К концу 1976 г. Китайская Народная Республика оказалась в состоянии глубокого социально-политического и экономического кризиса. Причиной кризиса стали милитаристский великодержавный курс Мао Цзэдуна и его сторонников, волюнтаристская политика «большого скачка», маоистская «культурная революция». По признанию китайской печати, 1966-1976 гг. стали «потерянным десятилетием», которое отбросило страну назад, поставив народное хозяйство на грань краха.

Экономика страны была почти полностью разрушена, сотни тысяч людей находились за чертой бедности. Объявленная во времена «культурной революции» «классовая борьба» еще более обостряла накопившиеся социально-политические и экономические противоречия. Социальная политика Мао Цзэдуна привела к расколу общества - явлению, прямо противоположному укреплению политического и морального единства, характерного для социалистического общества.

Пришедшее после смерти Мао Цзэдуна (9 сентября 1976 г.) к власти руководство во главе с Председателем ЦК КПК и премьером Госсовета КНР Хуа Гофэном, приверженца «культурной революции», объявило о продолжении курса Мао Цзэдуна. Ставший необходимым процесс переформирования маоистского руководства сопровождался борьбой группировок за преобладание в партийном и государственном аппарате. Лидирующие позиции постепенно занимала маоистско-прагматическая группировка во главе с Дэн Сяопином, реабилитация которого произошла в июне 1977 г. (через год после своего второго смещения) на III пленуме десятого созыва ЦК КПК. Дэн Сяопин был вновь восстановлен на всех постах -- заместителя Председателя ЦК КПК, заместителя председателя Военного совета и начальника генерального штаба НОАК, заместителя премьера Госсовета КНP. Должность Председателя ЦК КПК занял Хуа Гофэн. Однако уже в конце 70-х годов Дэн Сяопин становится лидером партии и страны.

Основой для практической разработки реформаторских идей Дэн Сяопина стал утвержденный в середине 70-х годов курс «четырех модернизаций», поставивший целью преобразования в четырех областях - сельском хозяйстве, промышленности, армии, науке и технике. Формула «четырех модернизаций» отражает материальное содержание реформы. Если говорить об идейно-политической линии, то ее суть представляют «четыре основных принципа»: социалистический путь развития, демократическую диктатуру народа, руководство компартии, марксизм-ленинизм, идеи Мао Цзэдуна.

На III пленуме ЦК КПК одиннадцатого созыва, состоявшемся 18-22 декабря 1978 г., по инициативе Дэн Сяопина и его сподвижников было принято историческое решение отказаться от теории «продолжения революции при диктатуре пролетариата» и политической установки на ведение «классовой борьбы» как главной задачи, а центр тяжести партийной работы перенести на осуществление модернизации. Согласно этому, была объявлена и утверждена новая политика «реформ и открытости» КНР.

Таким образом, основными средствами осуществления модернизации объявлялись реформы и открытая политика. Реформы направлены на приведение производственных отношений в соответствие с задачами развития производительных сил с тем, чтобы производственные отношения не становились тормозящим фактором для развития страны. А открытая политика призвана включить КНР в процесс глобализации экономики и других сфер жизни человеческого сообщества, активно привлекать зарубежные капиталы, использовать достижения науки и техники, управленческий опыт с тем, чтобы, в конечном счете, повысить мировую конкурентоспособность Китая.

Процесс реформ был охарактеризован Дэн Сяопином как «вторая революция» после 1949 г., но революция, не направленная на слом старой надстройки и против какого-либо общественного класса, а революция в смысле «революционного обновления социализма на его собственной основе путем самосовершенствования».

Цель социалистической модернизации -- выведение Китая к середине XXI века на уровень среднеразвитых государств по производству на душу населения и достижение на этой основе всеобщего благосостояния его граждан. Путь модернизации -- ускоренный рост экономического потенциала, его качественное обновление и повышение эффективности на базе развития научно-технического потенциала, исходя из того, что наука есть «главная производительная сила».

С самого начала разработки стратегии модернизации страны Дэн Сяопин отказался от догматического следования принятым в СССР канонам социалистического строительства и «вел поиск строительства собственной модели социализма с китайской спецификой». Суть «национальной специфики» виделась политику-реформатору в исторически сложившейся и объективно обусловленной социально-экономической отсталости страны, дефиците пахотной земли и других необходимых ресурсов для обеспечения нормальных условий жизни и развития страны с миллиардным населением. С учетом того, что преодоление отсталости Китая потребует длительного времени, было принято принципиальное теоретическое положение о том, что КНР находится на начальной стадии социализма, которая продлится до середины XXI века.

Таким образом, с целью обеспечения главного внутреннего условия нормального хода реформ - политической стабильности, политическая жизнь страны строилась в соответствии с выдвинутыми Дэн Сяопином «четырьмя основными принципами»: следовать социалистическому пути, придерживаться диктатуры пролетариата, руководства КПК, марксизма-ленинизма и идей Мао Цзэдуна. Никакие отклонения от этой линии в сторону политико-идеологической либерализации не допускались.

Однако приступить к полномасштабному проведению в жизнь программы модернизации Дэн Сяопину удалось лишь после создания необходимых для этого политических условий. Экономическая реформа, согласно теории Дэн Сяопина, невозможна без реформы политической системы.

Особое место и в проведении реформы политической системы, и в целом в процессе модернизации уделялось правящей партии как гаранту обеспечения социально-политической стабильности, без чего представлялось невозможным успешное проведение курса на социалистическую модернизацию. В этой связи вопросы партийного строительства, укрепления партийной дисциплины и усиления внутрипартийного контроля постоянно находились в центре внимания руководства КПК. Важнейшее значение в реформе политической системы придавалось разработке всесторонней законодательной и нормативной базы и внедрению ее в жизнь, превращению Китая в современное правовое государство, «управляемое на основе закона».

Содержание реформы политической системы, направленное на развитие демократизации, виделось в развитии и укреплении существующей системы представительных органов власти (собрания народных представителей и т.п.), расширении их контролирующих функций и демократических начал в их деятельности, упрощении и сокращении управленческого аппарата, четком разделении полномочий между партийными и административными органами, между центром и местами и т.д.

Важнейшее значение в теории модернизации Дэн Сяопина придавалось человеческому фактору. Программа воспитания «нового человека» внедрялась с начала 80-х годов в рамках курса на создание социалистической духовной культуры, охватывающей всю духовную сферу жизни китайского общества -- идеологию, собственно культуру, мораль, право - и нацеленную на формирование современной культурно-цивилизационной среды, без которой модернизация немыслима.

В процессе разработки стратегии модернизации Китая Дэн Сяопином была пересмотрена прежняя концепция развития современного мира, сводившаяся к тому, что его основу составляли мировая война и революция. Согласно теории Дэн Сяопина, основными тенденциями, определяющими состояние современных международных отношений, являются мир и развитие, сохранение которого является внешней гарантией успешного проведения модернизации КНР. Наконец, неотъемлемой частью программы модернизации Дэн Сяопина является завершение процесса объединения страны по формуле «одно государство -- два строя», предусматривающее сохранение в Сянгане, Аомэне и на Тайване после их воссоединения с КНР существующего там капиталистического строя.

Товарищ Дэн Сяопин, ветеран революции, ведущий политический деятель КНР, 25 октября 1987 года на открытии XIII съезда Коммунистической партии Китая был назван «главным архитектором китайских реформ».

В ходе инспекционной поездки на юг Китая в начале 1992 г Дэн Сяопин делает выводы о необходимости дальнейшего ускорения реформ и развития на основе расширения сферы действия рыночных отношений и предлагает для определения действенности проводимых реформ и открытой политики три критерия: способствуют ли реформы развитию производительных сил, способствуют ли они укреплению комплексной государственной мощи, способствуют ли повышению жизненного уровня народа.

Развивая реформу, руководство КНР во главе с Дэн Сяопином совершило на III пленуме ЦК КПК четырнадцатого созыва в 1993 г. теоретический «прорыв», объявив о соединении рыночной экономики с социализмом.

На XV съезде КПК в 1997 г. в Устав партии было включено положение о руководящей роли «теории Дэн Сяопина» на начальной стадии социализма. Она объявлена новым этапом развития марксизма в Китае, вторым теоретическим достижением после «идей Мао Цзэдуна», «продолжением и развитием идей Мао Цзэдуна», научной системой строительства социализма с китайской спецификой.

Нынешние лидеры КНР не только подчеркивают свою приверженность идеям «архитектора реформ», но и развивают их по мере возникновения новых проблем. Новые руководители Китая стараются сделать развитие страны более комплексным и согласованным, не отказываясь от начертанной Дэн Сяопином политики «реформ и открытости».

Подводя итог вышесказанному, необходимо отметить следующее: маоистская «культурная революция» дорого обошлась стране и довела экономику КНР до кризисного состояния. Эксперименты Мао Цзэдуна явственно продемонстрировали, что жестокая (сталинская в своей основе) модель социалистического строительства не дает желаемых результатов и является деструктивной. Возвратившийся во власть в 1977 году Дэн Сяопин приступил к проведению политики модернизации Китая. Переломным историческим моментом в истории КНР явилось проведение в декабре 1978 года III пленума ЦК КПК одиннадцатого созыва, ставшего отправной точкой для процесса модернизации страны. Важнейшей заслугой Дэн Сяопина является то, что проводимая им политика всецело была подчинена задаче наращивания комплексной государственной мощи и улучшению жизни народа.

9 сентября 1976 г. на 83-м году жизни скончался Мао Цзэдун. Этого ожидали и к этому готовились различные фракции в руководстве КНР, лидеры которых понимали, что борьба за власть неизбежна. Неоспоримые преимущества в ней имели те, кто своей политической карьерой был обязан «культурной революции», которую впоследствии в Китае стали называть периодом «десятилетней смуты». За годы «десятилетней смуты» в КПК вступило около 20 млн. человек, составлявших примерно 2/3 партии, насчитывавшей к 1976 г. 30 млн. К лагерю выдвиженцев «культурной революции» принадлежало большинство руководящих партийных работников и чиновников в системе административного управления страной. Особенно прочными позициями, как казалось, обладали сторонники наиболее радикальной фракции «культурной революции» - «четверки». Им принадлежало около 40% мест в составе ревкомов, примерно половина членов и кандидатов в члены ЦК КПК ориентировались на руководителей этой фракции. Сторонники «четверки» контролировали средства массовой информации, имели прочную базу в Шанхае, где было создано поддерживающее их народное ополчение, насчитывавшее 100 тыс. человек.

Естественными союзниками группировки Цзян Цин выступали не входившие в нее организационно прочие выдвиженцы «культурной революции», наиболее видной фигурой среди которых был Хуа Гофэн, сосредоточивший в своих руках после смерти Мао Цзэдуна высшие партийно-государственные посты. Наиболее заметными деятелями среди «выдвиженцев» были командующий пекинским военным округом генерал Чэнь Силянь, начальник воинской части 8341, предназначенной для охраны центральных партийных органов, Ван Дунсин, мэр Пекина У Дэ. В целом деятелям «культурной революции» принадлежало устойчивое большинство в Постоянном комитете политбюро ЦК КПК, в который сразу после смерти Мао Цзэдуна входили Хуа Гофэн, Ван Хунвэнь, Чжан Чуньцяо и Е Цзяньин. Лишь маршал Е Цзяньин, занимавший пост министра обороны, представлял в ПК политбюро не просто армию, но силы, стремившиеся к восстановлению политической стабильности в обществе на основе возвращения к политическому курсу первой половины 50-х гг. Из действующих в тот период крупных политиков он мог рассчитывать на поддержку заместителя премьера Госсовета и члена ПБ Ли Сяньняня.

Подобно тому, как естественными союзниками «четверки» были выдвиженцы «культурной революции», возглавляемые Хуа Гофэном, стремившиеся к политической стабильности представители армии искали поддержки фракции «старых кадров», признанным лидером которой был Дэн Сяопин. Однако эта фракция, несмотря на первые шаги по реабилитации, предпринимавшиеся в первой половине 70-х гг. сначала Чжоу Эньлаем, а затем Дэн Сяопином, была крайне ослаблена. Сам Дэн Сяопин после апрельских событий на площади Тяньаньмэнь был лишен всех партийно-государственных постов. Под предлогом необходимости лечения он был вынужден укрыться на юге в Гуанчжоу, где ему оказывал покровительство видный военный деятель КНР, руководитель гуанчжоуского военного округа генерал Сюй Шию. Помимо гуанчжоуского военного округа Дэн Сяопин мог рассчитывать на поддержку руководства фучжоуского и нанкинского военных округов.

В канун смерти Мао Цзэдуна определилась позиция высшего военного руководства. В Гуанчжоу приезжали Е Цзяньин и некоторые представители руководства КПК для секретных переговоров с Дэн Сяопином. В результате было достигнуто соглашение о единстве действий против «четверки».

Таким образом, к осени 1976 г. страна и армия находились в состоянии глубокого раскола. Однако если высшему военному руководству и «старым кадрам» удалось достичь соглашения о единстве действий, то в стане выдвиженцев «культурной революции» разворачивалась междоусобная борьба. Ее главным побудительным мотивом были политические амбиции. Цзян Цин явно претендовала на то, чтобы занять пост Председателя ЦК КПК, а Чжан Чуньцяо видел себя будущим премьером Государственного совета. На заседаниях политбюро ЦК КПК, состоявшихся в сентябре после смерти Мао Цзэдуна, эти претензии проявились почти открыто. Одновременно по своим каналам «четверка» пыталась организовать массовое движение снизу в поддержку требований Цзян Цин. В частности, была предпринята попытка инициировать кампанию писем от студентов и преподавателей крупнейших пекинских вузов в ее поддержку.

Члены «четверки» планировали организовать государственный переворот с целью отстранения от власти Хуа Гофэна, а также занимавших умеренные позиции деятелей армейского руководства. Осуществить эти планы намечалось до 10 октября. Получив информацию о планах своих политических соперников, Е Цзяньин, находившийся в Пекине, ушел в подполье.

В сложившейся ситуации произошло то, что с политической точки зрения выглядело противоестественным. Е Цзяньину удалось не только заручиться поддержкой опальных представителей «старых кадров», но и заключить соглашение с Хуа Гофэном, весьма обеспокоенным своей политической будущностью. 5 октября в резиденции Генштаба НОАК состоялось совещание политбюро ЦК КПК, главную роль в котором сыграли Е Цзяньин, Хуа Гофэн и Ли Сяньнянь. Члены «четверки» на это совещание приглашены не были. По сути дела, на нем был сформирован штаб Заговорщиков. Хуа Гофэн, первоначально планировавший вынести вопрос о замещении поста Председателя ЦК КПК на заседание пленума, под влиянием других участников совещания согласился на организацию государственного переворота. Развязка наступила 6 октября. Ван Дунсин, получивший приказ от имени партийных инстанций подвергнуть аресту «четверку», используя воинскую часть 8341, блестяще справился с возложенной на него задачей. Ван Хунвэнь и Чжан Чуньцяо, приглашенные якобы на заседание Политбюро, были арестованы, почти одновременно были взяты под стражу Цзян Цин и Яо Вэньюань. На созванном на следующий день заседании политбюро заговорщики получили полное одобрение предпринятых ими действий, а Хуа Гофэн, бросивший на чашу весов свой престиж преемника, назначенного лично Мао Цзэдуном, был вознагражден постами Председателя ЦК КПК и Председателя военного совета при ЦК КПК.

То, что свержение «банды четырех» стало возможным в результате совместных действий фракций, придерживавшихся принципиально отличных позиций в вопросах будущего развития страны, делало неизбежным продолжение междоусобной борьбы в руководстве КПК. Однако теперь ситуация упростилась: это было противостояние выдвиженцев «культурной революции» - «левых» и фракции «старых кадров» - «прагматиков».

Хуа Гофэн пытался маневрировать, ведя борьбу как против сторонников «четверки», на которую была возложена ответственность за эксцессы «культурной революции», так и против сторонников Дэн Сяопина. В прессе были развернуты кампании «критики банды четырех» и продолжена кампания «критики Дэн Сяопина».

Однако поддержка, которую получили от армии «прагматики», сделала их шансы предпочтительными. В феврале 1977 г. от имени гуанчжоуского большого военного округа и парткома пров. Гуандун Хуа Гофэну было направлено закрытое письмо, в котором предъявлялись требования, явно неприемлемые для него. Сюй Шию и другие военные деятели требовали признать ошибки, совершенные Мао Цзэдуном. В первую очередь критике была, подвергнута «культурная революция», выдвинуто требование подтвердить назначения на высшие партийно-государственные посты, полученные Хуа Гофэном, со стороны пленума ЦК партии, говорилось о необходимости реабилитации тех, кто был репрессирован в период «десятилетней смуты». Назывались имена Дэн Сяопина, Лю Шаоци, Пэн Дэхуая, даже Линь Бяо.

Со сходных позиций Хуа Гофэн был подвергнут критике на рабочем совещании ЦК, состоявшемся в марте. Чэнь Юнь, один из лидеров «прагматиков», потребовал реабилитации Дэн Сяопина и изменения официального отношения к событиям на площади Тяньаньмэнь в апреле 1976 г. В апреле 1977 г. в ЦК со специальным письмом обратился Дэн Сяопин, все еще находившийся в опале, но и из изгнания влиявший на ход политической борьбы. По сути дела, это было предложение компромисса на основе изменения отношения к событиям в апреле 1976 г., что могло бы стать предпосылкой для его реабилитации.

Компромисс, предотвративший столкновение между «левыми» и «прагматиками», был выработан в ходе работы III пленума десятого созыва, который состоялся в июле 1977 г. накануне созыва очередного XI съезда КПК (август 1977 г). Наиболее важным решением, принятым пленумом, было восстановление Дэн Сяопина на тех постах, которые он занимал до очередной опалы весной 1976 г.: заместителя Председателя ЦК КПК, заместителя премьера Госсовета и начальника Генштаба НОАК. Одновременно уже решениями пленума ЦК Хуа Гофэн был утвержден Председателем ЦК КПК и военного совета ЦК КПК, оставаясь при этом премьером Госсовета. Дэн Сяопин, получивший таким образом официальную возможность готовить широкую реабилитацию своих сторонников, воздержался от критики по существу промаоистского курса, на продолжении которого настаивал Хуа Гофэн.

О продолжении «левой» политики Хуа Гофэном было объявлено на XI съезде КПК В отчетном докладе, сделанном им, прозвучали основные лозунги маоистской эпохи, включая и призыв строить социализм по принципу «больше, быстрее, лучше и экономнее», выдвинутому еще в период «большого скачка». Председатель ЦК КПК настаивал на широком развитии движения по созданию предприятий в городе и на селе по типу Дацина и Дачжая. Партии и обществу было обещано и впредь проводить кампании, подобные «культурной революции». Наряду с этим было заявлено о необходимости модернизации Китая с целью превращения его в современное государство на основе подъема сельского хозяйства, промышленности, обороны, развития науки и техники («четыре модернизации»). Последнее было обращено к «прагматически» мыслящей части партии, однако методы достижения поставленной цели по существу оставались прежними.

Одним из наиболее важных результатов съезда было то, что противникам Хуа Гофэна удалось добиться укрепления собственных позиций в руководящих органах партии. В ЦК КПК вошли многочисленные представители прагматически мыслящих военных и «старых кадров», в том числе репрессированных в годы «культурной революции». Не оспаривая руководящей роли Хуа Гофэна, не подвергая публичному сомнению маоистские догмы, «прагматики» исподволь готовили почву для своеобразной «революции сверху», осуществляемой руководством партии без радикального изменения устоев власти.

Месяцы, последовавшие за XI съездом, были наполнены острой внутренней борьбой, главным образом по кадровым вопросам. Дэн Сяопину и его последователям, пока еще остававшимся в меньшинстве в высших партийных структурах, удалось добиться значительного обновления партийных кадров центрального и регионального уровней. За полгода было сменено около 80% председателей и заместителей председателей провинциальных ревкомов. На протяжении 1978 г. к политической жизни были возвращены сотни тысяч партийных работников, репрессированных в предшествующие годы.

Сосредоточив усилия главным образом на возвращении своих сторонников в партийно-государственные структуры, «прагматики» на время предоставили решать экономические и хозяйственные проблемы «левым» во главе с Хуа Гофэном. Последний же мог предложить только несколько модифицированный вариант маоистской модели. Это стало очевидным на очередной пятой сессии ВСНП (февраль-март 1978 г.). План «четырех модернизаций», предложенный Хуа Гофэном на сессии, представлял из себя, в сущности, новый вариант «большого скачка». Однако в отличие от «большого скачка» в конце 50-х гг., основанного на концепции «опоры на собственные силы», новый «скачок» предполагалось осуществить за счет западных кредиторов, интенсивного импорта современных технологий и оборудования из промышленно развитых стран. В условиях международной ситуации, сложившейся в конце 70-х гг. и отмеченной еще большим ухудшением советско-китайских отношений, руководство КНР рассчитывало на установление широкого торгово-экономического сотрудничества со странами Запада, и эти расчеты не были беспочвенными. Однако попытки добиться молниеносного ускорения темпов экономического развития, предпринимавшиеся на протяжении примерно полутора лет и не предусматривавшие сколько-нибудь радикального изменения самой экономической политики, не могли не закончиться провалом. Намеченные планы были поистине грандиозны: увеличить производство стали к 1985 г. с примерно 20 млн. т до 60 млн. т, нефти - со 100 до 350 млн. т. За восемь лет предполагалось реализовать 120 промышленных проектов, их них 14 в области тяжелой промышленности. При этом планировались капиталовложения, равные тем, что были сделаны за прошедшие 30 лет. Таким образом, подобно Мао Цзэдуну в конце 50-х гг., Хуа Гофэн вместо того, чтобы заслужить лавры государственного деятеля, поднявшего страну из руин после бедствий «десятилетней смуты», вновь пытался поставить ее на грань экономического краха. Этим не замедлили воспользоваться его политические соперники, заинтересованные в ослаблении влияния Председателя ЦК КПК. Впрочем, провал очередного «большого скачка» имел и некоторые позитивные результаты - он еще раз убедил членов «прагматической» оппозиции в том, что без глубоких структурных реформ решение экономических проблем Китая невозможно.

Весной 1978 г. в китайской печати началась мощная кампания под старым лозунгом Мао Цзэдуна «практика - единственный критерий истины». Однако очень скоро стало ясно, что она направлена против Хуа Гофэна и других выдвиженцев «культурной революции» и по сути дела против самого Мао Цзэдуна. Важную роль в организации этой кампании сыграл Ху Яобан, репрессированный в годы «культурной революции» руководитель китайского комсомола, впоследствии реабилитированный и введенный в состав ЦК на XI съезде КПК. Весной 1978 г. он занимал пост руководителя Высшей партийной школы, профессора которой и подготовили серию статей, положивших начало новой идеологической кампании. Призыв, скрытый в них, был понятен: лишь такая экономическая политика имеет право на существование, которая обеспечивает экономическую эффективность. Это был определенно вызов, брошенный «прагматиками» выдвиженцам «культурной революции» и означавший, что они готовы перейти от борьбы за широкую реабилитацию «старых кадров» к наступлению на основополагающие догмы маоизма. Таким образом, борьба за власть стала не отделимой от решения вопроса - быть или не быть глубоким реформам в КНР.

Поворотным моментом в этом столкновении стал III пленум ЦК КПК 11-го созыва (декабрь 1978 г.). Он проходил уже в условиях явного ослабления фракции Хуа Гофэна. К этому времени широкая чистка партийного и государственного аппарата достигла уездного уровня. Ее главной задачей считалась ликвидация сторонников «четверки», однако в действительности люди Дэн Сяопина вели дело к тому, чтобы освободиться от выдвиженцев «культурной революции» в целом. Сторонники Дэн Сяопина распространяли дацзыбао с критикой политики Хуа Гофэна и тех, кто поддерживал его. Особенно широко кампания дацзыбао развернулась весной 1978 г., в годовщину апрельских событий на площади Тяньаньмэнь. В целом к ноябрю стало ясно, что региональное партийное руководство преодолело колебания и готово поддержать фракцию Дэн Сяопина.

Решения пленума могут быть оценены как полная победа сторонников Дэн Сяопина. Было постановлено прекратить политические кампании и сосредоточить все усилия партии и общества на экономических проблемах. Высокую оценку получила деятельность Дэн Сяопина до апрельских событий, а сами они стали именоваться «великим революционным массовым движением». Несмотря на то, что участники пленума стремились найти оправдания «культурной революции» (что было уступкой Хуа Гофэну и его фракции), было принято решение о реабилитации тех деятелей, кто ассоциировался с ее наиболее последовательными противниками и несправедливыми жертвами. Был реабилитирован Пэн Дэхуай. В высшие органы партии были введены такие сторонники Дэн Сяопина, как Ху Яобан и Чэнь Юнь. Не менее важной мерой, с точки зрения укрепления позиций «прагматиков» в высших эшелонах власти, была реорганизация воинской части 8341 и ее переподчинение доверенным людям Дэна.

Проблемы экономической стратегии в решениях пленума были затронуты лишь отчасти - скорее в негативной, чем в позитивной форме. Главным было отрицание опыта Дачжая, что означало отказ от ставки на формы социальной организации в деревне, подобные народным коммунам. Однако в реальной жизни решения пленума создали предпосылки для возвращения к методам «урегулирования», использовавшимся после провала «большого скачка» в начале 60-х гг. Была подвергнута критике также политика Хуа Гофэна, направленная на осуществление нового «большого скачка», что серьезно ударило по его престижу.

III пленум ЦК КПК действительно явился поворотным моментом в истории КНР, создавшим политические предпосылки для постепенного перехода к глубоким экономическим преобразованиям. Естественно, что экономические вопросы оказались в центре внимания очередной сессии ВСНП в июне-июле 1979 г. Реализуя сформулированную на III пленуме идею перенесения центра тяжести всей работы партии в экономическую сферу, сессия принимает решения о проведении в течении трех лет (1979-1981) политики «урегулирования» народного хозяйства. Эта новая политика означала прежде всего смену экономических приоритетов и соответствующую корректировку инвестиционной политики. За счет сокращения капиталовложений в тяжелую промышленность было ускорено развитие легкой, особенно текстильной промышленности. Сокращение капиталовложений коснулось также военной промышленности, которая приступила к реализации конверсионных программ, обеспечив массовый выпуск товаров длительного пользования - велосипедов, часов, холодильников, стиральных машин, телевизоров. Приоритетной сферой стало и сельское хозяйство: были существенно повышены закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию; машиностроение во многом было ориентировано на производство сельскохозяйственного инвентаря, оборудования для ирригационных систем и т.п.

Значительный рост товарной массы принципиально изменил положение на потребительском рынке, резко снизился товарный дефицит, начался процесс оздоровления денежного обращения. Быстро стал увеличиваться экспорт потребительских товаров. Существенно выросла доля фонда потребления в национальном доходе, была прервана тенденция снижения жизненного уровня населения и начался его рост, в том числе и в деревне. Социальные последствия «урегулирования» стали важным фактором упрочения власти и влияния нового партийного руководства во главе с Дэн Сяопином, создавали благоприятные социальные условия для разгрома его политических противников.

После решений III пленума, создавших условия для перехода «прагматиков» в широкое наступление, изоляция и отстранение Хуа Гофэна с важнейших партийно-государственных постов, которые он продолжал занимать, были лишь делом «политической техники», которой Дэн Сяопин и его сторонники владели в совершенстве. Уже на IV пленуме ЦК КПК (сентябрь 1979 г.) новому руководству удалось добиться бескомпромиссного осуждения «культурной революции». В утвержденном на пленуме тексте официального юбилейного доклада заместителя Председателя ЦК КПК, председателя Постоянного комитета ВСНП Е Цзяньина «культурная революция» была расценена как «потрясающее, чудовищное бедствие», в ходе которого насаждалась «диктатура насквозь прогнившего и самого мрачного фашизма с примесью феодализма». И хотя впоследствии в официальных публикациях такая резкая оценка «культурной революции» больше не воспроизводилась, новое партийное руководство четко отмежевалось от этого печального прошлого.

На V пленуме (январь-февраль 1980 г.) был воссоздан секретариат ЦК КПК и пост генерального секретаря, который когда-то занимал сам Дэн Сяопин. Генеральным секретарем был избран сторонник Дэн Сяопина Ху Яобан. Одновременно «прагматики» предприняли ряд шагов, направленных на то, чтобы лишить Хуа Гофэна поста премьера Госсовета. По предложению Дэн Сяопина, выступившего с идеей необходимости разделения партийного и государственного руководства, собравшееся в августе заседание политбюро ЦК КПК приняло решение о необходимости сложить с себя обязанности заместителей премьера рядом высших партийных деятелей. Пример показал сам Дэн Сяопин, заявивший о своем желании уйти с руководящей работы в Госсовете. Одновременно Хуа Гофэну пришлось передать руководство этим высшим органом исполнительной власти преданному стороннику Дэн Сяопина реформаторски мыслящему Чжао Цзыяну, известному смелыми реформами в провинции Сычуань, партийное руководство которой он возглавлял в середине 70-х гг. Очередная сессия ВСНП санкционировала эти кадровые перемещения.

На протяжении 1980-1981 гг. на форумах партийного руководства Хуа Гофэн подвергался резкой критике со стороны «прагматиков». Ему ставилась в вину та роль, которую он сыграл в свержении Дэн Сяопина в 1976 г., в событиях на площади Тяньаньмэнь, провалы в экономической политике. Кульминация этой борьбы наступила на очередном VI пленуме ЦК (июнь 1981 г.), когда Председателем ЦК КПК был избран Ху Яобан. В дальнейшем пост председателя был упразднен и Ху Яобан возглавил высшее партийное руководство в роли генерального секретаря. Военный совет при ЦК КПК возглавил сам Дэн Сяопин. Разгром «левых» и триумф «прагматиков» был подтвержден на XII съезде партии (сентябрь 1982 г.), на котором Хуа Гофэн был низведен всего лишь до ранга члена ЦК КПК.

Победа фракции Дэн Сяопина была окончательно закреплена в результате судебного процесса над их политическими противниками - «бандой четырех» и их ближайшим окружением, проходившего в течение нескольких месяцев осенью 1980 - зимой 1981 г. По сути дела, это был политический процесс над «культурной революцией». Среди 10 обвиняемых было 9 в прошлом членов политбюро ЦК КПК. Руководители клики - Цзян Цин и Чжан Чуньцяо, заявлявшие, что они лишь выполняли указания Мао Цзэдуна, были приговорены к смертной казни, замененной впоследствии пожизненным тюремным заключением, остальные обвиняемые также получили суровые приговоры.

Ход этого процесса и разоблачения, предшествовавшие ему, не могли не поставить вопроса о личной ответственности Мао Цзэдуна за те бедствия и преступления, которые были совершены, начиная со времени «большого скачка». Легитимация нового политического режима требовала обновленной версии истории КПК, в первую очередь в период КНР. «Решение по некоторым вопросам истории КПК со времени образования КНР» было принято на VI пленуме ЦК в 1981 г. В этом весьма противоречивом документе Мао Цзэдун признавался выдающимся политическим деятелем, под руководством которого КПК пришла к победе в 1949 г. Наряду с этим в решении признавались его ошибки, начиная с «большого скачка», и факты жесточайших репрессий. Эти тяжкие обвинения, однако, не слишком сказались на общей оценке роли Мао Цзэдуна: «...его заслуги занимают главное, а ошибки второстепенное место».

Причины столь быстрого триумфа «прагматиков» представляются во многих отношениях загадочными. Каким образом на протяжении всего лишь трех лет гонимой части КПК удалось мирными средствами устранить левацкую, авантюристическую, маоистско-догматическую фракцию в руководстве партии и государства, в течение многих лет провозглашавшую и пытавшуюся осуществить свои утопические идеи? Можно предположить, что быстрота политических перемен прежде всего связана с позицией китайской политической элиты (ганьбу), являвшейся подлинной социальной опорой режима личной власти Мао Цзэдуна. Ведь именно она была и главным объектом его жестоких политических репрессий (к концу 1982 г. было реабилитировано примерно 3 млн. ганьбу!), главным объектом непрерывных идеологических проработок, главной жертвой «перманентной революции». С именем и политикой Дэн Сяопина ганьбу стали связывать свои надежды на стабилизацию социально-политических порядков, на возможность в полной мере реализовать свои притязания на долю государственного «пирога» и на свое «законное» место в партийно-государственной структуре. Прагматичный политический курс Дэн Сяопина не встретил, естественно, сопротивления также ни у «молчаливого большинства» в КПК, ни у «простого» китайского гражданина.

Все эти глубокие перемены в жизни Китая свидетельствовали об относительно быстром процессе демаоизации китайского общества, хотя процесс этот шел неравномерно. Если во внутренней политике новое прагматическое руководство быстро преодолевало утопический, «антирыночный» подход к решению реальных социально-экономических задач, то во внешней политике преодоление маоистского наследия - национализма, китаецентризма, антисоветизма - шло очень медленно.

Новое руководство все еще по-прежнему рассматривало Советский Союз как «врага № 1» и в расширении политического сотрудничества с США на антисоветской основе искало усиления своих внешнеполитических позиций. Китайско-американское сближение в конце 70-х гг. шло достаточно быстро. В 1978 г. были восстановлены дипломатические отношения с США. Быстро развивались политические, экономические и культурные связи. Начинается взаимное зондирование возможностей военного сотрудничества. В январе-феврале 1979 г. Дэн Сяопин совершает триумфальный визит в США. В итоговом коммюнике стороны провозгласили совместную оппозицию «гегемонизму третьих стран».

Новое китайское руководство по-прежнему продолжало поддерживать террористический режим Пол Пота в Камбодже, а помощь Вьетнама антиполпотовским силам использовало как предлог для давления на СРВ. В феврале-марте 1979 г. Пекин вознамерился «преподать урок» Вьетнаму: вооруженные силы КНР вторглись в северную часть Вьетнама, но, встретив упорное сопротивление и понеся большие потери, вынуждены были ретироваться, фактически признав свое военно-политическое поражение. Провал этой акции, возможно, ускорил пересмотр новым руководством некоторых подходов к внешней политике КНР.

Во второй половине 70-х гг. в стране произошли глубокие политические перемены. Главная из них - приход к руководству КПК известных партийных деятелей старшего поколения, в разное время и по разным поводам раскритикованных и репрессированных Мао Цзэдуном. И хотя все они теперь были реабилитированы, их разногласия с Мао Цзэдуном сохранялись (в этом смысле Мао Цзэдун их репрессировал не зря!). Главное в этих расхождениях - нежелание пытаться реализовать маоистские «коллективистские» и «антирыночные» социальные утопии, стремление прагматически подойти к решению задачи превращения КНР в богатую и мощную державу. Они пришли к руководству после сложной политической борьбы, позволившей им устранить от власти наиболее фанатичных последователей Мао Цзэдуна. В ходе этой борьбы происходили и большие идейно-теоретические перемены. Сохраняя словесную и ритуальную верность «идеям Мао Цзэдуна» и марксизму-ленинизму, новое руководство, по сути дела, пошло по пути все большей деидеологизации своей политики, выдвигая на первый план лишь патриотические идеи строительства богатого и могучего Китая. Все эти глубокие политические перемены создали предпосылки для проведения новой экономической политики, для реализации курса экономических реформ.

2. «Рыночный социализм» и особенности современной модернизации КНР

Отвергнув утопические идеи Мао Цзэдуна (и его последователя Хуа Гофэна), новое партийное руководство не имело пока что своей программы реформ, своей программы экономической и политической модернизации Китая. Причины этого достаточно просты. В ходе идеологических дискуссий конца 70 - начала 1980-х гг. все в большей мере становилось ясным, что изменения требует не столько тактика, сколько стратегия экономической модернизации. Социалистическое развитие в рамках тоталитарного государства вело в никуда, в тупик, обрекало Китай на отсталость. «Успехи» других социалистических стран (СССР, КНДР, Вьетнам, Куба и т.п.) лишь лучше высвечивали трагедийный характер социально-экономической ситуации. Успешное выполнение программы «урегулирования» экономики помогало только оттянуть решение коренных вопросов стратегического развития.

Несколько неожиданно ответ на этот исторический вопрос был найден в ходе стихийного движения крестьянства наиболее бедных, отсталых районов. В декабре 1978 г. 21 крестьянская семья беднейшей народной коммуны в уезде Фэнъян провинции Аньхуэй, спасаясь от голодной смерти, приняла решение о разделе земли своей бригады по дворам. Крестьяне не претендовали на приватизацию этой земли, на изменение формы земельной собственности - они хотели лишь изменить порядок землепользования, оставаясь, по сути дела, арендаторами казенной земли. Так фактически рождался подворный подряд, изменивший вскоре облик китайской деревни, да и всей страны.

Инициатива спасавшегося от голода крестьянства не встретила первоначально поддержки в Пекине. В январе 1979 г. ЦК КПК, рассматривая вопросы развития деревни, поддержал инициативу восстановления приусадебных участков, подсобных промыслов, сельских рынков, но инициатива аньхуэйской деревни пока что не была поддержана. Однако реальная эффективность аньхуэйских экспериментаторов (в первый же год была устранена угроза голода), поддержанных в Сычуане, а потом в других провинциях, заставила изменить позицию властей сначала на местах, а затем и в Пекине. В июне 1979 г. первый секретарь аньхуэйского комитета партии Вань Ли посетил деревню, где хозяйствовали крестьянские смельчаки, и поддержал их инициативу. Наконец и руководство в Пекине увидело и осознало преимущества новой системы землепользования и одобрило ее повсеместное введение. Стихийный во многом процесс отказа от коллективных форм обработки земли и перехода к индивидуальному ведению хозяйства продолжался уже под руководством КПК.

Эти события при всей кажущейся будничности носили эпохальный характер. Крестьянский прорыв показал эффективность частных форм производства, важность частной инициативы, огромное значение рыночных отношений для стимулирования производства. Произошел подлинный переворот в сознании руководства КПК. Этот поворот был облегчен еще и тем, что во многом инициатива аньхуэйских и сычуаньских смельчаков была своеобразным возвращением к методам восстановления и организации сельского хозяйства, использовавшимся Лю Шаоци и его сторонниками при ликвидации последствий «большого скачка» и сплошной «коммунизации» в начале 60-х гг. Для Дэн Сяопина и его соратников, недавно еще критикуемых и репрессированных как «каппутисты», это было и напоминанием об их борьбе в начале 50-х гг. за сохранение и развитие рыночных отношений, показавших свою социально-экономическую эффективность при восстановлении послевоенного народного хозяйства.

Однако эти экономические реминисценции не могут затемнить факта принципиальной новизны ситуации. Теперь речь шла уже не только о методах восстановления хозяйства, но и о глубоких идеологических переменах, которые должны были коренным образом изменить взгляды руководства КПК на характер социально-экономического развития Китая. Стихийно найденная эффективная форма спасения сельского хозяйства подталкивала руководство КПК к поиску новых путей развития всех отраслей хозяйства в рамках естественного, рыночного, основанного на личной инициативе подхода. Этот поворот не мог быть быстрым, он занял все 80-е гг. Новая стратегия вырабатывалась болезненным методом проб и ошибок.. Как говорят в Китае, «переходя реку, ногами ощупываем камни». Постепенность разработки программы реформ стала возможной не в последнюю очередь еще и потому, что острота экономического кризиса, возникшего в результате «культурной революции», была существенно ослаблена успешной политикой «урегулирования». Поэтому перемена экономической стратегии (вместо «производства ради производства» утверждалась идея «производства ради потребителя») нарастала постепенно, проходя через экономические эксперименты, через критическое осмысление накопленного в Китае и за рубежом опыта реформирования экономики. Такая медлительность и постепенность в повороте экономической политики огромной страны почти на 180 градусов существенно уменьшала социальные издержки перехода к новой экономической стратегии.

Неотъемлемой частью новой экономической стратегии была идея «открытости» Китая для всего остального мира. Причем речь шла не только о развитии экономических отношений, но и о развитии культурных и научных связей, об открытости границ для зарубежных бизнесменов и журналистов, о возможности для гражданина КНР увидеть большой мир своими глазами. «Нынешний мир - мир широких сношений, - говорил Дэн Сяопин в 1984 г., - Китай в прошлом был отсталым именно из-за своей замкнутости. После образования КНР нас блокировали, но в известной мере мы и сами держались замкнуто... Опыт, накопленный за 30 с лишним лет, свидетельствует о том, что вести строительство при закрытых дверях нельзя - не добьешься развития». Наряду с развивающимися рыночными отношениями «открытость» страны является важнейшей составляющей новой экономической (и шире - социальной) политики руководителей КПК. И понимание прочной связи возможностей модернизации Китая с его «открытием», с его включением в глобальные процессы материального и духовного развития всего мира - огромная заслуга нового руководства КПК и лично Дэн Сяопина, выступивших против одной из самых стойких китайских (и шире - тоталитарных) традиций.

Постепенный поворот всей внутренней политики КПК и КНР не сразу сказался на политике внешней, которая имела собственную значительную инерционность. Однако процесс изменения внешней политики все же шел, хотя и медленно. Главная перемена во внешнеполитических взглядах китайского руководства была связана с постепенной «прагматизацией» китайской дипломатии, со стремлением поставить внешнюю политику на службу модернизации Китая, с пониманием (пришедшим отнюдь не автоматически) бесплодности авантюристической и великодержавной внешней политики, сложившейся в ходе «культурной революции». Принципиальные перемены во внешней политике КНР были зафиксированы на XII съезде КПК (1982 г.), который продемонстрировал значительное обновление китайского взгляда на внешний мир (он делается все более адекватным международным реалиям) и дал импульс для принципиальных перемен во внешней политике.

Что касается китайской политики по отношению к Советскому Союзу, то здесь заметные перемены сказались лишь в середине 80-х гг. Во второй половине 80-х гг. эти перемены были стимулированы процессом перестройки в Советском Союзе. Этот процесс способствовал затуханию идеологических споров, поиску взаимно приемлемой модели сотрудничества. Этот процесс привел к полной нормализации советско-китайских отношений, что и было зафиксировано во время визита М.С. Горбачева в Пекин весной 1989 г. Это была, безусловно, большая дипломатическая победа, за которой стояли принципиальные перемены, произошедшие в обеих странах. Новая Россия получила возможность развивать отношения с КНР на основе этих больших достижений в многообразном китайско-российском сотрудничестве. Свидетельством этого может служить визит президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина в апреле 1996 г. В итоговых документах этого визита зафиксирована решимость руководителей Китая и России развивать отношения равноправного доверительного партнерства, направленного на стратегическое взаимодействие в XXI веке.

80-е гг. стали для Китая временем глубоких идеологических и политических перемен. Можно даже говорить об эволюции мировоззрения политической элиты, что и позволило Китаю совершить эпохальные социально-экономические перемены.

Наиболее радикальные и быстрые изменения произошли в аграрной политике КПК. Успех преобразований в деревне не только стимулировал проведение глубоких реформ всего народного хозяйства, но и создавал продовольственный, сырьевой, финансовый, социальный базис успешной реформаторской политики.

Новая организация сельскохозяйственного производства, получившая название «системы производственной ответственности», последовательно внедрялась начиная с 1979 г. К 1982 г. этап экспериментов, в ходе которых были опробованы разные методы, завершился преимущественным утверждением системы «доведения производственных заданий до отдельного двора». Разумеется, это было невозможно без раздела земли народных коммун между дворами. Суть «производственной ответственности» состояла в том, что крестьянский двор, получив землю (в ряде случаев те же участки, что принадлежали ему прежде, до коллективизации), заключал контракт с руководством производственной бригады, представлявшим интересы государства. Контракт не ограничивал крестьян определенными формами хозяйственного использования земли, но предусматривал лишь уплату государству сельскохозяйственного налога и продажу государству части урожая. Все излишки, остававшиеся в крестьянском дворе, могли использоваться в зависимости от желаний крестьян и рыночной конъюнктуры. При этом были значительно повышены закупочные цены и они были тем выше, чем больше сверхплановой продукции сдавалось государству.

Первоначально срок контракта был непродолжительным, но впоследствии, поняв, что это ограничивает инициативу крестьян (в отношении увеличения плодородия земли и ее более бережного и эффективного использования), власти приняли соответствующие решения и земля перешла, по сути дела, в наследственное владение крестьянских дворов. Наряду с этим были разрешены наем батраков, свободные закупки сельскохозяйственной техники (ко второй половине 80-х гг. уже 2/3 тракторного парка находилось в руках индивидуальных хозяйств). Проведенная реформа была не чем иным, как шагом в направлении создания ориентированного на рынок крестьянского хозяйства, ведущегося на арендованной у государства земле.

Главным достижением этой достаточно радикальной земельной реформы было создание возможностей для проявления хозяйственной инициативы и предприимчивости. Результаты не замедлили сказаться. Начался рост урожайности, что привело к стабильному увеличению сельскохозяйственного производства в целом. За четыре года оно увеличилось почти на 90 млн. т (407 млн. т - в 1984 г.), что было беспрецедентно в истории КНР. Это сопровождалось увеличением доходов крестьянства, выросших в первой половине 80-х гг. почти втрое по сравнению с дореформенным временем.

Разрешение реализовывать значительную часть произведенного крестьянами продукта на свободных рынках в качестве следующего вполне логичного шага имело смягчение государственного контроля над индивидуальным, а по сути дела частным предпринимательством. Наряду с государственным сектором в промышленной сфере и торговле стали складываться и новые частные структуры в области сначала мелкого, а затем и среднего предпринимательства. К концу 80-х вне непосредственного государственного централизованного контроля работало уже около половины занятых в городской промышленности. При этом одна четверть работала на предприятиях, принадлежавших частному сектору экономики. Благодаря новым позитивным, с экономической точки зрения, процессам во второй половине 70-х гг. было создано огромное количество новых рабочих мест, поглотивших примерно 70 млн. человек. Значительно выросли и доходы горожан, увеличившиеся к концу 80-х гг. более чем в два раза. Эти процессы происходили в условиях настоящего экономического бума (ежегодный прирост промышленного производства в среднем превышал 10%).

В условиях бурного роста производства, который «архитекторы» китайских реформ стремились соединить с рывком в технической модернизации хозяйства, важную роль сыграл поток иностранных инвестиций и технологий. С целью стимулирования этих процессов руководство КНР встало на путь образования «специальных экономических зон» (СЭЗ), где создавались льготные условия для иностранного капитала. По существу, СЭЗ являлись «островками» капитализма во все еще продолжавшей оставаться социалистической экономике страны. Наиболее крупной из них стала зона Шэньчжэнь площадью более 300 кв.км, образованная рядом с английской колонией Гонконг.

На основе иностранной технологии с участием иностранного капитала здесь были построены современные предприятия легкой промышленности, затем электроники, продукция которых предназначалась для экспорта. Валютную выручку при этом предполагалось использовать для дальнейших закупок современных технологий с далеко идущей целью превращения СЭЗ в регионы развития современной промышленности и распространения достижений этой пока еще «очаговой» индустриализации на другие районы страны.

С наиболее сложными вопросами реформаторское руководство КНР столкнулось в решении проблем государственного сектора экономики. После нескольких лет экономических экспериментов в октябре 1984 г. на очередном пленуме ЦК КПК было принято решение распространить широкомасштабную реформу и на государственный сектор. Суть реформы сводилась к сокращению сферы непосредственного государственного управления предприятиями и, как следствие этого, директивного планирования. Цель этого курса заключалась в достижении максимально полного хозяйственного расчета в деятельности предприятий при сохранении государственной собственности.

Предприятия получили значительную экономическую свободу, что предусматривало право (при неприкосновенности основных фондов) распоряжаться имеющимися фондами, определять численность занятых, размеры оплаты труда и материального стимулирования, даже устанавливать цены на производимую продукцию. Это сопровождалось переходом управленческих функций от парткомов, в которых главную роль играл секретарь, в руки директорского корпуса. Постепенно начался и процесс акционирования госпредприятий.

Проведение в жизнь программы реформ привело к существенным достижениям в общеэкономических показателях. За период 80-х гг. душевой доход вырос в два раза, увеличившись с 250 до 500 дол., хотя по этому показателю КНР продолжала оставаться одной из наиболее бедных стран мира. Однако огромные абсолютные масштабы экономики страны позволили Китаю в первой половине 90-х гг. выйти на первое место в таких отраслях, как сбор зерна, добыча угля, производство цемента, хлопка, мяса, телевизоров. Значительные результаты были достигнуты и во внешнеэкономической деятельности. В середине 90-х гг. объем внешней торговли Китая составлял около 200 млрд. дол. Иностранные вложения в экономику страны превысили 100 млрд. дол.

Бесспорные и беспрецедентные достижения в экономическом развитии сопровождались появлением новых проблем. После периода быстрого роста развитие сельскохозяйственного производства во второй половине 80-х гг. несколько замедлилось. Это связано с тем, что действие такого фактора, как увеличение хозяйственной инициативы, было в значительной степени исчерпано. Исторически трудноразрешимой представляется такая проблема, как давление избыточного сельского населения, доставшаяся в наследство от прошлого. В условиях сохраняющейся неопределенности в сфере прав земельной собственности крестьянство не слишком заинтересовано в долгосрочном улучшении плодородия земли, что чревато снижением урожайности. Попытки государства уйти от директивных отношений с сельским производителем, предоставив ему право самому решать вопрос, продавать ли зерно государству или отдаться на волю стихийных механизмов рынка, могли закончиться массовым отказом крестьянства от производства зерновых. Это в свою очередь ставило под угрозу главное достижение реформ - самообеспечение продовольствием. В результате экономическая политика государства в области сельского хозяйства представляла из себя циклический процесс, сопровождавшийся то усилением, то ослаблением давления государства на деревню. Наряду с этим в стране в некоторые годы возникал дефицит продовольствия, что вызывало необходимость закупок зерна за рубежом.

Однако наиболее существенной проблемой, с которой и сегодня приходится сталкиваться реформаторам, является вопрос о преобразованиях в государственном секторе экономики. Реформы, проводившиеся во второй половине 80-х гг., не смогли разрешить главной проблемы - как сделать государственный сектор экономически эффективным. Несомненно, осуществленные преобразования, направленные на предоставление государственным предприятиям большей экономической свободы, стимулировали развитие производства, но их взаимодействие с рынком показало, что они в значительной степени убыточны. В первой половине 90-х гг. доля таких предприятий достигла примерно 40%, а их задолженность превысила 10% ВНП. Опыт проведения реформы государственного сектора показал, что экономически эффективное решение его проблем возможно только на основе проведения широкой приватизации, что пока остается политически неприемлемым для руководства КНР. В результате им была выдвинута концепция «двухколейного развития экономики», что предполагает создание условий для роста частнохозяйственных отношений при одновременном сохранении преобладающих позиций за государственным сектором, который и доныне включает в себя наиболее крупные, современные предприятия, являющиеся фундаментом экономики страны.

Успешное проведение экономических реформ, развитие рыночных отношений, деколлективизация сельского хозяйства, образование довольно значительного и экономически влиятельного частнохозяйственного сектора имели своим следствием фундаментальное изменение характера современного китайского общества. Отныне оно уже не является в полном смысле тоталитарным, поскольку экономическая жизнь в стране в значительной мере оказалась «отпущенной на свободу», эмансипированной от всеобъемлющего государственного контроля. Эти процессы имели своим логическим следствием появление ростков гражданского общества, что проявляется в стремлении также эмансипироваться от жестких «объятий» государства, общий тип устройства которого продолжает базироваться на тоталитарных принципах. Данные обстоятельства создали предпосылки для развития демократического движения, которое не могло не прийти к острой конфронтации с властью.

Его первым этапом можно считать апрельские события на площади Тяньаньмэнь в 1976 г. Однако в тот период доминировали призывы, направленные против «четверки» в поддержку «прагматиков», а собственно демократические лозунги широко не выдвигались. Второй этап в развитии демократического движения связан со «стеной демократии», которая в 1978 г. стала символом требований установления норм демократической жизни. В дацзыбао, которые жители Пекина наклеивали на одну из городских стен, выходящих на центральный проспект столицы, они требовали разрешить наиболее неотложные экономические проблемы, гарантировать права человека, ввести демократические институты. На этом этапе народное движение, вполне возможно, было инспирировано властями, в первую очередь сторонниками Дэн Сяопина, которые попытались использовать его в борьбе против своих политических соперников. Однако вскоре оно превратилось в стихийный протест против тоталитарных общественных устоев.

В той ситуации многое зависело от позиции лидера реформаторской фракции - Дэн Сяопина. Первоначально, когда в среде высшего руководства обсуждались возникшие проблемы, он настаивал на том, что силовое подавление инакомыслия недопустимо, однако в конце марта 1979 г. в значительной мере под нажимом как «левых», так и некоторых из своих более консервативно настроенных сторонников, Дэн санкционировал фактический разгром движения. Он осуществлялся под лозунгом верности «четырем основополагающим принципам»: социалистическому пути, диктатуре пролетариата, руководящей роли КПК, марксизму-ленинизму и идеям Мао Цзэдуна. На политическом процессе, состоявшемся в октябре 1979 г., наиболее видные участники демократического движения были осуждены на длительные сроки тюремного заключения. Таким образом, боровшееся за власть «прагматическое» руководство КПК ясно дало понять, что его целью является отказ от маоистской модели коммунизма, но при сохранении основ существующего общественно-политического строя, даже если эти основы начинают оспариваться обществом.

Следующим этапом в развитии демократического движения стали студенческие демонстрации в конце 1986 г., поддержанные населением крупных городских центров. Непосредственные причины, приведшие к возникновению массового движения, связаны с издержками реформ и вызванными этим противоречиями. Одной из наиболее тяжелых проблем, к столкновению с которой население не было подготовлено, был скачок инфляции. От роста цен пострадали в первую очередь экономически наименее защищенные слои населения, к которым принадлежали студенты. Особенно остро они реагировали на рост коррупции в среде партийно-государственного аппарата, стремившегося использовать реформы для личного обогащения. Таким образом, движение протеста в этот период было направлено не столько против издержек реформ, сколько против реального процесса формирования чего-то слишком похожего на бюрократический капитал. Призывы участников этого движения свидетельствовали о том, что для них развитие реформ неотделимо от развития демократических институтов. Это стало ясно уже после первых демонстраций, состоявшихся в пров. Аньхуэй, где демонстранты, насчитывавшие не более 5 тыс. человек, проходили под лозунгом «Без демократии нет реформ». Это произошло в начале декабря и вскоре демонстрациями были охвачены Ухань, специальная экономическая зона Шэньчжэнь, Шанхай. Нельзя сказать, что прямые призывы к немедленному введению демократических норм жизни всюду доминировали, однако можно утверждать, что именно они были квинтэссенцией развернувшегося общественного движения. Наряду с лозунгами, призывавшими покончить с бюрократией и коррупцией, были выдвинуты призывы демократизации выборов, увеличения представительства интеллигенции и студенчества в органах власти. Появились и лозунги, которые восхваляли революционного демократа Сунь Ятсена. В Шанхае демонстрации, первоначально носившие мирный характер, вскоре переросли в схватки с полицией. В конце декабря движение перекинулось на Тяньцзинь и Пекин.

Это движение, которое несомненно являлось стихийным проявлением народного протеста, тем не менее было связано и с борьбой в руководстве КПК между различными группировками в рамках в прошлом единой «прагматической» фракции. Наиболее радикальное реформаторское крыло во главе с генеральным секретарем Ху Яобаном, по всей видимости, рассчитывало дополнить экономические реформы и радикальными преобразованиями в политической сфере, направленными на ослабление тотального контроля КПК над общественной жизнью. Однако в середине января 1987 г. Ху Яобан был обвинен в покровительстве «буржуазной либерализации», в чрезмерном радикализме в ходе проведения экономической реформы и отправлен в отставку. По всей видимости, в этой обстановке политического кризиса Дэн Сяопин принял сторону консервативного крыла реформаторов. Проблемы политической реформы были рассмотрены на очередном XIII съезде КПК (сентябрь 1987 г.). На съезде была намечена программа дальнейшего проведения экономических реформ и поставлена задача к началу следующего тысячелетия удвоить душевой показатель ВНП с тем, чтобы примерно к 2050 г. Китай мог достигнуть уровня среднеразвитых стран и осуществить таким образом в основном задачу модернизации страны.

При формировании этой стратегической задачи Дэн Сяопин обращается к конфуцианскому понятию сяокан, использованному уже в 50-е гг. Чан Кайши при выдвижении программы модернизации Тайваня. На уровне обыденного сознания словосочетание сяокан шуйпин, употребленное Дэн Сяопином, может быть переведено как «уровень сред незажиточной жизни». Однако для китайца, знакомого с конфуцианской традицией, понятие сяокан оказывается наполненным гораздо более значимым содержанием, связанным с концепцией Конфуция об идеальном государственном устройстве (о чем речь уже шла при анализе программы Чан Кайши на Тайване). Можно, вероятно, сказать, что понятие сяокан взято Дэн Сяопином в качестве символа построения социализма с китайской спецификой (рыночного социализма).

В работе XIII съезда немалое место занимали проблемы осуществления политической реформы и было признано, что экономическим реформам должен сопутствовать процесс создания «социалистической политической демократии». Были намечены такие меры, как разграничение функций партийного и административно-хозяйственного руководства, перестройка управленческого аппарата с целью преодоления бюрократизма, а также изменение кадровой системы. В руководстве страны в этот период вынашивались планы либерализации механизмов формирования представительных органов власти, допущение самовыдвижения и выдвижения нескольких кандидатов при формировании низших органов власти.

Однако в результате новой вспышки народного движения под лозунгами демократизации политической системы страны этим планам не суждено было осуществиться. С этими проблемами уже имел дело новый генеральный секретарь Чжао Цзыян, который принял это назначение, оставив пост руководителя правительства. Непосредственные причины, вызвавшие новый подъем студенческого движения под лозунгами демократических преобразований, сходны с теми, что привели к вспышке недовольства в конце 1986 г. Главным фактором стала инфляция, повлекшая рост потребительских цен и вызванная противоречиями экономической политики, нерешенностью проблем, связанных с реформой государственного сектора экономики.

В этой обстановке вновь вспыхнуло студенческое движение, центром которого на этот раз стала столица. Непосредственным толчком к началу студенческих демонстраций послужила смерть опального генерального секретаря Ху Яобана в апреле 1989 г. В глазах китайской интеллигенции и студенчества его имя ассоциировалось с попытками демократических преобразований, прерванных вмешательством консервативных сил.

В апреле 1989 г. в Пекине начались массовые демонстрации под лозунгами демократизации политической жизни, борьбы против коррупции. В демонстрациях принимали участие сотни тысяч студентов, в том числе приехавших из других регионов страны. За этим последовали студенческие забастовки, а на центральной площади Пекина - Тяньаньмэнь - часть студентов объявила голодовку в знак протеста против публикаций центральной печати, выступившей с осуждением студенческого движения. К движению присоединились рабочие столичных предприятий, а затем и городские маргиналы. Вопрос о степени причастности к движению радикально настроенного руководства КПК, в том числе окружения Чжао Цзыяна, остается открытым, однако несомненно, что именно с ним демонстранты связывали надежды на углубление политической реформы и продвижение к демократии.

Встречи партийных и государственных лидеров, включая и самого Чжао Цзыяна, со студентами, попытки уговорить их прекратить акции протеста не увенчались успехом. Это было использовано консерваторами, заявившими, что массовое движение угрожает устоям общественного строя, создает обстановку хаоса и таким образом препятствует экономическим реформам. По крайней мере в одном критики студентов были правы - серьезная демократизация общественной жизни ставила под угрозу монопольную роль КПК и в этом смысле действительно подрывала существующий политический порядок.

В этой ситуации в конце мая 1989 г. в столице было объявлено военное положение, запрещены демонстрации, забастовки, а стратегические объекты города взяты под контроль воинских частей, переброшенных в Пекин. Тем не менее участники голодовки на площади Тяньаньмэнь продолжали упорствовать, рассчитывая на то, что власти не осмелятся прибегнуть к силе. Однако в ночь с 3 на 4 июня войска, поддерживаемые танками и бронетранспортерами, сокрушив воздвигнутые баррикады, вытеснили забастовщиков с площади. Столкновения, в ходе которых войска применили оружие, привели к многочисленным жертвам. Для установления полного контроля над ситуацией и возобновления жизни в городе потребовалось несколько дней.

В обстановке глубокого политического кризиса в конце июня собрался пленум ЦК КПК. На Чжао Цзыяна была возложена ответственность за происшедшее и по решению пленума его сняли с поста генерального секретаря. На это место был избран мэр Шанхая Цзян Цзэминь, проявивший двумя годами раньше твердость в подавлении студенческого движения в Шанхае. Разумеется, перемещения в высшем руководстве КПК не были бы возможны без одобрения Дэн Сяопина, сохранявшего статус непререкаемого лидера партии и в очередной раз поддержавшего своим авторитетом консервативную часть руководства партии.

Руководством КПК «события на Тяньаньмэнь» были оценены как очередное проявление «буржуазной либерализации», суть которой состояла в стремлении подорвать основы государственного строя, руководящую роль партии, ликвидировать государственную собственность, свернуть страну на капиталистический путь развития. Несмотря на то, что демонстранты не выдвигали «антисоциалистических лозунгов», это определение возможных конечных результатов демократизации страны не лишено оснований.

Разгром демократического движения в 1989 г. отчетливо выявил как достижения, так и пределы реформ в КНР. Китаю удалось добиться несомненного и даже беспрецедентного экономического прогресса и, - что может быть даже более важно, - само общество перестало быть в полном смысле тоталитарным. Однако в рамках «социалистического выбора» реформы практически полностью исчерпали себя, столкнувшись с проблемой преобразования государственного сектора экономики. Неразрешимой в рамках этого выбора представляется проблема осуществления реальных широких демократических преобразований.

Кровавое подавление выступлений на Тяньаньмэне и разгром демократического движения надолго сняли вопрос о проведении политических реформ, о демократизации политической структуры. Эти трагические события также задержали углубление и расширение экономических преобразований. V пленум ЦК КПК, проходивший в Пекине в ноябре 1989 г., высказался за продолжение политики «урегулирования», принятой руководством КПК еще в 1988 г. и вызванной резким увеличением инфляции, ростом дефицита госбюджета, необходимостью возвращения в ряде мест к снабжению по «карточкам» и другими побочными явлениями, неизбежно связанными с перестройкой экономической системы. Пленум принял решение «О дальнейшем урегулировании, упорядочении и углублении реформы», предлагая проводить его в жизнь до 1992 г. Главная цель этой политики - снять возникшую социальную напряженность. Фактически речь шла о значительном торможении реформаторского процесса. Одно из последствий тяньаньмэньской трагедии - резкое усиление идеологизации всей общественной жизни. Вновь активизировались левацко-догматические деятели, пытавшиеся вернуться к концепции «обострения классовой борьбы», стремившиеся возродить «дух Яньани», призывавшие следовать за «образцами» Дацина и Дачжая и т.п. Однако, как показали дальнейшие события, эта попытка маоистского контрнаступления не смогла изменить направление развития Китая.

V пленум также принял отставку Дэн Сяопина с его последнего руководящего поста - Председателя Военного совета ЦК КПК. Однако этот уход лишь подчеркнул, что Дэн Сяопин оставался реальным неформальным лидером КПК, определяющим социально-экономическую стратегию партийного и государственного руководства. Уже в 1992 г., полагая, что политические и экономические последствия тяньаньмэньской трагедии преодолены, Дэн Сяопин во время поездки по южным районам страны высказался за возобновление и активизацию экономических реформ. Этот призыв был воспринят руководством КПК, которое на XIV съезде партии осенью 1992 г. официально провозгласило курс на строительство «социалистической рыночной экономики». Это было принципиально важным решением, ибо наконец-то была определена социально-экономическая цель реформ. В ходе экономических преобразований эта цель была найдена отнюдь не сразу: развитие мысли китайских экономистов и китайских политических лидеров шло от «плановой экономики с элементами рыночного регулирования» через «сочетание плана и рынка» к концепции «социалистической рыночной экономики». Это был напряженный прагматический поиск наиболее безопасной и эффективной модели посттоталитарной хозяйственной системы.

В своем докладе на XIV съезде КПК генеральный секретарь ЦК КПК, Председатель КНР Цзян Цзэминь достаточно подробно стремился описать эту модель, избегая давать ей упрощенные идеологические определения. Однако до полного взаимопонимания в трактовке этого понятия еще далеко. Это связано прежде всего с тем, что социализм по определению не может быть рыночным. Однако эта неточность формулировки не может быть поставлена в вину руководителям КПК и идеологам по крайней мере по двум причинам. Во-первых, это определение помогает избежать крутого и опасного идеологического поворота, обязательного при адекватном описании радикальных экономических перемен. Эти перемены в рамках избранного подхода описываются как реформирование, «улучшение» уже построенного (или строящегося, «начальная стадия социализма» и т.п.) социализма. Такая идеологическая трактовка не ослабляет, а, напротив, даже укрепляет легитимность власти КПК. Во-вторых, принятая съездом формулировка отнюдь не является окончательной и может неоднократно корректироваться.

Эти идеи были развиты на XV съезде КПК, состоявшемся в середине сентября 1997 г. - через полгода после смерти Дэн Сяопина и через два месяца после официального возвращения Гонконга под суверенитет КНР, что широко и торжественно отмечалось в стране. Как и в ходе предыдущих высших форумов правящей коммунистической партии, этому съезду предстояло сформировать новый состав высших органов партии, а также принять решения, касающиеся будущего политических и экономических реформ.

Состав новых высших органов 58-миллионной партии, избранных на съезде, претерпел значительные изменения. Средний возраст членов ЦК КПК понизился с 69 до 56 лет, а их

средний образовательный уровень существенно возрос. В новом составе ЦК, сформированном на съезде, процент его членов, получивших высшее или специальное среднее образование, увеличился с 73 до 96. Одновременно продолжалось сокращение представительства в ЦК военных: их доля сократилась с 25 до 21%. Наряду с этим произошли и существенные кадровые перестановки в высшем звене руководства партией - в Политбюро и Постоянном комитете ПБ ЦК КПК. Из состава ПБ был выведен занимавший в этот момент пост Председателя ВСНП Цяо Ши. Это открыло путь к дальнейшей рокировке высших партийно-государственных кадров. В следующем году председателем ВСНП был избран Ли Пэн, а освободившееся место премьера Госсовета занял Чжу Жунцзи, занимавший до этого пост зам. премьера.

Кадровые изменения в высших партийных органах свидетельствовали прежде всего о том, что произошло укрепление центристской группировки в руководстве КПК, возглавляемой генсеком Чжао Цзыяном. Позиции центристов, как и прежде, характеризовало чрезвычайно осторожное отношение к вопросу о будущем политических реформ в стране. Свидетельством этого явилось смещение Цяо Ши, которого рассматривали едва ли не как единственного представителя тех сил в высшем руководстве, которые стремились вернуться к осуществлению реальных политических преобразований.

Усиление позиций Чжу Жунцзи говорило о том, что руководство КПК, стремясь заморозить сколько-нибудь радикальные политические реформы, при этом было настроено на углубление реформ в области экономики. Это отчетливо проявилось в докладе съезду, сделанном Чжао Цзыяном, а также в общем характере решений, принятых съездом.

Значительная часть доклада съезду была посвящена оценке Дэн Сяопина, который был поставлен в один ряд с такими деятелями китайской истории XX в., как Сунь Ятсен и Мао Цзэдун. Наряду с марксизмом-ленинизмом и «идеями Мао Цзэдуна» теория построения «социализма с китайской спецификой», выдвинутая Дэн Сяопином, получила статус «руководящей идеологии партии». Соответствующее положение было внесено в качестве добавления и в программу КПК, в которой было записано, что существо «теории Дэн Сяопина» состоит в выдвинутом им положении о «необходимости раскрепощения сознания и производительных сил».

Значительное место в докладе было отведено анализу теоретических вопросов, связанных с трактовкой пути социально-экономического развития КНР, который, как и прежде, был охарактеризован как построение социализма. Стремясь разъяснить логические противоречия, возникающие в результате очевидного разрыва между продекларированными в программных партийных документах конечными целями и практической стороной государственной политики, Цзян Цзэминь подробно остановился на концепции «начальной стадии построения социализма», выдвинутой на рубеже 80-х гг. В его трактовке не только коммунизм является отдаленной перспективой, но и социализм - это «весьма продолжительный этап исторического развития», который может длиться в течение «нескольких поколений или даже нескольких десятков поколений». Очевидно, что, выдвинув это положение, руководство КПК стремилось развязать себе руки для продолжения проведения истинно прагматической линии, сформулированной как «развитие - наш приоритет».

С этими приоритетами естественно корреспондировал призыв к углублению экономических реформ, прежде в сфере государственного сектора промышленности. Именно эта тема и стала главным пунктом доклада Чжао Цзыяна и определила весь характер решений, принятых съездом. По сути дела, речь шла о методах приватизации предприятий государственного сектора, главное место среди которых должно было занять акционирование, что находилось в очевидном противоречии с основными доктринальными положениями, заключенными в программе компартии. Стремясь оградить этот курс от возможных нападок со стороны «левых», Цзян прибег к следующему аргументу: поскольку акции будут распространяться среди «народа», то это не изменит статуса предприятий, как находящихся в «общенародной собственности».

В области политических реформ курс, провозглашенный руководством КПК, выглядел неизмеримо более консервативным. В докладе в очередной раз подчеркивалась роль «демократической диктатуры народа» в качестве главного средства «борьбы против всех факторов, подрывающих стабильность, необходимость борьбы против буржуазной либерализации, подрывной и раскольнической деятельности внутренних и внешних врагов».

Документы, принятые на съезде, подтвердили еще раз, что руководство партии, решаясь на проведение глубоких реформ в области экономики, последовательно выступает против любых сколько-нибудь серьезных структурных реформ политической системы. Как и прежде, демократия - это только «социалистическая» демократия, а предложения, связанные с «политической реформой», включали всего лишь призывы усилить контроль со стороны общества над деятельностью административного аппарата, а также добиться того, чтобы нормы закона стали единственной основой решений, принимаемых юридическими органами. Еще одним свидетельством того, что серьезные политические реформы неприемлемы для нынешнего руководства, стала реакция на письмо, направленное в адрес съезда опальным бывшим генсеком Чжао Цзыяном. В письме говорилось о том, что официальная оценка событий 1989 г. как «контрреволюционный мятеж» была неверна, поскольку студенческое движение вдохновлялось всего лишь желанием устранить коррупцию и ускорить политические преобразования. Однако этот вопрос так и не стал предметом обсуждения на съезде, а самому Чжао Цзыяну со стороны руководства КПК было вынесено порицание и ужесточен режим его содержания под домашним арестом.

Еще одной темой, активно обсуждавшейся на съезде, стали принципы осуществления военной реформы. Было принято решение о сокращении вооруженных сил к 2000 г. на 500 000 человек (до 2,4 млн) при одновременном наращивании технических и боевых характеристик вооружения и повышения уровня подготовки военнослужащих. По вопросу об отношениях между «двумя берегами» позиции, занятые съездом, соответствовали традиционной линии, проводимой КПК на протяжении последних лет. Власти КНР призвали руководство Тайваня возобновить диалог, прерванный после кризиса 1996 г., на основе признания принципа «единого Китая». Как заявил Цзян Цзэминь, при условии принятия тайваньской стороной этого принципа, объектом переговоров могли бы стать любые вопросы, интересующие обе стороны.

После XV съезда КПК именно проблемы реформирования государственного сектора стали главным направлением активности КПК в сфере внутренней политики. Необходимость реформы государственного сектора экономики страны не вызывает сомнений у руководства партии, которое многократно принимало решения на протяжении прошедших двух десятилетий о необходимости глубоких преобразований системы организации государственной промышленности. Однако всякий раз эти попытки завершались принятием паллиативных мер.

Между тем ко второй половине 90-х гг. две трети из примерно 120 тыс. ведущих госпредприятий являлись хронически убыточными, что естественно ложилось тяжелым бременем на экономику и бюджет страны. Повышение эффективности работы предприятий, что невозможно без серьезных перемен в сфере организации трудовых отношений, должно было почти неизбежно породить острые социальные конфликты. Главными источниками этих конфликтов обещали стать растущая безработица (по данным на вторую половину 90-х гг. численность «избыточной рабочей силы» составляла более 200 млн. чел.), а также изменения в системе социального обеспечения, которая лежала не на плечах государственных органов, а обеспечивалась самими предприятиями.

В ходе ряда совещаний «по вопросам экономической работы», созванных после XV съезда, была разработана конкретная программа реформы государственного сектора промышленности. Программа предусматривала, с одной стороны, реорганизацию неэффективных предприятий путем банкротств, слияний, расформирования и т.д. С другой - были приняты меры для поддержки тех государственных компаний, которые представляли наиболее современные отрасли промышленности и обеспечивали основную долю промышленного производства. Из более чем 300 000 тыс. госпредприятий были отобраны около 500, обеспечивавших 40% общего потребления на рынке и дававших 85% ежегодных поступлений в казну от налоговых сборов. Именно сюда был направлен главный поток государственных инвестиций и именно на этих предприятиях прежде всего следовало провести акционирование с размещением акций на внутреннем и внешнем рынках.

Для того чтобы избежать обострения социальных конфликтов, были предприняты меры для реформы системы социального обеспечения. Каждый из занятых в госсекторе, как было объявлено, должен получить страховой полис, дающий право на медицинское обслуживание и пенсию, независимо от того, на каком предприятии он работает.

Новый этап экономических реформ принес с собой как значительные позитивные результаты, так и серьезные проблемы, решение которых может потребовать длительного периода. Прежде всего следует отметить, что в результате осуществленных мер выиграли наиболее крупные и современные предприятия, и раньше отличавшиеся большей эффективностью работы. Опыт реорганизации и акционирования менее успешных госпредприятий показал, что сама реорганизация зачастую не приводит к образованию новых структур, действующих более эффективно. Одна из основных причин этого заключается в том, что не рыночные мотивы, а административная целесообразность большей частью стоят за тем, как проводится реорганизация или слияние предприятий. В значительном количестве случаев государственные органы вообще отказываются санкционировать реорганизацию убыточных предприятий, если они играют серьезную роль в обеспечении своих, занятых социальными услугами. Наконец, важным обстоятельством, препятствующим повышению эффективности работы акционированных предприятий, стало то, что и после акционирования государственный пакет акций крупных и средних предприятий остается самым крупным, а акционерам из числа рабочих не разрешено продавать принадлежащие им акции на рынке.

Впрочем, видя существующие проблемы, руководство КНР не спешит с принятием более радикальных мер. Постепенная «реальная» приватизация будет охватывать все большее количество предприятий госсектора, а само государство будет стремиться остаться гарантом социальной и политической стабильности, без которой создание современной структуры рыночных отношений вряд ли представляется возможным.

Развитие КНР в 90-е гг. показало способность существующего политического механизма не только преодолевать политические препятствия на пути экономических преобразований, но и обеспечивать поступательное развитие экономической реформы. Однако ирония истории заключается в том, что всякое движение экономики вперед в современных условиях Китая означает развитие элементов гражданского общества, все более несовместимых с авторитарным политическим механизмом. Все это делает неизбежным - рано или поздно - реформирование политической системы, демократизацию политической жизни.

Как и когда, в каких формах это свершится - предсказать трудно. Китайская «социальная лаборатория» на Тайване показала один из возможных вариантов постепенной и достаточно безболезненной смены политического режима. В КНР хорошо знают этот политический опыт, разнообразные связи КНР с соотечественниками на Тайване стремительно растут. Быстрое социально-экономическое развитие по обе стороны Тайваньского пролива демонстрирует сходство (но не одинаковость!) многих процессов модернизации китайского социума. Это еще раз подчеркивает социокультурное единство Тайваня с материком и, вместе с тем, демонстрирует процесс социально-политической конвергенции КНР и Тайваня. В начале 1995 г. Цзян Цзэминь выступил с широкой программой сближения соотечественников. Эта программа еще раз свидетельствует о значимости тайваньского опыта для КНР, с одной стороны, и о влиянии успехов экономического развития КНР на процесс воссоединения - с другой. Чем быстрее идет процесс экономической и политической модернизации КНР, тем больше возможностей для мирного воссоединения, для объединения вокруг Пекина всех китайцев, для возрождения «Большого Китая».

3. Развитие Тайваня после 1976 г.

«Экономическое чудо» создавало, вне зависимости от субъективных замыслов его организаторов, социально-экономические и социально-психологические предпосылки не только качественно нового витка экономического роста и развития, но и назревших глубоких политических перемен.

По мере своего индустриального развития Тайвань все больше втягивался в международное разделение труда, все больше делался интегральной частью мирового рынка. Во многом именно эта «открытость» стимулировала экономическое развитие Тайваня. Однако в то же время эта включенность в мирохозяйственные связи ставила тайваньскую экономику в зависимость от всех перепадов мировой экономики. Так, разразившийся в 1973 г. нефтяной кризис больно ударил по экономике Тайваня, полностью зависимой от импорта нефти, привел к сокращению спроса на тайваньские товары на мировом рынке и сокращению тайваньского экспорта. Но тайваньская экономика сумела преодолеть этот кризис. Решающую роль в этом сыграло сотрудничество государства с частным предпринимательством. В 1974 г. правительство выдвигает программу строительства десятка крупных объектов энергетики, транспорта, тяжелой промышленности (атомная электростанция, железные и шоссейные дороги, металлургия и т.п.). Эта программа не осталась на бумаге, она была выполнена к концу 70-х гг., что помогло тайваньской экономике минимизировать кризисные потери и сохранить высокие темпы накопления капитала, промышленного производства и экспорта. Успех этой программы позволил правительству продолжать программирование расширения строительства объектов, необходимых для более гармоничного развития экономики острова.

Реализация этих программ и их воздействие на рост производства всех секторов народного хозяйства свидетельствовали о складывании на Тайване эффективной системы «смешанной экономики», в которой государственное и частное предпринимательство не только конкурировали, но и сотрудничали в развитии тайваньской экономики.

В течение второй половины 70-х, в 80-х и 90-х гг. уже на новом качественном уровне продолжается рост и развитие тайваньской экономики. Темпы этого роста значительны (почти 10% ежегодного прироста за рассматриваемый период) и, что очень важно, стабильны. Несмотря на все сложности развития мирового рынка в это время, Тайвань продолжает расширять свой экспорт, на который к началу 90-х гг. приходилось более половины ВНП (в 1952 г. - только 10%). Растет и импорт, в том числе и потребительских товаров в связи с огромным ростом покупательной способности тайваньского населения. Все благоприятнее становится на Тайване инвестиционный климат, который постоянно привлекает зарубежных инвесторов. В 1990 г. размер прямых иностранных капиталовложений уже приближался к 10 млрд. дол. (однако отметим, что 3/4 этих средств приходилось на зарубежных китайцев - хуаяцяо). Стабильный экономический рост, постоянное превышение экспорта над импортом привели к созданию на Тайване огромных валютных резервов: в 90-х гг. они колебались около цифры 100 млрд. дол. (деля первое место в мире с Японией). Тайвань начинает активный экспорт капитала.

Интегральным показателем экономического развития Тайваня является увеличение душевого размера ВНП более чем до 10 тыс. дол. в 1992 г., что уже фиксирует выход Тайваня на уровень развитых индустриальных стран. При этом важно, что социальная направленность экономической политики в суньятсеновском духе позволила избежать усиления социальной дифференциации («богатые делаются богаче - бедные делаются беднее»). Более того, если в 1953 г. соотношение между среднедушевым доходом верхних 20% населения («богатые») и нижних 20% («бедные») было 15:1, то теперь оно сократилось до 4:1 (одно из наиболее благополучных соотношений в мире).

Рост благосостояния, повышение уровня образованности населения, расширение слоя высококвалифицированных рабочих и служащих, развитие частного предпринимательства создали условия для складывания так называемых новых средних слоев, или «среднего класса», для возникновения элементов гражданского общества. Союзнические и дружеские отношения с западными демократиями (и с восточными тоже - Япония), логика собственного социально-экономического развития подталкивали Гоминьдан к политическим реформам, к либерализации политической жизни вслед за преобразованиями в либеральном духе жизни экономической.

С именем и временем Цзян Цзинго связано начало активной деятельности оппозиционных сил. К этому периоду как бы уже сложились две основные оппозиционные тенденции: сепаратистская оппозиция и оппозиция демократическая. В реальной политической жизни эти тенденции зачастую переплетались, не снимая, однако, их принципиальных различий. При всей авторитарности режима Чан Кайши, этот режим оставлял некоторое политическое пространство для инакомыслия. Прежде всего это возможности журнально-газетной деятельности. Постепенно ослабевает контроль за прессой, появляются издания интеллектуальной оппозиции из академической среды. Некоторые журналы фактически становятся центрами консолидации оппозиционных сил.

гоминьдановских партийных и государственных структур и денежных средств и т.п. По вопросу о независимости Тайваня в партии не было единства и в тактических целях это требование пока не выходило на первый план, оставаясь, однако, во многом структурообразующей идеей этой партии.

Политический вес ДПП правильно можно оценить при сопоставлении ее с другими политическими партиями, возникшими как грибы после дождя в связи с отменой чрезвычайного положения. Участвуя теперь в выборах на многопартийной основе, только ДПП сумела стать реальной политической оппозицией Гоминьдану. На выборах в Национальное собрание в декабре 1991 г. ДПП получила более 23% голосов, а на выборах в Законодательный юань в декабре 1992 г. - уже 31%, разделив мандаты с Гоминьданом (из 161 парламентских мест Гоминьдан получил 96, ДПП - 50, а остальные - независимые депутаты).

Однако двухпартийной системы не сложилось. Уже в августе 1993 г. группа авторитетных деятелей Гоминьдана образовала Китайскую новую партию (Чжунго синьдан). Эти деятели покинули Гоминьдан не столько по идеологическим соображениям, сколько из-за неприятия, как они сами подчеркивали, политического консерватизма Гоминьдана, разгула коррупции, слабости внутрипартийной демократии и т.п.

В идеологическом плане Новая партия (НП) скорее противостоит ДПП. Основной состав НП - выходцы с континента, отнюдь не стремящиеся к созданию сепаратного государства, а, наоборот, выдвигающие идею воссоединения Китая в будущем, стремящиеся к развитию разнообразных связей с континентом как предпосылке такого объединения. Новая партия сразу же стала заметной политической силой, с которой должны были считаться ее соперники. Активно участвуя в местных выборах и приобретая некоторый опыт, эта партия добилась значительного успеха на первых для себя парламентских выборах - выборах в Законодательный юань в декабре 1995 г., получив 21 место (Гоминьдан получил 85 мест, ДПП - 54).

Все это говорило о том, что конституционная реформа дала уже свои плоды - на Тайване стала складываться многопартийная парламентская система. Такой ход политического развития Тайваня воздействовал и на внутрипартийные процессы в самом Гоминьдане. Обновление внутрипартийной жизни Гоминьдана начиналось по инициативе Цзян Цзинго, понимавшего связь экономических и политических реформ на Тайване с необходимостью обновления гоминьдановской политической стратегии и стиля самой внутрипартийной жизни. Конечно, в такой политической партии, как Гоминьдан, которую многие политологи Еще более важной сферой оппозиционной деятельности делаются местные выборы, а затем и выборы в парламент. Само по себе проведение местных выборов было определенной данью Гоминьдана своим демократическим союзникам за рубежом, а также и на Тайване, ибо гоминьдановские власти нуждались в создании определенного политического имиджа, тем более что в своей борьбе с китайским и мировым коммунизмом Гоминьдан стремился выступать как альтернативная демократическая сила.

Не имея возможности создать политическую партию, оппозиционные политики выступали на местных выборах как «независимые» кандидаты и во многих случаях добивались успеха. Постепенно происходит консолидация оппозиционных сил, создается, например, Тайваньская беспартийная группа помощи, которая должна была оказывать помощь беспартийным кандидатам в предвыборной борьбе. Эта фактическая либерализация политического режима объясняется прежде всего политической терпимостью нового лидера Гоминьдана Цзян Цзинго, понимавшего историческую неизбежность глубоких политических перемен и справедливо полагавшего, что объективные социальные предпосылки для этого уже созрели.

Так, в сентябре 1986 г. группа тайваньских оппозиционных деятелей провозгласила создание Демократической прогрессивной партии (ДПП), грубо нарушив тем самым все еще действовавший закон о чрезвычайном положении. Власти не реагировали. Новая партия, впервые объединившая оппозиционные элементы, была весьма пестрой по своему составу. Однако можно отметить, что это была прежде всего партия тайваньцев, стремившихся к независимости Тайваня.

Это был один из сигналов о том, что политические реформы нельзя откладывать. Как лидер Гоминьдана, Цзян Цзинго многое сделал, чтобы подтолкнуть руководство Гоминьдана - старое и консервативное - к проведению политических реформ. Начало процессу демократизации политической жизни положила отмена в июле 1987 г. чрезвычайного положения, которая принципиально изменила внутриполитическую обстановку на Тайване. ДПП стала легальной политической организацией, сумевшей своей предшествующей нелегальной работой создать себе большой авторитет среди коренных тайваньцев. ДПП стала основной политической оппозицией правящей партии. Ее критика Гоминьдана носила общедемократический характер, но со значительными элементами сепаратизма. Так, ДПП требовала отказа Гоминьдана от монополии на средства массовой информации, освобождения политических заключенных, разделения определяют как партию ленинского типа (претензии на политическую монополию, жесткая централизация, идеологическое единомыслие и т.п.), процессы демократизации могли идти очень медленно. Цзян Цзинго положил начало омоложению аппарата партии, усилив привлечение в партию и в ее руководство коренных тайваньцев. Среди его выдвиженцев - тайванец Ли Дэнхуэй, ставший мэром Тайбэя, а с 1984 г. вице-президентом. Ему же Цзян Цзинго поручил возглавить комиссию по разработке программы политических реформ. В Гоминьдане все большую роль начинают играть хорошо образованные, вестернизированные молодые технократы. Ли Дэнхуэй, после смерти Цзян Цзинго возглавивший Гоминьдан, продолжал развивать эту тенденцию. В 1993 г. XIV конгресс Гоминьдана по инициативе Ли Дэнхуэя ввел избрание председателя партии путем тайного голосования, а в программных документах Гоминьдан стал определяться не как «революционная» партия (так повелось со времен Сунь Ятсена), а как «демократическая». Вслед за этим и выборы президента Китайской Республики в 1996 г. были проведены путем прямого голосования избирателями Тайваня. Большинство избирателей отдали свои голоса за Ли Дэнхуэя.

Однако уже на президентских выборах 2000 г. Гоминьдан терпит поражение, и президентом Китайской Республики становится кандидат оппозиции Чэнь Шуйбянь. Поражение Гоминьдана, проявившего инициативу в ускорении процесса демократизации, символизирует завершение определенного исторического этапа в жизни Тайваня. Конечно, это поражение не означает отстранение Гоминьдана от власти, вполне возможно Гоминьдан сможет победить на очередных выборах, продолжая активно участвовать в политической жизни. Но это будет уже на другом историческом этапе. Именно поражение партии, проявившей инициативу в ускорении политических реформ, символизирует победу процесса демократизации Тайваня.

Большое значение для политической атмосферы Тайваня имели перемены в политической стратегии Гоминьдана в решении проблемы воссоединения Китая, предпринятые по инициативе Цзян Цзинго. После смерти Мао Цзэдуна руководство КПК выдвигает формулу «одно государство - две системы» как основу объединения Китая. Отклонив эту формулу, Гоминьдан вместе с тем на своем XII конгрессе (1981) выдвигает идею объединения Китая «на основе трех народных принципов Сунь Ятсена», снимая выдвинутый Чан Кайши лозунг «контрнаступления на материк». Гоминьдан как бы приглашал КПК к мирному соревнованию. Учитывая, что «три народных принципа Сунь Ятсена» были в 1923-1927 и в 1937-1945 гг. идеологической основой сотрудничества Гоминьдана и КПК, а также тот факт, что послереформенное экономическое развитие КНР и Тайваня во многом является реализацией суньятсеновских планов, выдвижение этой идеи не лишено большого смысла. Эти политико-стратегические изменения открыли огромные возможности для развития не только экономических, но и культурных и политических контактов через Тайваньский пролив. Их бурное развитие в 80-е и 90-е гг. создает принципиально новые объективные предпосылки для объединения Китая.

Развитие политических реформ на Тайване (вслед за глубокими экономическими переменами) подводит к выводу о возможности при определенных условиях самопреобразования авторитарного режима в режим демократический. И, судя по всему, вслед за понятием «тайваньское экономическое чудо» возникает его политический аналог.

ПОЛИТОЛОГИЯ

УДК 323(510):316

Д.Б-О. Регзенова

ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ И СУЩНОСТЬ РЕФОРМ ДЭН СЯОПИНА

В статье рассматриваются основные принципы и сущность реформ, начатые Дэн Сяопином в 1978 г. Решение социалистической модернизации было принято на третьем пленуме 11-го созыва ЦК КПК в декабре 1978 г. Реформа началась с самого слабого звена экономики - сельского хозяйства. Затем она распространилась на городской сектор. Государственная основа - социализм, но социализм в Китае строился с учетом национальной специфики.

Ключевые слова: коммунистическая партия Китая, диктатура пролетариата, социально-экономические реформы, социалистическая модернизация, социализм с китайской спецификой, рыночная экономика, общественная собственность, политика реформ и открытости.

D.B-O. Regzenova

THE MAIN PRINCIPLES AND THE ESSENCE OF DENG XIAOPING"S REFORMS

The article deals with the main principles and the essence of reforms, initiated by Deng Xiaoping in 1978. The decision of socialistic modernization was made on the third Plenum of the Central Committee of Chinese Communist Party of the 11-th convocation in December of 1978. The reform was started from the weakest sector of economy - agriculture. Then it was focused on the urban sector. The base of the state is socialism, but socialism in China has national characteristics.

Key words: Chinese Communist Party, dictatorship of proletariat, social-economic reforms, socialistic modernization, socialism with Chinese characteristics, market economy, public property, policy of reforms and openness.

Общеизвестны огромные успехи, достигнутые Китаем за последнюю четверть века, в подъеме экономики и жизненного уровня народа, развитии науки и техники, образования и культуры. Эти успехи неразрывно связаны с деятельностью выдающегося государственного деятеля Китая -Дэн Сяопина, сумевшего вывести самую многонаселенную страну мира из состояния политического хаоса, нищеты и отсталости и направить ее на путь устойчивого социально-экономического развития. Дэн Сяопин, провозгласив политику рыночных реформ внутри страны и ее открытости внешнему миру, выдвинул стратегию «социалистической модернизации с китайской спецификой» - ю

чжунго тэсэ дэ шэхуй чжуи сяньдайхуа) .

Дэн Сяопин (1904-1997) родился в одной из деревень провинции Сычуань в семье, хорошо понимавшей значение образования. Здесь он окончил начальную школу. В 1920 г. по предложению отца уехал за границу - во Францию, чтобы учиться и работать. Там, восприняв марксизм, вступил в 1924 г. в ряды Коммунистической партии Китая. В 1926 г., находясь под угрозой высылки из Франции, выехал в Москву, где начал обучение в Университете имени Сунь Ят-сена, специально созданном для учащихся из Ки-

тая. И хотя обучение в Университете Сунь Ятсе-на было рассчитано на два года, не прошло и года, как Дэн Сяопин был отозван домой для практического участия в революции. Это было в конце 1926 г. И через год, в ходе первой революционной гражданской войны в Китае, когда Компартия была вынуждена уйти в подполье, Дэн Сяопин становится управляющим делами ЦК КПК.

В восхождении Дэн Сяопина на политический олимп и пребывании на нем было немало драматических моментов и событий. Его трижды снимали со всех руководящих постов, а затем восстанавливали. Причем было это как в период национально-освободительной революции в Китае (в 1933 г.), так и после образования КНР.

В 1966 г., во время «культурной революции»

(^¥- вэнь гэ), развернутой по инициативе Мао Цзэдуна, его сняли с постов генерального секретаря ЦК КПК, заместителя премьера Госсовета КНР и всех других должностей.

В 1973 г. по предложению Мао Цзэдуна его восстановили в должности заместителя премьера Госсовета КНР, а в 1975 г. назначили заместителем председателя ЦК КПК, заместителем председателя Военного совета ЦК КПК и начальником Генерального штаба Народно-

освободительной армии Китая (НОАК). Но уже

через год, еще при жизни Мао Цзэдуна, его вновь сняли со всех постов. После смерти Мао Цзэдуна (сентябрь 1976 г.) и разгрома «банды четырех» Дэн Сяопин был опять восстановлен на своих прежних должностях .

На этих постах Дэн Сяопин занялся претворением в жизнь принятого руководством КНР в январе 1975 г. курса на осуществление «четырех

модернизаций» (Щ^ВД^Ь- сы гэ сяньдайхуа)

Сельского хозяйства, промышленности, обороны, науки и техники. Но прежде всего приступил к проведению «всестороннего упорядочения» всей подорванной в результате «культурной революции» административно-хозяйственной жизни, поставив задачи по созданию эффективной структуры управления производством, реформированию системы взаимоотношений центра и мест на основе передачи части полномочий низовым организациям, упрощению военного и административного аппарата, восстановлению

нормативной базы, внедрению системы ответственности за руководство предприятиями и проведению в жизнь принципа распределения по труду.

Все эти решения в дальнейшем стали составной частью разработанной им программы модернизации Китая, что дает основания китайским исследователям считать 1975 г. началом формирования и проверки на практике основных идей Дэн Сяопина о проведении реформ и открытой политики, в первую очередь его центральной идеи о приоритете экономического строительства, сформулированной им еще в 50-е гг. .

В декабре 1978 г. в Пекине состоялся третий пленум ЦК КПК 11- го созыва. Он обобщил опыт предшествующего периода в строительстве социализма в Китае и осудил ошибки, допущенные главным образом во время «культурной революции» 1966-1976 гг. Было отмечено, что экономика страны более десяти лет топталась на месте, в результате чего в жизни населения Китая накопилось множество проблем. Пленум выработал установку на проведение указанных выше «четырех модернизаций» - сельского хозяйства, промышленности, обороны, науки и техники, что должно было привести к улучшению материального положения народа. Таким образом, третий пленум положил начало новому этапу в развитии КНР - этапу реформ. На пленуме Дэн Сяопин и его сторонники, выступавшие за реформирование Китая, существенно укрепили свои позиции в КПК. С этого момента Дэн Сяопин становится главным реформатором китайской экономики и фактически главным руководителем страны . После третьего пленума Дэн Сяопин сформировал ключевые теоретические и программные положения стратегии реформ.

Целью социалистической модернизации стало выведение Китая к середине XXI в. на уровень среднеразвитых государств по производству на душу населения и достижение на этой основе всеобщего благосостояния его граждан. Путь модернизации - ускоренный экономический рост, качественное обновление экономики и повышение ее эффективности на базе развития научно-технического потенциала. Исходя из того, что наука есть «главная производительная сила»

Чжун яо шэнчаньли), он относил ее развитие к важнейшим задачам экономического строительства, одновременно призывая к заимствованию передовых зарубежных научнотехнических достижений. Постановка задачи по развитию науки и техники связывалась Дэн Сяопином с повышением роли интеллектуального труда в осуществлении модернизации и вообще положения интеллигенции в обществе.

Государственная основа - социализм, потому что он дает возможность обеспечить необходимую концентрацию материальных и людских ресурсов для ускоренного социальноэкономического развития и достижения всеобщего благосостояния, не допуская сосредоточения основной части общественного богатства в руках малой части общества. Но социализм в Китае строился с учетом национальной специфики, заключающейся в исторически сложившейся и объективно обусловленной социальноэкономической отсталости, в условиях дефицита пахотной земли и других необходимых ресурсов для обеспечения нормальных условий жизни и развития страны с миллиардным населением. Поэтому с начала разработки стратегии модернизации Дэн Сяопин отказался от догматического следования принятым в СССР канонам социалистического строительства и вел поиск строительства собственной модели социализма с китайской спецификой. Учитывая, что преодоление отсталости Китая потребует длительного времени, было принято принципиально теоретическое положение о том, что КНР находится на начальной стадии социализма, которая продлится до середины XXI в. .

Экономическую основу этой модели составляет общественная собственность на средства производства, при этом поощряется развитие несоциалистических секторов экономики, включая частный сектор. Дэн Сяопин отказался от буквалистского противопоставления плана и рынка, рассматривая и то, и другое лишь как средства в руках государства, не определяющие его сущность (поскольку при социализме, также как и при капитализме, используется и план, и рынок) и в период реформ 80-90-х гг. руководство КПК постепенно через ряд промежуточных этапов,

расширяло роль рыночных отношений как главного регулятора развития экономики.

Основные средства осуществления модернизации - реформы и открытая политика. Реформы направлены на приведение производственных отношений в соответствии с задачами развития производительных сил с тем, чтобы производственные отношения не становились тормозящим фактором для развития страны. А открытая политика призвана включить КНР в процесс глобализации экономики и других сфер жизни человеческого сообщества, активно привлекать зарубежные капиталы, использовать достижения науки и техники, управленческий опыт с тем, чтобы в конечном счете повысить мировую конкурентоспособность Китая .

Экономическая реформа, согласно теории Дэн Сяопина, невозможна без реформы политической системы. Политико-идеологическая надстройка характеризуется в его теории как диктатура пролетариата под руководством Компартии Китая. Политическая жизнь страны строится в соответствии с выдвинутыми Дэн Сяопином «четырьмя основными принципами» (

Сы сян цзибэнь юаньцзэ): следовать социалистическому пути, придерживаться диктатуры пролетариата, руководства КПК и марксизма-ленинизма, идей Мао Цзэдуна ради обеспечения главного внутреннего условия нормального хода реформ - политической стабильности. Никакие отклонения от этой линии в сторону политикоидеологической либерализации не допускались. Дэн Сяопин отказался от заимствования западной модели демократии с разделением трех ветвей власти и борьбой партий за власть, считая ее не подходящей для китайских условий. Содержание же реформы политической системы состоит в повышении эффективности существующей ныне системы представительных органов власти (собрания народных представителей и т.п.), расширении их контролирующих функций и демократических начал в их деятельности, упрощении и сокращении управленческого аппарата, четком разделении полномочий между партийными и административными органами, между центром и местами, и т.д. .

Проведение в жизнь курса Дэн Сяопина неразрывно связывается с превращением Китая в современное правовое государство, управляемое на основе закона, при сохранении руководящего статуса Компартии и существующей в КНР системы собраний народных представителей и многопартийного сотрудничества под руководством КПК. За годы реформ был разработан огромный массив законодательных актов, регламентирующий все стороны экономической, государственной и общественной жизни.

Особое значение и в проведении реформы политической системы, и в целом в процессе модернизации придается правящей партии как гаранту обеспечения социально-политической стабильности, без которой невозможно успешное проведение курса на модернизацию, поэтому вопросы партийного строительства, укрепления партийной дисциплины и усиления внутрипартийного контроля постоянно находятся в центре внимания руководства КПК .

В процессе разработки стратегии модернизации Китая Дэн Сяопином была пересмотрена прежняя концепция развития современного мира, сводившаяся к тому, что его основу составляли мировая война и революция. Согласно теории Дэн Сяопина основными тенденциями, определяющими состояние современных международных отношений, являются развитие и мир, сохранение которого является гарантирует успешное проведение модернизации КНР. Особое значение для народов Китая и СССР имеет то, что взаимное преодоление прежних идеологических стереотипов и разногласий привело к нормализации советско-китайских отношений .

Наконец, неотъемлемой частью программы модернизации Дэн Сяопина является завершение процесса объединения страны по формуле «одно

государство - два строя» (_НМ$У - и го лян чжи), предусматривающее сохранение в Сянгане, Аомэне и на Тайване, после их воссоединения с КНР, существующего там капиталистического строя .

Так, 1 января 1979 г. КНР и США официально установили дипломатические отношения. США признали правительство КНР как единственно законное правительство Китая, а Тайвань как неотъемлемую часть Китая. 1 июня 1997 г. состоялась церемония перехода Сянгана под юрисдикцию КНР. 20 декабря 1999 г. правительство КНР осуществило восстановление суверенитета над Аомэнем .

При разработке программы социалистической модернизации Дэн Сяопин не имел готовых ответов на сложнейшие вопросы ее осуществления в столь огромной стране, какой является Китай. Разработка этой программы велась методом «переходить реку, нащупывая камни»

Мочжэ шитоу го хэ). Данный лозунг употребляется в Китае в качестве синонима осторожного подхода к решению экономических проблем. Одним из главных факторов, предопределившим успех китайских преобразований, является постепенный, эволюционный характер реформенного процесса.

Дэн Сяопин приступил к проведению политики модернизации Китая после окончания разру-

шительной «культурной революции», приведшей страну к такой опасной ситуации, когда, по сути, надо было решать проблему спасения нации и государства. Важнейшей особенностью политики Дэн Сяопина было то, что она всецело была подчинена задаче наращивания совокупной государственной мощи и улучшению жизни народа. Отсюда - взвешенный и ответственный подход к последовательности, глубине и темпам преобразований, стремление по возможности избегать радикализма в принятии решений .

Дважды смещавшийся со своих постов Мао Цзэдуном Дэн Сяопин никогда не пытался подорвать авторитет своего предшественника. Проводя реформы, строя сильное государство, он не чернил предшествующий период истории КНР, в то же время отмечал и критиковал негативные моменты этого периода, содержавшиеся как в практике социалистического строительства, так и в идеях иных руководителей.

Опыт двадцати лет реформ показал, что Дэн Сяопину удалось вывести страну из состояния политической, социально-экономической отсталости и обеспечить начало ее поступательного развития.

Дэн Сяопин проводил реформы в тяжелейших исходных условиях, но все же смог вывести страну из состояния отсталости на путь социалистической модернизации. Так как крестьянство составляет большинство населения Китая, Дэн Сяопин начал реформы, в первую очередь, в деревне, дав крестьянам свободу распоряжаться продуктами своего труда. Коммуны и производственные кооперативы были демонтированы, вместо этого в деревне был введен семейный подряд: крестьянам передавались в пользование (подряд, аренда) земли (обычно сроком на 3-5 лет); крестьяне должны были после выполнения обязательств по продаже части выращенного урожая государству по твердым ценам делать отчисления в пользу бригад, оставшейся частью продукции крестьянский двор вправе был распоряжаться по своему усмотрению.

Переход к системе семейного подряда привел к повышению эффективности и росту темпов производства, высвобождению значительных излишков сельской рабочей силы. Политика жесткой изоляции, преграждая возможность миграции в города, способствовала концентрации избыточного труда на селе. Это фактически положило начало формированию новых направлений модернизации, но за пределами системы семейного подряда. Бурный рост неземледельческих форм производственной и хозяйственной деятельности, известных в Китае как поселкововолостные предприятия, свидетельствовал о но-

вом этапе общественного разделения труда в деревне .

Затем стабилизировав ситуацию и создав основу для формирования рынка, в середине 80-х гг. приступил к широкому проведению реформы в городе. Он отбросил стереотипы уравниловки и призвал дать возможность на первом этапе достичь зажиточности части людей и части регионов, чтобы добиться ускорения общего экономического развития, которое позволит впоследствии подтянуть отстающие регионы, отрасли и т.д. Все предпринимаемые им шаги проходили в постоянном противодействии тем, кто оставался на позициях прежней модели социализма со всеобщим огосударствлением собственности и уравниловкой, а также тем, кто требовал отказа от социализма и заимствования западной системы демократии .

Важным фактором, предопределившим успех китайских реформ, является постепенный, эволюционный характер реформенного процесса. Дэн Сяопин уделял внимание активному изучению мирового опыта социально-экономического развития, он, тщательно изучив кризисную ситуацию в Китае, выявил особый социалистический путь развития для Китая. Дэн Сяопин взвешенно и ответственно подходил к последовательности, глубине и темпам преобразований, полагая, что реформы должны, прежде всего, проводиться в интересах общества.

Важной особенностью процесса модернизации являются сильная государственная власть. Эффективность реформ Дэн Сяопин видел в политической стабильности. Политическая система однопартийного доминирования обеспечивает, прежде всего, стабильность в обществе.

Также важной особенностью реформы Дэн Сяопина, которая определила ее успех, явились внешняя политика открытости и широкое привлечение иностранных инвестиций. Были созданы особые экономические районы (ОЭР), ориентированные на внешний рынок, также создавались открытые экономические зоны в приморских районах, беспошлинные зоны, открытые приморские города.

Дэн Сяопин начал экономическую реформу с самого слабого сектора экономики - сельского хозяйства, его подход к проблеме выбора пути и средств развития всегда носил комплексный характер, он основывался на учете общего баланса взаимодействия и взаимовлияния всех сфер жизни страны при принятии стратегических решений.

Другой важной особенностью китайской реформы называют отказ от одномоментной всеохватывающей либерализации цен и быстрой приватизации государственного сектора экономики.

Также достаточно длительное существование двух экономических систем - планово- распределительной и рыночной - явилось одной из характерных черт реформы. Происходило постепенное ослабление монопольного положения госсектора в промышленности, были созданы условия для относительно свободного доступа на рынок частных и коллективных предприятий, а также предприятий с участием иностранного капитала.

Дэн Сяопин в 1979 г. выделил две важнейшие особенности Китая, которые определяют специфику модернизации китайского типа - слабость экономической основы и многонаселенность. Одновременно он сформировал четыре основных идеологических и политических принципа: отстаивать социалистический путь, диктатуру пролетариата, руководство Компартии, марксизм-ленинизм - идеи Мао Цзэдуна .

На XV съезде КПК в 1997 г. в Устав партии было включено положение о руководящей роли

«теории Дэн Сяопина» (- Дэн Сяо-

пин лилунь) на начальной стадии социализма. Она рассматривается в качестве нового этапа развития марксизма в Китае, второго теоретического достижения в Китае после «идей Мао Цзэдуна» (- Мао Цзэдун сысян) и на-

учной системы строительства социализма с китайской спецификой .

В условиях длительного реформирования всей экономической жизни страны на рыночной основе невозможно было избежать негативных явлений, таких как поляризация общества, разрыв в уровне развития города и деревни, возрастание коррупции на фоне бедности населения. Условия для этих явлений постоянно воспроизводятся самой рыночной средой и открытостью страны внешнему миру. Поэтому сохранение социально-политической стабильности во многом зависит от политической воли, умения и способности власти противодействовать негативным явлениям, ограничивая их масштабы и степень воздействия на экономику, общество и саму государственную власть, умения учитывать и регулировать интересы новых социальных слоев и решать возникающие в связи с этим противоречия.

В теории Дэн Сяопина китайские обществоведы выделяют учение о развитии, политическую идеологию, экономическую философию и другие аспекты. Сердцевиной учения о развитии является вывод о социалистическом характере модернизации КНР, единстве политики и экономики, гарантирующем, в отличие от СССР и стран Восточной Европы, социалистический

путь Китая. Дэн Сяопин вышел на новый уровень понимания социализма, стержнем которого становится освобождение и развитие производительных сил, а система организации нацелена на избавление общества от эксплуатации, имущественной поляризации и достижение всеобщего благосостояния. Экономическая философия Дэн Сяопина основана на комплексном подходе к проблемам модернизации, увязывая воедино производственные отношения, надстройку, политическую систему, культуру, мораль, развитие самого человека и т.д. Важнейшей заслугой Дэн Сяопина признано философское осмысление возможностей «использования шанса» для подъема производительных сил Китая, что успешно претворено в жизнь. Ядро политической идеологии Дэн Сяопина составляет политическая стабильность как гарантия успеха модернизации .

Реформы, начатые и проводившиеся под руководством Дэн Сяопина и в целом успешно продолжающиеся и сейчас, уже состоялись. Именно за это время Китай совершил невиданный скачок в развитии экономики и приведения китайского общества к уровню «среднего достатка» (ФШ - сяокан), обретя прочный статус одной из сильных стран в мировой экономике.

Опыт проводившихся под руководством Дэн Сяопина реформ вызывает огромный интерес в России и в мире. Он основан на реальных успехах Китая, достигнутых в кратчайшие, по историческим меркам, сроки и на неизбежном сопоставлении китайского опыта реформ с реформами в последние годы существования СССР и постсоветской России.

Литература

1. Белов Е. 20 лет экономических реформ // Азия и Африка сегодня. - №12. - С. 11-17.

2. Зотов В.Д. Дэн Сяопин - реформатор китайского социализма // Социально-гуманитарные знания. - 2007. - №2. - С.211-225.

3. Китай. - Пекин: Синьсин, 1999. - 288 с.

4. Михеев В. Эволюция социально-экономической модели развития Китая // Общество и экономика. - 2000. -№3-4. - С.148-188.

5. Смирнов Д. Дэн Сяопин и модернизация Китая // Проблемы Дальнего Востока. - 2004. - №5. - С. 21-29.

6. Сизикова В.А. Политика социалистической модернизации в Китае после 1978 года: шансы и вызовы // Социально-гуманитарные знания. - 2006. - №1. - С. 328-341.

7. Титаренко М.Л. Китай на пути модернизации и реформ. 1949-1999. - М.: Восточная литература, 1999. - 735 с.

Регзенова Дулма Бато-Очировна - аспирант кафедры философии, специальность «социальная философия», Бурятский гос. университет.

Regzenova Dulma Bato-Ochirovna - post-graduate of department of philosophy, Buryat State University.

Дэн Сяопин является одним из выдающихся политических деятелей коммунистического Китая. Именно ему пришлось иметь дело с губительными последствиями политики Мао Цзэдуна и "культурной революции", проводимой известной "бандой четырех" (это его сподвижники). За десять лет (с 1966 по 1976 гг.) стало очевидно, что ожидаемого "большого скачка" страна не совершила, поэтому на смену сторонникам революционных методов приходят прагматики. К ним и относил себя Дэн Сяопин, политика которого отмечена последовательностью и стремлением модернизировать Китай, сохранить его идеологические основы и самобытность. В данной статье хотелось бы раскрыть суть преобразований, осуществленных под руководством этого человека, а также понять их смысл и значение.

Приход к власти

Дэн Сяопин преодолел тернистый карьерный путь, прежде чем стал негласным лидером КПК. Уже к 1956 г. его назначили на должность генсека ЦК Однако он был смещен с поста после десятилетней службы в связи с началом "культурной революции", предусматривающей масштабную чистку как кадров, так и населения. Уже после смерти Мао Цзэдуна и ареста его приближенных реабилитируются прагматики, и уже в ходе 3-го пленума партии одиннадцатого созыва начинают разрабатываться и претворяться в жизнь реформы Дэн Сяопина в Китае.

Особенности политики

Важно понимать, что он ни в коем случае не отказывался от социализма, изменились лишь методы его построения, и возникло желание придать политическому строю в стране уникальность, китайскую специфику. Кстати, личные ошибки и злодеяния Мао Цзэдуна не афишировались - вина пала в основном на упомянутую "банду четырех".

Известные китайские реформы Дэн Сяопина базировались на проведении "политики четырех модернизаций": в промышленности, армии, сельском хозяйстве и науке. Ее конечным итогом должно было стать восстановление и оздоровление экономики страны. Специфической чертой курса этого политического лидера стала готовность контактировать с миром, вследствие чего к Поднебесной начали проявлять интерес иностранные инвесторы, бизнесмены. Привлекало то, что страна располагала огромной дешевой рабочей силой: преобладающее там сельское население было готово работать за минимум, но с максимальной производительностью, чтобы прокормить свои семьи. Китай также владел богатой сырьевой базой, поэтому моментально возник спрос на государственные ресурсы.

Аграрная сфера

Прежде всего, Дэн Сяопину было необходимо провести реформы в ведь ему жизненно важна была поддержка масс для закрепления своей фигуры у власти. Если при Мао Цзэдуне упор делался на развитие тяжелой промышленности и ВПК, то новый руководитель, наоборот, объявил о конверсии, расширении производства чтобы восстановить внутренний спрос в стране.

Были отменены и народные коммуны, в которых люди были равны, не имели возможности улучшить свое положение. На смену им пришли бригады и домохозяйства - так называемые семейные подряды. Преимущество таких форм трудовой организации заключалось в том, что новым крестьянским коллективам позволяли оставлять излишки продукции, то есть сверхурожай можно было реализовать на зарождающемся в Китае рынке и получить с него прибыль. Кроме этого, предоставлялась свобода в установлении цен на с/х товары. Что касается земли, которую крестьяне обрабатывали, она сдавалась им в аренду, однако со временем объявлялась их собственностью.

Последствия реформ в сельском хозяйстве

Эти нововведения способствовали значительному повышению уровня жизни в деревне. Помимо этого, был дан толчок к развитию рынка, а власти же на практике убедились в том, что личная инициатива и материальные стимулы к труду гораздо продуктивнее плана. Доказывали это результаты реформ: за несколько лет практически вдвое выросло количество выращиваемого крестьянами зерна, к 1990 г. Китай стал первым по заготовке мяса и хлопка, повысились

Конец международной изоляции

Если раскрывать понятие "открытость", стоит понимать, что Дэн Сяопин был против резкого перехода к активной внешней торговле. Планировалось плавное выстраивание экономических связей с миром, постепенное проникновение рынка в неизменную командно-административную экономику страны. Еще одна особенность заключалась в том, что все преобразования сначала тестировались в каком-либо небольшом регионе, и если они имели успех, их вводили уже на национальном уровне.

Так, к примеру, уже в 1978-1979 гг. в приморских районах Фудзянь и Гуандун открыли СЭЗ - специальные экономические зоны, представляющие собой некие рынки сбыта продукции местным населением, завязывались деловые связи с инвесторами из-за рубежа. Их стали называть "капиталистическими островками", и количество их росло довольно медленно, несмотря на благоприятствование государственному бюджету. Именно постепенное образование таких зон при выстраивании внешней торговли не позволило Китаю потерять львиную долю сырья, которое могло было быть моментально распроданным за очень высокую по китайским меркам цену. Также не пострадало и внутреннее производство, рискующее быть подавленным импортными и более дешевыми товарами. Выгодные связи с различными странами привели к знакомству и внедрению на производстве современных технологий, машин, заводского оборудования. Много китайцев отправлялись на обучение за рубеж, чтобы набраться опыта у западных коллег. Сложился некий экономический обмен Китая с другими странами, удовлетворяющий интересы обеих сторон.

Изменения в управлении промышленностью

Как известно, до того, как неофициальным руководителем КПК Китая был выбран Дэн Сяопин, экономические реформы которого сделали Китай мощнейшей державой, все предприятия были подчинены плану, строгому контролю со стороны государства. Новый же страны признал неэффективность такой системы и выразил потребность в ее обновлении. Для этого был предложен способ постепенной Со временем предполагался отказ от планового подхода и возможность создания смешанного типа управления хозяйством страны с преобладающим участием государства. Как результат - в 1993 году планы были сведены до минимума, государственный контроль уменьшился, а рыночные отношения набирали обороты. Таким образом, сложилась "двухколейная" система управления хозяйством страны, которая имеет место в Китае и по сей день.

Утверждение многообразия форм собственности

Проводя одну за другой реформы, преобразующие Китай, Дэн Сяопин столкнулся с проблемой собственности. Дело в том, что изменение организации ведения хозяйства в китайской деревне позволило новоиспеченным домохозяйствам иметь заработок, росли капиталы для открытия собственного дела. Кроме того, иностранные бизнесмены тоже стремились открыть филиалы своих предприятий в Китае. Эти факторы стали причиной формирования коллективной, муниципальной, индивидуальной, иностранной и иных форм собственности.

Интересно то, что власти не планировали вводить подобное многообразие. Причина его появления кроется в личной инициативе местного населения, располагающего собственными накоплениями, открывать и расширять самостоятельно созданные предприятия. Людям неинтересно было приватизировать госсобственность, они желали изначально вести свое дело. Реформаторы же, увидев в них потенциал, решили официально закрепить за гражданами право иметь частную собственность, вести индивидуальное предпринимательство. Тем не менее наибольшую поддержку "сверху" получил иностранный капитал: зарубежным инвесторам предоставлялся спектр различных льгот при открытии собственного дела на территории А что касается государственных предприятий, чтобы не позволить им резко разориться при появлении столь высокой конкуренции, план на них сохранялся, но сокращался с годами, и им тоже гарантировались разного рода налоговые вычеты, субсидии, выгодные кредитования.

Значение

Невозможно отрицать, что Дэн Сяопин провел вместе с единомышленниками огромную работу по выводу страны из состояния глубокого экономического кризиса. Благодаря их реформам Китай имеет значительный вес в мировой экономике и, как следствие, в политике. В стране сложилась уникальная "концепция двухколейного экономического развития", грамотно совмещающая командно-административные рычаги и элементы рынка. Новые коммунистические лидеры стабильно продолжают идеи Дэн Сяопина. Например, сейчас государством выдвинуты цели построения "общества средней зажиточности" к 2050 году и ликвидирования неравенства.

С 1978 года в Китае началось проведение политики реформ и открытости, это одно из самых важных, величественных и приковывающих внимание событий с 70-х годов 20-го века. 30 лет проведения политики реформ и открытости в современной истории Китая стали годами, когда общественные производительные силы стремительно развивались, совокупная мощь страны небывало нарастала, народ получил огромные реальные выгоды, международное положение Китая явно повысилось, что позволило Китаю осуществить переход от плановой экономики к социалистической рыночной экономике, переход от крупной сельскохозяйственной страны к промышленной державе. Реформа и открытость Китая проводится под руководством теоретической системы социализма с китайской спецификой и имеется яркие особенности.

Во-первых, в характере реформ соблюдается самосовершенствование и развитие социалистической системы.

Реформа и открытости проводится в соответствии с основными реалиями страны, характеризующимися тем, что Китай находится и будет долговременно находиться на начальной стадии социализма. Это имеет два значения: во-первых, Китай уже создал социалистическую систему, мы должны твердо придерживаться этой системы и социалистического пути; во-вторых, Китай все еще находится на начальной стадии социализма, социалистическая система далека от совершенства, очень незрелая, укрепление и развитие социалистического строя потребуют прилежной и упорной борьбы нескольких поколений, десяти с лишним или даже нескольких десятков поколений людей.

Во-вторых, в направлении реформ придерживаться ориентирования на рынок.

В 1984 году на 3-м пленуме ЦК КПК 12-го созыва было выдвинуто, что социалистическая экономика -- это "плановая товарная экономика", что стало основным определением характера социалистической экономики. В 1987 году 13-й съезд КПК разработал новый механизм функционирования экономики -- "государство регулирует рынок, рынок ориентирует предприятия". В 1992 году 14-й съезд КПК четко определил цель реформы: создать систему социалистической рыночной экономики.

В-третьих, по модели целей реформы выбрано создание социалистической рыночной экономики.

Социалистическая рыночная экономика зиждется на основной экономической системе, при которой общественная собственность играет доминирующую роль и совместно развивается экономика, базирующаяся на нескольких формах собственности, эта система, обладающая основными характеристиками рыночной экономики, и твердо придерживающаяся социалистического направления, представляет собой органическое слияние социализма и рыночной экономики.
В-четвертых, по методам реформы придерживаться принципа от легкого к сложному, постепенно углублять, последовательно продвигать.

В-пятых, в общем плане реформы придерживаться единого и всестороннего планирования, налаживать ряд важных отношений.

Как следует наладить отношения между реформой села и городских реформ. Наладить отношения регулирования интересов и инновацией механизма, институциональной инновацией. Наладить отношения между реформой предприятий общественной собственности и развитием необщественного сектора экономики. Наладить отношения между внутренними реформами и внешней открытостью. Наладить отношения между реформой, развитием и стабильностью.

В-шестых, в движущей силе реформы полагаться на руководство партии и правительства, уважать дух народной инициативы, в полной мере развертывать роль теоретических кругов.

В-седьмых, в оценке мер, способов и результатов реформы твердо придерживаться критерий "трех благоприятствования" (благоприятствование развитию производительных сил социалистического общества, благоприятствование росту совокупной мощи социалистического государства и благоприятствование повышению жизненного уровня народа).

С помощью критерий "трех благоприятствования" оценивать меры, способы и результаты реформ -- это является важным опытом для преодоления препятствий одно за другим, для достижения победы за победой в реформах и открытости, а также является конкретным использованием принципа "практика является единственным критерием для проверки истины" .