РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ / ^ УНИВЕРСИТЕГ им. А.И. ГЕРЦЕНА ^^(УЬ^

На правах рукописи

Гладкий Игорь Юрьевич

ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ЭТНИЧЕСКИХ КРИЗИСОВ

Специальность -11.00.02 экономическая, социальная и политическая география

С-Петербург 1995 г.

Работа выполнена на кафедре экономической географии Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена

НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ:

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:

кандидат географических наук, профессор Соколов О.В.

доктор географических наук, профессор Бугаев В.К. доктор экономических наук, профессор Лашов Б.В.

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ: Институт социально-экономических

проблем РАН (г. С-Петербург)

Защита состоится октября 1995г. в часов на заседании

диссертационного совета К 113.05.09 при Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург, наб. реки Мойки, 48, корп. 12.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке университета.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат географических наук, профессор (^ Соколов

С 556. ё У, а

I - ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Растущая экономическая и технологическая взаимосвязанность государств, ускорение процессов интернационализации социальной жизни, политики, культуры делают современный мир целостным и в определенном смысле неделимым. В то же время возрастающее стремление к самоиндентификации стран, народов и групп населения делают его все более неустойчивым и малопредсказуемым.

Текущие изменения в политической и этнической географии мира становятся столь важными, что их иногда сравнивают с процессом, начавшимся после Вестфальского мирного договора 1648 года, который явился поворотным пунктом в формировании современных государств. Так, только шестьдесят из нынешних ста девяноста государств существовали в канун XX века. С другой стороны, лишь в первой половине 90-х годов ООН приняла в свои члены более двадцати новых государств.

Как бы не относиться к масштабам предсказываемых перемен на политической карте мира, обещающим стать одним из самых впечатляющих феноменов новейшей истории, ясно одно: в глобальном смысле национально - этническая проблема может стать и уже становится одной из самых болезненных. Некоторые авторитетные ученые (S.Amin, V.Barelay, W. Connor, B.Stiafer, В,Иорданский и др.) говорят о реальном глобальном этническом кризисе, уже охватившем планету. Неконтролируемые национальные эмоции, которые в зависимости от конкретных обстоятельств приобретают формы обоснованного национального самоутверждения или агрессивного национализма, приводят к драматическим коллизиям практически на всех континентах и особенно на периферии мировой цивилизации. Наиболее. пронизано конфликтностью (явной, латентной или потенциальной) восточное патриархальное общество. Причем национально-этническая напряженность

здесь усиливается распрями на религиозной, клановой, патронажно-клиенгельной почве. В первую очередь это относится к странам тропической Африки, где внутриплеменные и межплеменные отношения пронизывают всю общественную жизнь. Здесь практически нет ни одной страны, где этнонационализм не проявлялся бы в той или иной форме.

Неотъемлемой частью глобального этнического кризиса стали в последние годы противоречия на территории бывшего СССР, прежде успешно подавлявшиеся союзным центром н бескомпромиссно загонявшиеся им вглубь. Речь идет о национально-этнических распрях, противостоянии внутри наций, разобщенных по региональному или-клановому признакам, территориальных спорах, сепаратизме, автономистских движениях и т.д.

Важность междисциплинарного научного осмысления современных национально-этнических процессов вполне очевидна и не нуждается в особой аргументации. Но в растущем потоке публикаций, посвященных проблемам нынешнего этапа обострения межэтнического соперничества, работы географического характера обнаружить нелегко, к^к будто тысячи крепчайших нитей вовсе и не связывают этнос с территорией - важнейшим операционным базисом географической науки, с окружающей средой; словно географическая интерпретация межэтнических отношений вовсе и не занимает важное место в теории этногенеза, разработанной JI.H. Гумилевым ц "взбудоражившей" научную общественность в последние годы. Удивляться этому не стоит, поскольку в отечественной географической науке до сих пор вообще отсутствовали конкретные социально-исторические исследования (именуемые на западе "case-studies") межэтнических отношений в рамках бывшего СССР. В условиях резкого обострения межнациональных отношений, распада СССР и угрозы дезинтеграции самой России разработка этно- и политико-географических подходов в состоянии помочь прогнозировать динамично меняющуюся

этно-политичесхую дифференциацию общества, а также поиску путей разрешения межэтнических противоречий.

Предмет исследования составляют процессы соперничества в современном мире (в том числе - в постсоветском геополитическом пространстве), широко известные под названием "глобальный этнический кризис" и идентифицирующиеся с одной из наиболее острых и трудноразрешимых проблем, вставших перед человечеством в конце XX века. Предмет исследования носит ярко выраженный междисциплинарный характер, что не только позволяет, но и побуждает обратиться к нему представителей географической науки, ранее, обычно дистанцировавшихся от участия в научном осмыслении этих вопросов современности.

Географический (этногеографический. этногеополитический") объект исследования составляет иерархия социальных, национально этнических образований различного ранга; этнос - полиэтнический конгломерат -страна (прежде всего бывший СССР) - субрегион (континент или его часть) - мир в целом. Те или иные аспекты исследования касаются различных уровней этой иерархии. В ряде глав и разделов процессы обострения нацирнально-этнических отношений рассматриваются на более мелких таксономических уровнях (административный район, город и т.д.).

Теоретической основой диссертации явились труды широко известных в мире специалистов (в первую очередь российских) по межнациональным отношениям, философов, политических лидеров. Фактический материал был почерпнут из российских и зарубежных периодических изданий, официальных статистических источников ООН, аналитических трудов, или же явился результатом собственных наблюдений и размышлений диссертанта.

Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые сформулирован географический подход к изучению этнических хризисов: с этко-, социально- к политико-географических позиций, проанализирована

природа этнических противоречий; выявлены изменения географических условий и факторов межэтнических конфликтов под влиянием новых глобально-региональных экономических, социальных, геоэкологических и политических взаимодействий; дан комплексный анализ характера современных сдвигов в геополитической обстановке в пределах постсоветского пространства.

Цели диссертации - определение места географии в системе междисциплинарных попыток осмысления одной из наиболее важных глобальных проблем современности, поиск геопространственных связей между этническими конфликтами и факторами, их вызывающими, на основе предложенного географического подхода к изучению этнических кризисов.

Для достижения этих целей потребовалось решить следующие задачи:

Предложить и обосновать географическую интерпретацию этнических, процессов;

Проследить развитие научных представлений о взаимоотношениях этносов и территории (природы);

Обобщить имеющиеся в литературе и предложить свои подходы к сущности так называемых "провоцирующих" факторов этнонационализма и осмыслить их с позиций географической науки;

Проанализировать связь проявляющихся очагов межнациональной вражды с новым геополитическим положением России.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее результаты могут быть использованы как теоретическая и методическая база для развертывания географических исследований этнических кризисов на территории бывшего СССР;, в проведении конкретных прогнозных этногеографических разработок в процессе принятия политических решений и осуществлении региональной политики; в преподавании курсов этногеографии, географии населения, политической географии и т.д.

Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на Герцшовскик чтениях РГПУ им. А.И. Герцена (1994, 1995), конференции молодых ученых университета (1995), Всероссийской научной конференции "Экологическая безопасность и социально-экономическое развитие регионов России" (г. Саранск, 1994).

Структура диссертации обусловлена логикой поставленных в ней целей и задач и включает в себя введение, три главы (глава 1 - "Этнические процессы и география"; глава II - "Этнические кризисы: "провоцирующие" факторы и их географическое осмысление"; глава III - "Этнические кризисы на территории бывшего СССР: геополитический аспект"), каждая из которых заканчивается краткими выводами, а так же заключение и библиографический список. Она содержит аниц текста, И рисунков,

JL таблиц. Список литературы включает ^У/нанменований на русском, английском и других языках.

JI. ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ, ВЫНОСИМЫЕ НА ЗАЩИТУ

1. Идентификация предмета исследования и обоснование его "географичности"могут быть осуществлены с "помощью" этнической и политической географии (равцо; геопопитикиУ Именно на стыке этих двух направлений рождается новая область социальных исследований: "этногеололнтика".

Суть географического подхода к изучению этнических кризисов состоит, в нахождении геопространственных связей между этническими кризисами и факторами, их вызывающими; в исследовании таких понятий, как "национальное пространство", "жизненное пространство", "этнический

ландшафт", "этнические границы" и др. Актуальность их научного определения важна ещё и потому, что массовые представления о связях с землей, с территорией часто иррациональны, а потому трудно корректируются с помощью доводов, обращенных к разуму.

Большую практическую значимость имеет этническая и политическая картография, широко используемая при решении национально-лолитичесхих проблем. Объектами картографирования являются этнические территории, этнические границы, смешанные в этническом отношении районы и т.д. При этом картографический метод позволяет не тольхо исследовать этносы в тесной связи с политическими, экономическими, социальными показателями, географической средой, но, что особенно важно, с той или иной степенью достоверности реконструировать расселение этносов прошедших эпох. Подобные документы могут служить одним из средств решения межэтнических споров.

При рассмотрении теоретических вопросов этнической географии традиционно повышенный интерес вызывает общефилософская трактовка зависимостей в системе связей "территория - этнос", (равно как и "природа -этнос"). То обстоятельство, что подобные зависимости существуют, в сущности никем не оспаривается. Расхождения обычно имеют место при выяснении их степени и характера.

Боязнь в прошлые годы случайно сместить идеологические акценты в анализе столь "деликатного" вопроса, приводила х тому, что даже" известные авторы старались как можно реже его комментировать. Гораздо меньше разногласий проявляется в определении таких "географизированных" понятий, как "этническая территория", "этническое пространство", "этнические границы" и др. Скажем, этническая территория обычно ассоциируется с основным ареалом расселения народа, с которым связаны важные этапы этнической истории, его исторические судьбы,

культурная и хозяйственная преемственность; этнические границы - с рубежами между разными этническими территориями, причем при чересполосном расселении представителей разных народов провести такую границу бывает весьма нелегко.

Несомненно, тысячи крепких уз связывают этнос с окружающей природой, со "своей" землей. Этническое сознание видит » территории почву, на которой вырос этнос, которая его вскормила. Подсознательно он видит в нем сферу собственной безопасности. Влияние окружающей природы с ходом времени сказывается и на самом характере народа. Так, в душе русского народа остался сильный природный элемент, связанный с необъятностью территории, с безграничностью русской равнины.

Непосредственное отношение к географическому осмыслению этнических кризисов имеет теория этногенеза (мутагенеза), разработанная Л.Н. Гумилевым. Он, в сущности, отвергает мнения многих признанных авторитетов мировой науки, утверждавших, что отдельные расы и этносы образуются вследствие борьбы за существование. Ученый ввел в научный обиход новый параметр - пассионарность - как признак, возникающий вследствие мутации (пассионарного толчка) и образующий "внутри популяции" некоторое количество людей (пассионариев), обладающих повышенной тягой к действию, т.е., склонных при определенных обстоятельствах провоцировать межэтнические трения.

Однако его идеи, связанные, например, с уровнем* "пассионарного напряжения" этнической системы, ассоциируются с целыми эпохами и, по мнению автора, их вряд пи корректно репродуцировать сегодня на конкретный этнос. Кроме того, сама жонцепция ученого, при всей её внешней привлекательности еще не потеряла ореол гипотезы, которую надо доисследовать.

2. В современной литературе практически отсутствует раздельный (покомпонентный) анализ внутренних и внешних факторов, ведущих к

дестабилизации межэтнических отношений. Конечно, в реальной жизни конфликтное осложнение возникает как совместное действие нескольких факторов: иногда "детонатор" носит экономический характер, "взрывчатка" демографический, а сила, нанесшая удар по "детонатору" имеет сугубо криминальный облик. Серьезные же разработки конкретных факторов, ведущих к национальным коллизиям, в литературе отсутствуют.

В процессе исследования основных причин, этнонационализма и этнических кризисов в современном мире, автором выделено более 20 факторов. главные т которые П исповедование ррннципв тождественности государственных и национальны^ границ; 2)движение наций к самоопределению: 3> движение наций к образованию супернриий: 4) экономическая борьба за землю, основные Фонды и т.д.:

51нсуправляемос демографическое развитие слаборазвитых стран: б)

ассимиляционные процессы: 7) депопуляция этномсньшинств: 8) "старенне" преуспевающих наций: 9У экологическая ситуация: 10) изменения национальной психологии прд влиянием ядерной, экологической и других видов социальной угрозы: и цр.(см. рцсЛ.

Естественно, что Не все выделенные нами факторы обладают достаточной географической спецификой. Анализ некоторых из них плодотворнее вести в рамках социологии, экономики, истории, философии. Скажем, исследование таких факторов общего характера как движение этносов к самоопределению и образованию суперэтносов логичнее вести на широком историческом фоне с использованием методов социально-философского анализа.

Вместе с тем, некоторые из выявленных факторов по своей природе являются в большей степени географическими, чем хакими- либо иными. Так, анализ неконтролируемого демографического роста в странах "третьего мира", "старение" европейских наций, ассимиляционные и деаопуляционные процессы невозможно вести вне рамок социально-

экономической географии, использующей широкий арсенал пространственных методов исследования. Еще более очевидна географическая природа экологического фактора в возникновении межнациональных распрей. Географической тематикой пронизаны и некоторые другие из отмеченных факторов, в частности экономический, реализация принципа тождественности государственных и национальных границ и др.

Из числа указанных на рис. форм проявления этнического кризиса особое внимание обратим на такие, как ущемление демократических свобод или экономических прав этносов, которые в принципе могут и не провоцировать вспышки этнонационалиэма. Среди "мирных" форм проявления этнического кризиса можно отметить также деградацию этноса, связанную с депопуляционными процессами, кровосмесительными браками, пространственным расползанием этноса и его ассимиляцией.

Среди пространственных уровней проявления этнического кризиса нами выделены глобальный, межконтинентальный, субрегиональный, региональный, локальный, локально-клановый.

„ Разумеется, в основу предпринятой, систематизации факторов, форм и пространственных уровней проявления этнического кризиса положены скорее эмпирические, чем теоретические основания, что может быть частично оправдано лишь недавней идентификацией такой глобальной проблемы, ках всеобщий этнический кризис. Исследования теоретических оснований классификации, особенно в содержательном отношении, еще предстоит сделать.

3. Наиболее универсальным фактором, вызывающим межэтнические коллизии, является реализация принципа тождественности государственных и национальных границ. Механический перенос ложного синонима "национальный интерес" - "государственный интерес" на словосочетание "государственные границы" - "национальные границы"

способен привести к непредсказуемым межэтническим конфликтам.

Обратимся к европейскому региону. На территории 32 европейских стран 87 народов проживают как "национальные меньшинства", причем многие из них дисперсно "распылены". Так, немцы за пределами Германии живут в Бельгии, Дании, Франции, Польше, России, Румынии, Италии, Чехии, Сербии и т.д. Есть немало других национальных групп, которых история разбросала по разным государствам. Болгары проживают в Югославии, Румынии, Греции, на Украине; греки - на Кипре, в Турции, Болгарии, Албании, Румынии, России, Украине и территории бывшей Югославии; албанцы в Греции, Италии, Сербии и т.д. Иначе говоря, вышеупомянутая численность этноменьшинств (87) при "повторном счете" может значительно увеличиться.

Можно себе представить, к каким последствиям привела бы попытка отдельных народов осуществить на прахтике принцип тождественности национальных и государственных границ. Между тем, отчетливо выраженные центробежные тенденции проявляются и здесь (при этом особенно ярко в пределах бывшей Югославии).

Представим себе, что некоей абстрактной территории со смешанном населением позволили самоопределиться в соответствии с волей большинства. С подобным решением могут не согласиться входящие в его состав более мелкие территории, на которых меньшинство является большинством. В случае, если эти более мелкие территории также захотят самоопределиться вероятность межэтнического столкновения многократно ■ . возрастает.

Много пищи для размышлений дают распад СССР и новое федеративное устройство Российской Федерации. К сожалению, многие наши политики и государственные деятели различного ранга пытаются сегодня осуществить демократизацию и создание основ гражданского общества в прежних рамках национально-этнических общностей и

Исповедование принципа тождественности государственны* и национальных границ

Движение этносов к самоопределению

Движение этносов образованию суперэтносов V

Экономическая борьба за зеилю.жилье в городах. природные ресурсы и т.д.

Неуправляемое демографическое развитие в страдал "третьего мира*

Ассимиляционные процессы и депопуляция этноиекыпинств

"Старение" наций государства* с развитой рыночной экономикой

| Экологический фактор

Вера в особые отношения этноса с верховным божество и _

национальных государств.

Трагедии межэтнических конфликтов с каждым днем все яснее выявляют необходимость новых подходов к ним. Наконец-то в российском парламенте звучит еще недавно трудно-воспринимаемая мысль, что принцип тождественности национальных и государственных границ ошибочен; что обретшие и обретающие суверенитет республики не могут быть "национальными государствами", как это определено Конституцией СССР 1977 года и охотно поддерживается интеллектуальной и политической элитой "коренных" наций; что их правительства должны быть вовсе не национальными, а общенародными, представляющими интересы всех граждан этих государственных образований.

При междисциплинарном исследовании роли принципа тождественности государственных и национальных границ в возникновении национальных междоусобиц задача географа нам видится в том, чтобы выявить исторические особенности формирования этнических и государственных рубежей, границы этннческо-экономического пространства, обратив особое внимание на территорию со смешанным населением.

4. К осложнению межэтнических отношений ведут процессы ассимиляции и депопуляции этноменьшинств.

Одним из факторов, часто приводивших к дестабилизации межэтнических отношений в недавнем прошлом являлось прямое физическое уничтожение этнических меньшинств, в особенности народностей, находящихся на "периферии" мировой цивилизации. Корни этого явления уходят в глубь веков и тесно связаны с колониальной эпохой. Уже походы конкистадоров участников испанских завоевательных походов в Южную и Центральную Америку в XV - XVI веках сопровождались беспощадным истреблением и порабощением племен и

народов Вест-Инднн, Центральной и Южной Америки, опустошением и разграблением целых областей, актами вандализма, насилий и массовых пыток. Несколько позже "аналогичными методами" колонизировался британскими переселенцами и австралийский континент, где к приходу "белых" проживало 300 - 500 тысяч аборигенов (главным образом на юго-востоке). Подобные способы колонизации новых земель использовались европейцами также и в Африке.

Ассимиляция и депопуляция этноменьшинств в наши дни проявляются в самых различных формах и связаны с утратой малыми этносами своего языка, культуры, религии, национального самосознания, а также с кровосмесительными браками, низкой рождаемостью, высокой смертностью и соответственно отрицательным естественным приростом населения.

Ассимиляционные процессы отличаются чрезвычайным многообразием характера, темпов и форм, и поэтому их оценка не может быть однозначна. В науке четко отличаются понятия естественной и насильственной этнической ассимиляции. В реальной жизни бывает, однако, трудно провести линию размежевания между данными понятиями. Все зависит от наличия или отсутствия расовой дискриминации, традиционных этнических предубеждений, проявлений бытового национализма. Нередко вспышка межэтнической вражды рождается непосредственно из экономики.

Ассимиляция этноменьшинств нередко сопровождается депопуляционными тенденциями, связанными с ухудшением генетического фонда этноменьшинств, кровосмесительными браками, пространственным "расползанием" этноса. Не следует, естественно, смешивать депопуляционные процессы, происходящие на периферии мировой цивилизации (австралийские аборигены, некоторые индейские племена Южной Америки, народности Крайнего Севера России и т.д.) с явлениями,

имеющими место в странах с развитой рыночной экономикой: факторы, их порождающие, совершенно различны.

Трагичная ситуация сложилась с положением малых народов российского Севера. Смертность среди них превышает показатель по России в целом, а продолжительность жизни заметно меньше, чем в среднем по стране. Нетрудно заметить, что речь идет об угрозе физического исчезновения малых этносов. Она сопровождается утратой национального самосознания, самобытности, местной экономики. Безысходность, абсолютная социальная дезориентированность и незащищенность коренных жителей - естественный результат внедрявшихся здесь "сверху" форм хозяйствования.

Социалистическое государство "приручило" и развратило исконно трудолюбивых аборигенов (в данном случае резкость выражения, на наш взгляд, оправдывается трагичностью сложившейся ситуации.) Грубое, малопродуманное вмешательство в самобытную жизнь малых народов (оно осуществлялось даже на физиологическом уровне - аборигенам пришлось изменить структуру пищевого рациона, хотя их организм мало приспособлен к усвоению многих привозных продуктов) лишило их адаптационных ресурсов, отобрало стимулы к жизни и производительному труду, приучило к поголовному пьянству. Мало шансов коренным народам Севера представляет и постперестроечная эпоха. Весь Север, структура северного хозяйства мало приспособлены к условиям рыночной экономики.

Опыт региональной политики Канады показывает, что без государственного дотирования Севера, без поддержки местных укладов и традиционных ценностей северным народам не выжить. Этот тезис становится еще более убедительным, если учесть, что в среднем в мире на англоязычных северных территориях живет примерно в 10 раз меньше людей. Бедственное положение национальных меньшинств российского Севера, на первый взгляд, имеет косвенное отношение к

межэтническим кризисам, особенно к крайним формам их проявления этническим конфликтам и столкновениям. Однако деградация, уничтожение или ассимиляция этноменьшинств - это достаточно типичные проявления глобального этнического кризиса, на что указывают весьма авторитетные специалисты. Сам факт ущемления прав национально-этнических меньшинств всегда чреват риском межэтнических столкновений.

Рассмотренный выше фактор, имеет ярко выраженный географический аспект, проявляющийся в целом ряде пространственных особенностей, а именно: 1) физическое уничтожение и депопуляция этноменьшинств происходили и происходят в настоящее время, как правило, на периферии мировой цивилизации; 2) этносы, не сумевшие приспособиться к ритму современной жизни, связаны с природой более жесткими узами и привыкли брать от природы только самое необходимое для поддержания жизни; 3) для выживания упомянутых этносов необходима целенаправленная региональная политика государства, главным инструментом которой должен быть не частный сектор, а государственные инвестиции.

5. Дестабилизацию межэтнических отношений усиливает также процесс "старения" отдельных этносов, в частности западно-европейских. Факт прогрессирующего "старения" европейских наций не нуждается в особых доказательствах. Это явление обусловлено главным образом двумя факторами: снижением рождаемости и увеличением средней продолжительности жизни.

В сознании многих западноевропейцев сегодня поселяется страх перед перспективой угасания, поглощения чужеродными этносами. Последнее, разумеется, весьма гипотетично, но реально то, что в условиях нынешних демографических изменений в Европе большую чем прежде актуальность Приобретают вопросы, связанные с межгосударственной миграцией населения и рабочей силы. Ещё один источник напряженности в

межнациональных и межрасовых отношениях - беженцы и эмигранты. По данным ООН, из общего их числа во всем мире 11млн. (на конец 80-х годов без учета СССР) более половины приходилось на "несоциалистическую" Европу.

В условиях депопуляции населения европейского региона миграционные контингенты пришлого населения, обладающие значительно более высокой рождаемостью, вносят существенные сдвиги в его национальную структуру. Например, число детей в семьях, выходцев из Индии, проживающих в Англии, более чем в два раза выше соответствующего показателя для коренного населения. Это означает, что доля родившихся на территории европейских стран детей мигрантов значительно выше доли последних в населении принимающих стран. Особую проблему создают смешанные браки и связанные с ними вопросы гражданства.

Именно с этим связаны наблюдающиеся сегодня стихийные вспышки ненависти к "цветным" переселенцам, темпы ассимиляции которых отстают от темпов нарастания иммиграционных волн. Речь, прежде всего идет о таких этноменьшинствах, хак арабы, индо-пажистанцы, турки, уроженцы стран Африки и Карибского бассейна. Начало 90-х годов дает много примеров конфликтных ситуаций между националистически настроенными молодыми людьми ФРГ, Великобритании и других западноевропейских государств и "цветными" иммигрантами, что безусловно подтверждает наш тезис о теснейшей связи современной демографической ситуации в Европе с проблемой дестабилизации межэтнических отношений.

Наблюдаемая сегодня естественная убыль населения России неминуемо приведет к общему его старению, что, в свою очередь, внесет элементы напряженности на рынок труда. Имеется немало фактов, когда костяк трудовых коллективов на предприятиях формируется из переселенцев, представителей "дальних этносов". Лишь в течении 1993 -1994

годов несколько сот тысяч китайцев," фактически полулегально обосновались на территории Дальнего Востока. Некоторые из них привезли с собой семьи. Это явление взбудоражило русскоязычное население, что чревато в будущем межэтническими осложнениями.

Итак, в числе факторов, усиливающих дестабилизацию межэтнических отношений, процесс "старения" отдельных наций - один из наиболее "географичных". Своевременный прогноз развития демографической ситуации по отдельным странам и регионам, выполненный геодемрграфами, способен, во-первых, помочь научнообоснованной ориентации демографической политики правительства на перспективу; а во-вторых, оптимизировать направления иммиграционных волн рабочей силы.

6. В географическом отношении наиболее очевидна важная роль экологического фактора в возникновении межнациональных распрей. В международно-межнациональном плане - это: трансграничные перемещения атмосферных и речных загрязнений, пересекающих границы нескольких государств; опустынивание земель по вине конкретной страны, но не знающее государственных границ; загрязнение и отравление ландшафтов одних государств от источников расположенных на территории других стран и т.д. Во внутригосударственном-межэтническом отношении - это борьба за источники пресной воды, пастбищные и лесные угодья, месторождения минерального сырья и т.п.

Роль экологического фактора в эскалации межэтнических распрей наиболее четко прослеживается на примере полиэтнических обществ, в частности в тропической Африке, где подобные конфликты носят не международный, а внутригосударственный, межэтнический характер. Здесь жизненный уклад и жизнеустройство этносов подчас полностью строится вокруг какого-либо элемента природной среды.

Нетрудно установить определенную связь между экологическими

проблемами и возникновением этнических конфликтов на территории бывшего СССР. Яркие примеры - межэтнические столкновения в Фергане и Сумгаите на рубеже 80 - 90 гг. Однако наиболее серьёзная предконфликтная природно-экологическая ситуация складывается в среднеазиатском регионе, где крупнейшие речные артерии - Амударья и Сырдарья - издавна служили общими источниками водных ресурсов. Известно, что сначала 60-х годов, в связи с быстрым ростом орошаемых площадей и водозаборов, приток речной воды в Аральское море стал резко сокращаться, а к середине 80-х годов воды Амударьи и Сырдарьи стали совсем не доходить до моря. Арал стал высыхать и распадаться на группу горько-соленых озер, с площадью во много раз меньшей, чем у первоначального моря.

7. Среди причин, порождающих вспышки этнонационалнзма в пределах бывшего СССР, наиболее важными являются реализация принципа тождественности государственных и национальных границ и экономическая борьба (часто с криминальным "оттенком"^.

Существовавшие до распада СССР его внутренние границы являлись, по сути, административными и не имели особого политического значения. Поднятие же их статуса до межгосударственного уровня выявило в себе колоссальную угрозу территориальной целостности для некоторых вновь образованных государств. Многие из этих границ отдельными этносами не воспринимаются как законные, что представляет собой серьёзный вызов отношениям между государствами. Официальное признание существующих границ и территориальной целостности - стало единственным прагматическим решением для постсоветских государств, хотя такое признание не предотвратило открытых конфликтов, приобретших ярко выраженную этническую окраску. Типичными примерами подобных столкновений могут служить военные действия в Нагорном Карабахе, Южной Осетии, Абхазии и Приднестровье.

В геополитическом плане наиболее нестабильным районом Российской Федерации остаётся Северный Кавказ, т.к. именно здесь подвергается угрозе территориальная целостность страны. Статистика свидетельствует, что на Северном Кавказе границы политико-адмннистративных единиц перекраивались столь часто, что лишь немногим более половины территории автономий никогда не меняли свою административную принадлежность. Так, за годы советской власти, здесь было предпринято 38 национально-государственных "перекроек", которые не только не приблизили решение территориально-этнических проблем, но и в конец их запутали. Понятно, в районах с этнической чересполосицей такие проблемы всегда решать нелегко. Напомним, что в пределах бывшего советского Кавказа соседствовали 4 союзные республики, 7 автономных и 4 автономных области. Только здесь существовали ввтономии-"коммуналки", объединявшие под одной крышей два народа (в Дагестане - более 30). Но еще более взрывоопасно существование одних и Тех же народов в разных государствах (армян, осетин и др.), особенно когда речь идет о земельных спорах. Отсутствие долгосрочной концепции развития межнациональных отношений, постоянное грубое попрание; прав хоренных народов лишь усугубляло этнодинамическую ситуацию в этом регионе России.

Тенденции к расколу на Кавказе исходят не только от Чечни, но и от влиятельной Конфедерации горских народов Кавказа (основанной в 1990 году и претендующей представлять все основные этнические группы в регионе). Местный этнический экстремизм чреват ухудшением российско-грузинских (из-за Абхазии), российско-азербайджанских (из-за Нагорного Карабаха и усиления приграничной активности лезгин) и российско-армянских (из-за Нагорного Карабаха) отношений.

8. Серьёзные вызовы национальной безопасности России исходят из районов, гае этническая чересполосица наслаивается на религиозно-

возрожденческие движения, в частности в зонах традиционного влияния

ислама. Исламские политические лидеры активизируют сегодня свое воздействие на мусульманское население Российской Федерации с целью усиления регионального политического влияния ислама как противовеса Москве. "Исламский фактор" может внести сложности в отношения с Ираном, Турцией, Пакистаном, Афганистаном, а также Китаем, в котором имеются районы компактного проживания мусульманского населения (основной из них - Синьцзян-Унгурскнй автономный округ,

населенный тюркоязычными мусульманами).

Область гюрко-исламского влияния обычно идентифицируется со Средней Азией и Казахстаном. В политическом плане господствующими тенденциями здесь выступают, с одной стороны, традиционное влияние России, с другой - влияние Турции и тюркского мира (охватывающего обширную геополитическую зону вдоль южных границ бывшего СССР - от Балкан до западной части Китая), с третьей - традиционная роль ислама как мировоззрения и уклада подавляющей части населения региона. Некоторые из этих тенденций выступают в явной форме, другие в скрытой, неявной, однако ясно, что в ближне- и среднесрочном плане роль рассматриваемого района в новом балансе сил на территории бывшего СССР значительно возрастёт. Как известно, Средняя Азия (Казахстан гораздо в меньшей мере) традиционно являлась регионом со своеобразной демографической ситуацией, сложной социально-экономической обстановкой и острыми межнациональными отношениями.

9. Из всех государств, образовавшихся на месте бывшего СССР, Россия остается наиболее уязвимой в отношении опасности возникновения этнических конфликтов. Имеются в виду не только масштабы территории и пестрота этнического состава. Сегодня Россия, кроме областей, включает 21 автономную республику, 1 автономную область и 10 автономных округов (из числа автономных республик 16 относятся к советской эпохе; I республика - Ингушетия - была "восстановлена" решением российского

парламента, 4 республики образовались из бывших автономных областей). Подобное "лоскутное одеяло" из федеральных единиц с разными правами и обязанностями, по мнению автора, будет постоянным источником сепаратистских движений. России нужна радикальная политико-административная реформа.

Автор полагает, что новая федеральная конституция должна содержать следующие принципы: запрет на выход из федерации: запрет на одностороннее изменение статуса субъектом в состаде федерации, так как это затрагивает интересы других субъектов и федерации в целом: исключение превращения административных границ регионов в государственные, недопустимость установление дюбых барьеров для свободного перемещения людей.товаров. капитала и информации по всей территории Федерации: верховенство федерального закона в том случае, когда местное законодательство ему противоречит: недопустимость недемократических форм власти, обязательное разделение властей. многопартийность и т.д.

Реализация новых принципов федерального устройства России никоим образом не ущемляет интересов этноменьшинств. Напротив, учет национальных особенностей и традиций населения конкретной территории позволит сделать федеральную политику более гибкой. В первую очередь это касается коренных народов Крайнего Севера, проживающих в экстремальных природных условиях и не выдерживающих "испытания рынком". При этом речь должна идти не о закреплении особенного государственного статуса за тем млн иным регионом на основании его этнической специфики (это чревато нарушениями гражданских прав как всего населения страны, так и самой этнической группы), в о выработке, может быть, льготной системы налогообложения, о государственных латациях и т.д. Это принципиально иной подход, основанный на идеалах гражданского общества и не признающий этнические различия в качестве

основания для местного суверенитета. Основное содержание диссертации отражено ■ следующих публикациях:

1. Столицы меняют адреса II География в школе, № 1, 1992. (0,3 а.л.).

2. Ассимиляция и депопуляция этноменьшииств как фактор межэтнической напряженности. IIВ сб. "География н геоэкология" (материалы "Герценовских чтений"). Деп. N1 2729-1394 (28.11.1994). (0,2 а.л.).

3. Старение европейсхих наций и проблема дестабилизации межэтнических отношений. IIВ сб. "География и геоэкология" (материалы Терценоаских чтений"). Деп. № 279-В94 (28.11.1994). (0,2 а.л.).

4. Экологическая составляющая депопуляции этноменьшииств Российского Севера //Экологическая безопасность и социально-экономическое развитие регионов России. Саранск, 1994. (0,2 а.л.).

/соавт. - П.Г. СутягинУ.

5. Этноэкологический фактор социально-экономического развития регионов России И Экологическая безопасность и социально* экономическое развитие регионов России. Саранск, 1994. (0,2 а.л.). /соавт. - О.В. Соколов/.

6. Географические подходы х исследованию этнических кризисов // Известия РГО, Том № 127, Вып. 1,1995. (0,5 а.л.).

/соавт. - Ю.Н. Гладкий /.

Отсутствие теории адыгства имеет другие, еще более масштабные негативные следствия: заметно снизилось качество восприятия и оценки адыгской культуры в целом. В трудах наших ученых (философов, социологов, литературоведов, языковедов, фольклористов) она предстает как набор плохо организованных и неупорядоченных элементов, без этических ориентиров и опор, составляющих ее смысловую доминанту, без "зашифрованных" в адыгстве системных связей и отношений. Вне поля зрения оказались, помимо адыгства, такие тесно с ним связанные базовые ценности, как готовность действовать в интересах другого - хьэтыр, эмпатия - гущIэгъу, благодеяние - псапэ, способность или искусство понимания - зэхэщIыкI, искусство находиться среди людей - цIыху хэтыкIэ, чувство меры - мардэ, этический иммунитет личности - цIыхум и нэмыс, этический страх - шынэ-укIытэ и др. Преобладает, одним словом, умозрительный подход.

Однако и попытки преодолеть его, обращаясь к новым теориям, понятиям, не спасают положения, если нет достаточно глубокого анализа повседневной практики этического мышления и поведения. Чаще всего это только отдаляет от нас живую картину адыгской действительности.

Мне видится во всем этом непростительно беспечное и расточительное отношение к ценностям культуры. Игнорирование роли адыгства в динамике социальной жизни, в формировании базовой личности общества равносильно игнорированию роли конфуцианства в китайской или буддизма в индийской культурах.

Угрожающие формы и масштабы приобретает в этих условиях профанация духовного наследия. Адыгская Культура, в том виде, как она официально преподносится, реализуется, транслируется и в малой степени не отвечает мощной заявке, которую сделала в свое время культура феодальной Черкесии. Во всем: в характере поселений и жилищ, в одежде и в поведении, в музыке и танцах, в поэзии и прозе - признаки упадка. И, пожалуй, в первую очередь - это упадок вкуса. Адыгская, и прежде всего кабардинская, культура утратила свойственную ей красоту и гармонию, величавую сдержанность и законченность. Насколько велика традиционно значимость адыгства в этической рационализации мира и в конструировании социальной реальности, настолько велики и губительны следствия его вытеснения на периферию духовной жизни. Без всякого преувеличения это гуманитарная катастрофа, на что все чаще и чаще, и вполне справедливо, обращают внимание некоторые исследователи (Болотоков 1995; Унежев 1997). "Самая страшная опасность для любой нации, - пишет В. X. Болотоков, - таится в уничтожении генофонда и национального духа, когда народ, отказываясь от сознательного национального мышления, предпочитает погрузиться в океан бессознательного, стать огромной толпой, развращенным и разложившимся сбродом" (Болотоков 1995: 111).

Налицо, иначе говоря, основательное расстройство преемственности социальных практик, кризис социальной, и прежде всего этнической идентичности. В вопросе о том, как трактовать, осваивать, развивать культурные традиции, нет необходимой ясности, твердо установленной позиции, что сводит к минимуму эффективность нравственного воспитания и образования. И это неудивительно: в ту нишу сознания (дискурсивного и практического), которую традиционно занимает адыгство, вторгается и постепенно разрастается, оттесняя этику, пустое пространство морального невежества, негативизма, апатии.

В итоге теряют смысл и дискредитируются многие культурные инициативы и конструктивные идеи. На наших глазах меняются к худшему представления о нравственном, эстетическом качестве и гигиене повседневного мышления, общения, поведения. Адыгcкий социум не ощущает в полной мере своего активного и зримого присутствия в мире, в его действиях нет, как прежде, спокойной уверенности, стремления и готовности выявить себя в облагороженной форме. Изменился к худшему даже внешний облик адыгов, утрачена, предана забвению традиционная "культура себя", согласно которой устанавливалось, как и в соответствии с какими критериями человек должен заботиться о себе, "строить", "конструировать" свой внутренний мир, свою внешность и поведение - свою публичную идентичность. Распущенность и самопопустительство - неизбежные следствия самой тенденций упадка и дискредитации культуры.

Я связываю все это с системным, и в том числе этническим, кризисом, в котором находится адыгcкое общество. Этнический кризис, как я его представляю,- состояние социума, при котором существенно меняются, приходят в упадок или резко снижают свою действенную силу его этновоспроизводящие признаки и механизмы: язык, культура, психология, национальная государственность, территория, этнонимические обозначения и т.д. Иссякают, иначе говоря, ресурсы: воспроизводства этнической системы, ослабевает контроль за соответствием сознания и социальных практик основным параметрам социальной идентичности. Плохо воспроизводится в этих условиях базовая личность общества.

Этнический кризис, как явствует из вышеизложенного, знаменует определенный рубеж в биографии, в историческом развитии народа, когда осуществляется эволюционный выбор - между прежней и новой идентичностью, а порой - между бытием и небытием, жизнью и гибелью этноса. Но это не единовременный акт, а процесс, который длится иногда десятилетия, даже столетия. Он имеет свои стадии (стадии кризиса), свои спады и подъемы и является в этом смысле определенной эпохой в истории народа.

Таким, весьма напряженным и драматичным, периодом стали в истории адыгского народа последние три столетия. Это период стагнации, разрушения и затем медленного угасания адыгской цивилизации, связанный, - конечно, не во всем, но во многом, - с началом и эскалацией, ходом и последствиями русско-кавказской войны. В числе основных звеньев кризиса, четко обозначившихся к настоящему времени, я выделяю особо:
1) геодемографический кризис;
2) кризис национальной государственности;
3) этнонимический кризис;
4) кризис языка;
5) кризис культуры и базовой личности (См. об этом: Бгажноков 1999).

Однако и в таких весьма неблагоприятных условиях адыгская этика выполняет - по инерции, главным образом - возложенные на нее регулятивные функции. Это, говоря иначе, система принципов и навыков структурирования социального пространства и организации деятельности, получившая название габитуса (от лат. habitus - состояние, свойство, расположение, характер) (См. об этом: Bourdieu 1990: 53). Габитус адыгства приспособлен объективно к достижению определённых результатов, но иногда без видимой сознательной нацеленности на эти результаты. С другой стороны, перед нами такое измерение бытия социума, в котором границы настоящего раздвинуты настолько, что вмещают в себя прошлое и будущее. Адыгская этика - не столько часть истории народа, сколько постоянно действующий механизм преобразования прошедшего и будущего в настоящее. Предрасполагая к правильному, удачному - сообразующемуся с наличной ситуацией и с опытом прошлого - переходу из одних состояний в другие, она помогает справляться с непредвиденными, постоянно меняющимися жизненными ситуациями и проблемами.

Габитус адыгства - неотъемлемая часть основной (базовой) личности адыгского общества. В массе черкесского населения трудно найти человека, не признающего этику высшей культурной ценностью, не сознающего свою к ней причастность. Как самое тяжкое обвинение или обидный упрек воспринимается фраза: Адыгагъэ пхэлъкъым - "Нет в тебе адыгства". Известны структурные единицы, принципы, - механизмы адыгской этики. Таких механизмов, дополняющих и усиливающих друг друга, очень много, но наибольшее значение приобретает человечность - цIыхугъэ. Вслед за человечностью выделяются: почтительность - нэмыс, разумность - акъыл, мужество - лIыгъэ, честь - напэ. На почве этих Ценностей и возникает адыгство, как внутренне согласованная система принципов культурной самоорганизации личности и общества.

Не получив научного обоснования и представления, оставаясь практически нелегитимным институтом, адыгство существует реально - в многообразии морально-этических понятий и категорий, в логике моральных суждений и оценок, используемых в практике повседневной жизни. Это виртуальная и вместе с тем ультимативная реальность, предопределяющая тенденцию и формы развертывания актуальной реальности. Адыгство служит мерилом духовно-нравственного качества жизни, смысла и назначения бытия человека в мире.

Это не снимает ответственности за изучение внутреннего устройства адыгской этики, за ее объективацию, сигнификацию, легитимизацию. Ослабленное этническим кризисом адыгское общество не воспроизводит в полном объеме габитус адыгства, что нарушает преемственность социальных практик, негативно сказывается на всех сферах деятельности. Нельзя полагаться на стихийное, не сопровождающееся стратегическим расчетом действие заключенных в этике механизмов духовного производства. Необходимо выработать систему долгосрочных мер осмысленного и целенаправленного использования ресурсов адыгской этики. Этому, как было сказано, должно предшествовать научное исследование ее специфических свойств и возможностей. Нужно показать в деталях, как именно устроен механизм адыгства и как действует он в типовых социальных условиях.

Актуальность этой задачи еще и в том, что адыгский этнический социум находится в состояние неустойчивого равновесия и неопределенности: когда трудно предсказать, что ожидает его в будущем, какие пути развития будут избраны. В такие периоды, называемые точкой бифуркаций (Пригожий 1985: 118), возникают некоторые параметры новых решений, в том числе и сознательно инициированных. Я уверен, что наилучшие условия создает для этого экспериментальный диалог с природой и обществом, основанный на гуманистических принципах адыгской этики. Необходимо познать и освоить адыгство как главный и незаменимый ресурс и механизм культуры мира, как систему универсальных и невероятно эффективных возможностей социального становления и развития.

1 из 18

Презентация на тему: Глобальный Этнический кризис

№ слайда 1

Описание слайда:

№ слайда 2

Описание слайда:

№ слайда 3

Описание слайда:

Общее определение ЭтноконфликтаЭтноконфликт - ситуация, в которой каждая из сторон стремится занять позицию, несовместимую и противоположную по отношению к интересам другой стороны, в которой так или иначе проявляется этническая идентичность сторон. Таким образом, Этнический конфликт - это особая форма социального или политического конфликта, обладающего некоторыми особенностями:в конфликтующих группах усматривается разделение по этническому признаку;стороны ищут поддержки в этнически родственной или этнически дружественной среде;в отдельных видах этноконфликтов этнический фактор стремится к политизации;новые участники солидаризируются с одной из сторон конфликта исходя из общей этнической идентичности, даже если эта позиция им не близка;этноконфликты чаще всего не являются ценностными и происходят вокруг тех или иных объектов и интересов групп.

№ слайда 4

Описание слайда:

№ слайда 5

Описание слайда:

Конфликтообразующие факторы Исповедование принципа тождественности государственных и национальных границДвижение этносов к самоопределениюДвижение этносов к образованию суперэтносов Экономическая борьба за землю, жилье в городах, природные ресурсы и т.дНеуправляемое демографическое развитие в странах «третьего мира» Ассимиляционные процессы и депопуляция этноменьшиств«Старение» наций в государствах с развитой рыночной экономикойЭкологические факторы Вера в особые отношения этноса «с верховным божеством»

№ слайда 6

Описание слайда:

№ слайда 7

Описание слайда:

№ слайда 8

Описание слайда:

Россия и глобальный этнический кризис 1Неотъемлемая часть глобального этнического кризиса - межнациональные конфликты на постсоветской территории. Это не международные конфликты в традиционном смысле этого понятия, поскольку зарождались не в международной сфере, а в рамках единого государства. В то же время, строго говоря, сегодня они уже не являются внутренними, потому что с распадом СССР произошла их фактическая интернационализация.В СССР проживало свыше 100 народов, поражавших своим разнообразием - языками и религией, уровнем развития и историческим наследием, культурной ориентацией, численностью населения и размерами занимаемой территории. Эти особенности сочетались до последнего времени весьма причудливо. Так, православие исповедуют и грузины, имеющие древнюю историю, уникальный алфавит, неповторимую культуру, и чуваши - тихий крестьянский народ на Волге, говорящий на языке тюркской группы. В Прибалтике можно встретить ревностных католиков литовцев со сравнительно высокой рождаемостью и близких финнам лютеран эстонцев с крайне низкой рождаемостью и т. д.

№ слайда 9

Описание слайда:

Россия и глобальный этнический кризис 2Многие люди старшего поколения выросли в убеждении, что народы СССР обладали полным равноправием и суверенитетом и что за годы советской власти они достигли «невиданного расцвета». К большому сожалению, это не соответствует действительности. В годы перестройки выяснилось, что национально государственное устройство страны нуждается в совершенствовании, правовой статус национальных автономий оказался не вполне справедливым, права народов, репрессированных во время сталинского произвола, требуют восстановления. По существу нерешенными оказались и вопросы защиты национальной самобытности малочисленных народов, а также народностей, не имеющих или проживающих вне границ своих национально территориальных образований.Обострились и межнациональные распри на территории самой Российской Федерации (42). Однако с точки зрения национальных интересов России, ее территориальной целостности и обороноспособности важное значение имеют и приграничные конфликты (Таджикистан, Нагорный Карабах, Грузия и др.).

№ слайда 10

Описание слайда:

№ слайда 11

Описание слайда:

Глобальный этнический кризис Важность научного осмысления современных национально этнических процессов вполне очевидна и не нуждается в особой аргументации. Заметим только, что в растущем потоке публикаций, посвященных проблеме обострения межэтнического (и межрелигиозного) соперничества, все чаще встречаются работы географического характера, свидетельствующие о том, что тысячи нитей связывают этнос с территорией (а в основе теории этногенеза, разработанной Л. Н. Гумилевым и взбудоражившей научную общественность в последние годы, лежит именно географическая интерпретация межэтнических отношений).

№ слайда 12

Описание слайда:

Экология и этнические расприЭти о экологические конфликты чаще всего рассматриваются в литературе под международным, а не межэтническим углом зрения. Но понятия «национальный интерес» и «государственный интерес», как уже отмечалось, по смыслу их применения очень часто совпадают. Большинство международных экологических конфликтов в сущности являются межнациональными. Действительно, претензии скандинавских государств - Норвегии, Швеции, Дании, Финляндии и Исландии к ФРГ и Великобритании, заводы которых в Руре, Бирмингеме и других местах служат источниками кислотных дождей, можно рассматривать и сквозь призму межнациональных отношений, равно, как и бесконечные споры между США и Канадой по поводу трансграничных перемещений дымовых облаков. Не только международный, но и межнациональный характер имела авария на Чернобыльской АЭС, так как образовавшиеся радиоактивные осадки были обнаружены на севере Европы (в Норвегии и Швеции), на крайнем западе (в Великобритании) и на юго-западе (во Франции).

Описание слайда:

По характеру субъекта террористической деятельности, терроризм делится на:Неорганизованный или индивидуальный (терроризм одиночек) - в этом случае теракт (реже, ряд терактов) совершает один-два человека, за которыми не стоит какая-либо организация (Дмитрий Каракозов, Вера Засулич, Равашоль и др.);Неорганизованный или индивидуальный (терроризм одиночек) - в этом случае теракт (реже, ряд терактов) совершает один-два человека, за которыми не стоит какая-либо организация (Дмитрий Каракозов, Вера Засулич, Равашоль и др.);

№ слайда 16

Описание слайда:

Террористические организации, деятельность которых в России запрещена14 февраля 2003 Верховный суд РФ признал террористическими 15 организаций, после чего их деятельность на территории России была запрещена:«Высший военный маджлисуль шура объединённых сил моджахедов Кавказа»«Конгресс народов Ичкерии и Дагестана» (обе созданы в Чечне и возглавлялись Шамилем Басаевым и Мовлади Удуговым)«Аль-Каида» (Усама бен Ладен, Афганистан)«Асбат аль-Ансар» (Ливан)«Аль-Джихад» (Египет)«Аль-Гамаа аль-Исламия» (Египет)«Братья-мусульмане» (Египет)«Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» («Партия исламского освобождения»)«Лашкар-и-Тайба» (Пакистан)«Джамаат-и-Ислами» (Пакистан)«Талибан» (Афганистан)«Исламская партия Туркестана» (бывшее Исламское движение Узбекистана)«Джамият аль-Ислах аль-Иджтимаи» («Общество социальных реформ», Кувейт)«Джамият Ихья ат-Тураз аль-Ислами» (Кувейт)«Аль-Харамейн» (Саудовская Аравия).

№ слайда 17

Описание слайда:

Аль-Каида" готова к новому удару по США""Талибан"

№ слайда 18

Описание слайда:

Научная обоснованность идейного начала глобализации рассматривается в статье как первостепенное условие развития глобализации в направлении формирования динамичной глобальной системы. Исследуются причины кризиса, наблюдаемого ныне в трех подсистемах: политической, правовой и экономической. Выдвигается тезис о том, что главная проблема заключается в системе норм и базовых ценностей глобальной системы. Также приводятся основные принципы соответствующей деятельности в направлении разрешения проблемы.

The scientific validity of the ideological foundations of globalization is considered in the article as the prime condition of development of globalization in the direction of formation of the dynamic global system. The article explores reasons of the crisis observed in three subsystems nowadays: political, legal and economic. The author introduces the thesis that the main problem consists in the system of norms and basic values of global system. Basic principles of the corresponding activity in solution of the problem are also discussed.

Процесс формирования глобальной структуры - глобализация

Процессы ускорения темпов сближения границ, расширения экономических, энергетических, технологических и информационных связей, названные глобализацией, ставят политических и юридических акторов, ответственных за контроль над системными процессами, перед необходимостью действовать в единой системе.При этом для субъектов, играющих главную роль в этом процессе, важно не остаться в стороне от этой системы. Сформировавшаяся глобальная политическая, правовая и экономи­ческая система создает благоприятную возможность для решения ряда гуманитарных глобальных проблем (демографической, продовольственной, экологической и т. д.). Другими словами, формирование глобальной структуры или процесс глобализации протекает по сле­ду­ющей схеме: повышение темпов развития экономических, технологических и информационных отношений ® укрепление политико-правовой организации ® культурная, гуманитарная и экологическая глобализация.

Глобальные ценности как основа глобальной структуры

Сказанное выше не должно быть понято так, будто глобализация, ведущая к созда­нию глобальной системы, суть объективное явление, имеющее своим началом научно-технический прогресс и другие экономические процессы. Подходя к проблеме именно с таких позиций, некоторые авторы считают глобализацию не политическим, а социально-эконо­мическим феноменом (Иноземцев 2008). Вместе с тем объективно обусловленная глобализация, которой пытаются следовать политики в своей стратегии, есть опасное, непредсказуемое, разнонаправленное явление, ведущее к созданию непрогрессивных, нецивилизованных структур (в настоящее время подобные структуры встречаются на международной арене). Структуризация, организация, в том числе и политическая, стремящаяся к контролю над всеми процессами, обязательно должна опираться на такую социально-философскую концепцию, которая содержала бы в себе не только политические цели и принципы, но и морально-духовные ценности. Очевидно, что в идеале глобализация должна привести не к глобальному хаосу и кризису, а к действенной, динамичной и стабильной глобальной структуре.

Для построения системы и обеспечения ее долговечности политические цели и амбиции, содержащиеся в идее, на которую опирается концепция глобальной системы, должны учитывать как современные реалии, так и закономерности исторических процес­сов, потенциал выдвинутых самой историей международных политических акторов, пери­о­дически реализующих идею всемирного господства. В противном случае с усиле­ни­ем/ослаблением мощи государства в исторически кратчайшие (исчисляемые десятилетиями) сроки система может столкнуться с кризисом или потребуется замена еще несформировавшейся структуры новой.

С другой стороны, чтобы обеспечить формирование глобальной системы, конкре­ти­зировать ее структуру, морально-духовные критерии, заключенные в исходной концеп­ции глобальной системы, должны обладать способностью к социализации во всех куль­тур­ных регионах мира, быть востребованными населением этих регионов.

Провал глобализации демократических ценностей

Одной из главных причин неэффективности базовых ценностей современной гло­бальной системы явилась попытка обобщения, придания принципам и процедурам того или иного государственного устройства как некой гуманистической идее общечело­ве­ческого характера. Еще Аристотель указывал на научную несостоятельность попыток применения универсальной структуры (например, демократии. - В. Г. ) к различным странам. Другой причиной следует признать попытки манипулирования этими идеа­ли­зи­рованными принципами государственности, превращения их посредством силового давле­ния или уступок в инструмент обеспечения собственных интересов в межгосударственных отношениях. Иными словами, еще одной причиной неэффективности базовых ценностей современной глобальной системы является стремление возвести идею, неспособную к обобщению, до уровня международных правовых норм и использовать ее затем в целях дискредитации.

Демократические ценности не стали общечеловеческими. По тем или иным объективным и субъективным причинам (нелегитимный характер власти, стремление отдельной личности или группы насильственным образом оставаться у власти; обеспечение существующим правительством интересов сильных держав в регионе и как ответная реакция - защита этого правительства международными политическими игроками [Египет] и т. д.) применение подобной системы в некоторых странах Европы и Азии, Среднего Востока, Латинской Америки не представляется возможным как на данном этапе, так и в перспективе. Однако если народ не является источником власти, если не реализуется общенародная воля, то не может быть и речи о демократии. Представляет интерес то обстоятельство, что государства - приверженцы принципов глобализации во имя обеспечения своих интересов в регионе и сохранения международных связей вынуждены смириться со сложившейся ситуацией. Оправдывая, по сути дела, забвение демократических ценностей, эти силы подвергают опасности глобальную систему, основанную на данной идее. С другой стороны, в ряде стран вследствие их географического расположения и регио­нальных позиций, с учетом демографических показателей и исторически существующих проблем в отношениях с соседними странами процесс демократизации может представлять угрозу национальной безопасности, территориальной целостности, внутрен­нему порядку и стабильности. По этой причине смену правительств этих стран нельзя рассматривать как проявление демократии. Таким образом, указанные ценности потен­ци­ально не способны приобрести статус общечеловеческих.

Видимая структура и причины кризиса

Ряд исследователей и экспертов склонны рассматривать глобальный кризис как историческое следствие глобализации. В этом случае глобализация воспринимается как общность, унификация, размывание границ (экономических, культурных, идеологических и т. д.). Однако независимо от степени унификации отношений, углубления межгосударственных отношений и взаимосвязи разных регионов мира подобная целостность не в состоянии обеспечить функционирование глобальной системы как единого государства, поскольку разнородность, суверенитет международных субъектов сохраняются. В то же время кризис, возникший в политической, правовой и экономической структурах госу­дарства, нельзя объяснять его культурной или экономической общностью. Если госу­дарство переживает кризис во всех своих подсистемах (политической, экономической и правовой), то очевидно, что проблема заключается в отсутствии согласия и гармонии как в системе ценностей, норм и правил, так и между указанными тремя подсис­те­мами. Подрывая связи между указанными тремя подсистемами, индивидуальные и групповые интересы ставят систему не только перед угрозой распада, но и, самое главное, способствуют отчуждению основополагающих ценностей. То же самое происходит и с глобальной системой. В настоящее время во всех данных системах наблюдаются кризисные явления. Поэтому восстановить систему на основе отчужденных норм и ценностей представляется невозможным.

Падение авторитета приоритетных ценностей и последовавшее за этим падение авторитета международного права (спровоцированное доминирующими политическими силами, отодвинувшими ценности на задний план ради защиты собственных стратегических, экономических, религиозно-психологических, групповых и индивидуальных интересов) приводят в конечном счете к политико-правовому и экономическому кризису. Экономические процессы могут разворачиваться только на основе устойчивого и долгосрочного доверия. В свою очередь долгосрочное доверие зиждется не на противостоянии, а на текущих стратегических и региональных интересах и ценностях.

Сохранение доминирующими силами авторитета и роли приоритетной ценности связано с выдвижением на передний план проблемы ее защиты, что в свою очередь возможно лишь в процессе соперничества данной ценности с другими ценностями. Если устранение противоположности первоначально и сопровождается резким скачком глобальной экономики, развертыванием глобализационных процессов вокруг одной ценности (в течение 20 лет после окончания холодной войны), то в дальнейшем лишенная своей противоположности и нашедшая закрепление в праве ценность начинает отчуждаться, терять свой авторитет. Идеологический вакуум представляет угрозу реально протекающим процессам, становится источником серьезного и неизбежного кризиса (достаточно сослаться на случаи, когда политические силы в ряде стран не защитили ценности от пося­гательств, применялись двойные стандарты в отношении базовых принципов меж­дународного права и т. д.).

Приоритет текущих стратегических экономических интересов крупных экономических структур, олигархических группировок в ущерб идеологическим и правовым принципам ведет к усилению власти олигархов как в экономике, так и в политике, что в свою очередь способствует ослаблению и развалу вместе с нормами и самих глобальных струк­тур. Монополизация олигархической группировкой как экономики, так и политики (невозможно обеспечить устойчивость экономической власти, не монополизировав политику) вызывает апатию наряду с политикой и в экономике. Апатия в политике, праве и экономике ведет к утрате доверия к международным организациям, доминирующим политическим, правовым и экономическим структурам. Необходимость обеспечения своих интересов в условиях утраты легитимности вынуждает к применению силы (например, США в Ираке).

Глобальный экономический кризис является не просто международным политико-правовым кризисом, а выступает как продолжение политико-экономического кризиса внутри самих ведущих государств мира. И нынешний экономический кризис также явля­ется следствием монополизации политической системы экономическими олигархами этих стран.

Если в политико-правовой сфере причиной кризиса явилась невозможность уни­вер­сализации демократических принципов, то в экономической сфере этой причиной стала либерализация экономики, нашедшая свое выражение в преобладании в экономике последних десятилетий либеральных ценностей.

Рост виртуальных финансов, не подкрепленных материальными ресурсами, падение авторитета экономических ценностей, норм и правил организации бизнеса, углубление экономических различий между слоями населения при отсутствии опоры на культурно-интеллектуальный потенциал, апатия и утрата веры в принцип экономической справедливости, в эффективность предпринимательства и перспективы деловой актив­ности, рост безработицы и сокращение производства, ведущая роль одних и тех же акторов в глобальной экономической системе и т. д. - все это привело к комплексному проявлению всемирного экономического кризиса.

Если и политическая система государства, и международные политические отношения превращаются в руках ведущих игроков в средство, а макроэкономические и международные экономические процессы контролируются олигархическими группировками, то это значит, что кризис на деле первоначально возник в рамках политической системы. Монополистическая деятельность определенной олигархической группировки, не имеющей надстройки, и создание ею виртуальных финансов, лишенных соответствующей материальной опоры, падение производства и рост инфляции закономерным образом ведут к кризису.

Вероятность распада глобальной структуры

Глобальный политический кризис развивается по двум направлениям: 1) Сохранение существующего положения международных организаций. Отсутствие ре­форм может впоследствии привести к потере шансов организации на сохранение, а попытка организоваться вновь чревата большими трудностями. Мир в таком случае погрузится в хаос; 2) Рост давления великих держав, требующих предоставления юридически оформленного контроля над ситуацией в мире, проталкивание ими в этих целях своих сторонников в Совет Безопасности и другие организации, что может довести сопер­ни­чество между ними до опасного уровня. В свете сказанного новая организация должна опираться на нормы и принципы, на основе которых в дальнейшем можно было бы держать под контролем процессы и обеспечить должный порядок в мире, даже несмотря на то, что эти принципы и порядок могут служить определенным политическим целям.

Безусловно, следует принимать во внимание удельный вес политических игроков, вовлеченных в этот процесс, определить долю их участия в нем. В противном случае никакая норма и никакие стандарты не будут иметь юридической силы. Однако это участие должно иметь нормативно-правовое обеспечение. При этом нормы должны быть отобраны таким образом, чтобы данные субъекты взяли на себя лишь благие обязательства, служили бы миру и порядку.

Пути выхода из глобального кризиса

То обстоятельство, что кризис охватил всю глобальную структуру, выдвинув на передний план проблему норм и принципов каждой подсистемы (политической, эконо­мической, правовой), делает необходимым создание новой философско-идеологической системы с соответствующими организационными структурами и международно-правовой базой или реконструкцию уже имеющейся. Речь идет о разработке новой идеологической системы и средств ее конкретизации, опирающихся на синтез и совершенствование христианско-демократических ценностей Европейского союза, исламских и регио­наль­ных принципов, лежащих в основе Организации Исламской конференции, и конфу­ци­анства, являющегося опорой китайской государственности. При этом актуализируется проблема разработки единой философской концепции. Этой цели служат научные изыска­ния С. Халилова, в частности поиски им «общечеловеческого идеала», стремление разработать философскую концепцию «Восток - Запад» (Халилов 2004). Новая философская система, опирающаяся на культурно-духовные проявления ислама, буддизма и христианства и характеризующаяся общечеловеческим содержанием, должна акцентировать внимание на общих ценностях ислама, буддизма и христианства и обрести духовно-нравственную форму, обладать общечеловеческой силой. В дальнейшем на основе этой философии должны быть разработаны политические принципы, предложена структура, найдены пути правового обеспечения, преобразования ценностей в нормы.

В качестве общих и высших ценностей должны выступать не демократические принципы и процедуры, а культурно-духовные, интеллектуальные критерии, такие как гуманизм, толерантность, общечеловеческие ценности и др. Основным критерием, предъявляемым к подсистемам - государствам, должен быть гражданский, легитимный, соци­альный и светский характер власти. В основу формирования власти должен быть поло­жен критерий ее прогрессивности. Ревизия ценностей не должна производиться в форме технической процедуры, допускающей формализм, искажения, фальсификации и манипуляции.

Литература

Иноземцев, В. Л. 2008. Современная глобализация и ее восприятие в мире. Век глобализации 1: 31-44. (Inozemtsev, V. L. 2008. Modern globalization and its understanding in the world. Age of Globalization 1: 31–44).

Халилов, С. С. 2004. Восток и Запад: на пути к общечеловеческому идеалу. Философские этюды. Баку: Университет «Азербайджан». (Khalilov, S. S. 2004. East and West: On the way to the universal ideal. Philosophical Essays. Baku: Azerbaijan University).

В своей максимальной полноте, тотальности объективная реальность раскрывается в сущностной сердцевине мира, на базе универсальной матрицы социального субстрата, социальной предметности, бесконечно углубляющейся в себя. На уровне чувственного отображения объективный мир репрезентируется непосредственно во всей своей бесконечной содержательной полноте и, поэтому, слитности с «Я». На уровне логического ядра субъективности сущность того или иного предмета, объективного мира схватывается как целое, но в отношении к определенному, актуализированному уровню сложности индивида-субстанции, в отношении к некоторому «внепространственному» эталону и, следовательно, абстрактно, в понятии и посредством языка. Логическое мышление актуализирует то действительное противоречие предметного мира, природы как неполной всеобщности и «Я» как полной всеобщности, которое постоянно генерируется и снимается трудом. В глубинном плане это противоречие есть внутреннее противоречие социальной предметности (как персонифицированной сущности мира), противоречие между актуализированным содержанием субстанции и тем содержанием, которое еще только предстоит актуализировать. Схватываемый на уровне логического ядра

субъективности идеальный абстракт «Я» (подкрепляемый чувственным синкретичным само-отражением индивида) выступает интегратором тех логических содержаний, которые выявляются только в отношении друг к другу и в целостной системе самосознания.

Литература

1. Береснева Н.И. Язык и реальность. - Пермь: Изд-во Перм. гос. ун-та, 2004. - С. 182.

2. Панфилов В.З. Гносеологические аспекты философских проблем языкознания. - М.: Наука, 1982. - С. 357.

3. Якушин Б.В. Гипотезы о происхождении языка. -М.: Наука, 1985. - С. 137.

4. Атаян Э.Р. Язык и внеязыковая действительность. Опыт онтологического сравнения. - Ереван: Изд-во Ереван. ун-та, 1987. - С. 384.

5. Гамкрелидзе Т.В. Бессознательное и проблема структурного изоморфизма между генетическими и лингвистическими кодами // Бессознательное: природа, функции, методы исследования. - Тбилиси: Мецниереба, 1985. Т. 4. - С. 261-264.

6. Разумное поведение и язык. Вып. 1. Коммуникативные системы животных и язык человека. Проблема происхождения языка / Сост. А.Д. Кошелев, Т.В. Черниговская. -М.: Языки славянских культур, 2008. - С. 416.

7. Корякин В.В. Труд и единый закономерный исторический процесс. - Пермь: Изд-во Перм. гос. ун-та, 2008. Ч.

8. Попович М.В. Философские вопросы семантики. -Киев: Наук. думка, 1975. - С. 299.

Маслянка Юлия Владимировна - кандидат философских наук, доцент кафедры философии Пермского государственного университета, г. Пермь, [email protected].

Data on authors:

Maslyanka Julia Vladimirovna - PhD, associate professor of philosophy at Perm State University, Perm, [email protected].

УДК 101.1:316

А.Л. Сафонов, А.Д. Орлов ГЛОБАЛИЗАЦИЯ КАК ДИВЕРГЕНЦИЯ: КРИЗИС НАЦИИ И «РЕНЕССАНС» ЭТНОСА

Констатируя глобальные дивергентные тенденции в этнокультурной сфере, авторы рассматривают этнос и нацию как устойчиво сосуществующие социальные группы, имеющие существенно различные механизмы воспроизводства и функционирования - непосредственную социальную наследственность, транслирующую этничность через образ (способ) жизни и структуры повседневности для этноса и взаимодействие индивида с политическими институтами - для нации. Порожденный экономической глобализацией, системный кризис нации ведет к компенсирующей активизации этнических социальных структур и этнического сознания.

Ключевые слова: глобализация, этнос, этничность, нация, национальность, государство, социальная группа, идентичность, структуры повседневности.

A.L. Safonov, A.D. Orlov

GLOBALIZATION AS DIVERGENCE:

CRISIS OF THE NATION AND “RENAISSANCE” OF THE ETHNOS

Ascertaining global divergent tendencies in ethnocultural sphere, authors consider ethnos and the nation as steadily coexisting social groups, having essentially various reproduction and functioning mechanisms - the direct social heredity broadcasting ethnicity by means of way of life and structures of daily occurrence for ethnos and by means of

interaction with political institutes for the nation. The system crisis of the nation generated by globalization conducts to compensating activity of ethnic social structures and ethnic consciousness.

Keywords: globalization, ethnos, ethnicity, nation, nationality, the state, social group, identity, structures of everyday life.

Доминирующий взгляд на глобализацию как всеобъемлющий и однонаправленный процесс конвергенции и унификации исходит из превалирующего в научном сообществе экономического детерминизма. Сложившаяся на пике индустриализма теория конвергенции исходила из представления о «едином индустриальном обществе», общая технологическая основа которого предопределяла конвергентное развитие социальных систем как частей единой глобальной надсистемы, объективно стремящейся к слиянию. С этой точки зрения все значимые в современном мировом процессе социальные группы формируются почти исключительно экономическими отношениями и интересами. Такими группами признаются гражданские нации, локальные (национальные) и глобальные элиты.

Что касается этнической идентичности членов политических наций, то в рамках конвергентной парадигмы она либо отрицается, либо признается в качестве «пережитка», социальноисторического фантома. В виде исключения «настоящая» этничность признается, как правило, за малоразвитыми маргинальными этносами, ведущими традиционный образ жизни. Более того, конструктивизм как одно из направлений теории этноса, отрицает и непрерывную культурную преемственность, объявляя современный подъем этничности плодом политической пропаганды со стороны маргинальных элит. Вынужденно признавая наличие этнизма и этнической идентичности вне архаичных сообществ, конструктивизм отказывает в праве на существование самим современным этносам как реальным социальным группам .

Сторонники конвергентного подхода полагают, что глобализация, превращая замкнутые национальные экономики в открытые экономические и социальные системы, ведет к кризису и «отмиранию» национальных государств и гражданских наций, утрачивающих свою экономическую основу. Мощным фактором культурной конвергенции является глобализация национальных медиарынков и сферы образования в сочетании с созданием глобального цифрового пространства.

Из чего делается внешне логичный вывод о неизбежности конвергентного развития, возникновении некоего глобального «сверхобщества», глобального «плавильного котла», где культур-

ные, национальные и религиозные особенности низводятся до уровня маргинальных субкультур и в перспективе стираются, формируя некую глобальную, «общечеловеческую» общность.

Однако после триумфа западного сценария конвергенции мировых систем в 1991 году, реальные процессы глобализации, вопреки разрушению экономических и географических границ, формирующих локальные общности, неожиданно пошли в сторону цивилизационной, этнической и конфессиональной дивергенции. Давно ожидаемый кризис гражданских наций состоялся, но стал не конвергентным синтезом глобальной общности, а распадом гражданских наций на этноконфессиональные группы, причем на фоне действительно глобального экономического пространства.

Вопреки ожиданиям, глобальный экономический «плавильный котел» так и не сформировал однородной социальной общности с единой идентичностью. Соответственно, ни одна из сложившихся в 20 веке теорий этноса не объясняет постиндустриального всплеска этничности и религиозности. Таким образом, налицо нарастающее расхождение социальной теории с практикой глобализации.

Примером несостоятельности модели «плавильного котла» в ходе глобализации могут служить сами США, породившие как термин «плавильного котла» (melting pot), так и саму идею полиэтнической («мультикультурной») «нации иммигрантов». Собственно говоря, «плавильный котел» не работал, начиная с миграционной волны конца 19 века, размывшей англосаксонскую основу США, в результате чего американский социум состоит из устойчивых этнических (ирландская, итальянская, китайская, афроамериканская и т.д.) общин, сохраняющих свою обособленность в городской среде, вплоть до анклавного расселения. Этническая неоднородность американского общества сохраняется и нарастает, несмотря на гораздо более высокую, чем в Старом Свете, территориальную мобильность рабочей силы.

По мнению Эдуарда Лозанского, автора монографии «Этносы и лоббизм в США» (2004), этнические диаспоры и меньшинства США все больше обособляются и конкурируют, формируя в органах власти влиятельные лоббистские группировки, сопоставимые с корпоративным

лобби (ТНК) и партийной системой. Более того, этнические лобби США все активнее лоббируют интересы государств происхождения, превращая иммигрантские общины в колонии, проводящие интересы заокеанских метрополий. Этнические диаспоры «в себе» превратились в диаспоры «для себя».

«Ориентация Америки на формирование не единого сплава в «тигле» многих национальностей, а на формирование пестрого многоцветья мультикультурализма привела к логическим результатам - к закреплению позиций этническими меньшинствами» . Более того, Э. Лозан-ский отмечает озабоченность других американских исследователей перспективами этнической фрагментации американской политической нации, вплоть до угрозы «балканизации».

Так, Сэмюэль Хангтингтон подчеркивает усиление влияния «цивилизаций» в мировой политике и неожиданную устойчивость сохранения иммигрантами связей со странами происхождения. «Соединенные Штаты и Советский Союз напоминают друг друга в том, что не являются нацией-государством в классическом смысле этого слова. Обе страны в значительной степени определили себя в терминах идеологии, которая, как показал советский пример, является более хрупким основанием единства, чем единая национальная культура... Если мультикультура-лизм возобладает и если консенсус в отношении либеральной демократии ослабнет, Соединенные Штаты присоединятся к Советскому Союзу в груде исторического пепла» .

Учитывая, что Соединенные Штаты являются ведущим центром силы в глобальной мир-системе и могут рассматриваться, как достаточно корректная модель постиндустриального мирового социума, мы имеем еще одно доказательство того, что тенденции к регенерации этнич-ности, этнизации политики и превращению диаспор в акторов мировой политики - не случайный парадокс, а одна из ведущих тенденций глобализации.

При этом вопреки ожиданиям именно сама экономическая глобализация с ее конвергентной направленностью ведет к нарастанию этнокультурной дивергенции, отражающей обострение социальной конкуренции за жизненно важные ресурсы, объективно обусловленное углублением мирового ресурсно-демографического кризиса.

Размывание границ национальных экономик и национальных государств вызвало компенсационный процесс регенерации и реконструкции этносов, в том числе давно похороненных теориями этноса крупных государствообразующих

этносов Старого Света.

Этнизацию политики и массового сознания «новых государств» Восточной Европы и экс -СССР можно считать «реконструкцией» этноса, то есть воссозданием этноса «сверху» в интересах локальных элит, создающих базис для национально-государственного строительства (как правило, крайне неудачного).

Однако широко обсуждаемый этнокультурный кризис в Германии, спровоцированный нарастающей нелояльностью инокультурных диаспор к принимающему социуму, - пример регенерации, то есть стихийного восстановления государствообразующего этноса «снизу», под давлением абсолютного большинства и вопреки интересам политических элит Германии, по известным причинам избегающих любых обвинений в этнизме.

Вынужденное признание этнокультурного кризиса и краха политики «мультикультурализ-ма» в Германии - это официальная констатация нарастания дивергентных явлений в этнокон-фессиональной и культурной сферах, как общей тенденции глобализации.

В итоге упрощенная логика привязки этнического и национального сознания к экономическому строю , вполне адекватная для реалий 20 века, не согласуется с практикой глобализации, при которой «пережитки» и «атавизмы» раннебуржуазной (нация) и даже догосу-дарственной (этнос) эпох оказывают все большее влияние на массовое сознание и мировое развитие. Ожидаемая «глобализация ТНК» оказалась глобализацией этносов и диаспор: «последние» неожиданно стали «первыми».

Характерно, что убеждение в быстром «отмирании» этнической и национальной идентичности и быстром формировании глобально усредненного, хотя и стратифицированного мирового социума, характерно как для левых, так и для правых исследователей.

Этнос игнорируют и глобалисты, и «антиглобалисты», видящие в глобализме и глобализации угрозу «сохранению культурно-цивилизационного разнообразия», которое мыслится как прямой аналог экологического «биоразнообразия». На ложном постулате об экономически и технологически (информатизация) предопределенном «отмирании» наций и этносов настаивает наиболее радикальное направление экономического редукционизма - неолиберализм.

Между тем, практика показывает, что по мере углубления глобализации и кризиса национальных государств этническая принадлежность не «сглаживается», не «ассимилируется» и не

интегрируется в глобальную «мультикультур-ную» среду. Напротив, на фоне кризиса институтов национального государства все формы этнизма переживают период небывалого подъема и активно востребуются еще вчера пассивными, деидеологизированными и атомизиро-ванными массами. На смену «атомизации» 20 века идет не осознанная научным сообществом «полимеризация» и «кристаллизация» в социальные структуры, плохо совместимые с теорией конвергенции.

Несмотря на вынужденное признание факта «этнического ренессанса» маргинальных этносов, продолжает игнорироваться главная проблема современной теории этноса - вопрос о бытии крупных государствообразующих этносов как массовых социальных групп, составляющих независимую от политической и идеологической оболочки (надстройки) подоснову социума.

Своеобразным ответом на пробелы и противоречия экономического редукционизма стал конструктивистский подход.

Характерная особенность конструктивизма -политический редукционизм, в основе которого также лежит убеждение в том, что «этнос умер», но искусственно возрожден в виде политтехно-логической иллюзии.

И действительно, все более интенсивная политическая эксплуатация этничности создает впечатление, что современная этничность - не более чем навязанный локальными элитами искусственный идеологический конструкт, продукт современных политических манипуляций, не имеющий глубоких исторических и социальных корней в связи с отсутствием, «отмиранием» самого этноса как живой и активной социальной общности.

Таким образом, окрепший на волне успехов социальной инженерии и политтехнологий конструктивизм объясняет этнокультурную дивергенцию политическими манипуляциями элит, игнорируя очевидный факт избирательности действия этнической пропаганды, прямо указывающей на объективное существование социальных общностей, обладающих выраженным этническим самосознанием.

Собственно, эффективность этнической пропаганды, якобы «конструирующей» этническое сознание чуть ли не с чистого листа, обусловлена именно тем, что целенаправленно апеллирует к наиболее острым интересам массовой, сплоченной, однородной и способной на коллективные действия социальной группы, то есть к объективно существующему этносу, успешно пере-

жившему череду социальных трансформаций. Соответственно, фактором, объединяющим локальные элитные группы для «конструирования» этничности, также является сама первичная этничность этих элитных групп.

Таким образом, вопреки категорическому убеждению конструктивистов в «смерти этноса», конструирование этнического самосознания на поверку оказывается не более чем управлением уже существующим этносом, активизацией группового сознания объективно существующей этнической группы, в результате чего латентный в условиях сильного государства «этнос в себе» превращается в «этнос для себя».

По сути, конструктивизм доказывает лишь то, что этнос, в условиях развитого национального государства и гражданского общества вытесненный на периферию политической жизни и ставший «невидимым», способен актуализироваться, создавая иллюзию произвольного творения этноса заинтересованными политическими демиургами.

Несостоятельность экономического и политического редукционизма позволяет сделать вывод, что этническая и национальная (национально-государственная) идентичность, этнос и политическая нация - тесно связанные, но не тождественные социальные явления, которые развиваются параллельно, но достаточно независимо и друг от друга, и от экономической сферы.

Ситуация дополнительно усложняется традиционным определением и нации, и этноса через характеристики принадлежности - общность языка, территории и культуры и др., из чего выводится мнимая тождественность данных понятий и даже явлений.

Вместе с тем, нетождественность этнической и национально-государственной идентичности общепринята в социологии, рассматривающей этнос и нацию как различные социальные группы. Таким образом, в отсутствие междисциплинарного синтеза или даже единого категориального аппарата этнология глобализации остается полем политических манипуляций.

Этнос и нация - не сменяющие друг друга стадии развития, но параллельные, сосуществующие и часто конкурирующие сферы социального бытия: доминирование этнической идентичности оттесняет на второй план национальногосударственную (национально-политическую) и

наоборот. Этносы сохраняются, несмотря на глобализацию, и сохраняют культурноисторическую преемственность при смене общественных формаций, охватывая большинство населения. Государствообразующие этносы продолжают латентное (скрытое) функционирование, уходя в тень наций, и вновь проявляются при кризисе институтов национального государства - локальном или глобальном.

Этнос и нация - качественно различные социальные группы, связанные с различными социальными позициями (социальными ролями), имеющие разный генезис и динамику развития.

Различие феноменов этноса и нации заключается не во внешних атрибутах, а в механизме воспроизводства и функционирования этноса и нации, как социальных групп. Механизм воспроизводства этноса - непосредственная меж-поколенная социальная наследственность,

транслирующая этничность через образ (способ) жизни и структуры повседневности. Механизм воспроизводства нации - взаимодействие индивида с институтами государства и гражданского общества, формирующее нацию как общность, осознающую себя через наличие общих (национальных) интересов, опосредованных национальным государством.

Устойчивый параллелизм сосуществования этносов и наций (этнический и национальный компонент) на протяжении ряда социальноэкономических формаций, включая современный период глобализации, далеко не очевиден.

С одной стороны, осознанию совместного существования этноса и нации, как самостоятельных социальных институтов, мешает категориальная неопределенность, связанная с эволюцией соответствующих понятий (нации и национального, этноса и этнического).

Однако основным препятствием для осознания устойчивого бытия этничности в условиях индустриализма и постиндустриализма является убеждение в «остаточности» и, соответственно, все меньшей актуальности этничности, якобы быстро и необратимо уничтожаемой в ходе дивергентных социальных процессов - изменения образа жизни (урбанизация, миграция), унификации массовой культуры. С точки зрения традиционной этнографии и фольклористики, этносы, особенно государствообразующие, «исчезли» в результате дивергентных процессов еще в середине прошлого века.

Более того, декларируя равенство граждан, как основной конституционный принцип, национальное государство целенаправленно отрицает все параллельные властные и социальные

институты, включая не только религию и сословность, но и этническую принадлежность.

Таким образом, этнос не исчез в ходе трансформации в нацию, а был вытеснен из сферы политических и производственных отношений на бытовой, латентный уровень, в сферу частной и семейной жизни. В то же время, полевые социологические исследования, включая переписи, уверенно фиксируют наличие у подавляющего большинства населения, включая население мегаполисов, отчетливой и устойчивой этнической идентичности, отличной от национально-государственной.

По мнению авторов, суть феномена этнично-сти и его независимости от государственногражданской сферы не столько во внешних атрибутах, сколько в механизме воспроизводства этничности - непосредственной социальной наследственности, не опосредованной внешними социально-политическими институтами и включающей в себя трансляцию этнической идентичности и характерных для этноса образа жизни, ценностей и моделей социального поведения через механизмы длительного, повседневного повторяющегося взаимодействия, подражания и социально-ролевого поведения в ближайшем, как правило, родственном и соседском социальном окружении.

На социальную основу современной этнич-ности, принципиально отличную от политических институтов гражданского общества, обратила внимание школа Фернана Броделя, который ввел понятие «структур повседневности» . С понятием структур повседневности сближается понятие образа жизни (способа жизни), как типичных для конкретно-исторических условий способов, форм и условий индивидуальной и коллективной жизнедеятельности человека, формирующего типичную для социальной группы (в том числе - для этноса и нации) индивидуальность.

Структура повседневной жизни, взаимодействие с окружающей социальной и природной средой вырабатывает уникальный способ жизни, который является сущностной характеристикой этноса. Способ жизни подвергается изменениям, но эти изменения психологически незаметны для членов этноса и осознаются только через достаточно большие интервалы времени, не влияя на коллективное ощущение общности. А повседневная структура жизни воспринимается как некое постоянное и надличностное, что, в свою очередь, приводит к ощущению психологической стабильности и неразрывности социальной жизни этнической группы. Соответст-

венно, историческая память этноса воспринимает время как непрерывность, исключая времена кризисов и катаклизмов.

Соответственно, внешние атрибуты этноса (этническая территория, язык, религия, культура) оказываются лишь производными от основы этничности - непосредственной межпоколенной социальной наследственности, основанной на длительном и тесном социальном взаимодействии в рамках «структур повседневности» и образа жизни.

Соответственно, из природы этничности, основанной на образе жизни, массовых и повседневных горизонтальных социальных взаимодействиях, вытекают характерные для этноса, как социальной группы, свойства - высокая инерционность, эволюционный, непрерывный и преемственный характер изменения, сохраняющий не только символическую, но и прямую преемственность современных этносов по отношению к исходным этносам далекого исторического прошлого.

Это означает, что и в эпоху глобализации этнос с его механизмами горизонтальных децентрализованных связей и социальных сетей далек от исчезновения, хотя бы в силу того, что составляет повседневную социальную среду индивида и охватывает большие массы людей. Этнос существует, оставаясь основным механизмом воспроизводства образа (способа) социальной жизни.

Таким образом, объективное разграничение сфер этнического и национального вытекает из принципиального различия механизмов воспроизводства социальных групп: непосредственной межпоколенной социальной наследственности, горизонтальных социальных сетей для этноса и государственных институтов для нации и сходных политических образований.

Вне поля зрения теории остается механизм и движущие силы этнокультурной дивергенции, и ее связь с кризисом национального государства и национальной идентичности.

На наш взгляд, объективной движущей силой трансформаций этноса и нации является их способность (в том числе - потенциальная) удовлетворять наиболее существенные потребности и интересы своих членов, обеспечивая кооперацию в условиях конкурентной среды.

Предпосылкой распада современных наций на этнокультурные составляющие стало резкое сужение социальных функций государства, связанное с экономической глобализацией. В достаточно короткий период государство в одностороннем порядке ликвидировало целый ряд

жизненно важных для граждан функций и социальных гарантий. В частности, государство в значительной степени утратило роль работодателя, социального гаранта и социального регулятора, в том числе - роль регулятора этнокон-фессиональных отношений.

Не менее значима утрата национальным государством функции социального лифта, реализующего принципы равноправия и равного старта и обеспечивающего такой фактор интеграции, как общая социальная перспектива. Если европейские нации 19-20 вв. в значительной степени сформированы государственными системами всеобщего фундаментального образования, то приватизация, коммерциализация и глобализация образования означает не только снижение достигнутого в прошлом веке уровня, но и разрушение, и деградацию наций, как социальных общностей.

Важную роль в распаде наций играет все более открытый отказ бывших национальных элит от социальных обязательств в отношении сограждан, лежащих в основе социального государства и гражданского общества. Соответственно, утрата государством системообразующих социальных функций ведет к обесцениванию нации, как некогда привлекательной социальной общности, сбалансированно обеспечивающей индивидуальные и групповые интересы своих граждан. Широко декларируемый «отказ от государственного патернализма», ставящий членов нации в ситуацию тотальной индивидуальной конкуренции друг с другом, обернулся вынужденным отказом от лояльности государству и от потерявшей смысл гражданской солидарности.

Исключенные из системы социальной кооперации и поддержки в рамках нации, индивиды вынуждены искать новые социальные группы, новые способы кооперации, повышающие их конкурентоспособность и безопасность, постоянно адаптироваться, меняя идентичность . «В широком смысле наступает эпоха нормализации неустойчивых социально-идентификационных состояний личности» . Однако диапазон выбора новой ведущей идентичности в условиях социальной нестабильности предельно узок и ограничен теми социальными группами, с которыми индивид и его окружение уже связаны непосредственно и повседневно.

Практика показывает, что результат выбора заранее предрешен наличием у индивидов второй, этнической идентичности, которая выходит из тени национальной и становится ведущей.

С.П. Штумпф. К истокам феномена духовности. Анализ понятия «душа» в контексте западноевропейского философского знания

Утратив доверие к национальному государству, его гражданин почти автоматически осознает себя членом этноса - непрерывно и неразрывно сосуществующей с нацией социальной общности, в которой де факто существует с рождения и с которой связывает будущее потомков независимо от трансформаций социальной среды. Соответственно, выбор религии в большинстве случаев определяется этнической принадлежностью.

Иначе говоря, глобализация, ослабляя формирующие нацию и национальное сознание гражданские и политические институты, ведет к распаду политических наций на этносы, которые все чаще становятся «политическими этносами».

Представления о глобализации как всеобщей конвергенции, сформированные экономическим детерминизмом, опровергаются социальной практикой, в ходе которой разложение гражданских наций, как ведущих социальных групп 20 века, вызывает компенсационные социальные процессы дивергентного характера, в том числе активизацию латентной этничности, консолидацию глобальных этнических диаспор и религиозных конфессий.

Обращая внимание на непрерывное сохранение этноса при смене экономических формаций, авторы подчеркивают, что этническая дивергенция несет угрозу не только национальному государству, но и самому этносу, утрачивающему политическую надстройку, необходимую для выживания и конкуренции в постиндустриальном мире.

Сохранение достаточно крупных государств как единственной формы управления обществом, адекватной уровню развития производительных сил и в то же время обеспечивающей сосуществование этносов, требует преодоления кризиса гражданских наций, как социальных групп, определяющих ведущую идентичность и тем самым гармонизирующих межэтнические и социальные отношения.

Литература

1. Тишков В.А. Этнос или этничность? /Этнология и политика. Научная публицистика. - М.: Наука, 2001 -С.240.

2. Лозанский Э.Д. Этносы и лоббизм в США. О перспективах российского лобби в Америке. - М.: Международные отношения, 2004. - С. 272.

3. Huntington S. The Erosion of American National Interests// Foreign Affairs. - 1997. Sept./Oct. - P.35.

4. Бромлей Ю.В. К вопросу о сущности этноса - «Природа», 1970, №2. - С. 51-55.

5. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. 3-е изд., исправленное. - М.: Книжный дом "Либроком", 2009. -С.440.

6. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв. т. 1. Структуры повседневности: возможное и невозможное. - М.: «Прогресс», 1986 -С.624.

7. Тишков В. А. Множественные идентичности между теорией и политикой (пример Дагестана) (в соавт. с

Э.Ф.Кисриевым) / Этнографическое обозрение. - 2007. -№5. - С. 96-115.

8. Данилова Е.Н. Ядов В.А. Нестабильная социальная идентичность как норма современных обществ // Социс. -2004. - №10. - С.30.

Сафонов Андрей Леонидович - кандидат технических наук, проректор по международным отношениям Московского государственного индустриального университета, доцент кафедры истории и социологии, e-mail: [email protected].

Орлов Александр Дмитриевич - кандидат технических наук, доцент кафедры «Гуманитарные науки» филиала Московского государственного индустриального университета, e-mail: [email protected].

Safonov Andrey Leonidovich - cand. of technical science, Vice-Rector for International Relations, assistant professor History and sociology Department of Moscow State industrial university, e-mail: [email protected].

Orlov Aleksandr Dmitrievich - cand. of technical science, assistant professor of History and sociology Department of Moscow State industrial university, e-mail: [email protected].

С.П. Штумпф

К ИСТОКАМ ФЕНОМЕНА ДУХОВНОСТИ. АНАЛИЗ ПОНЯТИЯ «ДУША»

В КОНТЕКСТЕ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОГО ФИЛОСОФСКОГО ЗНАНИЯ

В статье рассматривается генезис проблематики духовности. На материалах западноевропейской философии проведён обоснованный теоретико-методологический анализ его интуитивно-образной формы, выражаемой в понятии Душа. Выявлена диалектическая взаимосвязь в категориальном ряду душа-духовность, которая в свою очередь определяет систему смысложизненных ценностных ориентиров человека и общества.

Ключевые слова: духовность, душа, дух, западноевропейская философия, методология, генезис, нравственность, социальность, ценностное содержание.