советско-китайского соглашения, поскольку оно затрагивает вопрос о КВЖД, находящейся на территории Маньчжурии, и требовал заключения специального договора СССР с маньчжурскими властями. Советское правительство, желавшее решить дело миром, согласилось начать переговоры с Чжан Цзяо-лином как с главою провинциального маньчжурского правительства. 20 сентября 1924 г. в Мукдене было подписано соглашение, аналогичное по содержанию Пекинскому (31 мая 1924 г.), но касавшееся главным образом КВЖД. Мукденское соглашение было санкционировано пекинским правительством.
Несмотря на эти принятые соглашения ситуация на КВЖД оставалась крайне напряженной. В немалой степени этому способствовало наличие в полосе дороги десятков тысяч белогвардейцев и просто бандитов, бежавших с территории СССР.
В 1925 г. мукденские власти в нарушение своих обязательств отказались уволить с КВЖД белогвардейцев, и только после настойчивых требований СССР было заключено соглашение о замене белогвардейцев советскими и китайскими гражданами, хотя осуществление этого соглашения и в дальнейшем саботировалось мукденскими властями во главе с Чжан Цзяо-лином.
В январе 1926 г. мукденскими властями был арестован управляющий КВЖД — советский гражданин. А в конце августа мукденские власти захватили речную флотилию КВЖД. В 1927 г. мукденские власти продолжали бесчинствовать: ими был произведен обыск в Союзе железнодорожников, а затем в советском торгпредстве в Харбине, закрыта контора советского общества «Транспорт» и т. д. В 1928 г. произошел захват телефонной станции КВЖД. В конце мая 1929 г. был произведен налет на генеральное консульство СССР в Харбине.
В начале июля 1929 г. на станцию Пограничная прибыло 10 эшелонов с китайскими войсками (до 6 тыс. человек), 44 орудия и 4 бронепоезда. Китайские солдаты стали грабить советских железнодорожных служащих и издеваться над ними. Среди бела дня солдатами была публично изнасилована 14-летняя девочка — дочь железнодорожного служащего.
Наконец, 10-11 июля китайцы захватили силой КВЖД. Руководящие советские работники на железной дороге были отстранены от должностей, произошли многочисленные аресты советских граждан в Маньчжурии.
Советское правительство отозвало из гоминдановского Китая всех своих дипломатических, консульских и торговых представителей, всех советских работников КВЖД. Гоминдановскому послу в Москве было предложено выехать из СССР. Железнодорожная связь с Маньчжурией была прервана.
Одновременно вдоль всей китайской границы начались набеги белогвардейских банд на советскую территорию. Причем действия банд в ряде случаев прикрывались регулярными китайскими войсками.
Приведу несколько примеров бандитских нападений на советскую территорию. В 3 часа утра 12 августа 1929 г. банда Дутова-Позднякова переправилась на лодках через Амур в районе Благовещенска, напротив китайского поселка Восемь Балаганов (китайское название Лобэй). Бандитов попытался перехватить пограничный катер, но с китайского берега по нему был открыт интенсивный огонь, и катер вынужден был отойти. Ему на помощь подошел монитор «Ленин». С 6 часов утра до 8 ч 20 м. «Ленин» вел артиллерийский огонь по китайскому берегу. После того как огневая точка противника была подавлена, монитор подошел к берегу и высадил небольшой десант. Десантники отогнали китайцев на 8 километров от реки, а затем вернулись обратно. Потери противника неизвестны, а у нас был один раненый — комвзвода Лихобабин.
Но, судя по всему, китайцы не унялись, и 13 августа Восемь Балаганов обстреливали уже мониторы «Ленин» и «Свердлов», а также бронекатера. На китайский берег был высажен 76-й полк.
После мобилизации местного населения в распоряжении Чжан Цзяо-лина оказалась Мукденская армия численностью около 300 тыс. человек и белогвардейские отряды общей численностью около 70 тыс. человек. В начале октября 1929 г. войска Чжан Цзяо-лина сосредоточились на четырех направлениях: в районах станций Маньчжурия, Хайлар, Цицикар; на благовещенском направлении; в районе устья рек Сунгари (Лахасусу, Фугдин) и в Приморье.
Для разгрома войск противника на советско-китайскую границу из Сибирского военного округа были переброшены: в Забайкалье, в район Даурия, — 18-й стрелковый корпус; в Приморье, в район Никольск-Уссурийский, — 19-й стрелковый корпус. Впоследствии в район Чита — Даурия были подтянуты 21-я и 12-я стрелковые дивизии, а в район сосредоточения Забайкальской группы — рота танков МС-1. ВВС Отдельной Дальневосточной армии к началу конфликта состояли из Забайкальской и Дальневосточной авиагрупп. В Забайкальскую авиагруппу входило около сорока самолетов, в основном Р-1. В составе Дальневосточной авиагруппы было 69 самолетов, большинство которых также составляли самолеты Р-1. Кроме того, в Дальневосточной группе имелось несколько бомбардировщиков ТБ-1 и истребителей «Мартинсайд».
Из этих войск приказом Реввоенсовета СССР от 7 августа 1929 г. была образована Особая Дальневосточная армия, в состав которой вошла также Амурская речная военная флотилия. Командующим Особой Дальневосточной армией был назначен кавалер четырех орденов Красного Знамени Василий Константинович Блюхер.
Китайцы создали на Сунгари довольно мощную военную флотилию. В состав Сунгарийской флотилии входили четыре канонерские лодки специальной постройки, пять вооруженных пароходов, военный транспорт «Ли-Чуань» (одна пушка калибра 50-47 мм) и плавбатарея «Дун-И», представлявшая собой несамоходную железную баржу с четырьмя 47-мм пушками, одним 40-мм автоматом, тремя бомбометами и двумя пулеметами.
Наибольшую ударную силу представляли, естественно, канонерки специальной постройки. Канонерская лодка «Кианг-Хенг» (она же «Киан-Хын», она же «Цзян-Хун») была построена в 1907 г. в Японии на верфи Кавасаки. Водоизмещение ее 565 т, паровая машина мощностью 950 л. с. позволяла развивать скорость хода 13 узлов; вооружение: одна 120/40-мм, одна 75-мм, 4— 47-мм пушки, 4 пулемета, 2 бомбомета.
Канонерская лодка «Ли-Дзи», бывшая германская канлодка «Оттер», построена в Германии в 1909-1910 гг. 20 марта 1917 г. захвачена у немцев китайцами. В начале 1920-х годов лодка была переведена на Сунгари. Водоизмещение ее 314 т, паровая машина мощностью 1728 л. с, скорость хода 15 узлов. Вооружение: две 88/30-мм и одна 52/55-мм пушки, три бомбомета.
Канонерская лодка «Ли-Суй», бывший германский пароход «Фатерланд», построен в Элбинге в 1902-1904 гг. Водоизмещение 280 т, паровая машина 450 л. с, скорость хода 13 узлов. Вооружение: одна 88/30-мм, две 75-мм, две 52/40-мм пушки и два бомбомета.
Канонерская лодка «Дзян-Пин» (она же «Tsim-Pei») построена в Шеттене в 1912 г. для Китая. Водоизмещение 140 т, паровая машина мощностью 500 л. с. давала скорость хода 12 узлов. Вооружение: две 75-мм, две 57/50-мм пушки и два бомбомета.
Вспомогательные пароходы «Дзян-Най», «Дзян-Тай», «Дзян-Пай» и «Дзян-Тунь» — это небольшие колесные пароходы, захваченные китайцами у русских в 1918-1928 гг. Вооружение их составляли одна-две пушки калибра 47-52 мм и два бомбомета.
Главная тыловая база Сунгарийской флотилии находилась в Харбине, операционная — в Лахасусу, зимняя — в Фугдине.
В состав советской Амурской флотилии входили четыре монитора, четыре канонерские лодки, три бронекатера и минный заградитель «Сильный». Большинство орудий мониторов и канонерских лодок в 1915-1916 гг. было отправлено на Балтику и там захвачено финнами. Поэтому с артиллерией в начале 1920-х годов на Амуре были большие проблемы и в некоторых башнях ставили деревянные стволы, аккуратно окрашенные и зачехленные. Тем не менее, китайцы что-то пронюхали, и их пропаганда утверждала, что все орудия на мониторах деревянные, за что китайцы позже и поплатились.
Монитор «Свердлов» был вооружен четырьмя 152/50-мм пушками в четырех башнях, двумя 76,2-мм зенитными пушками Лендера и одним 40-мм автоматом Викерса. Остальные мониторы имели по шесть 120/50-мм пушек.
Зенитное вооружение на мониторе «Красный Восток» состояло из двух 76,2-мм и одного 40-мм автоматов Виккерса, а на «Сунь Ятсене» и «Ленине» — из двух 40-мм автоматов Виккерса.
Канонерские лодки «Беднота», «Красное Знамя» и «Пролетарий» были вооружены двумя 120-мм пушками и одной 76-мм пушкой Лендера. (На «Пролетарии» взамен пушки Лендера стоял 40-мм автомат Виккерса). Канонерская лодка «Бурят» была вооружена двумя 75/50-мм пушками Кане.
В составе Амурской военной флотилии находился 68-й отдельный авиационный речной отряд — 14 гидросамолетов МР-1. Но фактически в конфликте участвовало только восемь машин. Причем четыре гидросамолета МР-1 базировались на авиаматке «Амур», переделанной из монитора «Вихрь».
С лета 1929 г. большинство кораблей Сунгарийской флотилии находились на рейде у города Лахасусу. В устье Сунгари было выставлено заграждение из 60 гальванических и гальваноударных мин. Мины были поставлены и на двух протоках, соединяющих Сунгари с Амуром. Выше минных полей были установлены боновые заграждения, которые почти полностью перекрывали плес реки и ее проток. В качестве дополнительного заграждения у входа в протоки стояли груженные камнем баржи, подготовленные в случае необходимости к затоплению.
Наши официальные источники утверждают, что еще в сентябре китайцы из Сунгари в Амур стали пускать плавающие мины.
Советское правительство приняло решение нанести решительный, но ограниченный удар по китайским войскам, находившимся в районе КВЖД. Боевые действия Особой Дальневосточной армии начались Сунгарийской наступательной операцией. Целью операции являлось уничтожение Сунгарийской военной флотилии и разгром китайских войск в районах городов Лахасусу и Фугдин. Задача разгрома лазасусской группировки китайцев и Сунгарийской флотилии была возложена на Амурскую военную флотилию с приданным ей 2-м батальоном Волочаевского стрелкового полка и на 2-ю стрелковую дивизию.
В ночь на 12 октября советские корабли подошли непосредственно к устью Сунгари и стали по диспозиции.
В 6 ч 12 м. мониторы «Ленин», «Свердлов» и «Сунь Ятсен» открыли огонь по кораблям Сунгарийской флотилии. Монитор «Красный Восток» начал обстрел береговых укреплений и батарей противника в районе деревень Могонхо и Чичиха. В течение 20 минут «Красный Восток» подавлял двухорудийную батарею противника в деревне Чичиха. Затем он перенес огонь на канонерскую лодку «Дзян-Пин» и спустя 10 минут потопил ее. На 20-й минуте боя монитор «Свердлов» потопил канонерскую лодку «Ли-Дзи», а через несколько минут меткими залпами повредил канонерскую лодку «Ли-Суй» и поджег пароходы «Дзян-Тай» и «Дзян-Най».
Повреждений «Свердлов» не получил, но в ходе стрельбы из строя по техническим причинам вышла система электропитания. На корабле погас свет. Прислуга орудий была вынуждена перейти на ручную подачу и наведение орудий. Но это не повлияло на ход боя.
Два снаряда с монитора «Сунь Ятсен» попали в пароход «Дзян-Тай» и вызвали взрыв его порохового погреба. Пароход, объятый пламенем, пошел ко дну. После этого артиллеристы «Сунь Ятсена» заставили замолчать плавбатарею «Дун-И».
С кораблей Амурской флотилии на берег высадился десант 2-й стрелковой дивизии. Выбив китайцев из прибрежных укреплений, десантные части, поддержанные огнем корабельной артиллерии, продвинулись к городу Лахасусу. Высадившийся первым 5-й стрелковый полк подошел к городу с северо-востока. 6-й стрелковый полк сломил сопротивление противника и глубоким маневром подошел к Лахасусу с юга. В город советские войска ворвались одновременно со всех сторон и завязали бой на улицах.
Между тем десант в составе 2-го батальона Волочаевского полка и взвода моряков, высадившись с минного заградителя «Сильный» в районе деревень Могонхо и Чичиха, сражу же перешел в наступление и, несмотря на противодействие противника, стремительным ударом выбил его из укрепленных позиций и прижал к реке Сунгари. К 15 часам десант, сломив сопротивление китайцев, овладел городом и крепостью Лахасусу.
Тральщики, протралив проход под правым берегом, дали возможность канонерским лодкам и бронекатерам выйти на Лахасусский рейд. В результате боя береговые укрепления вокруг Лахасусу были разрушены. По советским данным, китайцы потеряли 4 корабля, 200 человек были убиты, 98 взяты в плен. В качестве трофеев были взяты плавбатарея «Дун-И», четыре баржи, два мотокатера, 12 орудий, 13 бомбометов, 15 пулеметов и около трехсот винтовок. Около 2200 китайских солдат и разбежались по окрестностям.
После сражения у Лахасусу советское правительство предложило китайским властям вступить в переговоры, но получило отказ.
Китайцы начали сосредотачивать крупные силы в районе города Фугдин. Это был второй после Лахасусу мощный укрепленный район китайцев.
После боя у Лахасусу у китайцев остались лишь канонерская лодка «Киан-Хын», три вооруженных парохода («Дзян-Най», «Дзян-Тунь» и «Дзян-Ань») и вооруженный транспорт «Ли-Чуань», ушедшие во время боя вверх по Сунгари. Но сухопутных сил у Фугдина противник сосредоточил намного больше, чем у Лахасусу. К тому времени здесь находились 7-я и 9-я гиринские пехотные бригады, эскадроны 43-го кавалерийского полка, а также вооруженные дружины и отряд полиции. Сюда же срочно перебрасывались из города Сань-Син два кавалерийских полка и ряд других воинских частей. На всем пути от Лахасусу до Фугдина гоминдановцами были уничтожены все мосты, а в 14 км от Фугдина оборудованы довольно сильные артиллерийские позиции и линии окопов протяжением в 13 км. Укреплялся и сам город с расчетом на возможные уличные бои.
Реввоенсовет Особой Дальневосточной армии решил провести операцию по разгрому Фугдинского укрепленного района. Она возлагалась снова на Амурскую флотилию во взаимодействии со 2-й стрелковой дивизией, 5-м Амурским и 4-м Волочаевским полками.
Корабли флотилии, выделенные в эту операцию, были разделены на две группы. Первая, ударная, группа получила задачу прорваться на Фугдинский рейд и уничтожить корабли противника вместе с их базой. В состав этой группы вошли мониторы «Красный Восток» и «Сунь Ятсен», канонерские лодки «Красное Знамя», «Пролетарий», «Бурят», два тральщика, минный заградитель «Сильный» и бронекатер «Барс». Действиями ударной группы руководил командующий флотилией. Вторая группа должна была высадить десант в районе села Тузаки и быстрым комбинированным ударом занять город и крепость Фугдин. Во вторую группу входили монитор «Свердлов», канонерская лодка «Беднота», катера и пароходы транспортного отряда, имевшие на борту 5-й Амурский полк, два батальона 4-го Волочаевского полка и эскадрон кавалерии. Группой командовал командир 2-й стрелковой дивизии.
Монитору «Ленин» была поставлена самостоятельная задача: следовать за ударной группой, войти вместе с ней на Лахасусский рейд и высадить в городе корабельный десант, обеспечив таким образом тыл советских кораблей и частей, продвигавшихся вверх по Сунгари.
К 5 часам утра 30 октября корабли ударной группы заняли исходное положение на траверзе деревни Могохно. В 5 ч 30 м. они двинулись походным ордером: впереди группа тральщиков, за ними канонерские лодки «Бурят», «Красное Знамя», «Пролетарий», мониторы «Красный Восток», «Сунь Ятсен» и минный заградитель «Смелый». Последним шел монитор «Ленин». Тральщики одновременно с тралением делали промеры глубин и обвехование фарватера.
Войдя на Лахасусский рейд, «Ленин» высадил десант, который вступил в город Лахасусу.
Вторая группа кораблей начала движение в 8 ч 45 м. Впереди шел монитор «Свердлов», за ним канлодка «Беднота» и три парохода. Все они вели на буксире по три баржи. Строй замыкал пароход «Даурия» с баржой на буксире.
Корабли благополучно миновали перекат «Восьмерка». Здесь командование решило высадить десант не в деревне Тузаки, как планировалось, а подойти ближе к Фугдину. В 14 ч 30 м. на траверзе деревни Фанзятунь тральщики обнаружили заграждение, около которого маневрировали китайские корабли. Заметив советскую флотилию, они стали поспешно отходить вверх по Сунгари. В 15 часов наши тральщики и канонерки подошли к заграждению. В это время по ним открыла огонь канонерская лодка «Киан-Хын». Но снаряды ложились с большим недолетом. Командир бронекатера «Барс», подойдя к заграждению, установил, что оно состоит из семи затопленных барж с железными фермами на палубе и двух пассажирских пароходов, которые хотя и имели большой крен на правый борт, но еще находились на плаву. Между затопленными баржами обнаружились небольшие проходы. В связи с наступившей темнотой наши корабли приостановили движение и встали на якорь.
Рано утром 31 октября начался бой, который продолжался весь день. С рассветом советские бронекатеры и тральщики произвели разведку и траление. По протраленым проходам двинулись остальные корабли. Китайцы с укреплений в селении Гирин обстреляли наши корабли артиллерийским и минометным огнем. Тральщики вынуждены были лечь на обратный курс, а китайцы перенесли огонь двух своих батарей на канонерки «Красное Знамя» и «Пролетарий», которые, в свою очередь, также открыли артиллерийский огонь по противнику. Но подавить огонь китайских батарей канонеркам не удалось, и они вынуждены были отойти. Тогда в бой вступили мониторы.
Десантный батальон, высаженный минным заградителем «Сильный», начал в 13 часов наступление в сторону Фугдина. Китайцы отчаянно сопротивлялись. В 15 часов на берег высадились 5-й стрелковый полк и кавалерийский эскадрон, которому предстояло глубоким обходом Фугдина отрезать пути отступления противника. Десантные части успешно продвигались вдоль берега и, несмотря на серьезное сопротивление китайцев, к шести часам вечера заняли восточную окраину Фугдина. Приблизительно в это же время остальные советские части заняли западную часть города. Китайцы отступали, отчаянно сражаясь за каждую улицу. К восьми часам вечера весь город был занят советскими частями.
В бою 31 октября гидросамолеты 68-го отряда совершили девять боевых вылетов в районе Фугдина. Два самолета МР-1 потопили канонерскую лодку «Киан-Хын». У китайцев во всей Маньчжурии имелось только пять самолетов типа «Бреге», они ни разу за все время конфликта не появлялись над полем боя.
Ликвидировав группировку противника в районе Фугдина, советские войска и корабли вернулись в Хабаровск. 6 ноября все участвовавшие в операции суда прибыли в Осиповский затон. Только монитор «Красный Восток» сел на мель на Амуре, в 150 метрах от китайского берега, попытка снять его с мели не удалась, и монитор вместе с экипажем пришлось оставить там на зимовку.
Наиболее серьезное в ходе этого конфликта наступление советских войск было проведено в районе железнодорожных станций Далайнор и Маньчжурия. Целью Далайнор-Маньчжурской операции являлся разгром забайкальской группировки противника, располагавшейся в двух укрепленных районах — у станции Далайнор и у станции Маньчжурия. Общая численность китайских войск в этих районах составляла 15-17 тысяч человек.
Для разгрома этой группировки была создана Забайкальская группа Отдельной Дальневосточной армии в составе 21-й Пермской стрелковой дивизии, 5-й кавалерийской бригады, Бурят-Монгольской кавалерийской дивизии, отдельной танковой роты, 6-го и 25-го авиаотрядов, 26-й бомбардировочной авиаэскадрильи, 18-го артдивизиона корпусной артиллерии, 18-го саперного батальона и одной железнодорожной роты. Всего группа насчитывала 6091 штык и 1599 сабель при 88 орудиях, 32 самолетах, трех бронепоездах и девяти танках Т-18 (МС-1). (Осенью 1929 г. в район Читы прибыло десять танков Т-18, один их которых был сильно поврежден при разгрузке и разобран на запчасти для ремонта остальных танков). Командовал Забайкальской группой С. Вострецов при общем руководстве В.К. Блюхера.
В районе станции Далайнор гоминдановцы выстроили полевые укрепления. Дорогу на Абагайтуевский перерезали три линии окопов полного профиля, между которыми были надежные блокгаузы с перекрытиями из рельсов и шпал, засыпанные сверху метровым слоем земли. С южной и восточной сторон имелось только две линии окопов, а с восточной местами вообще одна. На направлении главного удара китайцы вырыли трех-четырех-метровые противотанковые рвы глубиной до 2,5 метра, чтобы заградить путь советским танкам и бронемашинам. Ключевой позицией в этом районе была высота 269,8, прикрывавшая подступы к станции с востока.
Наступление было начато 17 ноября 1929 г. К вечеру 20 ноября наши войска разгромили китайскую группировку в районе станций Маньчжурия и Далайнор. Советские войска захватили в плен свыше 8 тысяч солдат и 300 Мукденской армии. Только личным составом 35-й стрелковой дивизии в период боев с 17 по 19 ноября были взяты в плен 42 офицера и 998 солдат противника. Там же после окончания боевых действий были захоронены 1035 убитых китайских солдат и .
Преследуя остатки разбитых частей Мукденской армии, советские войска 27 ноября 1929 г. заняли Хайлар.
Большое впечатление на китайцев произвели наши танки МС-1, хотя действовали они довольно бестолково. Ни один китайский снаряд не попал в наши МС-1. Лишь одна машина была повреждена ручными гранатами. Выяснилось очень слабое действие 37-мм осколочного снаряда танковой пушки. Поэтому в дальнейшем руководство РККА решило перевести все танковые и противотанковые пушки с калибра 37 мм на 45 мм.
На советское командование большое впечатление произвели 81-мм минометы Стокса-Брандта (созданные по схеме мнимого треугольника), интенсивно применявшиеся китайцами. Немедленно несколько трофейных минометов отправили на наши полигоны. Замечу, что до этого у нас для минометов использовались принципиально иные схемы (в основном глухая схема, унитарный ствол и т. д.). На базе китайского 81-мм миномета группой «Д», под руководством Н.А. Доровлева, был создан в 1931 г. первый советский миномет по схеме мнимого треугольника.
С некоторой натяжкой можно сказать, что конфликт из-за КВЖД был первой локальной войной, проведенной Советским Союзом.
В конфликте в среднем за октябрь—ноябрь 1929 г. участвовали 18521 советский боец и командир. Потери были умеренные: убиты 143 человека, пропали без вести 4 человека, ранены и контужены 665 человек. Основные потери понесли стрелковые части. Кавалерия потеряла 11 человек убитыми и 7 были ранены. Амурская флотилия не имела ни одного убитого и лишь четверых раненых, да и то трое из них получили ранения при разрыве собственного орудия при стрельбе. В авиационных отрядах, участвовавших в боевых действиях, одного ранили.
1 декабря 1929 г. маньчжурское правительство Чжан Цзяо-лина вынуждено было начать переговоры о мире, а 22 декабря в Хабаровске состоялось подписание советско-китайского соглашения о восстановлении прежнего положения на КВЖД. После этого советские войска были отведены из Маньчжурии.
Несколько слов стоит сказать и о международной реакции на конфликт. США и Франция встали на сторону Китая и подстрекали его к продолжению боевых действий. Уже в ходе переговоров в Хабаровске США предложили свои услуги в качестве посредника. На что советское правительство в официальной ноте высказало удивление: почему США, не установившие дипломатических отношений с СССР, считают уместным обращаться к советскому правительству с «советами». Но самой важной для СССР была, разумеется, позиция Японии.
В последующие годы по вполне понятным причинам советские историки утверждали, что де японцы поддерживали китайцев. Но вот в секретной сводке ОГПУ по Дальнему Востоку от 22 июня 1929 г. сказано: «Японский консул в Маньчжурии Кавамото в разговоре с управляющим дороги ст. Маньчжурия, интересуясь, действительно ли советские учреждения, в том числе и Забайкальской железной дороги, эвакуируются из Маньчжурии, говорил, что китайцев нужно проучить и что советским войскам нужно скорее занять дорогу».
В другой сводке ОГПУ отмечалось: «Настроение китайских солдат неважное, наблюдаются случаи дезертирства. Подкрепления прибывают слабо, так как японцы препятствуют пропуску воинских эшелонов через Чаньчунь».
Эти, а также ряд других эпизодов, говорят о том, что Япония держала в конфликте нейтралитет, благожелательный для СССР.
|
Летом 1928 Чан Кайши завершил объединение Китая под своим началом и перевел столицу в Нанкин . Нанкинское правительство было признано великими державами , в том числе СССР, как центральное правительство Китая. В то же время Маньчжурия фактически оставалась под контролем сына Чжан Цзолиня - Чжан Сюэляна . Чжан Цзолинь одно время получал от японцев товары и оружие, но в решил порвать с ними и был убит . Чжан Сюэлян присоединился к Чан Кайши, чтобы пользоваться его покровительством в отношениях с японцами (он отказался платить Японии по займам отца). Именно силы Чжан Сюэляна были непосредственными участниками боевых действий против СССР. Советская сторона считала, что к агрессии его подтолкнул Чан Кайши, которого, в свою очередь, вынуждали на это русские эмигранты-белогвардейцы и правительства западных держав, желающие испытать боевые качества Красной армии и ослабить позиции СССР в регионе. Hезадолго до этого в 1927 году был проведён ряд враждебных акций против советских посольств и торговых представительств в Великобритании, Германии, Польше и Китае. Таким образом конфликт на КВЖД рассматривался советской стороной как часть большого заговора империалистов против СССР. На Западе утверждали, что истинная причина захвата дороги китайцами заключалась в том, что КВЖД под управлением Советов начала приносить намного меньше прибыли, что опустошало китайскую казну. Так, в 1924 году доход КВЖД составлял 11 миллионов рублей, в 1926 г. - почти 20 млн руб., а начиная с 1927 года прибыли дороги начали неудержимо падать. В 1927 г. - меньше 10 млн рублей, в 1928 году - менее 5 млн руб., хотя канадские и американские эксперты утверждали, что КВЖД способна приносить до 50 млн золотых рублей ежегодно . Силы сторонНаходящаяся под командованием Чжан Сюэляна Мукденская армия насчитывала 300 000 человек, кроме того, в приграничном районе находились до 70 тыс. белогвардейцев и 11 кораблей Сунгарийской речной флотилии. Основные силы были сосредоточены следующим образом : Советские войска насчитывали лишь 16 481 человек и 9 танков, однако были лучше вооружены и подготовлены. На стороне китайских войск белогвардейцы, как следует из отчета РОВС , не воевали, хотя отдельные белые отряды совершали безуспешные рейды на советскую территорию . Хронология событий Начальный этапНачиная с декабря 1928 года маньчжурские власти начали предпринимать попытки по захвату КВЖД. После пропагандистской кампании в прессе 22 декабря 1928 года китайская полиция Харбина захватила телефонную станцию КВЖД . Барражировали аэропланы, в районе станции Пограничной были установлены мощные прожектора. Под Благовещенском были проведены артиллерийские учения. Приграничные районы в Китае охватила паника - жители были уверены в скором советском вторжении. Перед началом боевых действий, под руководством Григория Салнина была подготовлена и направлена на китайскую территорию разведывательная группа Разведывательного управления Генерального штаба РККА из четырёх человек, которая при содействии со стороны китайских коммунистов из военной организации города Цицикара в течение 9 дней действовала на китайской территории и вернулась, успешно выполнив поставленные перед ней задания В полосе отчуждения КВЖД проживало большое число советских граждан, которые обслуживали дорогу. С началом конфликта часть из них перешла на сторону китайцев. Но многие начали вести борьбу с китайскими властями. Мирными формами борьбы были самоувольнение по призыву советского профсоюза КВЖД и распространение пропагандистских листовок. За период с 10 июля по 31 декабря 1929 года с КВЖД уволились 1689 человек . Китайские власти арестовывали советских агитаторов. Например, была арестована 20-летняя студентка Н. А. Алещенко, которая в ночь с 6 на 7 августа 1929 года расклеивала листовки с призывами к рабочим и служащим КВЖД к забастовкам . Советскими молодыми активистами применялись также насильственные методы борьбы - диверсии , убийства полицейских и лиц, которые были лояльны китайской власти . Китайские власти самовольно уволившихся рабочих и служащих дороги, а также обвиненных во вредительстве и распространении советских агитматериалов, отправляли в концлагерь Сумбэй около Харбина . Многие служащие дороги пережидали конфликт, уволившись по болезни, причем наиболее осторожные даже временно уехали из Маньчжурии . Сунгарийская наступательная операцияКитайские солдаты, добравшись до Фугдина , принялись за грабежи магазинов и убийства гражданских лиц. В то же время Красная армия захватила крупные военные склады, в том числе большое количество продовольствия, но жалоб на её действия от гражданских лиц не поступало. Существовала опасность, что китайские войска могут превзойти советские по численности в соотношении 3 к одному, поэтому командование Красной армии приняло решение начать наступательную операцию, чтобы разгромить противника до того, как он соберется с силами. Была выпущена директива, согласно которой советская сторона отказывалась от каких-либо территориальных притязаний и намеревалась только разгромить армии милитаристов и освободить заключенных. Был сделан особый упор на то, что гражданские строения и организации не будут подвергаться нападению. Вопреки ожиданиям мукденских властей и их западных союзников моральный дух красноармейцев был весьма высок. Политработники разучивали с солдатами специально сочиненные песни: Вьются рельсы вдалеке Также в ходу были частушки: Чан Кайши всегда воюет, Показала свою прыть Метко бьют винтовки наши, Советское наступление было направлено на два укрепленных региона с центрами в Маньчжоули (Manzhouli) и Чжалайноре (Zhalainuoer). В этих районах китайцы прорыли многие километры противотанковых рвов и построили укрепления. Наступление в ходе Мишаньфусской операции началось в ночь на 17 ноября . Мороз стоял около −20 °C. Чтобы обеспечить эффект внезапности, были предприняты все меры к должной маскировке. Оперативная группа под командованием Д. С. Фролова перешла государственную границу, преодолела вал Чингисхана и, пройдя незамеченной свыше 30 километров, захватила рудник Беляно в 8 км южнее города Маньчжурия , а затем перекрыла дороги и заняла господствующие высоты южнее и западнее города; одновременно с севера к городу подошла группа Стрельцова. Кольцо окружения замкнули подошедший с востока 106-й стрелковый полк и Бурятский кавалерийский дивизион. Вслед за этим шесть советских самолётов нанесли удар по военным объектам в городе (были разбиты казармы и выведена из строя радиостанция), а три самолёта сбросили бомбы на крепость Любенсянь, вызвав здесь пожары. Воспользовавшись замешательством противника, одна из стрелковых рот группы Стрельцова под прикрытием огня артиллерии и пулемётов ворвалась в китайские окопы на северной окраине города . Поскольку советская кавалерия перерезала железную дорогу у Чжалайнора, китайские войска не могли ни отступить по ней, ни получить подкрепления. В ночь с 17 на 18 ноября 1929 года противник предпринял попытку прорыва из города на юг, в результате Бурятский кавалерийский дивизион оставил высоту 444.88 и отступил к разъезду Абагайтуй. С целью исправить положение, командир 21-й стрелковой дивизии П. И. Ашахманов на 4 грузовиках спешно перебросил в район Беляно прибывшие из Читы подкрепления: одну роту 61-го Осинского стрелкового полка и команду пеших разведчиков, которые контратаковали и отбросили противника . В этот же день, бойцы 35-й и 36-й стрелковых дивизий РККА при поддержке танков МС-1 сумели сломить сопротивление противника прежде, чем замеченные с воздуха подкрепления успели подойти. Город Чжалайнор был взят, несмотря на инженерные укрепления и ожесточённое сопротивление китайских войск . Когда советские части вошли в Чжалайнор, город находился в состоянии хаоса. Все окна выбиты, на улицах - брошенное военное имущество. Хабаровский протокол19 ноября поверенный по иностранным делам Цай Юньшэн направил телеграмму представителю Наркоминдела в Хабаровске А. Симановскому о том, что два бывших сотрудника советского консульства в Харбине отправляются в сторону фронта Пограничная-Гродеково и просят, чтобы их встретили. 21 ноября двое русских - Кокорин, прикомандированный к немецкому консульству в Харбине с тем, чтобы помогать советским гражданам после разрыва дипломатических отношений с Китаем, и Нечаев, бывший переводчик КВЖД, - перешли на советскую сторону в районе станции Пограничная вместе с китайским полковником. Кокорин передал советским властям послание Цай Юньшэна, что тот уполномочен мукденским и нанкинским правительством приступить к немедленным мирным переговорам и просит СССР назначить официальное лицо для встречи с ним. 22 ноября Симановский передал им ответ советского правительства, и три посланника направились назад в Харбин. В ответной телеграмме было сказано, что СССР готов пойти на мирное урегулирование конфликта, но считает невозможным вступать в переговоры на прежних условиях, которые были оглашены через МИД Германии 29 августа, пока Китай не признает статус кво на КВЖД на основе Пекинского и Мукденского соглашений 1924 года, не восстановит в должности советского управляющего дорогой и не отпустит всех арестованных. Как только СССР получит подтверждение выполнения данных условий, все китайские заключенные, попавшие под арест в связи с конфликтом на КВЖД, также будут отпущены, а советская сторона примет участие в мирной конференции. Чжан Сюэлян выразил согласие - его ответ пришел в Наркоминдел 27 ноября. М. М. Литвинов ответил в тот же день и попросил Чжан Сюэляна направить своего представителя в Хабаровск. 3 декабря 1929 года Цай Юньшэн и Симановский подписали предварительное соглашение. 5 декабря Чжан Сюэлян телеграммой подтвердил согласие с его условиями. 13 декабря Цай Юньшэн прибыл в Хабаровск. Было объявлено, что полномочия Люй Чжунхуа как президента КВЖД прекращаются с 7 декабря. Симановский объявил, что советское правительство назначает генеральным управляющим дороги Ю. В. Рудого. С китайскими военнопленными хорошо обращались и хорошо кормили, с ними проводилась агитационно-разъяснительная работа. Раненым и больным военнопленным оказывали медицинскую помощь . На бараках были вывешены лозунги на китайском языке «Мы и Красная армия - братья!». В лагере выходила стенгазета под названием «Красный китайский солдат». Уже через два дня 27 китайских военнопленных подали заявления о вступлении в комсомол, а 1240 человек подали заявление с просьбой оставить их в СССР. Конфликт на КВЖД резко ослабил белую эмиграцию в Маньчжурии. Советские войска в ходе операции арестовали и вывезли в СССР много активных белоэмигрантов. Согласно справке ОГПУ от 31 июля 1930 года из Маньчжурии в СССР было увезено 244 белых: 96 подданных Китая, 129 апатридов и 19 советских граждан . Большинство их было казнено несмотря на гражданство. В той же справке ОГПУ сообщено, что из этих 244 белых были расстреляны 153 человека (59 китайских подданных, 90 апатридов и 4 советских гражданина), 74 осуждены на различные лагерные сроки, 16 находились под следствием и только один человек освобожден . После завершения конфликта советская сторона провела масштабную чистку персонала КВЖД. Лица, уволившиеся с дороги в период конфликта, были восстановлены в должности, им было возвращено казенное жилье и выплачено жалованье за период с момента увольнения до момента восстановления в должности . Если они отказывались от восстановления в должности, то получали выходное пособие . Согласно Хабаровскому протоколу были уволены без выплаты «заштатного» пособия все лица, принятые на КВЖД в период конфликта . Согласно распоряжению от 29 сентября 1930 года были уволены за двойное гражданство советские граждане, которые в период конфликта приняли китайское подданство . Память
Также, все участники боевых действий на КВЖД были награждены металлическим нагрудным знаком участника боевых действий на КВЖД . При этом, бойцы РККА и Дальневосточной военной флотилии, принимавшие участие в боевых действиях, а также отличившиеся бойцы отрядов Осоавиахима, обеспечивавшие охрану тыла действующей армии, получили нагрудный знак с надписью «Бойцу ОКДВА. ОСОАВИАХИМ», а участвовавшие в боевых действиях пограничники Краснознамённой пограничной охраны Дальневосточного края - знак с надписью «ОСОАВИАХИМ. Бойцу КПО ДВК. КВЖД» . На железнодорожной станции Отпор был установлен памятник К. Д. Запарину - командиру взвода, выпускнику Омского пехотного училища имени М. В. Фрунзе , который уничтожил гранатами блиндаж противника, но был ранен, захвачен в плен и жестоко убит китайцами |
Аннотация:
Конфликт 1929 на КВЖД остаётся слабо изученной страницей советско-китайских отношений. В советской и гоминьдановской историографии эти события трактовались с противоположенных позиций. Взаимные обвинения сторон были явно идеологизированы и часто далеки от реальности. По мнению автора статьи, Коминтерн и СССР фактически не использовали своё влияние на КВЖД для насаждения коммунистического движения в Маньчжурии. А стратагема Чан Кай-ши имела целью не захват территорий СССР, а использование путём «революционной дипломатии» противоречий великих держав и превращение установленного китайским правительством контроля над дорогой в начало ликвидации системы неравноправных соглашений. Но предпринятые Нанкином действия привели к резкому ухудшению отношений с СССР, переходу конфликта в военную фазу. В итоге, плодами советско-китайской конфронтации воспользовалась Япония, получившая через несколько лет контроль над КВЖД.
Историография событий: точки зрения
Отечественная историография советско-китайских отношений во второй половине 1920х во многом повторяет официальную версию советских властей, сформулированную накануне и в ходе конфликта 1929 на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД). Наиболее крайнюю точку зрения можно обнаружить в исследовании В. Душенькина, который утверждал, что Нанкинское правительство во главе с Чан Кай-ши и Мукденское правительство, возглавляемое Чжан Сюэ-ляном, сознательно провоцировали войну, организуя провокации на границе. При этом СССР терпеливо пытался образумить китайскую сторону и делал все возможное для того, чтобы избежать войны. Далекоидущие планы Чан Кай-ши, подчеркнул этот автор, состояли в том, чтобы, вторгшись на советскую территорию в районе озера Байкал, разрушить железнодорожные туннели и перерезать транспортное сообщение между Западной и Восточной Сибирью. Итогом этой операции должно было стать отторжение и поглощение советского Дальнего Востока.
Современные российские историки более осторожны в оценке мотивов, которыми руководствовалось правительство Китая, и не настаивают на том, что Чан Кай-ши стремился к вторжению на территорию СССР. Тем не менее, они утверждают, что именно китайская сторона несла полную ответственность за резкое ухудшение двусторонних отношений. Н. Аблова, например, указывала на провокации на советско-китайской границе, необоснованные репрессии против советских организаций в Маньчжурии и советских служащих КВЖД. Сам же факт захвата дороги в нарушение действовавших международных соглашений, по ее мнению, не оставлял для СССР иного выбора, кроме использования военных средств для разрешения конфликта. Сходных позиций придерживаются и другие российские историки, отмечавшие, что открытие военных действий против Китая было спровоцировано действиями китайской стороны, которая несет полную ответственность за последствия конфликта.
Наряду с этим, некоторые российские ученые предлагают более тонкий подход к проблеме, ставя ее в общий контекст националистической внешней политики Нанкина, направленной на восстановление суверенитета Китая. При этом они резонно отмечают, что враждебность, проявляемая правительством Чан Кай-ши именно к Советской России, была реакцией на избранный СССР внешнеполитический курс на поддержку тех оппозиционных сил в Китае, которые пытались свергнуть Нанкинское правительство. А методы, использованные китайской стороной для возвращения КВЖД Китаю, в итоге побудили Москву принять решение о прекращении дипломатических усилий и использовании военной силы. В некоторых современных общих работах по истории внешней политики СССР отмечается, что провокации белогвардейцев и маньчжурских войск в приграничных районах стали лишь «предлогом» для принятия решения о военном вторжении на территорию Китая. При этом у читателя может сложиться впечатление, что продолжение дипломатических усилий для разрешения конфликта явилось бы более продуктивной позицией.
С точки зрения тайваньских авторов (хотя, в исследованиях историков Китайской республики нет работ, достаточно подробно освещающих интересующие нас события), стремление Нанкина ликвидировать систему полуколониальной зависимости, частью которой являлась КВЖД, было вполне оправдано. Однако это естественное требование натолкнулось на оппозицию со стороны СССР, который не только всеми силами хотел удержать КВЖД под своим контролем, но и превратить Маньчжурию в базу подрывной деятельности в Китае. Другие тайваньские историки, стремясь быть более объективными, отмечали, что мотивы, которыми руководствовался Чан Кай-ши, не ограничивались желанием возродить попранный суверенитет Китая, но включали и намерение поставить автономную Маньчжурию под более прочный контроль Центрального правительства, воспользовавшись ситуацией национального подъема в связи с возможной военной конфронтацией с СССР.
Историки КНР, подобно их тайваньским коллегам, нередко характеризуют советскую политику в Маньчжурии как продолжение, в сущности, империалистического курса, который проводила в Китае царская Россия. Они указывают, что СССР желал упрочить свой контроль над китайской территорией, тем самым ущемляя суверенитет Китая. По их мнению, СССР исходил из эгоистичных соображений, проистекавших из его понимания интересов России. В то же время Китай стремился к укреплению своего суверенитета, а Нанкинское правительство исходило из необходимости соблюдения национальных интересов Китая, что и стало главной причиной конфликта. Наряду с этим, некоторые историки признают, что именно китайская сторона провоцировала ухудшение отношений, поскольку Чан Кай-ши полагал, что переход конфликта в военную фазу неизбежно приведет к войне между СССР и великими державами, что будет только на руку Китаю.
Отдельные авторы КНР таким образом раскрывали причины, приведшие к советско-китайскому конфликту: «Инцидент 1929 на КВЖД был результатом действий Чан Кай-ши и, в итоге, отношения между двумя странами были разорваны». В прочих работах признается, что СССР стремился к мирному урегулированию конфликта, однако именно Китай, заняв неуступчивую позицию, в сущности, провоцировал жесткий ответ со стороны России. В монографии, посвященной роли Советской России в китайской революции, предыстория и суть конфликта изложены таким образом: «Нанкинское правительство отказалось от соблюдения условий договора 1924, вооружённым путём вернуло контроль над КВЖД, подвергло аресту советских служащих дороги и, таким образом, спровоцировало конфликт. Это явилось продолжением антисоветской политики, которую Нанкин стал проводить с декабря 1927, и стало ещё одним конкретным проявлением его антисоветского и проимпериалистического курса. Ответные действия, предпринятые СССР, были необходимы и неизбежны».
В некоторых исследованиях историков КНР отмечается, что созданная во исполнение договора 1924 система управления дорогой явно ущемляла права и интересы китайской стороны. Но именно действия Чжан Сюэ-ляна и поддержавшего его Чан Кай-ши явились нарушением существовавших соглашений и создали, тем самым, необходимый предлог для проведения СССР «карательной» операции против Китая. Примерно такой же позиции придерживается в своем обстоятельном исследовании истории отношений между СССР и Китайской республикой видный историк КНР Би Хэн-тянь. Он подчеркнул, что базовой причиной конфликта явилась созданная после заключения договора 1924 система управления КВЖД, которая была явно несправедлива и не отвечала интересам Китая. При этом он признал, что именно китайская сторона ответственна за нарушение действовавших международных договоров. Действия же Чан Кай-ши, предпринятые им для реализации целей «революционной дипломатии», отличались непоследовательностью, поскольку удар был направлен именно против СССР, а не империалистических держав, которые оценивались как несоизмеримо более сильный противник. Очевидно, таким образом, что подавляющее большинство современных историков КНР возлагают ответственность за возникновение конфликта именно на китайскую сторону, которая предпочла мирным переговорам вооружённый путь возвращения КВЖД под свой контроль.
В западной историографии событий также можно встретить две противоположенные точки зрения. Первая из них представляет СССР в роли агрессора, стремившегося отстоять свои «империалистические» интересы. В работе Б. Эллемана, посвященной военной истории Китая, подчеркивается, что Чан Кай-ши искренне полагал, что «красный империализм» являлся основной угрозой для суверенитета Китая и в этом смысле действия китайского правительства по захвату КВЖД для устранения этой угрозы, были вполне оправданными. В исследовании же О. Клабба по истории советско-китайских отношений в XX в., напротив, отмечалось, что решение Чан Кай-ши поставить КВЖД под китайский контроль было итогом стратегического анализа международной ситуации, который привёл его к выводу о том, что Советская Россия была наиболее слабым потенциальным противником по сравнению с прочими великими державами. За этим последовали действия китайской стороны, которые можно счесть нарушением не только советско-китайских соглашений, но и норм международного права. Наряду с этим, отмечал американский историк, Мукденское правительство стояло за организованными белогвардейским движением военными провокациями против границ СССР и массовыми репрессиями против советских служащих дороги и живших в районе КВЖД советских граждан. В мае 1929, под предлогом прекращения подрывной деятельности и в нарушение норм международного права, был совершён налет на консульство СССР в Харбине, хотя выдвинутые китайской стороной обвинения так и не были убедительно подтверждены.
Таким образом вырисовывается круг вопросов, которые нуждаются в прояснении: насколько обоснованными были обвинения, которыми стороны обменивались накануне и в ходе конфликта; каковы были истинные, а не предъявленные внутреннему и международному общественному мнению мотивы, которыми они руководствовались; какая из сторон была заинтересована в первую очередь в провоцировании напряженности, а также в чем состояли основные черты стратагемы, сформулированной Чан Кай-ши накануне и в ходе конфронтации.
Эскалация напряженности на КВЖД
1927 стал временем драматичных перемен во внутриполитической ситуации в Китае и в советско-китайских отношениях. К весне этого года стало очевидно, что южное гоминьдановское правительство близко к победе в гражданской войне между Югом и Севером и осуществлению своего стратегического плана по установлению контроля над всем Китаем. В руки южан перешли Ухань, Нанкин, а затем и Шанхай. Но этому сопутствовало усиление трений как в самом Гоминьдане , так и между соратниками по единому фронту - китайскими националистами и коммунистами. Итогом этих противоречий стал распад единого фронта и приход к власти Чан Кай-ши, который образовал Нанкинское правительство, объявившее себя центральным правительством страны. Чан возлагал ответственность за начавшуюся гражданскую войну, на этот раз между КПК и Гоминьданом, на коммунистов и стоявший за ними Коминтерн, а, следовательно, на СССР. В ситуации резкого ухудшения советско-китайских отношений, в нарушение норм международного права и советско-китайских соглашений 1924, дипломатические учреждения России в Китае подверглись нападениям со стороны центральных и местных китайских властей. Под предлогом того, что представительства СССР были базой поддержки китайских коммунистов, что, впрочем, соответствовало действительности, в апреле 1927 были совершены налеты на консульства в Пекине и Шанхае, а в декабре осаде и разгрому было подвергнуто консульство в Гуанчжоу, причём некоторые из его работников были казнены.
В течение 1928 серьезные изменения произошли и в ситуации в самой Маньчжурии. В июне в результате покушения, организованного японской разведкой, был убит Чжан Цзо-линь, и к власти в регионе Трёх восточных провинций (Маньчжурия) пришел его сын Чжан Сюэ-лян, решивший пойти на сотрудничество с Нанкинским правительством во главе с Чан Кай-ши. К середине 1928 Нанкин сумел установить контроль над основными регионами Китая, а уже в декабре того же года новый правитель Маньчжурии официально признал Нанкинское правительство в качестве центрального правительства Китая. В этой коренным образом изменившейся военно-политической ситуации, Советская Россия вновь оказалась на стороне антиправительственных сил. Но если ранее СССР поддерживал борьбу Гоминьдана против центрального Пекинского правительства, с которым Россию связывали дипломатические отношения, то на этот раз Москва оказала поддержку китайским коммунистам, вступившим на путь вооруженной борьбы против Нанкина. Все эти обстоятельства самым непосредственным образом воздействовали на ситуацию в районе КВЖД и способствовали тому, что в 1929 Россия и Китай оказались втянутыми в приграничный военный конфликт.
Для начала следует попытаться ответить на вопрос, чем руководствовались стороны, вступив на путь конфронтации. И это в первую очередь касается китайской стороны, поскольку именно ей принадлежала инициатива в обострении ситуации и нарушении положений советско-китайских соглашений 1924, включая и договоренности по КВЖД. России пришлось искать обоснования для своих действий уже на завершающей стадии конфликта, когда было принято решение о вооруженном вторжении на территорию Китая. Иначе говоря, почему именно советская Россия была избрана в роли объекта «революционной» дипломатии, тогда как прочие великие державы продолжали пользоваться множеством привилегий, проистекавших из системы неравноправных договоров?
Одним из наиболее серьёзных обвинений, выдвинутых китайской стороной и призванных прояснить вопрос, почему именно Россия стала объектом «революционной дипломатии», было то, что Москва использовала своё присутствие на КВЖД для «коммунизации Китая». Об этом неоднократно заявлял сам Чан Кай-ши и говорилось в нотах китайского правительства. Действительно, если СССР предпринимал реальные шаги для активизации деятельности КПК в Маньчжурии, подобно тому, как он действовал в Южном Китае, то это существенно подкрепило бы позицию Нанкина и сделало бы более обоснованными его действия, направленные на установление контроля над дорогой.
Аналитики из британского посольства в Китае, очевидно, хорошо представлявшие ситуацию в стране и вполне объективно информировавшие свое руководство в Лондоне о ней, также пытались внести ясность в этот вопрос. Вывод, к которому они пришли, состоял в том, что, если дорога и использовалась для помощи КПК, то это касалось главным образом основного региона активности коммунистов, находившегося на юге Китая, а отнюдь не в Маньчжурии. По их сведениям, в некоторых случаях предназначенное для инсургентов военное снаряжение перевозилось по КВЖД, но начальной и конечной точкой его транспортировки была советская территория. После доставки во Владивосток оружие отправлялось морем на неохраняемые участки побережья провинций Фуцзянь и Цзянси и уже там передавалось партизанским отрядам.
Принимая во внимание то, какие материальные и организационные усилия предпринимались Москвой для оказания поддержки коммунистическому движению на юге Китая, было бы вполне резонно ожидать, что в Маньчжурии, где СССР реально присутствовал, и которая находилась вблизи от его границ, масштаб подобных действий должен был как минимум не уступать помощи, оказываемой КПК на юге Китая. Но документы свидетельствуют, что такая помощь, да и само комдвижение на территории Трёх восточных провинций практически отсутствовали. Например, в письме секретаря Дальневосточного бюро Коминтерна И. Рыльского, направленном в Москву из Шанхая в сентябре 1929, т.е. менее чем за два месяца до начала войны, он отмечал, что комитеты КПК в Маньчжурии отсутствуют, и предлагал срочно приступить к формированию ячеек партии, прежде всего в Харбине. И. Рыльский писал: «А в самом главном пункте работы - в трёх провинциях Маньчжурии - партии почти что нет. Харбин, например, товарищами совсем не обслуживался, и до сегодняшнего дня, несмотря на усиленную со стороны товарищей работу, высылку людей, не удается создать партийных пунктов. Высылаемые из центра работники арестуются там после пары дней». В связи с этим, возникает естественный вопрос, кто же был более прав в оценке коммунистической угрозы на Северо-Востоке Китая, - И. Рыльский, весьма информированный ответственный работник Коминтерна, находившийся в то время в Китае, или же лидер Нанкинского правительства?
Для Чан Кай-ши, надо полагать, захват дороги был своеобразным ответом на политику Москвы, которая активно поддерживала коммунистическое движение в Китае, открыто объявившее, что целью КПК является свержение власти Нанкинского правительства и самого Чан Кай-ши. Действительно, при всех сложностях в отношениях между Китаем и великими державами, Россия была единственным государством, которое стремилось к свержению легитимного китайского правительства, имевшего международное признание. Но сформулированная Чан Кай-ши стратагема не ограничивалась только этим. В случае благоприятного для Нанкина исхода событий (если бы Китаю удалось принудить Россию к отказу от КВЖД), это могло бы стать прологом к последующим действиям, направленным на ликвидацию всей системы неравноправных договоров и поднять престиж Чана в качестве защитника национальных интересов Китая. И в этом смысле Чан Кай-ши выступал как последовательный националист, хотя Москва обвиняла его в обратном.
В том случае, если бы советское руководство прибегло к военной агрессии против Китая, чтобы отстоять свои интересы, прочие великие державы, по мысли руководителя Нанкинского правительства, не остались бы в стороне и вспыхнувший между ними военный конфликт был бы только на руку Китаю. К этому надо добавить, что Россия рассматривалась в качестве слабейшего, по сравнению с другими державами, оппонента, и в этом смысле была подходящим объектом для «революционной» дипломатии. Помимо этого, Чан Кай-ши также рассчитывал укрепить позиции центрального правительства в Маньчжурии, поскольку Чжан Сюэ-лян был явно неспособен самостоятельно противостоять СССР.
Мотивы же, которыми руководствовался новый «хозяин» Маньчжурии Чжан Сюэ-лян, активно сотрудничавший с центральным правительством в «выдавливании» России из района КВЖД, были совсем иного свойства. В случае успеха он надеялся на повышение своего политического престижа в качестве общенационального лидера, укрепление контроля над районом Трёх восточных провинций и упрочение независимости Маньчжурии от центра. При этом надо подчеркнуть, что руководители как центрального, так и Мукденского правительства должны были отдавать себе отчет в том, что достижение поставленных ими целей невозможно в рамках существовавшей тогда системы межгосударственных соглашений Китая и международного права в целом. Но в этом и заключалась главная особенность «революционной» дипломатии, которая, по определению, должна была исходить не из международно-правовых принципов, а из национальных интересов Китая. Что касается Москвы, то в этот период она явно не была заинтересована в обострении ситуации в районе КВЖД, так как советское руководство было занято вопросами международного признания, проблемами внутрипартийной борьбы и преодолением трудностей, возникших на первом этапе проведения коллективизации.
В декабре 1928 Нанкин приступил к осуществлению своего плана. Наряд полиции конфисковал телефонную станцию в Харбине, открытую на средства КВЖД и, несмотря на все протесты советской стороны, китайские власти отказались её вернуть, объявив собственностью городской администрации. В ежегодном отчёте британского посольства в Китае эти события освещались таким образом: «В декабре китайские власти возобновили свое давление, силой конфисковав телефонную станцию, которая по праву принадлежала дороге в соответствии с различными соглашениями, начиная с 1896 г.». Другие дипломатические источники отмечали, что захват телефонного узла являлся явным началом установления китайскими властями полного контроля над железной дорогой. В конце мая китайская полиция провела налет на советское консульство в Харбине под предлогом того, что оно используется для проведения собраний сторонников 3-го Интернационала. Было арестовано 39 человек, главным образом работников советских организаций в Маньчжурии, и конфисковано значительное количество различных документов. Дипломатический персонал консульства, впрочем, не был подвергнут аресту. Впоследствии часть конфискованных документов была опубликована в китайской печати с целью подтвердить, что консульство являлось центром подрывной коммунистической деятельности. Впрочем, как отмечают многочисленные отечественные и зарубежные учёные, часть опубликованных документов была явно сфальсифицирована. Следует также отметить, что решение о нападении на консульство было принято Чжан Сюэ-ляном, заручившимся предварительным согласием Чан Кай-ши.
В этой связи нужно подчеркнуть, что дипломатические учреждения СССР, конечно, использовались для выполнения разведывательных задач как по линии иностранного отдела ОГПУ, так и разведслужбы Коминтерна. Однако после нападений на консульские учреждения СССР в Китае в 1927, когда факты вовлеченности советских дипломатов в антиправительственную деятельность стали достоянием гласности, по настоянию руководителя советского внешнеполитического ведомства М. Литвинова было принято специальное решение Политбюро ЦК ВКП(б), запрещавшее использовать диппредставительства для связей с зарубежными коммунистами. Таким образом, скорее всего, налёт на советское консульство в Харбине в 1929, действительно, мало что дал для подкрепления обвинений администрации КВЖД в организации подрывной деятельности на территории Китая.
В этой ситуации в начале июня 1929 руководство СССР приступило к обсуждению вопроса о ситуации на КВЖД и о возможных ответных действиях России. Мнения членов ПБ разделились, а особенно оживленная дискуссия возникла между К. Ворошиловым и Н. Бухариным. Если первый был убежденным сторонником проведения вооруженной демонстрации на советско-китайской границе, то второй бескомпромиссно выступал против подобной акции. К. Ворошилов был настолько взбешён позицией своего партийного товарища, что был готов даже вызвать его на кулачный бой. Очевидно, что действия властей Китая, открыто противоречившие советско-китайским соглашениям, явно укрепляли позиции московских «ястребов», настаивавших на военном вторжении в пределы китайской территории, чтобы принудить китайские власти соблюдать договоры.
Захват КВЖД китайской стороной
Как показали дальнейшие события, Чан Кай-ши не собирался успокаиваться на достигнутом и хотел довести дело до окончательной ликвидации присутствия России в районе КВЖД. 7-10 июля 1929 в Пекине прошла встреча с участием главы Нанкинского правительства, правителя Маньчжурии Чжан Сюэ-ляна, а также руководителя китайского МИД Ван Чжэн-тина. В результате обсуждения 10 июля было принято следующее решение: «Относительно нашей позиции в области отношений с Японией и Россией. Для предотвращения коммунизации Китая мы должны установить контроль над КВЖД и с этой целью обязаны поставить под свой контроль телеграфный узел дороги».Чан Кай-ши обещал поддержать правителя Маньчжурии в случае обострения ситуации на советско-китайской границе, предоставив войска центрального правительства, и согласился оказать финансовую поддержку в размере 2 млн. юаней.
После того, как телеграфная станция была выведена из управления дороги, последовала очередь советских внешнеторговых организаций, а также профсоюзов и кооперативов, офисы которых были закрыты. Более того, сразу после захвата телеграфного узла около 200 советских граждан были посажены под арест без предъявления сколько-нибудь серьёзных обвинений, а дипломатические протесты и призывы советской стороны обсудить возникшую ситуацию на особой конференции были проигнорированы. Российский управляющий дорогой А. Емшанов и его заместитель А. Эйсмонт были отстранены от работы и вынуждены покинуть Китай.
В речи, произнесенной Чан Кай-ши 15 июля во время заседания ЦИК Гоминьдана, он официально объявил, что Китай возвращает себе контроль над КВЖД, и назвал причины, стоявшие за этим решением китайского правительства. Первым следовало утверждение о том, что Россия обязалась вернуть КВЖД Китаю, но не исполнила своего обещания. Сложно понять, к какому именно обещанию России вернуть дорогу Китаю апеллировал глава Нанкинского правительства (возможно, к «первой декларации Карахана»). Однако очевидно, что по соглашениям 1924 дорога передавалась в управление СССР, а её возвращение Китаю было обусловлено созывом специальной конференции по этому вопросу, которая так и не была открыта. Если же Советская Россия искренне стремилась помочь национальному освобождению Китая, продолжил Чан Кай-ши, то ей следовало самой в добровольном порядке отказаться от своей собственности в Китае. Далее Чан коснулся мотивов, которые выглядят более правдоподобными и отражавшими истинные устремления лидера Китая. Он подчеркнул, что, если удастся добиться цели в конфликте с Россией, то это может стать моделью для отмены всей системы неравноправных соглашений. Наряду с этим, он отметил, что ликвидация присутствия СССР в Маньчжурии поможет укреплению национального единства Китая, основной угрозой которому являлось коммунистическое движение, за спиной которого стояла Москва.
На протяжении летних месяцев 1929 эскалация напряженности в отношениях между двумя странами продолжала нарастать. 17 июля правительство СССР получило ноту китайского МИД, в которой отвергались советские протесты по поводу нарушения китайской стороной условий соглашений 1924 и норм международного права. В ответ на это СССР объявил о разрыве дипломатических отношений с Китаем и приступил к отзыву персонала из консульств в Харбине, Цицихаре, Маньчжоули, Хайларе, Хэйхэ. 20 июля в ответном заявлении китайской стороны было объявлено об отзыве дипломатического персонала из китайского посольства в Москве.
Как свидетельствуют документальные хроники жизни Чан Кай-ши, он таким образом оценивал основные аспекты международной ситуации, возникшей после захвата КВЖД: «Если Советская Россия примет решение об использовании военной силы, то это серьёзно осложнит её международное положение, и по этой причине такие действия маловероятны. Развязывание войны потребует мобилизации всех ресурсов России, и это осложнит ситуацию внутри страны - и это вторая причина, вследствие которой она вряд ли решится на такой шаг. Если Россия всё же пошлет войска в Маньчжурию, то Япония вряд ли будет спокойно наблюдать за этим, отправит свою армию в Северную Маньчжурию, и в итоге мы будем иметь вторую русско-японскую войну».
Как показали дальнейшие события, подобное видение ситуации было полностью ошибочным. Но вряд ли можно однозначно объявлять Чан Кай-ши недальновидным стратегом, поскольку его анализ разделяли и другие наблюдатели, в том числе из числа аккредитованных в Китае иностранных дипломатов. В частности, в направленной в Лондон депеше британского посольства в Нанкине говорилось: «За исключением военной интервенции, на которую Россия вряд ли отважится, у неё, как и у прочих держав, нет никаких рычагов сдерживания Китая в его атаке против привилегий, предусмотренных договорами».
Тем не менее, Чан Кай-ши всё же допускал возможность того, что Россия решится отстаивать свои интересы силой оружия. Об этом он писал в депеше от 19 июля, адресованной Чжан Сюэ-ляну и содержавшей его представления о перспективах развития ситуации. Чан вновь подчеркнул, что, с его точки зрения, СССР вряд ли отважится на военную интервенцию, но при этом советовал быть готовым к различным сценариям развития событий. Он предлагал провести сосредоточение войск в районе советско-китайской границы, но настаивал на необходимости проявлять сдержанность и не допускать провокаций, способных вызвать ответные меры со стороны России. В случае, если Россия все-таки решилась бы на военную демонстрацию, он советовал начать отступление в направлении Южной Маньчжурии, чтобы дать возможность Японии вмешаться в военный конфликт. Таким образом очевидно, что, приняв твёрдое решение лишить Россию привилегий в Маньчжурии, правительство Китая не менее решительно стремилось избежать перерастания конфликта в войну, и уж тем более не имело планов перенесения военных действий на территорию Восточной Сибири и Дальнего Востока с целью аннексии советских земель.
Однако планам Чан Кай-ши по интернационализации конфликта не было суждено осуществиться, поскольку великие державы, включая и Японию, предпочли остаться в стороне, объявив о нейтралитете. Попытки же США выступить в роли посредника (нота госсекретаря США Г. Стимсона) не получили поддержки от Великобритании и Японии, и были охарактеризованы в советской печати как план Америки установить свой собственный контроль над КВЖД при попустительстве Нанкинского правительства.
В конце июля сторонам представилась возможность урегулировать ситуацию мирным путём. Неожиданно для советской стороны министр иностранных дел Мукденского правительства Цай Юн-чжэн в беседе с генконсулом СССР Мельниковым выдвинул некоторые предложения, которые могли стать объектом обсуждения и вывести ситуацию из кризиса. За этими предложениями стоял Чжан Сюэ-лян, явно опасавшийся эскалации конфликта. Но уже через неделю никто иной, как сам Чжан под давлением Чан Кай-ши отозвал эти предложения, заявив, что возвращение к принципам соглашения 1924 по КВЖД невозможно ни при каких условиях. В этой ситуации 8 августа ПБ ЦК ВКП(б) приняло решение о том, чтобы сделать достоянием гласности назначение генерала В. Блюхера, в недавнем прошлом главного военного советника при ставке Чан Кай-ши, командующим Особой дальневосточной армией и о получении им указаний срочно отбыть на Дальний Восток.
20 августа 1929 было опубликовано заявление советского внешнеполитического ведомства, в котором была сформулирована позиция по урегулированию конфликта. Китайская сторона обвинялась в многочисленных нарушениях советских границ, вооружённых провокациях против советских гражданских и военных лиц, в попустительстве деятельности белогвардейских отрядов, прежде всего виновных в переходах через границы, а также в незаконных арестах советских служащих дороги и советских граждан, проживавших в Маньчжурии. Заявление содержало требования о немедленном разоружении белогвардейцев, освобождении интернированных советских граждан, а также возвращении к месту работы изгнанной советской администрации дороги.
Ответ на советское заявление от 20 августа содержался в проекте совместного коммюнике, уже через несколько дней предложенного китайской стороной на рассмотрение Москвы через немецкого посла Г. Дирксена. Нанкин соглашался освободить задержанных граждан СССР, но наотрез отказывался согласиться с возвращением к работе советской администрации дороги. Излишне говорить, что эти предложения были неприемлемы для советской стороны.
Начиная с сентября 1929, Советский Союз занял явно наступательную позицию - на Дальний Восток перебрасывались дополнительные войска и военная техника, наращивалась численность Особой дальневосточной армии. В течение сентября-октября стороны продолжали обмениваться обвинениями в провоцировании напряженности в приграничных районах и подготовке к войне. В заявлениях Наркоминдела излагались многочисленные факты нарушения советских границ, убийств мирных жителей и военнослужащих на территории СССР, приводились случаи расправ, пыток и бесчеловечного обращения с оказавшимися в китайских тюрьмах советскими гражданами, число которых к октябрю достигло уже 2000. Китайская сторона, в свою очередь, тоже обвиняла Россию в нагнетании напряженности на границе, в том, что спецподразделения Красной армии переходили границу и устраивали массовые экзекуции среди русского населения казачьих станиц на китайской территории. Советско-китайский конфликт стремительно приближался к своей военной развязке.
Военные действия между Россией и Китаем проходили на китайской территории и продолжались всего 10 дней, между 17 и 27 декабря 1929. Советская Дальневосточная армия легко сломила сопротивление местных формирований китайских войск, захватив более 8 тыс. пленными, и предпочла не углубляться на территорию Китая. Уже в конце ноября переговоры о статусе КВЖД были возобновлены по просьбе Чжан Сюэ-ляна и завершились подписанием 22 декабря в Хабаровске протокола, согласно которому на дороге, по сути, восстанавливался порядок, существовавший до начала конфликта. Все арестованные советские граждане подлежали освобождению, а Россия, в свою очередь, взяла обязательство вернуть китайских военнопленных. Дипломатические представительства СССР в Маньчжурии возобновили работу, и советская администрация КВЖД вернулась в Харбин.
Советский Союз не воспользовался плодами своей военной победы и не стал добиваться новых уступок от Китая. Ими воспользовалась Япония, убедившаяся в слабости Нанкинского и Мукденского правительств и приступившая к захвату Маньчжурии в сентябре 1931, что, в свою очередь, стало прологом японского вторжения в Китай летом 1937. В условиях установления японского контроля над Северо-Востоком Китая, когда японские власти постоянно чинили препятствия работе КВЖД, в 1935 Россия была вынуждена за бесценок продать дорогу правительству Маньчжоу-го, за которым стояли японские военные власти.
Заключение. Конфликт на КВЖД: мифы и реальность
Очевидно, что события вокруг КВЖД не ограничивались дипломатическим и военным противоборством, но были и ожесточенной идеологической войной, в которой тесно переплелись мифы и реальность. Причем обвинения, которыми обменивались стороны, большей частью не отвечали действительности. Утверждение Чан Кай-ши о том, что КВЖД использовалась для «коммунизации» Китая, ставшее главным предлогом для захвата дороги, можно было бы счесть недоразумением, если допустить, что в Нанкине и Мукдене не знали, в каком состоянии находится коммунистическое движение в Маньчжурии. Последнее, однако, выглядит маловероятным. На деле, коммунистические ячейки в Дунбэе были малочисленны, плохо организованы, дезориентированы, их деятельность отличалась крайней пассивностью, а связь с советскими партийными, административными и дипломатическими организациями в Маньчжурии полностью отсутствовала. Фактически, и ЦК КПК, и Москва игнорировали коммунистическое движение на Северо-Востоке Китая, сосредоточив всё своё внимание на положении в южных провинциях, где коммунистам удалось добиться некоторых успехов. При этом надо учитывать, что хотя обвинение в использовании КВЖД для помощи антиправительственным силам в Китае не отвечало действительности, с другой стороны, СССР действительно оказывал всевозможную помощь КПК, боровшейся за свержение международно признанного правительства Китая.
СССР также нуждался в идеологическом обосновании своих действий, особенно на последней стадии конфликта, когда стали разрабатываться планы военного вторжения в пределы границ Китая. Для него главной проблемой было убедительно объяснить китайскому и международному коммунистическому движению, а также мировому сообществу, почему советское государство, провозгласившее отказ от империалистических привилегий в качестве главного принципа своей внешней политики, готово прибегнуть к военной интервенции против Китая для защиты имущества царского правительства. Сформулированная в недрах Коминтерна «идеологема» состояла в том, что Нанкинское правительство и Мукденский режим, действуя в сговоре с державами, планировали сделать захват КВЖД прологом к военной интервенции против СССР, с конечной целью отторжения советского Дальнего Востока. После чего гоминьдановский режим был готов передать дорогу иностранным державам в обмен на поддержку в гражданской войне в Китае.
Эти обвинения также не имели ничего общего с реальностью. Напротив, в этих событиях Чан Кай-ши выступал как явный националист, боровшийся за возвращение суверенитета Китаю. Для него захват КВЖД был лишь первым этапом борьбы против системы неравноправных договоров и привилегий, которыми пользовались в Китае иностранные державы. Следует иметь в виду, что и сами иностранцы, включая Японию, которая вела себя в Китае наиболее агрессивно, в итоге предпочли антисоветскому сговору с Нанкинским правительством «империалистическую» солидарность с СССР, объявив о нейтралитете в конфликте. Отсутствуют также какие-либо свидетельства того, что китайское правительство планировало агрессивную войну с целью аннексии советской территории. Напротив, Чан Кай-ши постоянно призывал Чжан Сюэ-ляна к осторожности, чтобы не дать Москве повод для начала военной интервенции.
В этой связи, ответа требует следующий вопрос: кто же, в конечном счёте, несет ответственность за то, что советско-китайские отношения в течение 1929 становились не только все более враждебными, но и, в итоге, вылились в вооруженное противостояние? Очевидно, что ответственность за это лежала прежде всего на Нанкине, а отнюдь не Москве, которая вплоть до осени 1929 довольно терпеливо пыталась разрешить споры дипломатическим путём. С точки зрения обязательств, которые взял на себя Китай в соответствии с соглашениями 1924, действия китайских властей выглядели как нарушение норм международного права того времени, что и отмечали западные наблюдатели. Однако доля ответственности лежала и на России, которая с 1927 всеми силами поддерживала китайских коммунистов, боровшихся за свержение Нанкинского правительства. Это было не менее вопиющим нарушением норм международного права, однако, не имевшим прямого отношения к ситуации на КВЖД.
На вопрос, зачем лидеру Гоминьдана потребовалось провоцировать СССР и доводить дело до войны, ответ также достаточно очевиден. Чан Кай-ши была сформулирована сложная стратагема, казавшаяся ему неуязвимой и предусматривавшая достижение сразу нескольких целей. В случае успешного захвата КВЖД он рассчитывал использовать его плоды для дальнейшего наступления на позиции иностранных держав в Китае и укрепления своего престижа, как патриота и общенационального лидера. Противостояние с СССР в Маньчжурии, кроме того, должно было помочь укреплению позиций центрального правительства в пределах Трёх восточных провинций, поскольку в одиночку бороться против России Чжан Сюэ-лян был вряд ли способен. План Чан Кай-ши включал и варианты действий в случае неблагоприятного сценария развития событий. Если бы советское военное вторжение удалось, то в этой ситуации Чан предлагал с боями отходить вглубь Маньчжурии, чтобы дать возможность Японии скрестить оружие с СССР. Тем самым, конфликт был бы интернационализирован, что оставляло дополнительные возможности для маневра в русле «революционной» дипломатии. Однако все эти расчёты оказались построенными на зыбучем песке, поскольку Москва не планировала захват территорий Китая, а стремилась лишь к восстановлению статус-кво на КВЖД.
Литература
“После подписания Хабаровского протокола все военнопленные и арестованные в связи с конфликтом на КВЖД были отпущены на свободу, а советские войска выведены с территории Китая. Последний отряд вернулся в СССР 25 декабря 1929 года. Вскоре нормальная работа КВЖД была восстановлена.
Китайских военнопленных в Советском Союзе тщательно «обрабатывали». Среди них работали опытные политические работники, которые агитировали китайских солдат за советскую власть. На бараках красовались лозунги на китайском языке «Мы и Красная армия - братья!».
В лагере выходила стенгазета под названием «Красный китайский солдат». Уже через два дня 27 китайских военнопленных подали заявления о вступлении в Комсомол, а 1240 человек подали заявление с просьбой оставить их в СССР.”
В 1931 Манчжурия была окончательно оккупирована Японией. В 1935 году после многочисленных провокаций в районе дороги, СССР продал КВЖД Маньчжоу-Го, чтобы потом в 1945 году вернуть ее себе, а потом снова подарить ее коммунистическому Китаю в политических целях вместе с Порт-Артуром в начале 1950-х.
ТЕПЕРЬ НЕСКОЛЬКО ПОДРОБНЕЕ ПРО СУНГАРИЙСКУЮ ОПЕРАЦИЮ.
Десант и корабли Дальневосточной (Амурской) флотилии
Фото из архива внука одного из членов экипажа монитора “Свердлов”
“В начале 1920-х, усиленное новыми канонерскими лодками, китайское Управление речной охраны было переименовано в речную военную флотилию Цзилиня и Хэйлунцзяна. Соединение включало восемь кораблей общим водоизмещением около 2200 т. Флотилия занималась охраной судоходства от разбойников и несла пограничные функции. В июне 1920 года был утвержден штат командования флотилией, разместившегося в харбинском районе Даовай. В том же году канонерки «Цзянхэн» и «Личуань» были дислоцированы в Фугдине (Фуцзинь) в целях защиты китайских коммерческих пароходов в среднем течении Амура.
На отжатые у немцев в ПМВ канонерки «Лицзе» и «Лисуй», была возложена задача патрулирования судоходного русла Сунгари между Харбином и Лахасусу. Весной 1922 года флотилию подчинили объединенному командованию войск Трех Восточных провинций, а в штабе появился отдел боевой подготовки. Это было связано с хронической нехваткой средств на содержание кораблей. По сути, существование флотилии оплачивалось из личных фондов некоронованного императора Маньчжурии Чжан Цзолиня.
Сыну Чжан Цзолиня молодому маршалу Чжан Сюэляну (в центре, в белом) больше нравились самолеты, чем корабли
Поначалу губернатор Чжан Цзолинь мало интересовался развитием флота. Отношение изменилось в ходе 1-й Чжили-Фэнтяньской войны, когда маньчжурские войска понесли болезненные потери от огня крейсеров «Хайчоу» и «Хайжун». После этого главным советником Чжан Цзолиня по вопросам морской войны стал начальник штаба Цзилинь-Хэйлунцзянской флотилии Шэнь Хунле, получивший образование в Японии.
Перед началом конфликта флотилия была сосредоточена в месте слияния Амура и Сунгари, в устье которой располагался опорный пункт китайской армии город Лахасусу (Тунцзян). Общее руководство действиями кораблей осуществлял Шэнь Хунле. Стоянка флотилии была прикрыта плавучими заграждениями, а вооружение кораблей усилено: орудия калибром менее 76 мм по возможности заменялись более мощными.
Список кораблей китайской Сунгарийской флотилии:
1. Флагман флотилии канонерка японской постройки, 1907 г., “Цзянхэн”. Длина 60 м. Осадка 2,5 м. Водоизмещение 550 тонн. Скорость 13 узлов. Экипаж – 15 офицеров, 90 матросов и старшин. Вооружение: 1 х 120-мм орудие, 3 х 76-мм орудия, 4 х 47-мм скорострельных орудия, пулеметы – 4 х 7,92 мм. (Цифры возможно содержат неточности). Интересно, что одно из 76-мм орудий корабля китайцы во времена нашей Гражданской войны передавали красным партизанам (Тряпицыну) для борьбы с белыми.
2. канонерка германской постройки, 1908 г., “Лицзе”, в немецком девичестве Otter. У немцев несла 2 × 52 мм скорострельных орудия и 3 пулемета. Китайцы поставили одно 57-мм орудие и три пулемета.
3. Канонерка германской постройки “Ли-Суй”, в немецком девичестве Vaterland.
В 1903 г. заложена верфь F.Schichau Эльбинг (герм) стр №711 для герм. ВМФ. Спущена 26.08.1903 г, разобрана и морем привезена в Китай, собрана в Шанхае и спущена на воду. 28.05.1904 г. вошла в строй как VATERLAND и служила как стационер на р. Янцзы в Нанкине. 18.08. 1914 г. оставлена экипажем и фиктивно продана флотом частному немецкому хозяину как LANDESFATER. 20.03.1917г. конфискована, после вступления Китая в войну с Германией. Перед захватом немцы уничтожили все вооружение корабля и китайцы установили собственное. В том же году прошла ремонт и после него в составе в составе 2 эскадры кит. ВМФ в Шанхае как LI SUI. 07- 09.1919 г. ушла из Шанхая и через Амур перешла на Сунгари. Вооружение 1-76-мм, 1-47-мм, а также два пулемета.
4. вооруженный буксир китайской постройки “Личуань”.
Остальные корабли, являлись вооруженными пароходами из состава русской охранной флотилии КВЖД
5. вооруженный колесный пароход из пароходства КВЖД, 1898 г. “Цзянпин”
6. вооруженный колесный пароход из пароходства КВЖД, 1898 г. “Цзянъань”
7. вооруженный колесный пароход из пароходства КВЖД, 1898 г. “Цзянтай”
8. несамоходная вооруженная баржа китайской постройки, 1927 г. “Дунъи”
9. вооруженный колесный пароход из пароходства КВЖД, 1898 г. “Цзянцин”
10. вооруженный колесный пароход из пароходства КВЖД “Лицзи” (Бывший «крейсер» Охранной стражи КВЖД «Шестой», реквизированный китайскими властями).
11. вооруженный колесный пароход из пароходства КВЖД, 1898 г. “Цзянтун”
Здесь стоит отметить, что пароходы КВЖД оказались в руках китайцев (в начале века Россия всеми силами успешно препятствовала появлению собственных кораблей у Китая) благодаря управляющему КВЖД Д.Л. Хорвату, который разрешил купцам продавать суда в обход всех запретов – только бы они не достались большевикам. Хотели нагадить политическим конкурентам, а в результате нагадили стране, усилив соседа на границе. Как обычно.
ВЗЯТИЕ ЛАХУСУСУ
Карта операции из музея истории ДВО
По форме ведения боевых действий это был речной десант. Напомню, что Красная армия с Гражданской войны имела опыт подобных операций, а русские корабли ходили по Сунгари, начиная с середины 19-ого века. К началу века 20-ого русские моряки полностью контролировали устье реки и довольно хорошо знали лоцию этого участка.
Конструкция советских мониторов позволяла подходить близко к берегу
В ночь на 12 октября 1929 г. корабли советской Дальневосточной флотилии вошли в устье Сунгари и встали на якорь. В 6 утра начался авианалет на корабли и береговые батареи китайцев.
Советский десант
Место боевых действий. Можно понять с каких дистанций и в каких навигационных условиях работали корабли флотилии. Дуэль через носовой платок!
Следом за ними мониторы «Ленин», «Свердлов» и «Сунь-Ят-Сен», стоя на якоре, открыли огонь по тем же целям. Под прикрытием артиллерии, тральщики в течение 15 минут расчистили фарватер, благодаря чему минный заградитель «Сильный» и канонерки, на которых находился десант, смогли подойти к району высадки.
Канонерка германской постройки, 1908 г., “Лицзе” бывший “Otter”
Одна из версий сообщает важную деталь: Ранее, 11 октября командующий китайской флотилией Шэнь Хунле неожиданно покинул Лахасусу на флагмане канонерской лодке «Цзянхэн» и ушел выше по течению Сунгари в Фугдин. Командира «Цзянхэн» капитана 2 ранга Инь Цзоцяня, оставили в Лахасусу с приказом временно принять флотилию под свое управление. В 1923-1924 гг. новоиспеченный командующий командовал канонеркой «Лицзе». На ней он и поднял свой вымпел, сделав ее новым флагманом флотилии.
Ответный огонь китайцев вынудил мониторы сняться с якоря и вступить в артиллерийскую дуэль с берегом, уверенно двигаясь кильваторным строем в достаточно узкой реке. К 8 часам утра, поврежденный огнем “Свердлова”, временный флагман китайской флотилии «Лицзе» был выброшен экипажем на берег выше Лахасусу и покинут. Пароходы «Цзянпин» и «Цзянтай» затонули, а «Цзяньань» был разорван взрывами пополам. Батарея «Дунъ-и» получила повреждения и стала советским трофеем. Остальным кораблям, несмотря на повреждения, удалось уйти вверх по Сунгари.
Десант высадился около 9 утра и вступил в бой с батальоном береговой обороны из Циндао. Китайцы стойко удерживали позицию и несколько раз пытались контратаковать в штыки, поэтому почти полностью погибли – около 200 погибло, примерно 40 попало в плен.
К 15 часам дня десантники ворвались в город. Корабли, к тому времени, с помощью тральщиков, которые вытралили мины, смогли вплотную подойти к городу и открыть огонь.
В машинном отделении монитора “Свердлов”
“От близких разрывов вражеских снарядов, а также от интенсивного огня собственных орудий на «Свердлове» вышло из строя электроснабжение. Недра корабля погрузились в темноту, остановились механизмы боевого питания. Но высокий боевой дух и выучка экипажа спасли положение: прислуга артиллерийских погребов быстро перешла на ручную подачу боеприпасов в башни (40-50 кг), и стрельба не прекращалась ни на минуту.”
Советский монитор “Сунь-Ят-Сен”, бывший царский «Шквал».
Башенные канонерские лодки, в последствии речные мониторы типа «Шквал». Всего на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге в 1907-10 гг. построено 8 ед. Водоизмещение (стандартное/полное) 963,9/1082 т. Размеры: (длина/ширина/осадка) 70,98 / 12,8 / 1,59 м. Скорость 11,9 уз. Экипаж 154 чел. Вооружение: Артиллерия главного калибра 2 × 1 - 152-мм/50 орудия Обуховского завода обр. 1908 года; 2 × 2 - 120-мм/50 орудия Виккерса обр. 1905 года. Зенитная артиллерия: 2 × 1 - 47-мм; 6 × 1 - 7,62-мм пулемётов «Максим». UPD: На момент конфликта на КВЖД вооружение изменилось по принципу “что нашли, то и поставили”. Данные есть в комментариях к посту.
Энергетическая установка: на данных канонерских лодках впервые в истории флотов мира были применены в качестве основной двигательной установки дизельные двигатели. 4 дизеля по 250-260 л.с.
Как и все суда КВЖД, плавбатарея «Дун-И» имела название на китайском и русском языках
Плавбатарея «Дун-И» после боя. Взятая в качестве трофея, она еще пригодится СССР в борьбе с японцами в 1945 г.
Артиллеристы «Сунь-Ят-Сена» вступили в бой с плавбатарей «Дун-И». Получив попадания трех снарядов, монитор вывел из строя своего противника. Монитор «Красный Восток» занимался подавлением береговых батарей и попутно утопил канонерку «Цзян-Пин».
152-мм и 120-мм орудия советских мониторов стреляли практически в упор
Оцените момент: 4 монитора, каждый с двумя 152 мм и четырьмя 120 мм орудиями входят в достаточно узкую реку и начинают ПРЯМОЙ НАВОДКОЙ долбить по китайцам, оборонящим достаточно небольшую (см. фото Лахасусу) территорию! Сколько у них там суммарный бортовой залп? Но китайцы держаться и отстреливаются со стоящих кораблей и берега, вынуждая, в общем, немаленькие мониторы маневрировать в узкости, что тоже вызывает уважение. Так что соперник был серьезный и с высоким моральным духом.
К вечеру город был в наших руках. Уцелевшие китайские корабли отошли вверх по реке к городу Фугдин, а живая сила рассредоточилась в окрестных лесах.
Пленные китайцы
Команда монитора “Свердлов”
По советским данным, китайцы потеряли 4 корабля, 200 человек убитыми, 98 пленными. В качестве трофеев были взяты плавбатарея «Дун-И», которая под названием “Х42500″ приняла участие в разгроме Японии здесь же на Амуре в 1945 г., четыре баржи, два моторных катера, 12 орудий, 13 бомбометов, 15 пулеметов, около 300 винтовок.
В тот же день, части РККА, разрушив уцелевшие вражеские укрепления, вернулись на советскую территорию. Китайцам были предложены переговоры, на что последовал гордый отказ, однозначно указывающий на продолжение банкета.
Редкое фото. В.К. Блюхер с 6.08.1929 – командующий Особой Дальневосточной армией на борту монитора Дальневосточной (Амурской) флотилии
ВЗЯТИЕ ФУГДИНА
Отказ китайцев от переговоров по результатом первой части операции, вынудил СССР продолжить начатое под Лахасусу. План дальнейших боевых действий предусматривал обнуление остатков Сунгарийской военной флотилии, разгром китайских гарнизонов выше по реке Сунгари до города Фугдин. Как и ранее, эти задачи были возложены на речной десант, при поддержке кораблей и гидросамолетов Дальневосточной флотилии.
После первого акта сунгарийской трагедии на воде у китайцев остались лишь флагманская канонерская лодка «Цзян-Хэн», заблаговременно покинувшая поле боя, и несколько вооруженных пароходов. В сухопутную группировку, оборонявших этот район входили две пехотные бригады, два эскадрона 43-го кавалерийского полка, а также вооруженные дружины и отряд полиции. Всего около 5 000. (Данные о точном числе защитников Фугдина рознятся в разных описаниях)
На подходе были резервы. На всем пути от Лахасусу до Фугдина китайцы уничтожили мосты и подготовились к обороне, зарывшись в землю и оборудовав артиллерийские позиции.
На реке были установлены мины, а подходы к Фугдину по Сунгари были заблокированы затопленными кораблями и судами, поврежденными в бою у Лахасусу. Бой обещал быть более жарким, чем в первой части операции.
СОВЕТСКИЙ ПЛАН
“Ввиду приближающегося ледостава большинство кораблей Дальневосточной военной флотилии ушло на зимовку в Осиповский затон. Только монитор «Ленин», канонерки «Беднота» и «Красное Знамя» продолжали нести пограничную службу. Но в связи с новой операцией корабли флотилии, уже готовившиеся к зимовке, быстро привели в состояние боевой готовности.
Мониторы Дальневосточной (Амурской) флотилии
Канонерка Дальневосточной (Амурской) флотилии “Бурят”
Экипаж канлодки “Бурят” после погрузки угля.
Корабли флотилии, выделенные в эту операцию, разделили на две группы. Первая группа (ударная) получила задачу прорваться на Фугдинский рейд и уничтожить корабли противника вместе с их базой. В ее состав вошли мониторы «Красный Восток» и «Сунь-Ят-Сен», канонерки «Красное Знамя», «Пролетарий», «Бурят», два тральщика, минный заградитель «Сильный» и бронекатер «Барс». Действиями ударной группы руководил командующий флотилией латыш Озолин, бывший судовой фельдшер царского флота и военный комиссар Двинской и Азовской флотилии.
54-метровая речная канонерская лодка Дальневосточной флотилии “Беднота”. В 1939 году название поменяли на “Красная звезда”. А при постройке в Сормово в 1905 г. наречена была “Вогулом”, а до этого была “Забайкальцем”.
Вторая группа должна была высадить десант в районе села Тузаки и быстрым комбинированным ударом занять город и крепость Фугдин. В нее вошли монитор «Свердлов», канонерка «Беднота», бронекатера «Копье» и «Пика», а также 5 пароходов - «Даур», «Дзержинский», «Кубяк», «Накаренус», «Чичерин». Каждый из них буксировал две баржи с десантниками («Даур» одну). В состав десанта вошли 5-й Амурский полк, два батальона 4-го Волочаевского полка и эскадрон кавалерии. Этой группой командовал командир 2-й стрелковой дивизии И.А. Онуфриев.
Монитор Дальневосточной (Амурской) флотилии “Ленин”, бывший “Шторм” (1907).
Флотилия должна была ворваться на рейд Фугдина, уничтожить находящиеся там корабли противника и береговые укрепления, а затем высадить десант и овладеть городом. Монитору «Ленин» была поставлена самостоятельная задача: следовать за ударной группой, войти вместе с ней на Лахасусский рейд и высадить в городе корабельный десант, обеспечив таким образом тыл кораблей и частей, продвигавшихся вверх по Сунгари.”
Морозное утро над Сунгари
30 октября 1929 года при температуре -11°С в 5.30 корабли первой группы двинулись вверх по Сунгари. Не без трудностей: навигационно-гидрографических (устаревшие топографические карты начала века, заболоченность реки, обилие проток и мелких рек, перекаты) и гидрометеорологических (сильный штормовой ветер с порывами, низкая температура, сильная волна, ледяные поля, торосы, начинающийся ледостав). Во главе ударной группы шли тральщики, которые, кроме контрольного траления, производили замеры глубины и ставили вехи, обозначавшие фарватер. За ними шли канонерки «Бурят», «Красное Знамя», «Пролетарий», мониторы «Красный Восток», «Сунь-Ят-Сен» и минный заградитель «Смелый». Последним шел монитор «Ленин». Он высадил на сушу между Лахасусу и Фугдином диверсионную группу, которая повредила телеграфно-телефонную линию.
Монитор Дальневосточной (Амурской) флотилии “Свердлов”, урожденная бронированная речная канонерская лодка «Вьюга» (1907) на ходу.
Вторая группа кораблей начала движение в 8.45. Впереди шел монитор «Свердлов», за ним канонерка «Беднота» и три парохода. Все они вели на буксире по три баржи. Строй замыкал пароход «Даурия» с баржой на буксире. В 15 часов советские тральщики и канонерки подошли к заграждению из затопленных судов. В это время по ним открыли огонь береговые батареи и канонерка «Цзян-Хэн» – самый сильный из кораблей Сунгарийской флотилии китайцев. Но снаряды ложились с большим недолетом.
Командир бронекатера «Барс», подойдя к заграждению, установил, что оно состоит из затопленных барж с железными фермами на палубе и двух пассажирских пароходов, которые имели большой крен на правый борт, однако находились на плаву. Между затопленными баржами обнаружились небольшие проходы. В связи с наступившей темнотой советские корабли прекратили движение и встали на якорь.
Современный пейзаж в районе места событий
На рассвете 31 октября корабли прошли сквозь заграждения и подошли к рейду Фугдина. Около 6.30 начался взаимный обстрел из всех видов оружия под аккомпанемент авианалета советских бомбардировщиков и гидросамолетов. Прикрываемые огнем кораблей, тральщики проделали проходы в минных полях для десанта. Мины уничтожались шлюпочными командами.
После успешного перехода двумя мониторами переката, командующий группой Я. И. Озолин принял решение приблизить место высадки десанта к заграждению. Проведенная бронекатером «Барс» рекогносцировка за заграждением определила удобное место для высадки десанта, выводящее десантные войска во фланг и тыл главной укрепленной позиции противника.
Флагман китайской флотилии канонерка японской постройки, 1907 г., “Цзян-хэн”. Длина 60 м. Осадка 2,5 м. Водоизмещение 550 тонн. Скорость 13 узлов. Экипаж – 15 офицеров, 90 матросов и старшин. Вооружение: 1 х 120-мм орудие, 3 х 76-мм орудия, 4 х 47-мм скорострельных орудия, пулеметы – 4 х 7,92 мм. (Данные по оружию, возможно, содержат неточности, так как не ясно что стреляло в момент боя).
Тем временем мониторы потопили уже поврежденные бомбардировкой с воздуха вооруженные пароходы. За время боя гидросамолеты МР-1 из 68-го отряда совершили девять боевых вылетов в район Фугдина. Помимо удачных попаданий по пароходам, самолет командира отряда Э. Лухта тяжело повредил флагмана китайцев канонерку «Цзян-Хэн». До 1943 года этот корабль считался крупнейшим кораблем, потопленным советской авиацией. Разобравшись с остатками Сунгарийской флотилии, корабли перенесли огонь на берег.
Вооруженный колесный пароход “Лицзи” (Бывший «крейсер» Охранной стражи КВЖД «Шестой», реквизированный китайскими властями)
В 8 час 30 октября тральщики установили проход через заграждение. Противник оказал сильное сопротивление. До 11 час 25 мин продолжался бой монитора «Красный Восток» и двух наших канонерских лодок с батареями противника. Около 13.00 минный заградитель «Сильный» высадил передовую десантную группу для занятия плацдарма, а затем к Фугдину подошли пароходы с баржами, с которых в 15 часов начали высаживаться основные силы (5-й стрелковый полк и кавалерийский эскадрон). Высадка десантных войск завершилась к 17 час. В 18 часов город был окружен и наши части вышли на окраины города.
Китайские солдаты конца 1920-х годов
Вышедшие на помощь осажденному Фугдину кавалеристы были обнаружены с воздуха и отброшены. Уличные бои шли до утра 1 ноября, после чего, упорно сопротивлявшиеся китайцы, исчерпали возможности своей обороны. Фугдин был взят. Китайцы потеряли в сражении до 300 человек убитыми и около тысячи ранеными, а Сунгарийская флотилия была полностью уничтожена.
Корабли Дальневосточной (Амурской) флотилии в парадном строю
Монитор Дальневосточной (Амурской) флотилии “Красный Восток”, бывший “Троцкий”, урожденная бронированная речная канонерская лодка «Ураган» (1907).
“Решив поставленную боевую задачу, все советские корабли и войска 2 ноября ушли из Фугдина и 6 ноября прибыли в Осиповский затон. Только монитор «Красный Восток» сел на мель на Амуре, в 150 метрах от китайского берега, попытка снять его с мели не удалась, и монитор вместе с экипажем пришлось оставить там на зимовку. Он вернулся на базу лишь 14 мая 1930 года.
Гидросамолеты МР-1 68-ого отряда
Командир 68-го отдельного речного авиационного отряда полярный летчик Эдуард Мартынович Лухт (первый слева)
Наряду с моряками Дальневосточной военной флотилии, особенно отличился 68-й отдельный речной авиационный отряд. 30 октября – в первый день операции – личный состав отряда произвел 17 самолетовылетов, сорвал дальнейшие работы противника по заграждению реки Сунгари, потопил два парохода и флагманскую канонерку. В дальнейшем авиаотряд осуществлял поддержку десантных войск и вел воздушную разведку. В ходе операции, успешно завершившейся к вечеру 1 ноября 1929 года, авиационный отряд потерял два летательных аппарата.”
Памятник в Уссурийске на месте перезахоронения 14 бойцов Особой Краснознаменной Дальневосточной Армии, погибших при конфликте на КВЖД.
Данные о потерях чудовищно рознятся. Возьмем отсюда:
Потери Дальневосточной флотилии: 3 чел. убитых и 11 чел. раненых (из них 3 чел. получили ранение в результате разрыва своего орудия на корабле во время стрельбы).
Авиация: 1 раненый.
Стрелковые части потеряли много больше. Но в приведенном источнике указаны только общие потери НА ВСЕХ участках конфликта без разделения на операции, которых, напомню, было три на разных участках советско-китайской границы: 281 убитый и около 800 ранеными и обмороженными. В основном потери происходили от фугасных снарядов.
Закат над Фугдином
Текст не является серьезным историческим исследованием. Возможно содержит неточности и призван вызвать интерес к теме.
Related Posts:
